20/12/1997: лисий морок (2/2)
Только вот внутри этой коробочки сейчас был яд, и то, что Изуми был ее частью, убивало его. Медленно, постепенно. Это Ичиджо привык к унижением от Хедо, для него было почти нормальным и привычным отношение Нагато, но Изуми-то наверняка таким не был. Он был простым мальчишкой, глупым и наивным.
Который сделал самую невыгодную ставку в игре, хотя начинал ее правильно.
Игре на выживание тут.
— Мне все равно, — спокойно проговорил Изуми и уверенно взглянул в глаза Ичиджо. — Я делаю это потому, что хочу.— Не слушаешь логику и поступаешь глупо, — вяло осклабился Ичиджо.Голова вновь начинала болеть, пульсировала, с каждым ударом отдаваясь все сильнее и жестче. Приложив руку к виску, Ичиджо зажмурился и попытался было абстрагироваться от боли, сосредоточиться лишь на ответе Изуми, но не сумел — и потому пропустил его следующую фразу, видя лишь его лицо, расслабленное. Словно его и правда все это не беспокоило.Поразительно. Почему?..Новая вспышка боли заставила его застонать сильнее, и уверенность пропала, сменившись обеспокоенностью.
— Я позову кого-нибудь! — уверенно сказал Изуми и начал подниматься. — Хотя бы Нагато!
В самый последний момент он замер, когда Ичиджо схватил его за руку. Крепко вцепившись ему в запястье, он страшно нахмурился и прошипел лишь одно, прежде чем руки окончательно ослабли:— Не надо. Не уходи...Но не успел договорить.
После этого в глазах потемнело окончательно, и, благополучно прослушав окрик Изуми, Ичиджо закрыл глаза и провалился в спасительную уютную темноту.
Новая встреча с Одагири произошла в прачечной, в спасительном уголке, где не было косых взглядов и злых шепотков. Не очень-то хотелось раскрывать существование этого места — точнее, его использование в качестве безопасной базы — кому-то другому, кроме Изуми, кто вроде как заслужил доверие, Нарушимы, которому просто было плевать, и Оцуки, но выбора не было.Голова болела куда меньше, спасибо обезболивающему, но все еще жутко кружилась. Из-за разбирательств в медотсеке пришлось пропустить обед, отчего есть хотелось жутко — даже притащенный кусок хлеба, мгновенно уничтоженный, не слишком-то и помог поправить ситуацию.
Уже давно Ичиджо не чувствовал себя настолько разбитым и уставшим, а потому половину поучительных речей Одагири пропустил мимо ушей, сверля взглядом пол. Изуми рядом не было, но сейчас ему было абсолютно плевать на все, настолько было тошно и хотелось спать.Но нельзя было отдыхать. Он и так пропустил полдня, что вычтут из зарплаты. Нужно было копить денег... Накопить как можно скорее!— Доктор сказал, что у тебя у тебя какое-то жуткое истощение. Что ты балансируешь на грани, — закурив, Одагири даже не посмотрел в его сторону. — Это все работа Нагато, да? Он срывается на тебе? Это ведь ненормально.Вертя между пальцев врученную сигарету, Ичиджо не ответил.Искусанные до трещин губы болели.Может, это и правда было ненормально. Тяжело было судить об адекватности подобного после всего пережитого от Хедо — после него некоторые уж точно безумные действия казались вполне себе даже безобидными. Только вот это было не так, и даже то, к чему готовился Ичиджо морально после зачитки ему приговора, было... Было каким?Хуже? Или лучше?Мысли в голове текли вяло, неохотно, и несколько секунд он тупо смотрел в пол, не слыша, что спрашивал его Одагири. Но надо было ответить, нельзя было продемонстрировать слабость кому-то!.. Он и так сплоховал, раскрылся Изуми...Большая ошибка.
— Ты же не против, если я буду называть тебя по имени?.. По фамилии так официально... — вдруг произнес Одагири.
Он слегка удивленно вскинул бровь, заметив, как резко отвернулся после этих слов Ичиджо.
Только Нагато позволял себе подобное. Раньше подобное ассоциировалось лишь с сестрой, с семьей — теми, кому можно было, а потому он злился, ведь Нагато был чужаком; но теперь это чувство относилось лишь к его бригадиру. Эта ненависть. Как же он ненавидел, когда это делал кто-то... Особенно кто-то слишком далекий, слишком... Даже Мураками он не позволял подобного, вне работы они пусть и снимали шкуры начальника и подчиненного, но обращались друг другу без этих ненужных и приторно нежных сантиментов.Называть по имени?! Что за бред!..
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Голос Одагири звучал отстраненно, словно эхо.Проведя пальцами по волосам, пытаясь убрать за уши выпавшие из хвоста пряди — дрожащими руками выходило плохо — Ичиджо пробормотал:— В последнее время... Совсем не сплю.Засыпать было тяжело, мучила жуткая бессонница.
А еще страх. Страх, что все провалится. Что Оцуки раскроет обман, что денег не хватит, что на поверхность выйти не удастся, ведь... Столько всего, столько всего. Голова так болела от этих мыслей.
Что Нагато добьет его. Что Изуми предаст его. Что...Одагири... Хм.Наконец, он не выдержал — у Ичиджо накопилось слишком много вопросов, и эта странная игра во вполне добродушное и дружелюбное общение его только больше напрягала. Конечно, он не мог не признать, что был падок на подобное, все же, больше всего Ичиджо дорожил связями с людьми, которые действовали может жестоко, но справедливо, грамотно используя метод ?кнута и пряника?, и Одагири явно относится к их числу, но...Все равно это было как-то неправильно. Что-то никак не складывалось в единую картину, и, привыкший более-менее представлять, чего можно ожидать в будущем от человека, Ичиджо не мог прочесть Одагири в принципе.
А потому, пусть это и прозвучало резко и грубо, он спросил:— Зачем все это?Одагири недоуменно моргнул.— В каком смысле?— Не притворяйтесь, вы прекрасно понимаете, о чем я, — сузив глаза, Ичиджо хитро на него посмотрел. — Пока остальные продолжают ненавидеть меня и усердно это демонстрировать, вы продолжаете свою игру в дружелюбного и добренького бригадира, который словно забывает о том, кто я такой.
Притащил его сюда, заплатил за обезболивающее. Сделал много бесполезных действий для того, кому должно было быть все равно.
— Сейя-кун.Ичиджо хотел было огрызнуться — он ненавидел, когда кто-то называл его по имени — но почему-то не сумел ничего произнести. Наверное, потому что из уст Одагири это звучало иначе, нежели от Нагато.
Поджав губы, он отвел взгляд в сторону. Одагири затянулся и продолжил:— Знаешь, люди имеют дурную привычку не ценить то, что они получают.Точно так же, как он сам не ценил свою дрянную работку до попадания в шахты. Но спасибо Кайдзи! Понял, что в офисе было еще ничего. Лучше уж тяжелая работа, чем попытка ужиться с кучей тупых животных, имитирующих поведение человека.Старая рана на запястье вновь заныла, и Ичиджо провел пальцем по бледному следу на коже. Отличное напоминание о собственной глупости.
Заметив его жест, Одагири прикрыл глаза и покачал головой.
— Каждый, кто оказался тут, в шахтах, зачастую настраивали служащих корпорации против себя своим громким и намеренно провокационным поведением, — он не улыбался, но голос звучал именно так, словно это были старые теплые воспоминания. — Даже многие достаточно спокойные и рассудительные ныне бригадиры, о которых ты вряд ли слышал — настолько им все равно на эту драму с твоим нахождением тут — славились дурным нравом, за что зачастую получали по шее и лишались платы на несколько месяцев. В общем говоря, попадая сюда, мы забывали о нормах морали — а ведь это именно то, чего от нас всех и ждали.Сложив руки замком, Одагири закусил сигарету крепче и с добродушной улыбкой уставился на Ичиджо.— Я тоже сначала был жутко зол, но потом я рассудил, что здесь действуют те же принципы, что и наверху, — затянувшись вновь, он шумно выдохнул и стряхнул с сигареты пепел на пол. — Понимаешь, бригадирами становятся лишь за определенные заслуги, исключая, конечно, стаж работы. И одним из главных условий это способность нормально взаимодействовать с корпоративными работниками. Если вести себя хорошо... Даже не хорошо, а нормально, в рамках вежливости, то получить желаемое гораздо проще.
Может быть.Ичиджо это волновало мало, а потому он рассерженно поднял взгляд на Одагири, не понимая, к чему тот клонит.
— Например, какому-нибудь шумному работнику заполучить телевизор под землю, даже при наличии денег, будет невозможно. Но если я попрошу кого-нибудь из ребят в черном пронести сюда маленький блок хотя бы с одним каналом, чтобы знать новости, то они с легкостью это сделают.Одагири многозначительно посмотрел на Ичиджо.
— Но даже хорошим отношением всего не добьешься.— Что ты хочешь сказать этим?— Все же, мы работаем под корпорацией. И с корпорацией надо общаться соответствующе — заполнять правильно бланки, обращения, в общем, упасть в бюрократический ад. Никто из нас тут не знает, как правильно этим заниматься, но вот ты...После шла немая лунка, и Одагири ласково улыбнулся. Свое слово он сказал — и дальнейшего намека не требовалось. Даже дурак понял бы, на что он намекает.Ичиджо знал. Ичиджо работал на ?Тэйай?, ему было проще простого добиться расположения верхушки правильно заполненными бумажками. Все хорошее отношение Одагири строилось на том, что ему хотелось получать необходимые вещи быстрее и легче, и это значительно упрощало всю ситуацию.
Например, убивало страх быть преданным. Это было не просто хорошее отношение, Одагири требовалась выгода, и Ичиджо мог ее дать. И это были хорошие понятные отношения, в отличие от глупой привязанности к Изуми.
Это почти успокоило Ичиджо, и он тяжело выдохнул. Хорошо. Хорошо... Значит, всего лишь выгода. Где-то внутри что-то заскулило, что никому не было до него дела просто так, но он быстро задвинул это чувство подальше.Не время для подобного.
Одагири продолжил:
— Все мы люди. И пусть ты и был противником Кайдзи-куна там, во время его решающей игры, я не думаю, что ты чем-то хуже кого-то здесь. Может, даже немного лучше, в конце концов, твои долги это следствие злости начальства, а не твоего разгульного образа жизни.
Слухи по подземелью распространялись быстро...— Проще говоря, я хочу сотрудничать с тобой. Потому что мы можем быть полезны друг другу. Ты помогаешь мне и паре других бригадиров с заполнением бумажек, а мы...Одагири замялся, явно прикидывая, что бы предложить в обмен.— Ну, в общем, это дело обсуждаемое. Можем надавить на Нагато, чтобы он так сильно не терроризировал тебя.— Все нормально, — отрезал Ичиджо.Принимать чужую помощь, пусть и за столь символическую плату, было приятно.
Но ему не хотелось, чтобы у Нагато появился новый повод трогать его. Внимание Одагири могли расценить неправильно, и пусть это была лишь простая жалость, для остальных то был лишь повод найти новую причину для нападок.
Было страшно. Неприятное чувство. Ощущение слабости...
— Нет, Сейя-кун, это не ?нормально?, — чуть сузив глаза, Одагири хитро на него посмотрел. — Под ?нормальным? понимают, наверное, чистую белую спину, а не разукрашенную в желтый и фиолетовый.
Резко поджав губы, Ичиджо опасливо на него посмотрел, после чего отвел взгляд в сторону. Все-то он знал — и про синяки, и у врача наверняка выведал нужную информацию, чтобы точно-точно убедить его сотрудничать.
?Все же, Кайдзи был неправ. Никто тут не отличается от меня. Все такие же...? — тоскливо улыбнувшись, Ичиджо поднял взгляд на Одагири. Тот смотрел на него выжидающе, и, заметив смятение в чужих глазах, проговорил:— Если хочешь, я могу попросить перевести тебя под свое руководство.
— Я...Все же, согласись он так сразу, это было бы неправильно...Нагато нашел бы его и убил за побег. Ичиджо чувствовал это.
— Что я получу за помощь? Подробнее.Но спасение спасением, а деньги на выход надо было накопить. И, почувствовав, что согласие было в его руках, Одагири улыбнулся и протянул ему руку.