Глава 15. Anghyfarwydd tir (2/2)

Уже во второй раз одноглазый дёрнулся в тяжёлой судороге, и стоявший напротив волшебник тут же повторил движение. Но ему повезло: соратник подстраховал, закрыл своим щитом в момент потери концентрации. Алые маги как-то вынуждали противников делать то же самое, чувствовать то же самое. Словно специально тревожили свою боль и делились ей.

В очередной кратчайший миг, когда красное защитное заклинание разбилось, резкий и тяжёлый удар прилетел в затылок Амалии. Согнувшись, она с шипением глянула назад, в процессе чего получила ещё парочку увесистых камней. Стражи подловили момент, чтобы закидать чужаков снарядами со спины. Закрывшись рукой от этой атаки, девушка отскочила в сторону приятеля, но тому досталось больше, чем ей: одноглазый рухнул на землю.

Словно этого было мало, невидимая сила сбила с ног и рывком отправила куда-то в сторону - невольная участница сражения почувствовала себя куклой, которую швырнул в стену капризный ребёнок. К добру или нет, но вместо стены она врезалась в дерево и напоролась на ветки. С невольным вскриком свалилась вниз, - хотя бы падать невысоко, - и тут же ухватилась за оставшийся в плече сук. Выдернув его из-под лопатки, прежде всего проверила, что делают колдуны. Их смертоносные волны не долетали до того места, где очутилась Лия, так что она и понять не могла: враги ли её так крепко приложили, или же это было экстренной помощью от союзников. Опираясь о зелёную траву, пленница встала, покачнулась и едва снова не встретила лицом землю. От боли неудачного столкновения с деревом пришлось зажмуриться и проморгаться; голова соображала медленней, чем требовалось в сложившейся ситуации.

Маги продумывали заклинания и расставляли между ними паузы-ловушки быстрее, чем она успевала оценить угрозу. Им не требовалось ни единого мышечного усилия, чтобы сделать её зависимой от помощи красных слуг. Девушка ясно понимала, что, не будь рядом садовника с одноглазым, её бы давно уже отправили обратно в мясную темницу. Эти беспомощные во время пытки остроголовые человечки сейчас обернулись бойцами такой силы, что с ними даже не было смысла драться. Лишь равные им сородичи-чародеи оказались способны противостоять.

Но не Амалия.

Пока шелестели круги заклинаний и шлёпал дождь, она лихорадочно осматривалась, соображала, чем может помочь оставшемуся в одиночестве садовнику. Сердце на миг пропустило удар, когда поняла, что злостная магия беспрепятственно проходит сквозь второго слугу, лежащего на бурой соломе. Стражи заботливо отодвигали битву в сторону, чтобы не задевать своими чарами кричащих и корчащихся союзников, но о безопасности поверженного врага им беспокоиться было ни к чему.

Подобрав с земли пару булыжников, помощница поспешила к той части поляны, где на мёртвой земле валялись ещё живые волшебники. В их смерти не была заинтересована ни одна сторона - значит, там безопасно. С разбегу кинув оба камня в ближайшего летуна, занятого перестрелкой заклинаниями садовником, Лия с огорчением лицезрела, как снаряды растворились внутри прозрачного купола. Нападать бессмысленно, пока оба стража готовы защищаться.

Но их отвлекали болью! Как-то эти люди чувствовали мучения слуг (и, возможно, даже друг друга). В серых тенях посреди ливня уже было не разобрать выражений лиц дерущихся, но по тому, как ломанно колдуны перемещались в воздухе, как постепенно угасал темп их сражения, можно догадаться, сколь тяжело им давался этот бой. Попытка - не пытка, м? Как раз наоборот.Схватив из лужи недавно брошенную ветку, которую собиралась использовать против врагов, Амалия с размаху воткнула её острый конец себе в бок. Тело одного из недругов согнулось дёрганным движением. Должно быть, задумка сработала, так что, стиснув зубы, но не сдерживая крик, девушка оперлась о палку всем телом. Ноги не выдержали, пленница перестала наблюдать за битвой, чтобы приземлиться на четвереньки и скорчиться.

Больно.

Приподняв голову и сощурившись, зажимая нанесённую себе же рану, Лия успела увидеть, как падает предпоследний враг, и как магия садовника настигает его. Остался ещё один. Отвернувшись, девушка упёрлась лбом в мокрую солому. То затихая, то возвращаясь с прежней силой, на поляне воцарились крики уже трёх остроголовых людей. Прикусив язык, чтобы отвлечься от очага неприятного чувства, Амалия молча засопела и повалилась набок.

Больно-больно-больно.

Красный слуга и сам справится на своей дуэли, потому что помощница сейчас не в состоянии подняться из грязи. Холодный, бодрящий ливень хоть чуть-чуть, но помог в преодолении мучительного жара вокруг полученного повреждения и мелких ранок на спине. Кровь расползлась по ткани одежды, пропитала вместе с водой, оставила яркие следы на ладонях. О том, что можно заболеть, не заботился никто из присутствующих: слегка не до того было. Поднимаясь в полуприсяде на одно колено и пытаясь удержать равновесие, девушка сопротивлялась желанию скукожиться обратно в беспомощную позу.

Сделав пару резких вздохов, она закашлялась, и от потревоженной раны слёзы выступили на глаза. Несколько раз проветрив лёгкие, снова поддалась скребущему ощущению в горле. Легла обратно на землю.

- Тебе что, мама не говорила, как опасно под дождём разгуливать?

От раздавшегося над головой вопроса, сознание пленницы мгновенно прояснилось. Несмотря на боль и неспособность встать, она шарахнулась назад, отталкиваясь ногами от сырой почвы. Тяжело дыша, снова зашлась кашлем, но теперь уже не свела глаз с ниоткуда взявшейся собеседницы.

Та выглядела, как вполне человекоподобное создание. По крайней мере, верхняя часть напоминала молодую женщину в аккуратном чёрном платье с белыми рюшами. Такие же светлые пронзительные глаза игриво выглядывали из-под распущенных волос, наполовину закрывающих лицо. Убрав в сторону тёмные пряди, чтоб не мешали, существо внимательно сощурило третий глаз, криво расположенный на левой скуле. Зияющая дыра и открытая плоть, залитая полосками подсохшего гноя, соединяла лишний орган зрения с нормальной глазницей, словно кто-то выбил в черепе дополнительное гнездо и затолкал туда дополнительное око в надежде, что как-нибудь да приживётся.

Создание, что прежде стояло, наклонившись к уху раненой, теперь выпрямилось во весь рост. Из-за плеч его высился горделивый воротник из острых, ломаных костей, а мягкая улыбка выражала неподдельный интерес к открывшейся под ногами картине. Девушка отодвинулась ещё дальше, чтобы странный мутант не смотрел на неё сверху-вниз.

Глянув через плечо на садовника, Амалия поняла, что битва резко прекратилась. Товарищ лежал на земле, придавленный магией, а напротив него стояло ещё одно существо, весьма сходное с первым. Разве что наряд у этой дамы состоял из пары нескромных фиолетовых лент, одна из которых исключительно декоративно опутывала правую руку и нежно трепетала на ветру. Весьма ладная внешность совершенно дико сочеталась с гладкой лысиной на голове и странной, будто бы искусственной формой ног, которые заканчивались на уровне щиколодок, не формируя стопы. Женщина напоминала собой смесь нормального человека и одного из этих остроголовых. Сейчас она с удовольствием обводила пальцами черты лица мага-стражника. Приобняв его да крепко удерживая на месте, заботливо и чуть ли не опасно замедлила движения, чтобы наклониться и почти вплотную заглянуть перепуганному колдуну в глаза. Он подался назад, но куда уж. Госпожа плавно отпустила руки, провела по двухцветной мантии, перехватила и сжала в пальцах краешек ткани.

Амалия не замечала прежде, сколь ярко разгорелись фонари. Сквозь пелену дождя сиреневые лучи высвечивали образ величавой демоницы и жертвы, что покорно застыла перед ней. Волшебник осел на землю; женщина наклонилась, бережно прикоснулась к его шее и с глубоким, заливистым смехом толкнула в грудь, заставляя упасть в лужу. Когда отстранилась, тот так и остался валяться на земле. Разве что как-то странно выгнулся и перевернулся набок. Пленница красного мира подозрительно и с подступающим отвращением прищурилась, глядя на эту картиру.

- Тебе нравится моя сестрица? - снова проговорила над головой костяная леди, так что Лия поспешила отодвинуться куда подальше. - О, поверь, её вообще все любят.

Стиснув кровавую рану, Амалия поднялась на ноги. Упала пару раз, но повторила попытку, пока не смогла, полусогнувшись, удержаться прямо. Чудовище в чёрно-белом платье снисходительно приподняло брови:- Ты куда побежала?

Впервые за долгое время узница услышала здравую, связную речь, но от голоса и манеры произношения, сопровождавших слова, ей стало не по себе. Не мог человек так громко и чётко выговаривать через громкий шум дождя. Это один-в-один напоминло голоса в голове, которые никогда не смолкали в тёмной мясной камере - только зачем-то переделанные на понятный язык.

Между тем, монстр, развлекавший себя чародеем, оставил добычу и переключил внимание на садовника. Взяв его за шкирку, двухметровая мадам подняла чужого слугу до уровня глаз. Внимательно осмотрела. Приблизив к себе, легко и томно провела языком по белым бинтам на лице бедолаги.

Этого уж Амалия не выдержала.

- Нет! - требовательно воскликнула она, словно и впрямь могла остановить творящееся перед ней безобразие.

На неё даже не отреагировали. Светлые глаза костяной леди ясно и пронзительно видны в полумраке непогоды - она сочувственно склонила голову набок. И снова ужасная резь сковала горло, в голове помутилось, так что неудавшаяся спасательница оперлась о ближайшее дерево. Обняв себя обеими руками, раскашлялась, зациклилась на том, чтобы утихомирить дурное состояние и вернуть ясность ума. Когда проморгалась, прямо перед ней, сидя на корточках, возникла женщина в фиолетовом наряде. Не успела раненая шарахнуться назад, как её сцапали, подобно двум предыдущим людям. Без видимых усилий чудовище одной рукой подняло Амалию над землёй - швы одежды больно впились ей в шею с плечами, - игриво присмотрелось, а затем спокойно произнесло:- Ну и почему ты, а не я?

Мелодичный грудной голос изменился вслед за выражением лица, перетёк из участливого вопроса в какую-то насмешку. Самоиронию.

- Это прямо неуважение, - протянула демоница. Отведя глаза в сторону, словно припоминала что-то, она быстро возвратила всё внимание на пленницу и азартно улыбнулась.

Чувствуя себя на пределе дискомфорта, Лия выдернула свой воротник из пальцев монстра. Даже малейшее падение парализовало всё тело - теперь уже идея с отвлечением колдунов собственной болью показалась далеко не такой хорошей, как прежде. Рана мешала. Боль мешала. Кем бы ни были эти создания, от них следовало убираться как можно скорее.

Трёхглазая неспеша подошла со спины, рывком помогла подняться и оставила ладони лежащими на плечах девушки. У той потемнело в глазах от резкого движения. Кровь бурлила, а кожа замерзала; сжавшиеся кулаки начали мелко дрожать, словно в горячке давней болезни. Мысли ворочались, как тяжёлые камни. Леди в лентах подошла ближе, чтобы бережно погладить жертву по щеке.- Зачем же тебе удирать? Ты сама сполна оценишь и поймёшь.Чужие пальцы резко вцепились в рану на боку.

Глухо вскрикнув через стиснутые зубы, Амалия на секунду зажмурилась, чтобы тут же вытаращить глаза от ужаса. Бесформенный вихрь внутри разума начал приобретать всё более дикие и мерзкие черты. Бурлящая чернота, нестерпимое мучение, растянутые до предела сырые мышцы, бледные сухожилия да вездесущие, настырные глаза. Глаза, глаза, глаза...

- Вон из моей головы! - в отчаянии дёрнулась пленница, но из хватки мутанта не выбралась.

- Почему же? - мучительница не собиралась отпускать чужое окровавленное повреждение.

Страх и алчность, триумф и отчаяние; надежда сплеталась с неизбежностью. Амалия уже ничего не знала, ничего не понимала, но совершенно точно не хотела здесь находиться. Не хотела этого видеть. Слышать. Чувствовать. Сквозь шторм эмоций отчётливо виднелась только надменная наблюдательница, что настойчивосмотрела прямо в лицо, не давала отвести взгляд. Блуждающая жадная улыбка постепенно застыла на её губах. Взор чуточку изменился: стал сосредоточенней, отчего потерял проникающую силу.

Дама неохотно посмотрела в сторону, так что Лия смогла опустить голову и выдохнуть. Чужая хватка ослабла - и девушка тут же шагнула вправо, сгибаясь пополам от боли. В мозгах быстро прояснилось, недавнее наваждение вспыхнуло и сгорело, словно было сделано из бумаги. Амалия вспомнила, как в деревне одна старуха слыла ведьмой, способной заговорами лечить и калечить. Ходили слухи, что та умела видеть прошлое и заставлять людей говорить правду. Копаться у них в уме, портить мысли. Не то, чтоб Лия в это не верила, но прежде точно на себе не испытывала.

Пока возвращалась способность соображать, раненая нашла на земле садовника. Уже ничего его не держало - он лишь испуганно таращился в пустоту и дрожал всем телом. Подобравшись ближе, девушка потормошила союзника за плечо. В ответ раздалось тихое сипение из горла.

Демоны подозрительно далеко позволили от себя отойти. Полагая, что те задумали неладное, пленница обернулась. Оба монстра стояли на своих местах в прежних спокойно-горделивых позах. Их лица были направлены в одну сторону; Амалия не удержалась от того, чтоб глянуть в том же направлении и выяснить, что забрало на себя всё внимание.

Идея воспользоваться отвлекающим моментом, чтоб сбежать, мелькнула в голове и пропала. Убегать некуда, а главное - незачем: на другом краю невеликой поляны теперь стоял третий монстр. Капли дождя сбегали по чёрному воротнику его пальто и падали на траву, заставляя уголки одежды равномерно покачиваться вверх-вниз.

Лия грубо схватила приятеля-колдуна за накидку, утащила в сторону, где положила рядом с деревом. Оперевшись о ствол, перевела дух. На поляне, залитой ярким сиреневым светом фонарей, между тремя порождениями ада валялись люди - обессиленные, истерзанные, но без единого повреждения. Демоны играли в бессловесные гляделки, и от этого незамысловатого действия хотелось обернуться невидимкой - лишь бы не привлечь ненароком чьё-то внимание. Взгляд девушки метался от одной опасности к другой. Хоть и желаемое освобождение из цепких рук страшного дуэта, наконец, наступило, легче от этого не стало. Теперь придётся вернуться в замок; а откуда узнать, какой будет реакция Безликого на всё произошедшее. И не спрятаться: в лесу небезопасно, дома небезопасно - везде всегда кто-нибудь, да нападёт.

Даже сквозь густой ливень было отлично видно, как чудовище в лентах отвело взгляд от надзирателя красного мира и улыбнулось Амалии. Та возмущённо нахмурилась, насторожилась, готовая к любому выпаду в свой адрес.

"Мерзкая женщина", - едва успело пронестись в голове, как выражение лица гигантской нахалки изменилось. Насмешливо и презрительно подняла она подбородок. Пурпурные глаза хищно сощурились, а мягкий голос с наигранным оскорблением протянул:- Ваше Величество, Вы не позаботились о том, чтоб научить её вежливости?

Трёхглазая демоница в чёрно-белом наряде куда-то пропала в мгновение ока, так что раненая начала оглядываться. Хотя рассудок стал до странного чистым и собранным, а магические когти уже не рвали мысли в клочья, медлительность чудовищ заставила инстинкты самосохранения забить в колокола. Приготовиться к неравной драке. Последующей пытке.

Дама в лентах возвратила внимание на сородича, и выражение её лица чуть дрогнуло. Прекрасно знакомый вид того, кто упорно сопротивляется. На секунду женщина широко улыбнулась в ликовании, а затем упала на колени и откинулась назад. Над лесом встал её мощный голос, полный неконтролируемой агонии. Лия вжалась затылком в дерево, но, несмотря на желание немедленно заткнуть уши, застывшее тело не послушалось и не сдвинулось с места. Демоница дёрнулась вбок, рухнула на размытую ливнем почву. Парализующие лиловые глаза зажмурились, и могучая обитательница преисподней заскребла себя когтями за плечи. Грубые кровавые полосы растянулись по её нежной коже, невпопад выбирая себе глубину и прерывистость, изгибаясь и растягиваясь.

Лия поймала себя на мысли, что одушевляет повреждения своего врага. Словно они сами, не по воле лысой дамы, решали, где и как появляться. Наверняка так оно и было на самом деле. Боль была живой, у неё было сознание. Она смотрела.

Покосившись в сторону безликого монстра, девушка невольно задалась вопросом, а где же его глаза. Тот неспеша развернул голову в её сторону.

Амалия схватила обессилевшего садовника за предплечье - как раз мгновеньем до того, как всё изменилось. Бурые, уничтоженные чародеями, и живые, зелёные растения. Серо-белое, пятнистое от туч небо. Тёмные лужи. Всё выцвело, потонуло в ярких полосках воспалённых мышц, в белесой мягкой хрящевине, в неохватном полотне раскалённой кожи, покрытой капельками пота. Шорох дождевых капель смолк, а дрожащий визг терзаемой демоницы потонул в какофонии внешнего шума. Красный мир поглотил всё вокруг.

Как рыба, выкинутая на берег, Лия приоткрыла рот и закрыла обратно. Брови приподнялись в растерянности да в накатывающем отчаянии. Чувствуя, как комок подступает к горлу, девушка уставилась на свой давний кошмар. Хотела было закричать вслух, но поняла, что это бессмысленно. Кому кричать? О чём? Пустые, затянутые белой кожей глазницы продолжали смотреть на неё, словно говорили о чём-то на беззвучном языке этого мира.

Безликий развернулся и пошёл прочь сквозь тёмный тоннель, похожий на гигантский пищевод. Следом за ним невидимая сила поволокла разрываемую внутренними и внешними муками женщину в лентах. Та принялась цепляться за мягкий пол, рвать его пальцами и оставлять за собой долгий след тщетных попыток вырваться. Амалия, оглушённая резко возвратившимися криками и кровавым зловонием, сделала пару шагов следом за демонами. Остановилась. Он был единственным ясным и понятным ориентиром в этом хаосе, но это он же принёс их всех сюда. Это ему нужна вся творящаяся вокруг боль. Он - причина всех их... бед? Узница стиснула дрожащие руки в кулаки. Какой-то частью ума решила, что стоило его возненавидеть. Но вот эмоций на это не хватило.

Потому что куда большая часть разума оказалась убеждена: так и должно было быть. Лия с самого начала знала, что этим всё и обернётся. Когда смотрела на колышущиеся шторы в гостевой комнате, когда держала в руках шероховатые страницы книг, даже когда дышала воздухом леса - она понимала, что никуда от агонии не денется.

Её сознание адаптировало мировоззрение под тяжёлые обстоятельства. То, что прежде казалось понятной и естественной реакцией на происходящее, теперь не работало. Девушка стояла посреди небольшого желудкоподобного зала, где алая кровь ярко пульсировала в сосудах, а четверо магов, перенесённых сюда из леса, истошно вопили на полу, грозясь изойти на хрип. Облачённый в красную мантию садовник уже давно не имел голоса - Лия вспомнила про него, приподняла за шкирку и посмотрела в лицо. Убрала одну руку от собственной раны, чтобы стянуть белую ткань, которой была замотана голова приятеля. Нервно прыснула и грустно рассмеялась. У остроголового даже не было лица: хозяин этого места содрал его вместе с кожей, сделал себе подобным. Подхватив невысокого союзника одной рукой и мягко прижавшись в обьятии, другой стала осторожно поглаживать его по затылку.

Им всем всегда будет больно. Пленница уже слышала приближающийся визг ржавых шарниров и щёлканье громадных лезвий, бегущих по коридорам. Видела, как длинные щупальца опутали колдунов в коконы. Чувствовала, как её саму заботливо подхватили бездушные твари и понесли в направлении, противоположном тому, куда удалился Безликий.

Глядя в спину этому монстру, Амалия задумалась только об одном: во что она ещё успеет превратиться, прежде чем совсем выживет из ума и врастёт в мясные стены?