Глава 15. Anghyfarwydd tir (1/2)

Устроившись в полутени алькова, девушка лежала поверх заправленного покрывала. Рядом на подушке, в полосе света, пробивающейся сквозь щель между чёрной стеной и белой занавеской, покоилась закрытая книга, страницы которой придерживались двумя пальцами. Периодически подглядывая в текст, пленница старалась держать глаза закрытыми и себе под нос шептала разучиваемые наизусть стихотворения. Благозвучные строчки, содержание которых было наиболее близким для читательницы, хорошо закреплялись в памяти.

А что выпадало из головы, то на ходу заменялось чем-нибудь похожим. Амалия легко пропускала малопонятные слова и слишком закрученные выражения, подставляя на их места более знакомые.

Уронив голову на подушку, обитательница красного мира села, убрала волосы с лица, прихватила с собой книгу и отнесла её на письменный стол. Остановившись возле окна, лёгким касанием отодвинула край штор. За пределами здания далеко прострирались лес и море: вой стремительного ветра сквозь шуршащие ветки, порывистый трепет листьев ползучего растения на внешней стене замка, равномерно громкий плеск волн - всё предвещало наступление дождя. Странное солнце то и дело скрывалось за маленькими сероватыми пятнами облаков.

Глубоко вдохнув сырой воздух, девушка отпустила бархатную ткань и отодвинулась от окна. Недолгие раздумия завершились выходом в коридор - если остановят, так тому и быть: наказания страшней возвращения в пыточный зал не придумать, а значит и опасаться особо нечего. Если позволят выйти, то грех упустить возможность погулять в такую погоду. Узница неоднократно видела, где расположен ближайший ход на улицу - туда временами вылетал одноглазый маг, - но прежде не находила повода проследовать за ним. Сейчас парадный вход пустовал, однако покинуть многоэтажную клетку Лия не успела: пресловутый сопровождающий быстрей обычного вылетел из-за угла, чтобы остановиться рядом.

- Нельзя? - глядя на него, уточнила пленница, но невыразительное лицо немтыря никак не отреагировало на вопрос.

Сквозь узкие, как щели, окна справа и слева от двери едва пробивался свет, отчего парадная вечно пребывала в полумраке. Замотанная тряпкой голова чародея попала как раз под такую дорожку лучей. Отстранённый и совсем нездоровый взор колдуна невпопад был направлен куда-то сквозь потолок; иногда этот летун делал короткие, плавные, неконтролируемые движения головой, словно прислушивался к каким-то голосам или пытался расслабить затёкшую шею. Амалии было неловко разговаривать с таким собеседником, однако понимание причин его странного поведения вызывало сочувствие. Вполне возможно, что в недалёком будущем, она сама превратится в нечто похожее. Бессловесное и безвольное.

Поскольку выход на улицу преграждала тяжёлая, окованная металлом дверь, девушке пришлось приложить усилие, чтобы отворить себе дорогу. За резким движением последовал глухой стук - Лия моментально оглянулась, протягивая руку в сторону волшебника:- Прости, пожалуйста, я совсем не хотела!.. Зачем же ты так близко подошёл.Остроголовый от удара лбом о препятствие качнулся назад, но полёт свой не прекратил и выровнялся в прежнее положение. Яркая полоса нарисовалась на продолговатой черепушке - теперь там будет синяк. Если не чего похуже, учитывая физическую хрупкость этого народа.

С виноватой улыбкой аккуратно погладив чужую странную голову рядом с местом полученного повреждения, узница удержала дверь плечом и пропустила колдуна вперёд. Стоило проходу с грохотом закрыться за спиной, как девушка остановилась. Она сделала несколько шагов по каменной дорожке и чуть развела руки в стороны, чтобы уловить прохладные порывы ветра, волнами трепавшего длиннополую одежду двух совершенно разных людей. Трава блестела от непрерывного движения, по тропинке бежал оторванный от ветки сухой лист - мир вокруг не напоминал осенний, но откуда-то его принесло сюда. Впереди, до крепкого и невысокого серого забора, расположился сад.

Неспеша шагая вперёд и изучая местность, Амалия безмятежно наблюдала за тем, как ветки крупных, незнакомых деревьев дугой поднимались вверх и ниспадали в разные стороны. Почти над самой землёй густая зелёная листва, собранная в большие скопления, равномерно качалась из стороны в сторону, как большие и мягкие лодки на озёрной глади. Вдоль дорожки высились строгие ряды далеко посаженных можжевельников каплевидной формы - их острые макушки тянулись вверх, а голубоватые иголки ярко выделялись на фоне чернеющих пробелов между ветками. Частые кусты оставались низкорослыми, лохматыми кочками, едва достающими девушке до пояса.

Было что-то дикое и, вместе с тем, совершенно ухоженное во внешнем виде сада. Трава не пробивалась сквозь камни под ногами, а где ей было дозволено расти - там не колосилась, лишь коротким светло-зелёным ковром застилая огромное пространство. Тени, созданные многочисленной растительностью, мягко окутывали длинную тропинку, стены серого, потрёпанного временем здания и его угловатые окна без внешних ставней.

Это выглядело скорее как забытая всем миром сказка, нежели как вход в безразмерный пыточный зал.

Маг послушно плыл следом за Амалией - странно, что его шляпу не сдувало от надвигающейся непогоды. Не успела девушка пройти до границы территории, как навстречу вылетел ещё один представитель местного населения: один-в-один схожая красная одежда с той же самой вышивкой узоров, такой же чудаковатый головной убор и даже кусок белой ткани, обмотанный вокруг лица. Но у этого колдуна, хотя бы, оба глаза виднелись сквозь щель - к сожалению, с неизменно тупым, отсутствующим выражением.

Пытаясь интерпретировать появление ещё одного молчуна-прислуги, девушка приподняла руку, указывая в сторону забора и ворот:- Туда нельзя, да? Или можно?

Диалог получился максимально непродуктивным: наличие второго глаза не дало собеседнику навыки общения. Неуверенно заступив под направление его взгляда, пленница попыталась привлечь внимание и получить хоть какой-то ответ. Напрасно.

Пожав плечами, она обошла остроголового стороной и продолжила движение в прежнем направлении. Каменная ограда земель вокруг замка оказалась символической: Лия была уверена, что легко перемахнёт через неё, в случае необходимости. Под широкой, грузной на вид аркой оказались металлические ворота. Их решётка украшена уже знакомым символом из пересекающихся глаз, заключённых в большой круг. Осторожно взявшись за холодный прут металла, девушка отворила проход в свою сторону - на сей раз, предусмотрительно проверив, не заденет ли кого-нибудь ненароком.

Второй волшебник зачем-то увязался следом за первым, так что территорию крепости они покинули втроём. Лес плавно продолжился за садом, как если бы ограду построили между деревьев, не заботясь о расчистке территории, или же сама роща перешагнула через этот невысокий порожек, чтобы подобраться ближе к дому. Обернувшись и сделав несколько шагов спиной вперёд, Амалия осмотрела здание, которое покинула, и пару безмолвных сопровождающих. Ни на какой побег она не рассчитывала, но вопрос, насколько далеко ей позволят уйти, становился острее с каждым шагом. Повернувшись на одной ноге, девушка резко сорвалась на бег, и лесной ветер, полный предгрозовой сырости, встретил её в лицо, растрепал чёрные волосы.

От каждого прикосновения шуршала поросль бледного папоротника, пестрела поверх бронзовой земли. Пригибаясь от низких веток и их щекочущих листьев, Лия выбирала места почище от зарослей, чтобы удобней оглядываться по сторонам. Каменистые холмы и овраги, покрытые толстым слоем мха, поваленные старые деревья, наполовину ушедшие в землю, приглушённый кронами свет - это место было чуждым человеку; никто здесь давно не ходил. Сбавив скорость и отдышавшись, Амалия задрала голову наверх (отчего едва не споткнулась, но какая это была мелочь): тонкие растения спиралями оплетали ветви некоторых деревьев, прятались среди более крупных собратьев, густо перекрещивались в расшитое тусклыми лучами одеяло. Она знала эти листья, видела стебли, помнила трещины на коре и - запах!.. Запах был невероятный: густой, кисловатый да холодный. Держась обеими руками за ползучие плети плюща, растёрла его между пальцами и отпустила, позволив согнутой ветке выпрямиться.

Такого не могло быть, а оно здесь - всё настоящее и живое, - цветёт, трепещет. Широко распахнутыми глазами глядя на мир вокруг, пленница переключила внимание на своих товарищей по несчастью, желая узнать их реакцию. Поджав губы, отвернулась, чтобы решительно понестись дальше в глубину рощи. Пусть чародеи были неспособны разделить её восхищение, пусть они утратили способность отвечать на происходящее вокруг, она и в одиночку соберёт за раз столько впечатлений, что на тысячу лет вперёд хватит, что никакая агония из неё не вытравит.

- Погоди-ка, - замедлившись у кривого, тяжело наклонившегося дерева, Амалия наступила на крепкое основание ствола. - Подержи меня, пожалуйста. Я не буду на тебя падать, обещаю.

Положив ладонь на плечо одноглазого колдуна, девушка лёгким шагом стала продвигаться вверх по стволу. Маг безынициативно позволил подталкивать себя вперёд и задавать направление движения. К счастью, нужда в опоре о него не возникла: несмотря на длительное восстановление после тюремной камеры, Лия не чувствовала ни головокружения, ни слабости. Руки-ноги не подводили, и равновесие на сучковатом бревне держалось отлично. Маленькое достижение вызвало тихую улыбку.

Никак нельзя было заподозрить унылые каплевидные головы в задумке некоего плана. И, всё же, вопреки обычной марионеточной вялости, чародеи неожиданно подняли девушку с кроны дерева и, вместо того чтоб спуститься, взмыли над лесом.Растерянность быстро сменилась изумлением и беззвучным восторгом. Пленница уже видела рощу с высоты крепостных окон, но, имея под ногами сплошное ничего и чувствуя ветер каждой клеточкой тела, получала совсем другие впечатления. Грозное, спокойное море зелени упиралось в берег и плавно переходило в своего океанического собрата. Чародеи неторопливо плыли сквозь воздушные порывы и несли с собой наземного человека. Для попытки удрать из адского места они вели себя черезчур спокойно: никогда не оглядывались, не меняли скорости и направления движения. Видимо и впрямь единственной их целью было показать пленнице свою точку зрения мир.

По мере движения вперёд, полотно зеленой рощи всё более пестрело от сухих деревьев, пока совсем не перешло в коричнево-чёрную массу безжизненной растительности. Эта часть леса поднималась на холм, где стояло одинокое многоэтажное здание (столь небольшое в сравнении с крепостью на берегу), и уходила чуть дальше. Без того густые заросли здесь оставляли впечатление гиблого места. Объяснение значительной смене пейзажа оказалось поблизости: за сухими, но вполне привычными деревьями показалась производная красного мира. Флора приобрела мясной оттенок и чудные формы: теперь уже лес состоял из голых стволов, вытянутых вверх и перекрученных в узлы по мере роста. Кривые и огромные, эти творения природы ложились друг на друга, создавали непроходимые участки земли, переплетались друг с другом до такой степени, что разбирать, где чьи корни с верхушками, становилось мерзко. Правее, к востоку от, казалось, бескрайнего леса, высились ещё какие-то конструкции. Сквозь редкие лучи, пробивающиеся из-за грозовых туч, Амалия могла разобрать их очертания: груда острых пик, воткнутых в землю ровными рядами, - один за другим, - и формирующих подобия холмов. Если даже не гор: в сравнении с окружающей местностью, легко сходящей на нет по приближению к горизонту, частокол гигантских игл резко уходил вверх, словно что-то искусственно выбило его в небо, поломало границу с земной поверхностью. Пока маги уносили девушку прочь из леса, та безмолвно порадовалась: направление их движения не вело в сторону грозных сооружений.

Вместо этого чародеи прилетели к морскому берегу. Пересекая широкий залив, где гребни крупных волн взмывали вверх и всё норовили обрызгать воздушных путешественников, остроголовые люди долгий отрезок времени не отвечали ни на какие вопросы. Лие пришлось наслаждаться поездкой в терпеливом неведении. Ещё не было ни дождя, ни грозы, но это самое "ещё" и оказалось всей прелестью - мгновением затишья перед чем-то грандиозным, неизбежным, бескрайним.

Когда колдуны позволили девушке сойти на землю, перед ними снова предстала роща. С той единственной разницей, что эта была совершенно обжитой: в глаза сразу бросились столь свойственные человеческому миру фонарные столбы с горящими внутри огоньками, развешанные по веткам широких деревьев разноцветные флаги, да лежащие на траве пустые корзины. Хотя вокруг не было ни души, это место явно принадлежало людям.

Или, по крайней мере, имитировало эту принадлежность.

Чувствуя нарастающее любопытство, Амалия прошла вперёд, не обращая внимание на парящих у земли спутников. Погладив массивный ствол дерева, она заглянула внутрь широкого дупла, - достаточно большого, чтобы туда можно было пролезть, - и остановилась. В полом растении располагалась чья-то жилая комната: узнавался синий диван, распахнутый бельевой шкаф и вывалившиеся оттуда тряпки. Место пребывало в долгом запустении: Лия для достоверности взялась за внутреннюю ставню на краю дупла и покачала вперёд-назад. Грубый скрип огласил пустое помещение.

Девушка отошла в сторону от нестандартного окна. Вокруг оказались чьи-то покинутые дома. Их внутренние помещения были освещены широкими трещинами в коре; внешние выстраивались из плетёных балконов, заросших листвой. Двери находились невпопад: где-то в расщелинах между толстыми ветвями, где-то - у самых корней, а где-то - посреди голого ствола. Пленница не могла уловить смысл в расположении этих проходов. Равно как была не в состоянии понять ориентирование в городе без дорог и тропинок: летающему народцу, слишком слабому, чтобы ходить по земле, они явно без надобности, но ведь и сверху вся растительность выглядит, как бесформенная зелёная масса. Каким же образом здесь отличают один дом от другого?

Заметной оказалась ещё одна большая странность: хотя украшения посёлка потеряли былую яркость, а брошенные хозяевами вещи стали хрупкими от времени, возле каждого дерева горели осветительные столбы. Тихие фиолетовые огоньки свечей переливались внутри них, словно зажжённые кем-то совсем недавно. По мере движения сквозь безжизненный город стало понятно, зачем всё это здесь: лампы загорались по мере приближения к ним и затухали, стоило уйти подальше. Это наблюдение вскоре дало существенную подсказку и предупреждение - кто-то двигался навстречу трём путникам, и сиреневые лучи мягко подсветили знакомые силуэты.

С куда большей скоростью, чем Амалия привыкла, четверо магов прилетело сюда сквозь рощу. Огни фонарей забрали контраст их сине-красной одежды, сделали тёмно-серой в полумраке надвигающейся бури. Мантии с хлопаньем затрепетали в порывах ветра, а на открытых, ничем не изуродованных лицах застыло выражение суровой сосредоточенности. Эти чародеи выглядели так, словно примчались сюда встречать чужаков, таящих в себе опасность. В недоумении, - что же можно защищать в пустой деревне, - девушка шагнула назад. И вовремя: что-то с силой толкнуло её в спину, заставило потерять равновесие. Чувствуя, как тяжесть на плечах вдавливает в землю, Лия оглянулась. Как ни странно, ничего позади не обнаружилось - лишь двое сопровождающих, точно так же, как она, распластались по траве. Пленница приподнялась на локтях и посмотрела на явившихся местных жителей: все четверо застыли в воздухе ровным рядом, их сфокусированные, разумные взгляды вцепились в незваных гостей. Привыкнув к факту хрупкости и физической недоразвитости этого народца, было немного чуднo? ощутить на себе силу их магии. А иных объяснений происходящему Амалия не нашла: всё это выглядело так, будто уже знакомое ей волшебство, применяемое для открывания дверей и мытья посуды, теперь использовалось в боевых целях.

Чародеи обездвижили жителей красного мира. Это место не было им. Они находились где-то на земле странных остроголовых летунов, которые приняли чужаков в штыки.

Узница рывком встала на одно колено и подобрала вторую ногу. Хотя ей совершенно не хотелось провоцировать незнакомцев на конфликт, встречать их дальнейшие действия совершенно беззащитной она тоже не собиралась. Невольно привлекла внимание всей компании: девушка видела глаза каждого - подозрительные, тревожные, решительные. В этот момент бесплотная сила потянула вперёд, и Амалия едва не свалилась заново. Сделав несколько шагов навстречу разворачивающимся колдунам, встала на месте, сопротивляясь, и заметила, как безвольно поползли придавленные к земле слуги. Местные стражи порядка не собирались на них нападать, но обезвредили и забрали с собой. Неизвестно зачем.

Невидимые путы резко ослабли, так что девушка переставила ноги, возвращая равновесие. Союзники в алых нарядах поднялись в воздух; их измученные тела, подобные марионеткам, которых дёрнули за ниточки, выпрямились в нормальное положение. Незнакомцы вынужденно отказались от идеи уходить: взятые в плен люди больше не следовали за ними. Все, кто находились на небольшой поляне между домами-деревьями, застыли на своих местах. Явственно осязая напряжение между представителями чужого народа, Лия бегло осмотрелась, готовая то ли драться, то ли бежать.

Они ничего не делали. Ни одни, ни другие. И не узнать, как долго, - на протяжении нескольких минут или даже часов, - маги играли между собой в гляделки. Будь ситуация чуть менее острой, девушка бы сказала, что красные чародеи выигрывали: их больные, невыразительные глаза моргали куда реже.Но тишина оказалась нарушена резким, тревожным шипением: от четырёх стражей поднялась волна пыли, всколыхнула растительность, понеслась навстречу чужакам. Не имея ни малейшего представления о том, что это сейчас такое было, Амалия сощурилась да прикрыла глаза рукавом. Добавляя очередную порцию вопросов в её голову, волшебник из крепостного сада вылетел вперёд. Алый, полупрозрачный как стекло, купол, окружил его со всех сторон и прошёл сквозь девушку. Волна пыли врезалась в это заклинание, с шелестом разбивая на осколки.

Трава вокруг людей начала стремительно высыхать и сворачиваться, ветки - скрючиваться, а листва - осыпаться. Фонари засияли чуть ярче, мрачно очертив контуры местных жителей. Что бы ни сколдовали эти четверо, их синхронные чары погубили всё живое, что было поблизости.

Одноглазый чародей продвинулся чуть вперёд, становясь вровень с садовником. Вокруг обоих образовался дрожащий красный купол заклинания-щита. Один из недругов прерывисто вздохнул и ссутулился; на его лице, прорвавшись сквозь концентрацию, возникла гримаса сдерживаемой боли. Испуганно заметался взгляд. Кто-то из соратников обернулся к нему, и тот снова выровнялся.

Они выглядели так, словно стояли напротив чудовищ. Но ведь никто никому ничего плохого не сделал; это были всего лишь слуги, изрядно пострадавшие безо всяких магических драк. Амалия совершенно не видела причин, по которым на них стоило нападать, а тем более - пытаться убить. Уж сама-то она вовсе этих людей впервые видела и никогда им зла не желала. Но разбираться в обстоятельствах уже некогда: местные ясно обозначили свою позицию. Раз чужаки не стали идти с ними по-хорошему, их заставят по-плохому.

Пока назревающая драка вернулась в состояние бездействия и переглядываний, пленница осторожно отошла назад, приблизилась к дереву, где схватилась за крепкий сук да отломила его с громким треском. Как ни странно, на сей раз её действия наблюдались только одним противником - остальные сосредоточили внимание на рабах с перемотанными лицами. Оборвав лишние тонкие ветки, Лия взяла по-удобней своё импровизированное оружие и вернулась к немым союзникам.

Новый всплеск деятельности не заставил себя ждать: на сей раз губительная волна разошлась вокруг садовника. Как брошенный в тихое озеро камень, его заклинание всколыхнуло воздух, и понеслось уничтожать всё живое. Предусмотрительно приблизившись к Амалии, одноглазый забрал её под свой купол, и магия приняла на себя удар союзника. Четвёрка недругов воздвигла вокруг себя дрожащие бесцветные щиты, чем спокойно заслонилась от урона. Но едва их колдовство рассеялось, встретив атаку, внезапно выяснилось, что следом идёт вторая волна, пущенная одноглазым с малейшим опозданием. Чародеи шарахнулись назад, увеличивая дистанцию, в последний момент успели поднять расколотые щиты. В ответ послали ту же магию.

Стоя возле умалишённого приятеля, девушка молча смотрела, как вокруг разбиваются и создаются одинаковые чары. Мощная какофония цвета и ветра, осколки и дрожащие, как марево, полотна стекла - Лия не решалась выйти наружу. По засохшему окончанию своей отломанной ветки, которая не влезла целиком под купол, прекрасно понимала, что будет, если вдруг решится погеройствовать и принять участие в чужой битве. Коротко глянув на висящего рядом союзника, едва различила выражение его глаза. Он смотрел ровно и целенаправленно на того колдуна, что недавно дал слабину.

Старый знакомый слуга дёрнулся всем телом, словно спазм сковал его мышцы, и парящий напротив него враг повторил движение. Этой мелочи оказалось достаточно, чтобы отвлечь в катастрофически важный момент: он не успел заслониться от атаки. Ближайший из четырёх его союзников, что уже накрыл себя обороной, внезапно утратил её, и спасло его только удобство боевого построения, позволявшее одному колдуну прикрывать двух соседних. Крайний, ранее поддавшийся эмоциям, теперь рухнул наземь, чтобы скрючиться в позу эмбриона и завыть во весь голос.

Вид дрожащего всем телом, кричащего человека привлёк на себя всё внимание Амалии. Заклинание, уничтожившее растения, оставило его в живых. Либо алые волшебники использовали другую магию, либо были гораздо слабее своих врагов. Нет, учитывая, как точно и неизменно эти безумцы отражали чужие атаки, а также явно удерживали инициативу в бою, заявить об их слабости язык не повернётся. Проигравший чародей корчился, его голос прерывался, истерическое отчаяние звучало в этом неконтролируемом вопле.

Они их не убьют. Амалия поняла это резко и отчётливо. Что-то стало становиться на свои места: местные стражи знали, с чем связаны их гости, и противились этому. Оттого и начали драку.

Перехватив пальцы на ветке, Лия растерянно осмотрела оставшуюся троицу противников. Что они все делают? Эти люди никогда не были в красном мире, они не понимают, что от боли бесполезно убегать. Ни сама узница, ни её сопровождающие не собирались никого мучить, они ведь пришли сюда... А зачем они сюда явились?

Местные жители, не шевеля ни единым мускулом, яростно швыряли заклинания в её товарищей по несчастью. Те, в свою очередь, грозились обречь наивных, не видевших агонии людей на повтор своей судьбы. Девушка стиснула ветку в пальцах. Если стражи убьют мучеников здесь и сейчас, те уже никогда не вернутся домой. Глянув на одноглазого, который, вместе с садовником, успел выбрать новую цель, Амалия задумалась о том, что держит в руках шанс на спасение. Если она отвлечёт приятеля, все три жертвы мира боли погибнут, и алые глаза больше никогда не будут на них смотреть.

"Шанс на спасение". От чего? Что будет, когда они повторно умрут в аду, куда денутся? Вокруг царило невероятное буйство фантазии: широченный лес, мелкий, накрапывающий дождик, возможность без конца познавать новое. Когда придёт пора возвращаться в пыточный зал, всё это станет пищей для размышлений в моменты беспомощности и одиночества. Всё это станет бесценной памятью, живой и яркой.

И стражи, спасая себя от неотвратимой судьбы, которая ждала каждого человека в этом проклятом месте, сейчас хотели лишить мучеников возможности видеть и слышать красоту вокруг. Они хотели затолкать их обратно в красный мир, побыстрей да понадёжней, чтобы отложить собственное появление на разделочном полу.

Амалия хохотнула и закрыла рукой половину лица. Господи боже, она же не хочет причинять им вред, зачем они так отчаянно стремятся лишить их разнообразия ощущений. Кто из них ничего не понимает: троица уцелевших стражей или сама узница?

Битва снова замерла. Это начинало напоминать кошачью драку, когда противники дольше стоят и запугивают друг друга, чем действительно рвут когтями. Разве что чародеи не издавали ни звука, не совершали ни единого движения, а всё же, как-то взаимодействовали. Было что-то очень важное в этих моментах затишья, но оно ускользало от внимания девушки.

Покой прервался так же резко, как и начался - на сей раз, невидимая сила подхватила Лию, чтобы притянуть вперёд и вытащить из безопасной зоны. Здравомыслящие волшебники подловили момент, когда щит одноглазого треснет, и благополучно выдернули объект его охраны на открытое пространство. Прежде чем снова потерять равновесие, девушка наотмашь ударила врагов веткой, но те легко избежали неумелой атаки. Быстро перекатившись через плечо и вскочив на ноги, выронила своё оружие, но зато смогла ухватиться за подол разноцветной мантии. Аккурат в этот момент случилось две вещи: забинтованные слуги ломанулись на помощь, а пойманный чародей поднялся вверх, нарушая строй.

Перехватив чужую одежду за рукав и воротник, Амалия наклонила колдуна к себе. Кулак прилетел аккурат ему в нос, и, поскольку оба дерущихся находились в воздухе, оба и рухнули вниз. Чтоб не отпускать пойманного, девушка подскочила к нему и прижала к земле коленом. Не учла только, что магия работает сразу же от заклинателя - оказалась как раз в зоне поражения.

Додумалась до этого уже поздно, и круговая волна смерти понеслась в разные стороны. Осколки красного заклинания с шелестом разлетелись вокруг, а мгновением позже рядом шлёпнулся одноглазый: успел вмешаться в поединок тем, что буквально кинул себя на траву рядом с врагом и Амалией. Щит принялчары, но это была лишь первая атака. Уже исходя из полученного опыта, разум девушки напомнил, что таких кругов маги способны рисовать бессчётное количество. Но одно дело - видеть атаку, летящую с расстояния в пару-тройку метров, а совсем другое - стоять к ней вплотную.

Вспышка за вспышкой мелькали красный и прозрачный купола - всё заняло меньше секунды, прежде чем узница додумалась схватить противника за хилую ручку, вывернуть её назад и дёрнуть. Резкая боль отвлекла стража, и колдовство одноглазого настигло его. Раздался второй надрывный возглас, быстро сменился долгим криком, и пострадавший удивительно сильно задёргался. Амалия выпустила его, вскакивая на ноги: держать на месте агонизирующего человека, даже физически недоразвитого, - дело неблагодарное и бесполезное, на которое способны разве что паукообразные монстры с щупальцами да безликий демон.

Занятая дракой, девушка не могла увидеть, что делал садовник - тот успел сменить дислокацию и передвинулся вслед за одноглазым. Слуги работали настолько слаженно, что можно было усомниться в их деменции. Один подставлял щит, другой посылал заклинание, чтобы меньше мгновения спустя поменяться ролями. Оставшаяся парочка недругов стойко боролась с этим наступлением, так что у Лии появилось время постоять на месте и оценить ситуацию. Стражи не спешили повторять ошибку с притягиванием, вместо этого - отодвинулись подальше и переключили внимание на слуг. Те продолжали выцеливать врагов по одному.