Глава 5. Пустота в отражении. (1/2)

— Да-а-а, — задумчиво протянул Флегетон, — места здесь не так уж много.— Не дворец, конечно, дорогой мой, но все ведь лучше, чем прозябать на улице, — Коцит всплеснул руками. — Понимаю, что ты не привык к такому жилью, но что поделать.Из небольшого коридора вело только четыре двери, из чего Флегетон тут же сделал вывод, что комнат тут мало. В душе закралось неприятное чувство, что при худшем раскладе им даже не хватит спален. Но хуже всего было даже не это, а затхлый запах старого помещения.

Будто в склепе.Флегетон поморщился и толкнул первую дверь, ведущую в одну из комнат. Сразу было видно, что людей здесь давно не было: сервант покрыт слоем пыли, воздух спертый, окно потемнело от грязи. Флегетон нарочито громко вздохнул и подошел к зеркалу в резной деревянной раме на стене. Изрядно мутное и покрытое пылью, как и все в этой квартире. Флегетон протер его рукавом пальто, но ничего так и не увидел. Протер еще раз и перед ним предстало отражение комнаты. Флегетон несколько раз моргнул и удивленно вскинул брови.— Не понимаю, что...Он испуганно ощупал свое лицо, не отрывая взгляд от зеркальной поверхности.Его отражения там не было.— Что происходит?! — он вскрикнул, кладя одну руку на зеркало, а второй продолжая касаться своей щеки, словно пытаясь удостовериться, что существует.На плечо Флегетона легла тяжелая рука.— Не стоит поддаваться страху, дорогой. Суть наша, увы, не отражается в зеркалах, но разве это такая уж большая цена за вечную жизнь и вечную молодость? — Коцит заворковал самым нежным тоном. Патока, сладкая в комплиментах, часто нравилась Флегетону. Но не сейчас.Приторность интонаций никак не могла заглушить горечь сути.В золоченой раме не было видно никого: ни Флегетона, распахнувшего от ужаса глаза, ни ласково глядящего его плечи Коцита, ни Стикса и Ахерона, скрывшихся за одной из дверей.— Я никогда не увижу себя со стороны? — Флегетон почувствовал, как дрожат собственные губы.Отражение такая мелочь в масштабах вечной жизни, но еще одно напоминание о том, что вокруг все изменилось. Жить приходилось учиться по новым правилам, и далеко не всегда это было приятно.— Ну, почему же? — Коцит с какой-то несвойственной ему нежностью убрал прядь волос за ухо Флегетону. — Можешь заказать свой портрет. Найти, конечно, мастера сейчас будет весьма затруднительно, но уверен кто-нибудь да обнаружится. Ты прекрасен, как никогда раньше, мой милый Флегетон.— Не хочу я никакой картины! — он закричал от злости, чувствуя, что Коцит лишь пытается отвлечь его, мишурой красивых слов, украсить горькую и болезненную правду.Зеркала больше не имеют смысла. Поэтому их не было в поместье, а Флегетон все не мог понять, почему.Пустая комната в отражении отзывалась болью в груди и страхом.

Диким ужасом который грозил захватить душу. Никаких теней там, где они были, никакого намека на присутствие. Будто бы их не существовало вовсе.

Морозным холодом Флегетону показалось, что это правда. Что он умер, и вместо того, чтобы стать чудовищем, обрел свою суть в форме бестелесного духа. Глупая идея, не находящая никакого намека на правду, однако к горлу подступил ком, мешающий выдавить из себя хоть слово.

Флегетон снова коснулся зеркала и провел пальцами по нему. Пыль тут же осела на коже, а на поверхности остался стертый след грязных разводов. Коцит положил вторую руку на тыльную сторону ладони и отстранил ее.— Раз не хочешь, то ничего. Я не настаиваю. Просто объясняю, что это не важно.— Важно, — тихо возразил Флегетон, опуская плечи и отворачиваясь от зеркала, чтобы не видеть больше пустой комнаты в отражении.— Оставь свою печаль, дорогой. Это не стоит твоих слез, — Коцит обнял Флегетона за плечи, — ты устал. Такая длинная и тяжелая ночь, а ты на ногах. Тебе нужно восполнить силы, отлежаться на мягкой перине. Пойдем.Обычно колючий голос звучал так же ласково, как шелк, стекающий по коже. Усталость прошедшей ночи навалилась всем весом и легла чугунной тяжестью на плечи. Глаза начало щипать. Флегетон поспешил их закрыть и уткнуться лбом в плечо Коцита. Так можно скрыть переполняющую душу боль и страх, обиду и сожаление. Прежняя жизнь ушла, не вернуть, и Флегетону казалось, что только сегодня до него это до конца дошло. Теперь за ними велась охота, а солнце жгло кожу. Теперь воздух больше не нужен, но нужна чужая кровь. Теперь жизнь может быть бесконечно длинной, только будет лишена привычных радостей.

Флегетон чувствовал как увлажнились уголки глази задрожали губы. Хорошо, что этого не видно. Хорошо, что ему удавалось сдержать дрожь, пока Коцит мягко перебирал его волосы.

В этой жизни нет места прежним чувствам, и не должно быть места сентиментальности.

Флегетон сглотнул и едва слышно согласился:— Пойдем.

Он почувствовал, как сухие губы коснулись виска, прежде, чем Коцит потянул его в сторону.

— Правильно, мой дорогой. Столь тяжелая и суматошная ночь. Одна сплошная суета, никакой стальной характер не сможет выдержать непоколебимо такие переживания. Это на тебя сейчас нахлынуло, как дневной прилив. А вот отоспишься и сразу станет легче, — заговорил Коцит, подводя Флегетона к кровати.

За первым покрывалом, истлевшим и собравшем, казалось, вековую пыль, скрывалось чуть более чистое, хоть все еще заметно посеревшее. В иное время Флегетон бы побрезговал, но сейчас забытье сна казалось единственным выходом. Так можно избежать слез и убежать от страдающей души.

— Я думаю, ты можешь… — Флегетон не договорил. — Что ты делаешь?Пальцы Коцита начали развязывать его шейный платок. Онподнял глаза и уголки губ чуть приподнялись в непривычно мягкой улыбке.

— Помогаю раздеться, — услужливо сообщил он. — Тебе должно быть тяжко привыкнуть, что теперь нет слуг, которые помогают разобраться с одеждой.

—У меня их и не было, — возразил Флегетон. Прошлую жизнь он не помнил, однако ему не приходило в голову, что подобное должно быть, да и пальцы ловко справлялись застежками, чтобы смело предположить — подобный навык у него все-таки имелся.

— Да? Мне казалось… — Коцит удивленно приподнял брови, но только пожал плечами, переходя к пуговицам на жилетке. — Впрочем, не столь важно. Ты устал, а я могу тебе помочь.Флегетон позволил освободить себя от верхней одежды и остановил руку Коцита, лишь когда тот принялся за рубашку.— Дальше я сам.

— Уверен?В темных глазах Коцита мерцало что-то новое, похожее на интерес. В иной раз, Флегетон бы мог легко поддаться на него, но в своем состоянии на это не было никаких сил.

— Да, — он кивнул, чуть крепче сжал ладонь Коцита и тихо добавил: — Спасибо.Коцит смотрел на него не мигая, будто мог проникнуть одним взглядом под кожу. Секунды медлительно тянулись одна за другой, пока он не притянул к себе руку, запечатывая поцелуем кончики пальцев Флегетона.— Всегда к твоим услугам, мой дорогой.

***Флегетон проснулся, не сразу понимая, где он. Незнакомая комната, небольшая по сравнению с той, что была в поместье, а кровать без балдахина: совершенно обычная, с переплетением железных прутьев и слишком малым количеством перин, чтобы на ней было удобно. Флегетон с недовольным стоном поднялся, отмечая, что хотя бы окно закрыто плотными шторами.

Пальцы все равно нащупали на комоде оставленные очки, которые грозили стать неотъемлемым атрибутом. Слишком невыносим был даже отблеск света.

Груз прошлого дня был уже не столь тяжел. Затупившиеся чувства больше не ранили раскаленным железом, а воспоминания… Флегетон мотнул головой и против воли метнул взгляд к настенному зеркалу.На его месте был лишь светлый прямоугольный след на обоях в точности повторяющий витиеватую раму.

Видимо, кто-то уже успел снять за это времяПорывшись в шкафу, Флегетон нашел там домашний халат. Та одежда, в которой он пришел была слишкам грязна и измазана кровью, чтобы надевать ее снова, так что на время подошла и эта находка.— Доброй… — начал было Флегетон, заходя в гостиную, как был тут же прерван.— Тш-ш, — Ахерон приложил палец к губам. На его коленях покоился Стикс.

Он был слишком длинным, диван никак не мог его вместить, даже если бы он лежал там один. Стикс свернулся почти вдвое, а ноги расположились на поставленном рядом мягком пуфике. Ахерон аккуратно перебирал светлые, выцветшие волосы, точно извиняясь прикосновениями за шум. — Стикс спит.— Не с-с-сплю, — возразил он, не двинувшись. Даже губы почти не шевелились, и его шипящий голос звучал будто из ниоткуда.

Флегетон замер в дверном проеме не решаясь пройти дальше. Сцена казалась слишком личной, слишком домашней и уютной, такой, где ему нет места. Волосы Ахерона, на удивление длинные, пышной волной накрывали плечи. Никаких сюртукови уличныхплащей. На нем была лишь белая рубашка, едва застегнутая на несколько пуговиц, и даже Стикс сменил тугие коконы темных одежд просторным хлопком, скрывающим его фигуру.

— Да тебе тут как ни повернись — все тесно, — покачал головой Ахерон. Его широкая ладонь опустилась с головы на острое плечо Стикса. — Говорил я, надо было уложить тебя в спальню. Негоже себя стеснять.

— Там Коцит, — все так же с закрытыми глазами возразил Стикс.

— А он бы мог и поскромничать. Тоже мне нашелся большой человек.Флегетон фыркнул, хотя получилось более нервно, чем обычно. Он все еще не был уверен, что может зайти, и что вообще должен был видеть что-то… подобное.В душе начала зверем царапаться мысль — ты лишний.

Она уже зарождалась внутри и поднимала голову каждый раз, когда Стикс смотрел на него, как на грязного нищего, забредшего в дворянское поместье. Сейчас его веки были сомкнуты, а голос не обращен к Флегетону, но от этого только хуже.Точно его и нет здесь.

— А чего ты встал в дверях, дорогой, будто не родной? — внезапно появившийся сзади Коцит хлопнул его по спине и подтолкнул внутрь. — Неужто увидел мертвецов али чудовищ из сказаний? Чем они тебя тут пугают?

— Ничем, просто был не уверен, что я пришел вовремя,— Флегетон натянул на лицо привычную улыбку.— Что еще значит “не вовремя”? — Коцит всплеснул рукой, — Мы все у себя дома. Располагайся и больше не позволяй таким дурным мыслям лезть в свою головушку, милый.Он усадил Флегетона на софу напротив и сел около камина, с явным намерением разжечь его.

— Зачем? — протянул Стикс, поднимаясь. Ахерон с молчаливым неодобрением качнул головой, отчего золотая серьга блеснула в волосах, и отнял руку.— Исключительно ради эстетического наслаждения, мои дорогие. Какая гостиная и без горящего камина?

— Наверное, хорошо, что мы не чувствуем холод. Ночи сейчас уже далеко не теплые, — Флегетон задумчиво посмотрел на камин, подперев рукой щеку.— Кому как, — Ахерон громко фыркнул, — я бы много отдал, чтобы почувствовать холод. А сейчас ещё и Крещенские морозы ударят.— Почему? — переспросил Флегетон. Ощущение холода никогда не было приятным, а уж тем более в такое время года, когда казалось, никакие стены не спасают от северных ветров.— Жара, мороз — это одна медаль с двумя сторонами. А я так давно не чувствовал тепла иного, чем горячая кровь, — взгляд Ахерона был обращен точно в никуда, а в голос закралась тоска. Всего на пару секунд, не более, прежде, чем он махнул головой и улыбнулся в усы. — Впрочем. Мне ли жаловаться.— Сейчас зимы уже не такие студеные как прежде, — Коцит развел руками, — я бы даже сказал, лишь бледные тени тех морозов, что были когда-то. Верно, Стикс?— Возможно, — Стикс отозвался тихо и с явной неохотой. Сейчас он пытался устроить голову на плече Ахерона, поджав под себя ноги.— Может так, а может и иначе, — Ахерон поднял глаза на Коцита. — Смотря, что ты имеешь ввиду под "прежде".

— Вестимо, дорогой мой, десятки и сотни зим, что я имел удовольствие наблюдать за свою долгую-предолгую жизнь, — Коцит издал смешок.— Насколько долгую? — Флегетон почувствовал, как в нем просыпается любопытство.— Настолько, милый Флегетон, что вместо этого прекрасного города на Неве здесь пролегали непроходимые болота.— То есть всего две сотни лет? — Флегетон разочарованно фыркнул.— Что за спешные выводы? Я просто немного запамятовал, что было еще раньше. Понимаешь, когда живешь очень долго, память тоже слегка начинает подводить. Она не слишком верная подруга, — Коцит улыбнулся и посмотрел на Флегетона. Оранжевые отблески пламени блеснули в его черных глазах.— Тыс-сячилетие, — прошептал Стикс.По коже Флегетона прошла рябь мурашек, ни то от внезапности его голоса, ни то от скрывающегося за ним значения. Он с недоверием покосился на все так же лежащего неподвижно Стикса и вернул взгляд к Коциту.— Правда?Тот только рассмеялся.— Стикс перегибает. Веков восемь-девять, никак не больше, — он убрал кочергу и отряхнул руки. — Да и бодрствования раза в два меньше, если уж мы будем до конца откровенны.— Нам же не нужно много спать, разве, нет? — Флегетон нахмурился, не совсем улавливая смысл.— Сон сну рознь, — Коцит качнул головой, — но не обременяй себя этими ненужными мыслями до поры до времени.— К слову о сне. Дорогой, может тебе лучше всё-таки лечь? — Ахерон прошептал на ухо Стиксу, чуть повернув голову. Тот, казалось, уже совсем спал, то и дело грозясь сползти по широкому плечу.Видеть Стикса таким было странно. Флегетон помнил, как он нападал. Все человеческое исчезало, оставляя лишь звериную суть. Стикс двигался быстро и плавно, подобно змее, что нападала одним прыжком и убивала стремительно молниеносно. В иное время он был всегда строго сдержанный, молчаливый, и производил впечатление, будто вокруг него плотная стена, за которую не пробраться.Только у Коцита и Ахерона был ключ. Флегетон подумал, что подобной роскоши ему точно не светит, и, хоть Стикс не вызывал у него никакого расположения, за это стало гнетуще обидно.Будто бы очередное напоминание, что все здесь не так просто, как могло показаться на первый взгляд.Стикс качнул головой, отказываясь. Коцит преувеличенно громко вздохнул.— Ну что за ненужное истязание самого себя? — он обогнул диван и прошелся ладонью по шее Стикса, привлекая внимание. — Когда ты спал? Давненько, даже для тебя. Не нужно спорить и возражать. Пойдем. Я уложу тебя.