Глава 7 (1/1)

Я закрываю дверь и тут же прислоняюсь к ней спиной, сумка соскальзывает с плеча и падает на пол, пока я продолжаю стоять с наиглупейшей улыбкой на лице. Я ведь только два часа назад вышел из своей квартиры, жутко нервничая о том, как же пройдут дополнительные занятия с мистером Хаммером, а сейчас — вот он я, еще более очарованный им. Факт того, что я разглядел проблеск настоящего мистера Хаммера за маской учителя, заставил меня почувствовать себя ближе к нему. Мне понравилось смотреть на то, как открыто он может улыбаться, и слышать, как меняется его голос, когда ему не нужно говорить на большую аудиторию. Видеть, как он двигается, растворяясь в своих собственных движениях, и как юно и беззаботно он выглядит, когда танцует. И похоже, что после этого занятия я влюбился в него только сильнее. Прикусываю губу, слыша, как звякает телефон. Я тут же опускаюсь на пол, выуживая его из сумки, и вижу сообщение от Энсела. Он жутко любопытный, поэтому я абсолютно не удивлен, что сообщений целых четыре и в каждом из них он спрашивает меня о занятиях и шутит насчет запрыгивания на мистера Хаммера. Энсел знает меня достаточно долго, чтобы не сомневаться, что я ну очень сильно хочу, но никогда в жизни не наберусь смелости сделать это… или наберусь? Я вскакиваю, прежде чем эти мысли возьмут верх надо мной, швыряю телефон на кровать и отправляюсь в душ. Струи холодной воды бьют меня по спине, смывая соленый пот и помогая мышцам расслабиться, и я вздыхаю. Прикрыв глаза, я позволяю кудрям упасть мне на лоб, пока слова мистера Хаммера эхом звучат у меня в голове. Постарайся выспаться. Мое сердце греет мысль о том, что он волнуется, так беспокоится обо мне, хочет убедиться, что я знаю, насколько хорош и что мне нужно сделать, чтобы расслабиться. Он заботится… он, блядь, заботится обо мне… Обо мне. Я вздыхаю, хватая полотенце, оборачивая его вокруг талии и выбираясь из душа, а на моем лице сияет улыбка. Наскоро вытеревшись, я натягиваю боксеры и, прежде чем окончательно забраться в кровать, готовлю себе салат. Я чувствую себя таким уставшим, что не проходит и пяти минут, как мои глаза закрываются, и я проваливаюсь в сон. Как и всегда, мне снится мистер Хаммер.*** Я выхожу из Старбакса со стаканом кофе в руке и в наушниках. Солнце находится в зените, но из-за легкого ветерка жара переносится легче, и я лениво бреду по улицам, обводя взглядом проходящих мимо людей. Воспоминания о вчерашних занятиях все еще живы у меня в голове: улыбки, другой тон его голоса и общая открытость мистера Хаммера, оставили меня с ощущением того, что мы нечто большее, чем просто учитель и ученик. Я чувствовал себя связанным с ним, чувствовал, что он может воспринимать меня как равного. Я заворачиваю за угол и тут же вижу мистера Хаммера, идущего чуть впереди меня. Его голова опущена, в уши вставлены наушники и, скорее всего, он перебирает плейлист в своем телефоне, и я невольно задумываюсь, какую музыку он слушает. Ему нравится рок? Или он предпочитает никому не известные инди-группы? Я усмехаюсь от мысли о том, что он один из тех людей с суперстранным музыкальным вкусом, который они отчаянно оправдывают, но которые никто не понимает. Я думаю о том, что, подойди я к нему, я бы улыбнулся, сказал ?привет?, и мы бы гуляли вместе весь оставшийся день. Но я останавливаю себя?— сейчас ведь только восемь утра, и он, вероятнее всего, хочет немного личного пространства и времени для себя, прежде чем ему придется вести занятие для меня и еще одиннадцати ребят, с которыми он и так встречается каждый день. Но мне и в голову не приходит, что ситуация выглядит несколько жуткой?— я молча иду за ним (честно говоря, ?преследую??— более правильное слово, хотя, может быть, оно и немного слишком) и при этом уделяю внимание абсолютно каждой детали в нем. Его волосы отдают рыжиной на солнце, а его ноги настолько длинные, что там, где он делает один шаг, мне приходится делать все три. Он такой мужественный, широкоплечий и мускулистый, а мягкое покачивание его бедер, медленное и ритмичное, практически гипнотизирует меня. Когда мистер Хаммер подходит к зданию, он оборачивается и наконец замечает меня. Я пытаюсь придать своему лицу самое невинное выражение, бесконечно сильно желая, чтобы он не догадался, что я шел за ним почти два квартала. —?Доброе,?— с теплой улыбкой произносит он, и я чуть падаю на колени. —?Доброе, мистер Хаммер. —?Вижу, ты завел привычку приходить пораньше. Может, мне дать тебе ключи от студии? Я смеюсь, отрицательно покачивая головой, и поднимаюсь за ним по ступеням. —?Я же обещал, мистер Хаммер, что не буду опаздывать, и сейчас просто пытаюсь сдержать обещание. —?Я очень рад, что ты возвращаешься в строй, Тимоти, и что ты серьезно относишься ко всему этому,?— говорит мистер Хаммер, глядя на меня долгим, пронзительным взглядом, которого я пытаюсь избежать, опуская глаза. Конечно, вряд ли это срабатывает, и я почти не сомневаюсь, что он замечает, что я покраснел. Мы проходим внутрь студии, и он бросает сумку на пол, снимает рубашку и поправляет топ, потирая грудь ладонями так, как я всегда мечтал сделать. Мистер Хаммер включает свет и вентиляторы, проводит рукой по станку и проверяет звук. Он крайне дотошен и всегда следит за тем, чтобы все было сделано должным образом. —?Вчерашнее занятие было довольно напряженным для первого раза, тебе удалось выспаться или адреналин помешал? —?Вообще-то это был первый раз за несколько месяцев, когда я по-настоящему выспался. Я так устал, что упал в кровать, и едва ли у меня было время подумать о чем-то, прежде чем я отрубился. Я опираюсь на станок, наблюдая, как мистер Хаммер ходит по залу, протирает зеркало, смотрит в телефон, а потом становится на колени, чтобы вытащить что-то из сумки. —?Твоему телу потребуется какое-то время, чтобы адаптироваться к новому распорядку, ты ведь заставляешь себя работать в два раза больше, чем было до этого, так что первые недели будут довольно сложными. Как ты? Ноги болят? —?Сейчас уже нет, но вчера вечером было не очень хорошо. Как вы и сказали, мне просто нужно время, чтобы привыкнуть к новому расписанию. Он кивает и поднимается на ноги, при этом кидая что-то в меня. Застигнутый врасплох, я все-таки успеваю поймать вещь, прежде чем получить по лицу. Я опускаю глаза, пытаясь понять, что это за маленькая бутылочка, и что, блядь, написано на этикетке. —?Это не убьет тебя, Тимоти,?— шутит он, и я вскидываю на него непонимающий взгляд. —?Мажь этой мазью ноги после каждого занятия, она поможет справиться с болью. —?Почему я раньше о ней не слышал? Мистер Хаммер прислоняется к зеркалу, с ухмылкой на лице скрестив руки: —?Ты же не думаешь, что я даю какую-то незаконную дрянь? Мой приятель рассказал мне об этой органической бразильской мази, она должна успокаивать боль, так что не волнуйся. —?Я и не волновался, я просто… С его губ срывается смешок, очень быстрый, но от этого не менее искренний, из-за чего он немного щурится, и мне на долю секунды кажется, что я попал в рай. Я готов сделать все что угодно, чтобы он был таким рядом со мной до конца моих дней. —?Я просто шутил, Тимоти… Иногда я делаю и это,?— его задиристый тон дает мне понять, что он абсолютно точно знает, что большая часть группы считает его слишком серьезным и даже немного высокомерным. Он, вероятно, слышал, как они шепчутся вокруг, и как я ни стараюсь, я не могу понять, беспокоит его это или забавляет, и использует ли он это в свою пользу. Серьезный и строгий учитель может быть довольно пугающим. —?Раз уж ты уже здесь, то лучше начни разогреваться. Я согласно киваю и кидаю мазь в сумку, прежде чем снять оверсайз рубашку и потянуться. —?Что мы будем делать в первую очередь? —?Начни с упражнений на полу, а затем переходи к гранд экарте. Как только придут все остальные?— начнем заниматься у станка. В очередной раз кивнув, я усаживаюсь на пол, вытягивая ноги перед собой и медленно вращая ступнями. Я наклоняюсь вперед, касаясь правой рукой левой ноги, и досчитав до десяти, меняю положение. Я слышу звук шагов, и через несколько секунд уже уставший Аарон входит в студию: —?Доброе утро. —?Доброе утро,?— одновременно отвечаем мы с мистером Хаммером, но его голос звучит иначе. Я поднимаю на него взгляд и вижу, что с появлением Аарона выражение его лица стало куда более жестким и суровым. Именно в этот момент я осознаю, что есть часть его, более беззаботная и веселая, которую позволено видеть только мне.*** —?Соберитесь в круг! Низкий голос мистера Хаммера эхом разносится по студии, когда мы все уже разбрелись по залу, собирая вещи и снимая тренировочную обувь. На мгновение повисает тишина, пока мы вопросительно косимся друг на друга. Я наблюдаю, как все спешат на указанное место, и, бросив сумку на пол, следую за ними. —?Что сейчас-то мы сделали? —?шепчет Энсел, на что я только пожимаю плечами. Мистер Хаммер стоит со скрещенными на груди руками и невероятно серьезным лицом, но по его глазам я понимаю, что он не злится. Он ждет, пока мы все подойдем поближе, и выдает подобие ободряющей улыбки, которая, вероятно, приводит всех в еще большее замешательство, чем мы были до этого. —?Завтра пятница и, как мы и планировали, первое сольное выступление одного из вас. Стив собирался представить свой номер, и я жду, что вы придете вовремя. Я хочу, чтобы все увидели его, потому что все будем работать вместе. Для меня ваши работы?— показатель того, чего вы достигли и что еще можно улучшить, для вас же?— это еще один способ увидеть некоторые вещи в балете четче. Это будет чем-то вроде теста. Я ожидаю услышать комментарии, вопросы и критику от вас. Нам нужна обратная связь, чтобы совершенствовать ваши возможности. Слышно, как некоторые ребята бормочут ?понятно?, а другие кивают, и я спешу согласиться с этим. Мистер Хаммер скользит взглядом по нам, ожидая, пока кто-нибудь задаст вопрос, но, так как все молчат, он продолжает: —?А теперь давайте еще раз обсудим некоторые вещи. У вас будет 10 минут на выступление. Хореография может быть адаптацией уже существующего танца, или вы можете создать что-то свое. Можете использовать реквизит и все, что хотите, решайте, что лучше для вас. Конечно, ребята, не забывайте, что номер будет оцениваться, поэтому если вы сомневаетесь в каком-то элементе, части или детали, то замените их как можно скорее. Не переусердствуйте, сделайте то, что комфортно для вас, и я гарантирую, что это будет лучше, чем делать выступление только для того, чтобы покрасоваться. После этих слов в зале снова становится тихо, никто не осмеливается сказать хоть слово без какого-то знака от него. Закусив губу, я пытаюсь сдержать смешок, рвущийся изнутри. Человек, с которым я провел вчера два часа, совсем не пугает меня. —?Теперь вы все свободны. Все тут же возвращаются к тому, что делали до начала этого разговора, некоторые тут же выходят из зала. Я ощущаю, как кто-то тянет меня назад за локоть, и смеюсь, осознавая, что это Энсел, отчаянно пытающийся узнать хоть что-нибудь о вчерашнем занятии. —?Тебе что-то нужно? —?поддразнивая, спрашиваю я, на что он только закатывает глаза. —?Да заканчивай. Я пытаюсь поговорить с тобой с прошлого вечера, а ты нарочно игнорируешь меня. Что-то случилось? —?Это зависит от твоей точки зрения, Энсел. Много чего произошло, но не знаю, то ли это, что ты хочешь услышать,?— пожимаю плечами я, нахально улыбаясь. —?Вы двое… —?он выгибает бровь и делает шаг ко мне. —?Конечно, нет, Энсел. Не будь идиотом. —?Звучит так, как будто что-то было. —?Это называется ?дразнить?. Я думал, ты знаешь, что это,?— он покачивает головой, когда я подхватываю сумку с пола, и мы медленно идем к выходу. —?Он вел себя крайне профессионально, и я вполне себя контролировал… большую часть времени точно. Мы занимались тем же, чем обычно, просто тренировались и немного поговорили. Ты бы удивился, увидев, насколько расслабленным он на самом деле может быть. —?Мистер Хаммер бывает расслабленным? Звучит сомнительно. Я хихикаю, делая несколько глотков воды: —?Да, он может быть и таким. И тогда он улыбается, смеется и шутит. Энсел смотрит на меня, вскинув бровь и ухмыляясь: —?Я не думал, что это возможно, но, кажется, ты теперь влюблен в него еще больше. —?Я не думал, что это вообще возможно, но он продолжает удивлять меня, а я понятия не имею, что делать. —?Просто будь осторожен, хорошо? Я хмурюсь и поворачиваюсь, обескураженно смотря на него. —?Почему ты мне это говоришь? —?Слушай, тот факт, что он показывает тебе ту свою сторону, которую не видят остальные, совершенно не означает, что он хочет чего-то большего, чем просто быть твоим учителем или другом. И я знаю, я шутил, что он хочет забраться к тебе в штаны, и, может быть, он действительно хочет этого, но мы ведь не знаем этого точно. Просто не торопись и постарайся избежать боли, ладно? —?Энсел, просто посмотри на него. Ты правда думаешь, что он заинтересуется мной? У такого мужчины, как он, вероятно, есть девушка… или парень. Кто-то, кто ждет его дома после занятий. Я мечтаю о нем днем и ночью, но у меня нет ни единого шанса иметь с ним хоть что-либо. —?Ты правда так думаешь? Я смотрю на него, закусив губу. Мой рот говорит одно, но, я уверен, глаза?— совершенно другое, и Энсел знает меня слишком хорошо, чтобы не заметить этого: —?Хорошо, может быть, у меня и есть крошечная надежда, но я не позволю этому помешать занятиям. Я ясно вижу свои приоритеты. —?Если ты так говоришь… —?И я так считаю. Давай закончим с этой отцовской нотацией и пойдем поедим что-нибудь. Мне сегодня еще нужно на работу.