Глава 4. Объятые пламенем. (2/2)
Стикс в один прыжок оказался рядом, уже не опасаясь новых выстрелов.
Они упали вместе. Приклад врезался в живот, вызывая приступ кашля. Заострившиеся когти разрезали ткань, но почти не коснулись кожи.
Борьба под хрустом снега и разрушающегося здания. Княгиня увешана амулетами так, что обжечь о нее проще, чем достать. С обычным человеком Стикс бы давно закончил, а тут одна возня, не подступиться.
— Стикс! — голос Флегетона точно возвратил в действительность. — Они рядом! Вытащи меня!Охотники действительно были в сотне метров от них. Снова загремели выстрелы.
Меньше минуты, и рассчитывать на осечку будет уже невозможно. Стикс мог бы за это время убить княгиню. Завершить то, что они не смогли тридцать лет назад. Обезглавить всю эту охотничью братию и прервать род Гашпаровых. Позволить Фленетону умереть.
Нет ни секунды дольше подумать.Стикс бросился к руническому кругу. Линии стерлись под подошвой и свечение исчезло.
— Идем быстрее.Их бег завершился лишь тогда, когда окраины Петербурга начали обступать со всех сторон. Погоня, если и была, то давно оторвалась.— А что с Коцитом и Ахероном? — спросил Флегетон, прислонившись спиной к кованому забору. — Они же могут вернутся в поместье, ничего не зная!
Стикс прикрыл глаза и покачал головой. Его силы были на исходе. Не физические — за последний день он выпил достаточно крови, чтобы усталость не имела власти над ним, но внутренние. Так много эмоций для одного дня. Хотелось закрыться в пустой комнате и просидеть в тишине несколько ночей, выбираясь лишь на охоту.Жаль, так сделать не удастся.
— Почему ты так уверен? — в голосе Флегетона чувствовалось настороженность.
— Ес-сть причины, — не вдаваясь в подробности пресек Стикс. Его взгляд прошелся по одежде Флегетона, оценивая, насколько тот привлечет внимание.Если учитывать, в каком плачевном состоянии находятся горожане, вряд ли на них будут много глазеть. Разве только самые заметные пятна крови хорошо бы спрятать.
— Они в городе. Мы найдем их.
— Как? — Флегетон нахмурился. Стикс только снова покачал головой и уверенно пошел вдоль домов
— Почувствуем.
Коцит и Ахерон обнаружились на одной из новых улиц. Вид у них был встревоженный, несмотря на появившиеся улыбки, стоило Стиксу с Флегетоном появиться в их поле зрения.
— Дорогие мои! — громкий голос Коцита прорезал утренний полумрак, но вызвал ответную легкую улыбку. Было в нем что-то искреннее, медовое, предназначенное лишь для самых близких.
Единственной каплей дегтя было то, что слова касались и Флегетона тоже.
— Мы подрезали один длинный язык, что судачил о вас, — Ахерон говорил мягко, а за обманчивым тоном скрывалась сталь.
Две пары темных глаз смотрели изучающе, и Стикс не сомневался — они уже знают. Не все, но что-то точно.— Охотники сожгли особняк, — начал Флегетон, спешно и с легким приукрашиванием рассказывая о произошедшем. Стикс вставлял краткие ремарки, позволяя другим обмениваться сведениями.
— Значит… Дома у нас теперь нет, — Ахерон скрестил руки на груди и медленно стучал пальцами по предплечью.— Ну как же нет! А квартирка на Невском? Я же говорил, что не зря, не зря ее в карты выиграл! — тут же нашелся Коцит, пока его не прервал тихий голос:
— Мне… мне не хорошо.У Флегетона было шумное дыхание, перебивающее собой даже голос Коцита. Разговор смолк, и Стикс нехотя обернулся.
Флегетон стоял согнувшись и накрыв лицо руками. Его плечи заметно дрожали, а спина колыхалась в такт частым вздохам.
— Мой дорогой друг, что с тобой? — Коцит тут же оказался рядом. Руки окутали Флегетона в ободряющем объятии, удерживая его на месте.
Стикс поджал губы. Вопрос был бессмысленным, потому что ответ можно было увидеть, куда не взгляни. Первые лучи рассветного солнца заблестели на снеге, заставляя его переливаться всеми цветами. Тучи рассеялись, оставляя город беззащитным перед наступающим днем. Улицу залило ярким светом, только набирающим силу с каждым мгновением.
Флегетон даже на огонь смотрел с трудом, так что солнце могло его убить, если вовремя не спрятаться.И снова одни сложности. Стикс скрестил руки на груди и не сдвинулся с места, смотря за разворачивающейся картиной. Внутри рассерженной змеей шипела вновь проснувшаяся злость.
— Надо найти укрытие, — заметил Ахерон, расстегивая пальто. Тяжелая ткань, подбитая мехом, накрыла Флегетона почти полностью скрыв его от посторонних глаз и вездесущего рассвета.
— Наша квартира далеко, — Коцит продолжал придерживать Флегетона, судя по движениям под одеждой, гладя его голову.
Змея внутри забила хвостом.
— Может украсть машину? — Ахерон проводил взглядом тарахтящую повозку без коней, откуда торчали штыки большевиков. Коцит покачал головой.
— И чем нам это поможет? Только внимание всех прохожих да зевак соберем. Нет уж. Надо быть вместе с народом: забраться к кому-нибудь из знатных в дом и взять оттуда все, что нам нужнее, чем почившим хозяевам.
— А коли хозяева еще живы? — приглушенно донесся голос Флегетона.— Велика беда! — отмахнулся Коцит. — Сегодня живы, завтра их отпевает батюшка. Время нынче такое, неспокойное. А мы идем в ногу со временем!***Дом-поместье встречал их разбитыми стеклами и разрухой внутри. Большую часть вещей здесь уже растащили: скрипел открытой дверью пустой шкаф, шелестели от сквозняка газетные листы, валялись вырванные из комодов ящики.Флегетон с Ахероном отправились в погреб. Отчасти, потому что туда могли не спускаться, но по большему счету, чтобы скрыться от солнечных лучей.
Стикс был рад остаться наедине. За прошедшие сутки в нем накопилось достаточно слов, и с Коцитом требовалось поговорить.
— Из-за него нам грозит опас-с-снос-с-сть — Стикс остановился и развернулся на каблуках.
Все это лепетание вокруг Флегетона больше не было ничтожной прихотью. Откровенно, не казалось таковым с самого начала, но чем дальше, тем больше от него проблем. Только Коцит это старательно игнорировал, закрывал глаза, улыбался и продолжал потакать, точно в нем внезапно впервые за сотни лет проснулось чувство любви и заботы к ближнему.
— Дорогой мой, с каких пор ты так склонен к драме? Мы же не на подмостках Мариинки! — Коцит раскрыл над головой найденный зонт и покрутил им. Черные плиссированные оборки поднялись в воздух, осыпая его костюм мелкими частицами пыли. — Охотники, подумаешь, будто в первый раз. Ты жив, он жив, а дом… Так то всего лишь стены да старая рухлядь. Давно уж пора нам было перебираться в город. Тут сейчас такое веселье. Сам посмотри! Это, конечно, не холера, но поживиться есть чем.
На его лице сияла улыбка, освещенная бьющим в окно солнцем. Только глаза оставались в тени зонта мрачные и сосредоточенные, без капли веселья.
Напускное, как и многие другие эмоции, что били через край. Стикс давно научился отделять маски от истинных чувств. Улыбки ничего не значат, как радостные возгласы и тысячи слов, важны лишь глаза.
Сейчас Коцит был угрюм и сосредоточен.Стикс коротко мотнул подбородком, показывая, что не купится на все эти речи. Не сегодня.Растянутые уголки губ дрогнули и чуть опустились.
— Что ты предлагаешь? — Коцит закрыл зонт и перевернул его подобно трости, перемещая весь свой вес на эту неустойчивую опору. — Избавиться от него?
— Да.— Нет, — от наигранного веселья не осталось и следа. Брови сомкнулись на переносице, а меж губ в оскале показались заострившиеся зубы. — Мы не избавляемся от своих.
— Он не наш.— Довольно! — Коцит резко стукнул об пол деревянным наконечником. — Флегетон с нами и хватит пытаться закрыть глаза на очевидное.
Их глаза встретились: лед и разгоревшиеся в пламя угли.
Коцит двинулся к нему.— Давай-ка попробуем разобраться. А то, мой дорогой, боюсь, что ты совсем запутался в собственных мыслях и обвинениях.Каждый шаг — торопливое слово, каждый стук зонтом о лакированный доски — свистящий выпад.— Говоришь, что это Флегетон подверг нас опасности. Однако, охотились ли на нас раньше? Да. Могли нас найти без него? Не тешь себя надеждами, но тоже — да. Все петербургские охотники — это дворяне да знать. Они чувствуют, что их время подходит к концу. Не будет больше у них никакой вольготной жизни, вот они все и переполошились. Исполняют свой святой долг! — Коцит всплеснул руками так близко, что Стикс едва успел увернуться от его ладони. — Так что нет, дорогой Стикс, дело совсем не во Флегетоне. Ни черта не в нем.
В его словах так много истины, но Стиксу не хотелось слушать.— Но вс-с-се же, нас-с нашли из-за него.
Из горла Коцита вырывался короткий рык. Его пальцы сжали рубашку Стикса, чтобы потянуть того ближе.
— Из-за него ты выжил. Сомневаюсь, что тебе так легко удалось бы сбежать одному, — кончик носа прошелся у самого лица. Черный провалы глаз смотрели совсем близко, не выражая ничего, кроме сжигающей изнутри злости. — Но, если ты так уж хочешь найти виноватого, то я дам тебе эту возможность. Это же я провел обряд. Не подготовившись, не заботясь замести следы. Так давай же. Ударь, выгони. Или что ты там хочешь сделать за наш сожженный дом?Стикс молча стоял, вглядываясь в такое близкое лицо.
Спорить было невозможно — Коцит виноват во всем не меньше Флегетона, только это будто ничего не значило. Стикс не ударит его, даже не будет тратить слов на то, чтобы выразить гнев. Потому что даже это чувство притупляется по отношению к Коциту, становится слишком незначительным и мелким, разбиваясь о понимание, что любую ошибку Стикс простит. Всегда прощал, иначе бы они не выжили.
Он небрежно отстранил чужую руку и выпрямился.
— Я так и думал, — кивнул Коцит, отступая на полшага.
В дверном проеме бесшумно возникли Ахерон и Флегетон. На носу последнего красовались очки с блекло-алыми стеклами.
— Посмотрите только какую прелесть мы отыскали, — с улыбкой произнес Флегетон. Его взгляд уцепился за зонт в руке Коцита, и голова дернулась в сторону. — Выбрось это старье. Должно быть принадлежал чьей-то бабушке в молодости, потому что ни одна приличная дама сейчас такой бы не взяла.
— Да что ты говоришь, — вскинул брови Коцит, но улыбка уже нашла место на его лице. Несчастный зонт упал на пол, и покатился по нему под шкаф.— Мы нашли все, что было нужно. Пойдемте уже, — позвал Ахерон.Все трое скрылись в глубинах коридора. Стикс бросил бросил последний взгляд на разрушенную комнату и, ссутулившись, пошел следом.