Глава 21 (1/1)

Полторы недели спустя. Это просто наслаждение?— чувствовать его рядом. И это одновременно боль?— убеждать себя в том, что это ничего не значит. Что это просто так.—?Давай еще, пожалуйста! Почему-то именно эта неделя стала для меня какой-то отправной точкой для переоценки своих ценностей и убеждений. Для переосмысления своих привычек. Я привыкла к тому, что мое желание быть рядом с Эдвадом?— просто проявление беспомощности. Но теперь я так не считала. Где-то в глубине моего подсознания, в самых дальних уголках, появилось некое осознание того, что это все-таки могут быть чувства. А как иначе объяснить продолжительное влечение к человеку? Как иначе объяснить то, что тебе нравится, когда он рядом, когда просто смотрит на тебя и улыбается одними глазами? Когда он касается тебя, целует, прикусывая губы? Что, если не чувства, заставляет тебя таять в его руках, при его взгляде?—?Здесь ее и так много, ты потом будешь все это убирать? Я пыталась дать всему этому логичное объяснение. Правда, пыталась. Пыталась не верить в то, что это чувства. Но сейчас, когда у меня была куча времени на всякие раздумья, пока я валялась на кровати, я все-таки признала это. Признала то, что Эдвард мне не безразличен. Мне нравилось то, что он рядом со мной. И мне нравилось то, что он заставляет переворачиваться все внутри меня. Я не была уверена, что это были именно те чувства, которые все определяют как ?любовь?, но это явно было что-то близкое к этому. По крайней мере, если судить чисто по описанию.—?Не будь занудой. Я и сама не верила в то, что я способна это признать. Спустя столько времени, это, конечно, было ожидаемо, но я все равно находилась в некотором удивлении. Потому что я чувствовала внутри себя какие-то изменения. Я чувствовала, что я начинала по-другому смотреть на мир. Итак, месяцы упорных убеждений себя в том, что это временное влечение, ушли коту под хвост. Как бы я ни сопротивлялась, я оказалась слабее чувств и здравого смысла. А, может, и не здравого. Стоило мне признаться самой себе в правде, как я почувствовала внутри себя какую-то легкость. Мне будто стало проще дышать. Казалось, будто я хранила какую-то жуткую тайну, не смея никому рассказывать о ней, а теперь, когда она устарела, я смогла будто огласить ее на весь мир. Довольно странное сравнение, но именно так я и стала себя ощущать. Будто я теперь свободна. Конечно, Эдвард об этом не знал. Я продолжала все так же относится к нему, наши споры никуда не делись. Просто где-то внутри себя мне стало попроще реагировать на него, на его присутствие. Кажется, я даже стала себя убеждать в том, что я ему тоже не безразлична. Естественно, я не знала, есть ли у Эдварда чувства ко мне. Я могла лишь догадываться об этом. Но я практически на сто процентов была уверена, что чувства были. Если, конечно, Эдвард был искренним со мной, чего я бы очень хотела.Правда. В какие-то моменты я просто отключала мозг и забывала обо всех своих мыслях и подозрениях. Я просто наслаждалась настоящим. Мы сидели в ванне, наполненной горячей водой и пеной. Я сидела спиной к Эдварду, поэтому с легкостью могла лечь на его грудь. Сама ванна была небольшой, но мы как-то не особо этому огорчались?— наоборот, это позволяло нам быть ближе друг к другу. Моя рана довольно быстро затянулась, что было удивительным,?— на ее месте остались лишь рубцы, которые в скором времени должны были пропасть?— а ребра, пусть и болели, похоже, приходили в норму. Поэтому теперь я была не ограничена в своих действиях, пусть Эдвард иногда и ворчал по этому поводу.—?Ты перевела весь шампунь на пену, может, правда хватит? —?почти смеясь, спросил Эдвард, и я в ответ набрала в руки пены и, повернувшись к нему лицом, подула на ладони, отчего пена полетела прямо в лицо Шнапса. Он зажмурился и попытался убрать ее с глаз пальцами. —?Спасибо. Я рассмеялась, но не упустила возможности в очередной раз прикоснуться к нему. Я, аккуратно касаясь пальцами его лица, убрала всю лишнюю пену.—?Вы, похоже, мистер, действительно стареете. —?произнесла я, когда он открыл глаза. Я продолжала сидеть, повернувшись к нему лицом, держа правую руку у него на плече. —?Может, пора начать писать мемуары? Его улыбка стала шире. Я знаю, что он бесился с того, что я называла его старым. Но если раньше он прямо говорил о своем раздражении, то теперь он его скрывал за улыбкой, потому что он привык. Потому что теперь его это не так цепляло.—?Точно не сегодня,?— произнес он и притянул меня к себе. Я легла ему на грудь, повернув голову так, чтобы достать губами до его лица. Я легко коснулась его подбородка, затем уголка губ. —?Вы меня оскорбляете, мисс. Его рука коснулась моей груди и, опустившись на талию, обвила ее, не касаясь места раны. Я задержала дыхание. Это непередаваемые чувства, когда внутри все трепещет от одного только касания. От одного поцелуя. Одного взгляда. Это просто смесь всех-всех эмоций. Это было не просто возбуждением или желанием, нет. Это было чем-то большим, чем просто какая-то эйфория. Другой рукой Эдвард убрал мои волосы на левое плечо и открыл мою шею. Он взял инициативу в свои руки. Поцеловал шею, слегка прикусывая кожу. Медленно поднялся вверх, обжигая ее горячим дыханием, отчего я закрыла глаза.Невозможно.—?Давай, скажи еще раз, что я старый,?— с хрипотцой в голосе прошептал он на ухо. По коже пробежались тысячи мурашек. Я почувствовала, как его рука коснулась моей груди, и он, прижимая меня к себе, заставлял испытывать какое-то внеземное блаженство и часто дышать. Казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди. Я ничего не могла ответить. Слова будто застряли в горле. Сейчас все казалось настолько смутным?— я просто хотела молчать. Мне не хотелось прерывать этот момент. Момент, когда Эдвард, лаская мою грудь и целуя в шею, заставлял меня терять контроль над собой.—?Ты все еще считаешь меня старым? —?я снова услышала его тихий голос. Кажется, теперь он стал еще ниже, чем обычно. Я попыталась выдохнуть. В следующую секунду я почувствовала его пальцы на своем бедре. Левой рукой я вцепилась в край ванны, не вынося наплыва эмоций и чувств. Эдвард коснулся внутренней стороны бедра, а затем, проводя линию вверх, дотронулся до чувствительной точки. Я не сдержала стон.Чтоб тебя…—?Что же ты молчишь? —?я снова слышала его шепот, который сводил с ума. Снова чувствовала его обжигающее дыхание своей кожей. А его медленные движения пальцами…Ох, черт.—?Давай, Люси, не молчи… —?он, как чертов змей-искуситель, будто заставлял меня сделать что-то запрещенное. А я просто не могла. Я почувствовала его пальцы в себе, и не смогла удержаться от того, чтобы не выгнуть спину. Я попыталась свести колени, но Эдвард пресек эту слабую попытку сопротивляться. Честно говоря мне и не хотелось. Эта сладостная пытка была для меня в меньшей степени наказанием за свои слова. И Эдвард знал об этом.—?Эдвард… —?еле слышно произнесла я на выдохе. Хотелось сказать что-то еще, но все слова забылись, как только он дотронулся до клитора. Мое дыханием было прерывистым, и я ничего не могла с этим поделать. Я задыхалась от того, что Шнапс делал со мной. Я знала, что мои щеки покраснели до невозможности. И я знала, насколько же странно и неправильно?— хотеть человека, который на девять лет старше меня. Но, касаясь его, чувствуя кожей его тепло, я переставала себя контролировать. И в этот самый момент мне уже было плевать на все правила. И мне было плевать на то, как это могло выглядеть со стороны.*** Я проснулась довольно рано, учитывая то, что заснула я очень поздно. Ну, в общем, как и Эдвард. Было светло и?— о чудо?— светило солнце. Окна спальни были на солнечной стороне, поэтому лучи попадали в комнату?— старые занавески не были для них преградой. Впервые за всю зиму я снова увидела солнце. Может, именно поэтому с самого утра у меня было хорошее настроение. Я притянула к груди одеяло и повернулась к Эдварду. Казалось, что он спал мертвым сном, поэтому рассчитывать на то, что он скоро проснется, было бы странным. Поэтому я решила не отказывать себе в том, чтобы в очередной раз посмотреть на него. Просто посмотреть. Я знаю, что не в первый раз его видела, и за столько времени, что мы провели вместе, можно было бы уже с закрытыми глазами написать его портрет, но мне почему-то нравилось это?— просто смотреть, как он спит. Я, подложив ладони под голову, легла на грудь Эдварда. Кажется, что-то кольнуло в ребрах. Но теперь боль была не такой сильной?— вполне терпимой. Затем я убрала с его лица прядь волос, чтобы лучше рассмотреть его лицо, которое?— знаю, кучу раз уже говорила! —?просто светилось спокойствием. Прошло не так много времени с момента, как я проснулась?— минут пятнадцать. Эдвард сделал глубокий вдох и выдох, а затем, повернув голову на меня, открыл глаза:—?Вот это доброе утро,?— тихо произнес он спустя несколько секунд молчания. Кажется, он все еще просыпался. Я улыбалась и ничего не говорила в ответ. Просто наблюдала за тем, как Эдвард щурится, повернувшись к окну, и несколько раз моргает перед тем, как снова посмотреть на меня.—?Мне кажется, или у тебя хорошее настроение? —?спросил он, положив мне руку на талию и прижав к себе. Я кивнула. —?Ты меня просто убиваешь. Я усмехнулась. Это было удивительным даже для меня?— у меня было хорошее настроение. Действительно хорошее. Может, потому, что наконец выглянуло солнце. Может, потому, что я была с Эдвардом, и мы были в безопасности. Хотелось верить, что все вместе. Никуда не нужно было торопиться, никуда не нужно было идти. Можно было просто лежать рядом с ним.—?Какие планы на сегодня? —?спросила я, обхватив руками его лицо и притянув к себе. Я легла на подушку, заставив его нависнуть надо мной.—?Кажется, теперь никаких,?— тихо произнес Эдвард, стягивая одеяло куда-то вниз. Его взгляд пробежался по моему обнаженному телу, а затем он поцеловал меня. Я закрыла глаза. Когда я почувствовала его горячее дыхание на своей шее, я не сдержала стон. Оказывается, мне нужно было так мало. Мне нужно лишь присутствие человека, которому я доверяла, его внимание. И сейчас у меня это было. И я чувствовала, что большего мне и не надо. Эдвард потянулся к тумбочке, и в следующую секунду я услышала шуршание упаковки презервативов. Я практически замерла в ожидании, закусив губу.?Вот это доброе утро?. Никаких прелюдий?— они не нужны. Эдвард медленно вошел в меня, заглушив мой стон поцелуем. Я положила руки на его плечи и стала двигаться навстречу, чувствуя, как низ живота приятно тянет. Я начала хаотично целовать его лицо, полностью отдавшись эйфории… В какой-то момент у Шнапса зазвонил телефон.Черт, серьезно?—?Говоришь, никаких планов? —?произнесла я на выдохе, когда Эдвард коснулся холодными пальцами груди.—?Возможно, есть один,?— ответил он с неким раздражением в голосе, не прекращая целовать мою шею. Затем он потянулся рукой к тумбочке и, взяв телефон, сбросил вызов. —?Но не сейчас.—?Кто это звонил?—?Марк.—?Держу пари, он сейчас будет здесь,?— тихо сказала я, поцеловав Эдварда в уголок губ. Достаточно слов?— пусть тишину нарушают только шумные вздохи и стоны. Пусть в воздухе витает только желание, чувства. Пусть будет только наслаждение, от которого выгибаешь спину и хаотично покрываешь поцелуями его лицо; наслаждение, от которого ты не в состоянии трезво мыслить и мечтаешь лишь о том, чтобы этот момент длился как можно дольше. Не знаю, сколько времени прошло, я услышала, как в дверь позвонили. В тот самый момент наивысшего наслаждения, когда в голове все мысли путаются, а в глазах начинает темнеть. Стоило бы расстроиться, но ни я, ни Эдвард будто не услышали звонок. Я сильнее прижалась к Шнапсу, не желая его отпускать, пока не… Эдвард упал на подушку рядом со мной, чтобы отдышаться. Я прикрыла глаза, пока низ живота приятно тянуло и чувствовалось легкое головокружение. Раздался звонок в дверь, а затем зазвонил и телефон Эдварда. Почему-то мне стало от этого очень смешно:—?Я же говорила,?— сквозь смех произнесла я, поджав к себе ноги и сев на кровати. Эдвард быстро поднялся, надел джинсы (даже удивительно, как быстро он смог найти свою одежду в том бардаке, который сейчас был комнате) и, взяв все еще звонящий телефон в руки, вышел из комнаты, сказав что-то про то, что мне стоит одеться. Я еще несколько секунд сидела с дурацкой улыбкой на лице, не желая шевелиться, но когда я услышала, что входная дверь открылась, я быстро подорвалась и?— о чудо?— быстро нашла свою одежду. Натянув на себя футболку Шнапса, я взяла нужные мне вещи в охапку и, когда Эдвард с Марком перешли в кухню, проскользнула в ванную. Кажется, водные процедуры не заняли у меня много времени. Я больше кривлялась в зеркале. В очередной раз я убедилась в том, что мне нужно обрезать черные концы и оставить только зеленые пряди. Завязав волосы в небрежный пучок и надев шорты и футболку Эдварда, я вышла из ванной и сразу завернула в кухню. Меня не особо интересовали разговоры, а вот есть хотелось. Пока выбирала, что же мне взять из холодильника, мне пришлось послушать разговор Эдварда и Марка, которые, похоже, меня вообще не замечали. Они снова говорили про Джокера, про то, что сейчас пошла самая жара, а так как мы в Готэме, то все очень плохо. От моего отца опять ничего не слышно, известно только, что за мою голову платят большие деньги. Настолько большие, что полгорода пытается меня найти.Приятно, конечно, иметь такое внимание к себе, но как-то не по себе, что я нужна мертвой.—?И сколько же за меня предлагают? —?не удержалась я от вставки, пока копалась в холодильнике. Йогурт?— замечательно. Без понятия, как он оказался в холодильнике, но то, что он свежий?— радовало. После моего вопроса я заметила, как Эдвард закатил глаза, видимо, раздражаясь от того, что я влезла в их разговор, а Марк, кажется, вообще никак не отреагировал. Я взяла ложку и открыла йогурт, опершись бедрами о столешницу.—?Пять миллионов долларов. Сказать, что я охренела?— ничего не сказать. Я раскрыла рот и замерла на месте, забыв о йогурте, который был уже в ложке. Я переводила взгляд с Эдварда к Марку и обратно, надеясь, что сейчас кто-нибудь из них скажет, что это шутка. Но ничего такого не происходило, а значит, это было правдой.Пять миллионов баксов.Вашу ж мать.За меня-то?—?Пожалуй, мне достаточно потрясений на сегодня,?— выдавила я из себя, вышла с кухни и вернулась в спальню. Я села на край кровати и все-таки начала есть.*** Каково же было мое счастье, когда я все-таки смогла уговорить Шнапса разрешить мне прогуляться по городу. Конечно, Эдвард несколько дней ворчал и не давал мне даже заводить об этом разговор, но после того, как ему приходилось с утра до вечера слушать о том, как я задолбалась сидеть в квартире и ничего не делать, он сломался и со словами: ?Да делай уже, что хочешь, мне плевать?,?— отпустил меня, естественно, всучив мне в руки пистолет и прочитав лекцию о том, как же это все-таки опасно, и у меня все еще есть шанс передумать. Но все же я осталась стоять на своем, поэтому через несколько дней после прихода Марка я смогла выйти на улицу. Конечно, в мои планы не входило бесцельное шатание по городу. Я заранее знала, куда хочу пойти. И я помнила о своем обещании, которое я давала больше полугода назад. Именно сегодня я решила его выполнить. Натянув капюшон на голову, я вышла на улицу во второй половине дня, ближе к вечеру, потому что я слишком поздно проснулась. Начинало темнеть, но я была уверена в своих силах, да и у меня был пистолет, поэтому мне ничего не угрожало.Ну, мне так казалось. Мне нужно было пройти всего несколько кварталов, я знала это место. Раньше я довольно часто здесь бывала. Если пройти немного на восток, то можно дойти до моей школы. Иногда мы с ребятами проходили здесь, и по пути до приюта мы заходили в один магазинчик, где без проблем покупали сигареты. Мне показалось, что я довольно быстро дошла до приюта, однако теперь практически полностью стемнело. Эдвард сказал мне не задерживаться и, если что случится, сразу звонить ему. Вспомнив о том, что у меня телефон, я сразу отключила на нем звук и засунула в карман куртки, чтобы он не мешал. Уже издалека я заметила Лиама?— он сидел на крыше здания, там, где мы сидели с ним, когда я рассказала ему о своих родителях. Почему-то сейчас я была очень рада видеть его?— уголки моих губ сами по себе поползли вверх. Воспоминания накрыли с головой. Я ускорила шаг. Должно быть, ужин закончился совсем недавно, и Лиам только поднялся на крышу. А значит, он не скоро оттуда спустится. Тем не менее, мне как можно скорее хотелось увидеть его. Я без проблем прошла через калитку на территорию приюта. Охранника как обычно не было, поэтому мне можно было расслабиться. Затем я прошла к той части здания, где была пожарная лестница, с которой можно было подняться к Лиаму. Дойдя до нужной лестницы, я подпрыгнула, схватившись за третий прут, а затем подтянулась. В ребрах эти действия слабо отозвались болью, но теперь я к ней привыкла. Я стала медленно и тихо подниматься. Я поднялась до второго этажа и посмотрела в окно слева. Это была моя комната. Сейчас в ней было темно, и, похоже, она была пуста. Возможно, я даже начала скучать по приюту. Да, здесь было много говна, но и хорошее здесь было. И только сейчас я стала это понимать. Но, тем не менее, я не жалела. Наконец, я поднялась на крышу и встала на ноги. Лиам, сидевший с опущенной головой, сразу же поднял взгляд и нахмурился. Кажется, он даже дернулся и что-то хотел сказать, но как только я сняла капюшон и натянуто улыбнулась, его лицо исказило искреннее удивление. Какое-то время мы просто пялились друг на друга не в силах сказать что-либо. Я даже не удосужилась подумать, что же ему сказать при встрече. Теперь я стояла и тупила. Но, к счастью, через пару минут я все же заговорила:—?Не против? —?с легкой улыбкой я кивнула на самодельную скамейку, которую мы же с Лиамом и устанавливали.—?Люси,?— наконец он подал голос и в следующую секунду поднялся на ноги и бросился ко мне. Он выбросил уже докуренную сигарету и обнял меня. Я обвила его шею руками. Черт. Я ведь действительно скучала по нему, и мне его иногда не хватало. Я уткнулась носом в практически родное мне плечо. Его толстовка пахла дешевым табаком. Казалось, Лиам стал еще выше.—?Люси,?— повторил он. Кажется, его голос дрожал, и он не до конца верил в происходящее. —?Как ты? Что, черт возьми, происходило с тобой все эти полгода? Новости будто с ума посходили, постоянно несут какую-то чушь…—?Все хорошо, Лиам, все хорошо,?— ответила я, отстранившись от него. —?Что говорят в новостях? Мне хотелось послушать его версию. Естественно, я все знала, но ведь каждый человек воспринимает ту или иную новость по-своему. Мне было интересно, что думал Лиам по этому по поводу. По поводу всего этого. Мы сели на импровизированную скамейку.—?Люси, здесь столько всего произошло, пока тебя не было! Уже через пару дней после твоего ухода сюда стали приходить копы. Они пытались найти тебя. А потом в новостях стали говорить про тебя и про Эдварда Шнапса,?— знаете, когда Лиам рассказывал это, я чувствовала себя какой-то суперзвездой. Так интересно было слушать истории о себе же. Я бы наверное сравнила это с какими-то невероятными легендами о себе, в которых я сталкиваюсь со всякими испытаниями.Бред бредовый.—?Потом сюда еще несколько раз приходил Джон Фрост. Он все пытался узнать что-то о тебе. А совсем недавно говорили, что в одном из клубов Нью-Йорка была перестрелка. Люси, как ты вообще? Что происходило все это время? Ты правда видела самого Эдварда Шнапса?—?Видела,?— кивнула я. —?Более того, он помог мне. А в Нью-Йорке… Я не стала говорить Лиаму о том, что я сплю с Эдвардом. Мало ли вся эта подростковая нудятина с любовью сработает против меня. Я просто не раскрыла Лиаму всю правду, и он?— слава небесам! —?не задавал лишних вопросов. Я рассказала ему о том, что происходило все это время. Я рассказала ему о Майами, об Атланте, о Нью-Йорке, Филадельфии?— обо всех местах, где мы с Эдвардом были. И я видела по глазам Лиама?— ему было интересно, и он был рад за меня.—?Я слышал, что Харли Квинн…—?Она умерла, да, и я видела это,?— я не дала ему договорить, так как не особо хотела вспоминать тот день. —?Теперь меня ищут по всему Готэму, и за мою голову платят огромные деньги.—?Ты не жалеешь? —?вдруг спросил Лиам. Казалось бы?— ответ до безумия простой, но я задумалась. Жалею ли я? Нет, если считать, что судьба свела меня с Эдвардом, я узнала о своих родителях больше, чем могла себе это представить, я увидела Америку… Но, с другой стороны, я теперь постоянно в опасности. Я совсем недавно отошла от ранения, а теперь я снова под угрозой смерти. Но, знаете, меня это не пугало. Наоборот, внутри меня было какое-то желание. Мне хотелось больше этой опасности, будто ради этого я и жила. Да, меня многое пугало, но я ко всему этому начинала привыкать, и мне начинало это нравится. Это чем-то напоминало мазохизм, но…Да и плевать!—?Нет,?— с улыбкой ответила я. Я нашла то, что искала. Назад пути нет. Мы еще долго сидели и разговаривали. Казалось, я пересказала Лиаму каждый свой день. И он слушал, иногда задавал вопросы. Я много рассказала ему о наших путешествиях. И о пляжах в Майами, и о клубах, и даже о казино. Конечно, отдельной главой в моей истории стала покраска волос. Иногда я до сих пор проклинала Шнапса за это, потому что теперь мои волосы были похожи на невесть что. Было совсем темно, когда мы спустились вниз, и я, перебравшись через забор, оказалась за территорией приюта. Я попрощалась с Лиамом. Не знаю, когда в следующий раз мы встретимся, но это точно случится не скоро. Я снова натянула на голову капюшон и наконец вытащила из кармана куртки телефон. От Эдварда было несколько пропущенных звонков и СМС:?Ни в коем случае не заходи в квартиру…? Там был указан адрес, куда я должна была прийти, но я уже поднялась на нужный этаж и толкнула дверь квартиры. Было очень тихо, будто здесь уже давно никого не было.—?Эдвард? —?произнесла я, пройдя вглубь. Я все-таки надеялась, что он здесь.—?Не угадала,?— услышала голос за спиной и резко обернулась. Передо мной стоял какой-то мужчина в костюме. На вид ему было около сорока, может, чуть меньше. Я бы предположила, что он был помощником Джокера, но, похоже, что он сам был каким-то главарем какой-то банды. —?Ты не потерялась, малышка?—?Похоже, вы ошиблись квартирой,?— ответила я. В голове я стала судорожно искать вариант своего спасения. Черт. Ну надо же было мне зайти сюда.—?Боюсь, что нет,?— ответил мужчина, и за его спиной показались еще две фигуры в костюмах. —?Ты ведь Люси Джонс, так? Я молчала. Соврать-не соврать?— какая разница? Я в любом случае влипла. И он по-любому знает, кто я такая.—?Похоже, ты не очень разговорчивая,?— мужчина в костюме ухмыльнулся. —?Позволь представиться: Джеймс Миллер. Говорило ли мне о чем-то его имя? Кажется, я где-то слышала о нем. Но, знаете, мне было насрать, мне нужно было как-то не умереть. Естественно, я знала, что он здесь делает. Я бы не удивилась, даже если бы бомж с арматурой пришел. За пять лямов-то.—?Ты наверняка в курсе, что я здесь делаю. Но, поверь, я не собираюсь убивать тебя. У меня другие планы на Джокера, и ты мне поможешь.—?Вы уверены в этом? —?спросила я. Помогать непонятно кому? Еще чего! Двое, стоявших за спиной этого самого Миллера, вдруг оказались возле меня и, схватив меня под руки, стали тащить к выходу. Я попыталась вырваться, но их хватки стали только крепче, а мои ребра стали отзываться ноющей болью.Вот правда, почему сейчас? Я практически не заметила, как оказалась в машине сидящей рядом с одним из охранников гангстера.—?И куда вы меня повезете? —?спросила я, когда Миллер сел в машину на переднее сиденье. Я вспомнила про пистолет за поясом. Очень вовремя, да. Теперь он мне мало чем мог помочь, нужно было что-то придумывать.—?Терпения, моя дорогая. Сейчас волноваться тебе не о чем,?— почему-то его слова совсем не успокаивали, пусть он и говорил вежливо. Мы ехали довольно долго. Обернувшись назад, я заметила, что за нами ехали еще две машины. Похоже, Миллер тут целый праздник хотел устроить своим людям. Неужели он рассчитывал застать Эдварда и устроить перестрелку? Эдвард… Черт, меня больше всего сейчас волновало то, где он, и что сейчас происходит. Это ведь мой косяк, что я отключила телефон. Всего этого можно было избежать, если бы я не решила изображать из себя самостоятельную. Наверняка, Шнапс успел смыться до приезда Миллера, и сейчас он был в безопасности. Машина двигалась к выезду из города, и совсем скоро мы оказались за чертой Готэм-Сити. Хотелось задать вопросы и все-таки хоть что-то узнать, но мне показалось, что я ничего этим не добьюсь. Поэтому я продолжала сидеть и ждать чуда. В один момент, когда мы ехали вдоль леса, меня будто осенило. У меня появился план спасения. Стараясь не показывать своей радости, я медленно перевела взгляд на замок двери, которая, к моему огромному счастью, оказалась не заблокированной. И, так как я сидела у этой самой двери, мне нужно было просто открыть ее и быстро выпрыгнуть из машины. Было ли это безопасным?— я не проверяла. Мне было важно лишь то, что теперь я возможно смогу выбраться. И, дождавшись определенного момента, я резко распахнула дверь и буквально вывалилась из машины. Немного не рассчитав свои силы, я упала на самую обочину, с которой я покатилась вниз, собирая все кусты и камни. В самом низу мне все-таки удалось остановиться, точнее, я остановилась, ударившись головой о какой-то валун. В глазах резко потемнело, а в ребах вдруг с силой кольнуло. Но, стараясь держать себя в сознании, я поднялась на ноги и посмотрела наверх. Машины остановились, и из них стали выходить люди и что-то кричать. Я побежала в самый лес, как только услышала крики. Я бежала без разбора, спотыкаясь обо все, что можно, и слыша крики и выстрелы за спиной. Казалось, что они находились так близко, что в любой момент они могли настигнуть меня. В какой-то момент я споткнулась и упала на землю. Голоса становились все ближе, и я почти потеряла ту слабую надежду на спасение. Но через боль я собралась с последними силами, встала на ноги и попыталась бежать. Теперь голоса не казались мне близкими, и я остановилась, чтобы отдышаться. В груди появилась неприятная боль от холодного воздуха, голова кружилась. В один момент я почувствовала жуткую слабость.Мне нельзя падать. Я осмотрелась. Лес. Только лес, снег и ничего больше. Я снова пошла вперед, постоянно оглядываясь и рассчитывая хоть что-нибудь найти. В один миг, когда я в очередной раз обернулась, я не заметила обрыв и оступилась. Я кубарем полетела вниз с какого-то холма. Стоило мне напороться грудью на камень, как мои ребра пронзила резкая боль, и я не сдержала крика. А потом, в самом низу, я снова поймала головой камень, и все закончилось. Я окончательно погрузилась в темноту.