На берегу безымянной реки (2/2)
– Делай что хочешь.
Бентен наклонился над Катце, поцеловал его в щеку и вышел. Через некоторое время рыжий поднялся и отправился наполнять себе ванну.
Пена. Пепел. Дым. Остывшая вода. Белоснежный потолок. И образы, проносящиеся перед внутренним взором. Катце накручивал себя, уже прекрасно понимая, где ошибся, но не видя выхода из ситуации. А еще он боялся, что Бентен действительно уйдет.
Мэрилл Ямагава вернулся через несколько часов. За это время роботы успели прибрать пепел, окурки и осколки, сменили цветы в вазах, вернули на места сдвинувшуюся мебель. Ямагава заглянул в спальню, увидел, что в ванной горит свет, и сказал, подойдя к ней:
– Утонешь – станешь каппой, будешь воду в темечке носить.
Катце выронил сигарету. На полу возле ванной уже скопилась горка окурков.
– Поселишься в канализации, будешь пьяниц в унитазах топить.
Рыжий повернул голову на голос. В дверях стоял почти незнакомый молодой мужчина с черными волосами, забранными в тугой хвост, только пара прядей спадала с висков. Он был одет в темный костюм с белой рубашкой, вместо галстука пестрел шелковый шейный платок с серебряной булавкой. Матовое лицо с выступающими скулами, огромные светло-карие глаза с длинными-длинными ресницами, достающими до тонких бровей, бледно-розовые губы.
– Ты кто? – спросил Катце, хотя узнал любовника.
– Мэрилл Ямагава, – ответил тот.
– Имя не стал менять?
– Зачем?
– А вид зачем?
– Я не сосна, чтобы всю жизнь простоять одного цвета.
– Тебе идет.
– Спасибо. Я заказываю ужин. Хочешь чего-нибудь особенного?
– Я не голоден.
– Кодзу… – Мэрилл наклонил голову, глядя на рыжего. – Ты почти не ешь уже который день. И ты замерз – у тебя синие губы.
Катце закурил еще одну сигарету. Дернул плечом.
– А может, тебя совсем утопить? Или нет… – Мэрилл мечтательно посмотрел в потолок. – Я найду шринка, который работает с проблемными парами, и мы пойдем к нему. Или…
Ямагава снял пиджак, кинул его на раковину, закатал рукава, подошел к Катце, крепко ухватил его за запястья, выдернул из ванны и перекинул через плечо. Сила тяжести на орбитальной станции была низкой, да и весил Катце немного. Мэрилл и отнес любовника на кровать. Катце никак не реагировал, но когда платина попытался отстраниться, обнял его.
– Мы промокли, – тихо сказал Ямагава. – Замерзнем. Давай я тебя вытру.
Катце кивнул. Мэрилл начал вытирать его прихваченным из ванной полотенцем, потом снял промокшую рубашку и платок.
– Надо будет перестелить постель. Не люблю спать на мокром, – сказал он.
Рыжий судорожно прижал его к себе. Настолько сильно, насколько мог.
– Не уходи, – выдохнул он.
Ямагава скинул туфли, устроился рядом поудобнее.
– Я и не собирался, кои.
– Кто?
– Кои. Любимый.
– Как ты думаешь, мы справимся?
– Мы уже на середине Сорочьего моста, над небесной рекой.
– А имя у нее есть?
– Нет. Она безымянна.
The end