Пьяный вечер (1/2)

Странно воспринимать стихи, прочел ты их через комм или услышал на крыше офисного здания, строчкой черных символов на кремовом экране или тягучим баритоном. И Бентен странный: гибкий, как шнур, и жесткий, как металлопластик, выносливый, как грузовой мини-шаттл, и подвижный, как те рыбки в аквариуме ресторана.

Катце разглядывал их, и его не покидало ощущение грядущей беды. Руки покалывало от предвкушения заварушки. Хорошо, что он позвал платину на встречу с заказчиком – грузным, жадным, лоснящимся. Катце было противно сидеть рядом с этим хмырем, а Бентен улыбался и декламировал, разговаривал о современной культуре, хмырь же пялился на него, чуть ли слюни не пускал. На месте платины Катце давно бы уже обломал скотину.

И у охранников глаза бегают – точно выжидают, когда достать бластеры. Вот они уже передислоцировались, отрезая выходы. Катце привстал и поклонился:

– Мистер Тонг, рад был с вами сотрудничать. А теперь разрешите откланяться, нас с моим компаньоном ждут дела.

Вот тут все и началось. И – закончилось. Бентен оттолкнул Катце за колонну и взмахнул рукой, выпуская мононить. Тонкая полоса сверкающего полимера с одинаковой легкостью прошла через воздух, осыпавшиеся подвески светильника, ствол первого бластера, руку охранника, стол, уставленный посудой, и возвратным движением прорезала остатки падающей столешницы, ногу охранника над коленом, двинулась дальше, рассекая торс, и исчезла в тяжелом кольце. Бентен улыбнулся.

– Вы желаете что-нибудь сказать господину Тонгу, Катце? Может быть, урок?

Катце захлопнул рот, выпрямился и придал лицу хмурое, недовольное выражение. Он и сам понимал, что выходило с трудом, но он хотя бы не ловил воздух ртом, как заказчик.

– Вы меня очень разочаровали, мистер Тонг. Боюсь, я больше не буду иметь с вами дел. Прощайте, – Катце взял кейс с деньгами и быстро направился к запасному выходу.

Бентен подошел к Тонгу, вытянул из кольца полметра нити, взмахнул перед лицом мужчины и поспешил следом за Катце, оставив дельца ловить отвалившийся нос.

Когда они вышли на смотровую площадку высотки, в пентхаусе которой располагался ресторан, Катце смог спокойно выдохнуть. Он провел рукой по лицу и тряхнул головой, прогоняя наваждение. Как Бентен это сделал? Чем? Чего только Катце не видел в своей жизни, в какие переделки не попадал, но это...

Он почти бегом добрался до бокового лифта – платина не отставал. Молча следовал за Катце, успевая оглядывать пространство и следить за возможной опасностью. Они зашли в лифт, благополучно спустившийся в подземный гараж, и дошли до машины Катце.

Рыжий открыл дверцы машины и только тогда решился оглянуться.

– Выпьем? – как-то растерянно произнес он.

– Пусти меня за руль, – велел Бентен. – Если уйдем – возможно.

Катце лишь пожал плечами и уселся на пассажирское сиденье. Бентен вывел машину из гаража по наклонному пандусу, гоня ее недозволенно быстро. Их никто не попытался остановить, никто не преследовал, и Бентен сбавил скорость – он совершенно не желал общаться с дорожной полицией.

– Может ко мне? Я бар обновил недавно. Мне бы сейчас не помешало бы чего-нибудь крепкого.

Бентен кивнул, соглашаясь. Катце набрал серию паролей, активируя автопилот. На экране интерактивной карты красным высветился маршрут и пульсировал конечный пункт пути. Дальше ехали молча, не глядя друг на друга.

Рыжий медленно отходил, оттаивал. Он знал, что Бентен – профессионал, но не подозревал, какого класса. Что у него за оружие? Пока лучше не думать. Пусть Бентен до поры останется просто странным знакомцем, гадающим по звездам...

Квартира встретила их полумраком, Катце хлопком включил свет и сразу направился к бару.

– Что ты будешь?

Бентен прошел вперед, осматриваясь. Квартира выглядела почти нежилой: пыльная маленькая прихожая, ведущая в комнату, служившую, видимо, гостиной – там был столик и диван, обтянутый потрескавшейся синей кожей. В углу стоял бар, в котором копошился Катце.

– Сливовое вино, если есть, – попросил Бентен, продолжая разглядывать комнату. Он отметил отсутствие окон, дверь, ведущую куда-то вглубь квартиры, маленькую кухню за аркой. – С минеральной водой.

– Смешать? – удивился Катце. В баре было полно выпивки. Он достал бутыль зеленого сливового вина для платины и бренди – для себя. Все это он водрузил на столик и пошел в кухню за бокалами и минералкой.

– Нет. Бокал для вина и стакан для воды.

Бентен прошелся по гостиной, присел на подлокотник дивана.

– Укромное место.

Катце уже разливал напитки.

– Я привык к... бункерам, что ли. Наверное, не отказался бы от квартиры с окнами во всю стену – средства позволяют, а вот представления о безопасности – нет... Ты... впрочем, неважно.

– Если есть доступ к чему-то летучему, очень хорош пентхаус, – сказал Бентен, принимая бокал. – Много света... стекла... звезды. В этом городе безопасно или на самой глубине, или на высочайшей вершине.

– Глубина кажется мне надежнее. Или меня всегда тянуло вниз, – Катце сжимал в руках свой стакан с бренди. Лед звонко стучал о стенки, а напряжение начало спадать. Словно обжигающая небо и гортань жидкость растворяла личные ограничения, и думать становилось легче. – А у тебя пентхаус, наверное? Чтобы быть ближе к звездам.

– Ты был в моем доме.

– Я думал, это временное убежище... Слушай, я такого никогда раньше не видел. Я про разборку в ресторане. Пугающе красиво, – Катце поднял голову и попытался поймать взгляд платины.

– Просто мономолекулярная нить, – Бентен, не ставя бокала, вытянул несколько сантиметров из кольца.

– Этому учат? Но... я больше про то, как ты двигался... Прости, я впечатлился.

– Я понимаю. Да, я учился, сколько себя помню. А ты?

– А что я, валялся у дивана, куда ты меня толкнул. Взял деньги и ушел.

– Нет, я не про то... – Бентен отвел волосы с лица. – Ты ничего о себе не рассказываешь.

– Это просто неинтересно. И не так красиво... или романтично. Даже не знаю, какое слово подобрать. Все было серо, только м-м-м... люди, бывало, попадались яркие. Типа тебя, – Катце улыбнулся, глядя Бентену в глаза.

– Меня? – удивился Бентен.

– Да. Ты похож... впрочем, тебе это сравнение ничего не даст. Ты яркий, необычный. Абсолютно не вписывающийся в окружение. Вот Тонг и ему подобные – да. Мой круг. Там я и верчусь.

– У моего положения есть темная сторона, – вздохнул Бентен. – Я не вписываюсь никуда. Или на самое дно... но там мерзко, поверь мне. Или на самый верх – но там еще более мерзко.

Катце хмыкнул.

– Зато жизнь как вспышка. Был человек и сгорел, – он снова наполнил свой бокал.

– Да, – согласился Бентен. – Но если уж я дожил до своих лет, я хочу попробовать прожить как можно дольше.