Глава 13. 28 июля 1997 года. Часть 2. (TN) (1/2)

Разговор шёл о щекотливой теме. В номере с розоватыми стенами и красным ковром, на мягкой мебели расположилось трое собеседников - разговор они вели вежливо и не усложняли дело ненужной скрытностью. На аккуратно поставленные вопросы отвечали прямо и подробно, оставляли зацепки для дальнейших уточнений. Атмосфера была успокаивающей, но обстоятельства, при которых проходила встреча антиквара и покупателя, сводили ощущение уюта на нет.

Трилби удерживал голос ровным в профессиональной манере, а руки - неподвижно соединёнными, но его взгляд потерял фокус. Слушая рассказ человека, что сумел вынести уцелевшее имущество после инцидента в поместье ДеФо, правительственный служащий раздумывал над тем, где всё это добро располагалось в доме и как избежало уничтожения огнём.

В книгу по чёрной магии, найденной в библиотеке особняка, было вложено несколько записок неизвестного авторства. На одной из них нашлись подходящие инструкции по призыву разгневанных призраков и привязке их к изначальному телу. Домушник тогда счёл, что наилучшим решением будет дать владельцу проклятого поместья поговорить со своими почившими родственниками, и призвал всех троих. Встреча вышла не самой тёплой. Закончилась тем, что отец семейства, в гневе, попытался закончить начатое и добить своего призрачного младшего сына. Старший, как и прежде, ничем не смог помочь.

По какой-то причине, останки озлобленного духа загорелись от огня в ближестоящем камине, а дальше пламя расползлось по ковру и деревянным панелям комнаты с трофеями. Горели фотографии на стенах, горели чучела животных. Пожар распространился на весь дом, уничтожая всё, до чего только мог дотянуться.

Но проклятый деревянный идол почему-то остался цел и невредим.

Учёный рассказывал о серебре и керамике, которые также смог раздобыть из сожжённого особняка. Упомянул картину - неказистую, но определённо важную для сохранения истории вымершей династии ДеФо. Управляющая отеля попросила перенести её из выставочного зала в холл, чтобы повесить там на стену. Трилби припомнил изображение рощи на холмах, которое попалось ему на глаза сразу после входа в здание. Тогда он не придал значения странному чувству, возникшему при взгляде на творение руки Мэттью ДеФо, зато сейчас неприятное ощущение вернулось с удвоенной силой. Следовало разобраться со сделкой как можно быстрее, отдать злосчастную статуэтку на изучение в Министерство и уже вздохнуть спокойно, положив конец всей истории с чрезмерно активным и агрессивным призраком.

- Мистер Рилби, всё в порядке? Вы как-то побледнели, - беспокойно заметила спутница антиквара.

Детектив на это лишь сдержанно кивнул и принёс извинения за то, что ушёл в свои мысли. Улыбнувшись, немолодой собеседник поинтересовался, не затерялся ли тот в истории, с чем бывший грабитель вежливо согласился. Ни профессору, ни сопровождавшей его студентке не стоило знать всех подробностей об имуществе проклятого особняка.

Назойливое головокружение и тупая боль в висках стали сильнее - стоило Трилби моргнуть, как обстановка помещения внезапно изменилась.

Обои состарились до желтизны, стёкла окон вылетели и заменились грубо приколоченными досками, а мебель выцвела, приобретая зеленоватый оттенок плесени. Неудивительно - на диване, двух столах и кровати появились куски высохшего, давно испорченного мяса. Последняя так и вовсе стала напоминать не удобное место для сна, а монолитный алтарь для жертвоприношений. Из кусков чьей-то плоти, разбросанной по комнате, растеклись небольшие лужицы тёмной, затхлой крови. На месте двух собеседников оказались обугленные трупы, большая часть кожи и мышц которых была снята некими грубыми инструментами. Останки студентки застыли в позе перманентного ужаса, как если бы Трилби, сидевший с ней на одной софе, оказался исчадием ада. Антиквар попусту бессильно лежал лбом и руками на поверхности стола, грозясь завалиться набок и в любое мгновение упасть на пол.

Теперь в номере отеля находился кто-то ещё. Работник Министерства лишь на короткую секунду увидел эту высокую фигуру в тёмной одежде. Изначально это нечто стояло к нему боком, но быстро заметило единственного живого человека в комнате и развернулось к нему. Бывший узник поместья ДеФо понадеялся, что просто не разглядел черты лица непонятного создания, иначе получится, что их не было совсем.

Трилби подскочил на ноги, и тут же всё помещение вернулось в прежний, адекватный вид.

- Какого чёрта сейчас было? - резко поинтересовался он.- Какого чёрта сейчас было... что? - переспросил продавец сворованных реликвий. На всякий случай, оглянулся и посмотрел в окно.

- Вы этого не видели?

Оба собеседника смотрели на него с некоторым недоумением. Померещилось. Возможно, сказывался опыт работы с паранормальными явлениями, который сделал исправившегося преступника более чувствительным к проявлениям магии. Возможно, произошедшее видение было связано с вещами из поместья ДеФо, призрачный хозяин которых узнал домушника и снова взялся играть с его разумом. Покупатель принёс извинения и вышел из номера под предлогом плохого самочувствия.

Закрыв дверь позади себя, потёр переносицу и собрался с мыслями. Надо же было такому случиться.

Со звуком, похожим на долгое эхо от хлопка, мир изменился снова. Половицы под ногами из ровных и чистых превратились в старые и разваливающиеся. Бледные обои свисли со стен отклеенными уголками, по ним размазались пятна крови - словно кто-то раненый цеплялся, чтоб опереться и подняться на ноги. Тем же засохшим багровым цветом были написаны гигантские буквы, складывающиеся в слова: "ЗДЕСЬ ЕГО ТЕЛО, НО НЕТ ЕГО ДУШИ".

Правительственный агент нахмурился и в растерянности оглядел помещение. Всё это можно было списать на галлюцинации или чрезмерное буйство фантазии, если бы отвратительный запах гниющей плоти не возник снова в воздухе. Что-то было не так с этим местом - Трилби решил как можно скорее разыскать идол или, хотя бы, упомянутую антикваром картину. Широким шагом он направился вдоль по коридору с пустыми жилыми номерами, деревянные двери которых были исчерчены алыми крестами.

*** Поток свежего ветра в окно резко прерван - створка с грохотом закрыта и заперта. Пулей молодой служащий Проекта Особых Талантов пробежал через квартиру, на ходу схватил со стола пачку бумаг, сложил их пополам, затолкал в отдел кожаного портфеля для документов и со щелчками закрыл оба замка на его откидной крышке. Поставив руки на пояс, глубоко вздохнул да окинул взглядом комнату - ничего ли не пропустил в спешке. Счёл, что всё в порядке, снял с вешалки ключи, прихватил свой чемодан и вышел. Замок, как всегда, начал заедать, так что запереть квартиру удалось не с первого раза. Тьфу ты, вроде такие богатые, а нормальную дверь поставить не могли.

Но Джим понимал, что зря ворчит. Сбегая вниз по лестнице и вылетая на улицу, он пребывал в приподнятом настроении, хоть бы даже серьёзно опаздывал. Вместе с работой было предоставлено и жильё - перспектива заморочек с переездом свалилась с души, как тяжёлый камень. За неимением какого-либо опыта, обязанности парню выделили минимальные (с, увы, соответствующей зарплатой), но он и не рассчитывал в первый же день отправляться изгонять привидений да стрелять по оборотням. Совсем недавно его отказывались принимать в старшие школы, по причине исключения из средней, а теперь он - настоящий правительственный служащий.Осталось только не лишиться почётной должности за опоздания в первый же месяц работы. Проносясь сквозь толпу, парень с кем-то столкнулся, на ходу оглянулся и попросил прощения, отодвинулся в сторону от кашляющего человека, после чего рыбкой проскользнул между двумя молодыми дамами, снова принёс извинения за беспокойство и, наконец, добрался до автобусной остановки. Там как раз притормозило такси - быстрый договор с водителем, и можно отправляться.

Запрыгнув в салон, непунктуальный работник перевёл дух. Пригладил волосы, поправил галстук и пиджак, выглянул в закрытое окно. Было приятно чувствовать себя какой-то солидной, важной шишкой, хоть бы даже вся важность заключалась в том, чтоб круглосуточно читать новости и проверять поступающие заявки о паранормальных инцидентах. Слишком часто люди принимали обычные вещи за проявления сверхъестественного; не менее редко и по-настоящему опасные события скрывались за тривиальными объяснениями. Основной задачей Джима стал поиск этих проявлений магии, их регистрация, а так же проверка, по мере возможностей.

Звучало интересней, чем вышло на деле: приходилось постоянно таскать кучу бумаги, сверять каждый бланк с готовыми старыми образцами и подгонять абстрактные описания под чёткие категории. Работа муторная, но перспективы дальнейшей карьеры скрашивали часы скуки.

Теперь Джеймс Вильям Фоулер покинул автомобиль, рассчитался за дорогу и, приняв максимально подобающий вид, вошёл в многоэтажное здание, которое местые жители привыкли величать именем: "А, там какие-то офисы". Домой удастся вернуться только после захода солнца.

*** Открытая дверь врезалась в стену, ключи звякнули и оказались повешенными на крючок. Парень закрыл за собой проход и запер замок. Глубоко вздохнул, направился в спальню, на ходу снимая пиджак. Рука уже поднялась, чтоб кинуть его на грядушку дивана, но пришлось неохотно залезть в шкаф да повесить туда, чтобы потом не гладить лишний раз. Кожаный портфель менее аккуратно был брошен на письменный стол. Хотелось напиться чаю и лечь спать до следующего утра, но сегодня удалось выпросить допуск к одной интересной статье - заняться изучением стоило как можно скорее, потому что позже грозилось возникнуть ещё больше работы и ещё меньше свободного времени. Парень глянул на часы, решил открывать окно на проветривание. Стояло лето, так что к вечеру немного прохладного воздуха было сущим удовольствием.

Молодой служащий Министерства остановился. Он ведь закрывал окно этим утром - даже был в этом уверен. Но теперь перед ним красовалась щель, сквозь которую рвался пыльный запах вечернего города.

Ну, вот воров только не хватало. Джим сходил до двери и проверил замок - уж его точно запер, лишние секунды на это потратил. Механизм работал исправно, всё было в порядке. Поддаваясь наитию, юноша осмотрел квартиру на предмет пропажи чего-нибудь ценного, но у него и выносить-то было нечего. На всякий случай, вернулся к шкафу с одеждой, оперся о боковую стенку и заглянул за него. В щели виднелась только пыль.

Выпрямившись, юноша переварил полученную информацию и снова сунул голову в тайник. Ничего не понимая, открыл дверцу шкафа, посмотрел туда. Обежал взглядом всю комнату, проверил под кроватью, с растущим подозрением обошёл все остальные комнаты. Не обнаружив нигде пропажу, вернулся обратно и сел на кровать.

Стоило ещё раз перепроверить каждый угол, хотя сомнение неприятно точило надежду на благополучный исход поисков. Первой мыслью было позвонить в полицию, но Джим вовремя вспомнил, под каким уровнем надзора находится, и счёл, что обращение к правоохранительным органам не останется незамеченным для Министерства. А его в это дело вовлекать не хотелось.

Нахмурившись, парень пнул край ковра, отчего тот загнулся. Подперев подбородок обеими руками, уставился на пол. Правительство столько лет сторожило его от призраков, а от грабителей уберечь не в состоянии. Или, может быть, первая заслуга тоже принадлежала не ему? Все эти годы он мог прожить в тишине и безопасности, потому что переехал к тёте, чей дом стоял далеко от поместья ДеФо. Либо же, странный друг за ним бдительно присматривал.

От этой мысли стало только неприятней. Сплендор понадеялся на него и отдал на сохранение свою вещь. Очевидно та была какой-то магической - Джим удивился своей изворотливости, но смог перевезти чудной предмет с собой в лондонскую квартиру, не вызвав вопросов со стороны министерского сопровождающего. Тот бы наверняка прибрал трость к своим рукам и отправил бы на какие-нибудь исследования.

Но если в таком случае, палку пришлось бы искать по всем закоулкам миноккульта, теперь её придётся разыскивать по всему городу или даже дальше. Перспектива открывалась замечательная, отчего парню пришлось схватиться за голову и упасть на подушку, придавленным чувством вины.Только жизнь начала налаживаться, как в неё снова вмешались магия и воры.

*** Вещи упали с верхней полки, так что их пришлось заталкивать обратно. Для надёжности примяв барахло, девушка спрыгнула с табуретки и прошла к столу у противоположной стены. Там взяла мешок и заглянула вовнутрь, проверяя аккуратно сложенную одежду. Поразмыслив, вернулась к шкафу, откуда достала ещё один наряд, сложила его ловким движением рук и убрала к остальной поклаже на вынос.

- Да будут у меня деньги, - уверил юноша, наблюдавший за этими зигзагообразными приготовлениями с другого конца комнаты. - Никому не придётся нищебродствовать. Тем более, моей невесте.

- Верю, - последовал короткий ответ. - Но, на всякий случай, пригодится.

Парень смотрел, как давняя знакомая, с которой они в детстве играли, теперь аккуратно разбирает вещи своей семьи на приданое в его дом. Взмахом головы распорядительница откинула назад волосы, собранные в длинный и низкий хвост, сдула с носа несколько растрёпанных прядей. Хотя Амалия имела обыкновение ежедневно приводить шевелюру в порядок, этим утром у неё совсем не нашлось времени на себя. Частый посетитель дома снисходительно вздохнул:- Тебе ни к чему беспокоиться.

- Она - моя младшая сестра. Я и в старости буду о ней беспокоиться.

Парировать такое заявление оказалось нечем, поэтому гость примирительно поднял обе руки. С кухни послышался голос самой девицы, что в скором времени переедет на другой край деревни. Занятая сборами родственница громко ответила на её вопрос, где надо искать потерянные продукты, а где стоят прижатые выдвижной дверцей горшки, которые лучше не трогать. Послышался грохот, треск и звон, отчего Лия на мгновение опустила руки и скептически уставилась на стену; возмущённая ругань, вперемешку с извинениями, донеслась до кладовой комнаты. С коротким вздохом девушка вернулась к работе, пока её неуклюжая сестра принялась убирать случайный хаос посреди кухни.

Уже завтра здесь останется всего три жильца: немолодая мать и две её дочери. Самая старшая давно нашла себе новый дом, а хозяин дома несколько месяцев назад умер от желудочной болезни. Забавная и противная история вышла: владелица небогатого хозяйства, чей супруг пропал на охоте, всё-таки приняла ухаживания давнего объекта воздыханий, и тот взял её на содержание вместе с детьми. Да вот незадача: законный муж вдруг объявился в деревне чуть более двух лет после своего исчезновения. Небольшая брань окончилась тем, что отец Амалии уехал в город, где вскоре женился во второй раз. Девочки остались жить при матери и отчиме. Первая из сестёр вскоре отыскала, с кем можно уйти, и почти пропала из жизни родственниц. Младшие прижились на новом месте, потихоньку поладив с новым родителем; чего сказать о самой Лие было нельзя. Её упрямое восприятие непрошенного члена семьи в штыки вызвало симметричную реакцию - мужчина и без того не особо горел желанием дружить с чужими отпрысками, больших усилий на то не прилагая, а раз уж девочка сама не захотела жить в согласии, так тому и быть.

Не сказать, что они устраивали домашние войны, однако взаимная неприязнь крепко вросла в их быт. Кончина надоедливого взрослого не принесла Амалии радость - не желала она ему смерти, - но и печали особой не вызвала. Всё будто вернулось на круги своя; как было семь лет назад, когда они жили маленькой женской компанией и со всем справлялись своими силами. Разве что финансовое положение стало немного лучше.

Что ж, где-то стало легче, где-то - тяжелее, а некоторое пятно на репутации семьи осталось. До сих пор оно давало о себе знать, проскальзывая в мимолётных разговорах односельчан, и надоедало своим присутствием.

Тяжёлый тремор рук у матери семейства и её изменившийся, осевший голос иногда приписывали мнимому пристрастию к алкоголю. Куда чаще звучало бормотание о её психическом нездоровье, начавшемся в день, когда четыре родственницы (исключая самую младшую) столкнулись с демоном. Набожные представители старшего поколения поверили в эту историю охотней, чем молодёжь, а потому, временами, Амалии и Ханне приходилось заступаться перед сверстниками за честь своей родительницы. Эта неприятность не стала регулярной, ведь девчонки были бойкие и имели немало товарищей до случившегося инцидента: ребята сочли, что сохранить дружбу с ними интересней, чем задирать до конца юности. Но пакостные воспоминания крепко засели в памяти обеих.

- Лия! - резко воскликнула ещё одна девочка, высовываясь из-за угла двери. Гость, стоявший в шаге оттуда, вздрогнул и оглянулся. Сосредоточенная мордашка впилась глазами в старшую родственницу. - Там вода закончилась.

- Ну так сходи, набери. Чего ты, в самом деле, - снова отвлекаясь от работы, произнесла сестра.

Мелочь забежала в комнату и сунула любопытный нос с мешок с готовой поклажей, проверяя, что там оказалось. Амалия потрепала девочку по коричневатой шевелюре и продолжила сборы. Убедившись, что ничего интересного не положили, шустрый ревизор удалился к окну, чтобы прилипнуть и начать разглядывать происходящее на улице. Девушка, между тем, завязала имущество верёвкой и оставила лежать на столе. Смахнув волосы уже во второй раз, задержала ладонь у виска: голова опять начинала болеть.

- Тебе вода нужна или нет? - спросила она у малышки под громкий зевок гостя. - Клара!

- А? Сейчас.

Юноша отошёл от стены, чтобы поразглядывать рассохшийся угол настенной полки. Потыкав в него пальцем, отковырял несколько щепок и стряхнул на пол. Всю жизнь ребята отличались отменным здоровьем и привыкли работать в поле с утра до ночи, а потому резко потяжелевшая голова озадачила обоих. В несколько вздохов становилось всё труднее дышать, пока рёбра не оказались совсем неподъёмными; в глазах помутнело, как если бы кто-то столкнул под воду на большую глубину.

Резко выпрямившись на волевом усилии, Амалия поняла, что стоять, уперевшись лбом в край стола, было приятней. От быстрого движения мозг и вовсе свело, так что мутное состояние сменилось вспышкой боли, а затем - полной темнотой. Встряхнув головой и снова пожалев об этом, - будто колокол под череп вставили, - она оглянулась на соседа.

Но первым делом обнаружила не его.

Девушка невольно попятилась, не устояла на ногах и с грохотом упала плечом на закрытый шкаф. Опираясь рукой о мебель позади себя, шатко отступила дальше; пока глаза были зафиксированы в одной точке, на одном образе, на одной мысли, которой хватило пары секунд, чтобы полностью захватить весь разум. Ощущая, как снова тяжелеет голова, краем глаза заметила, что жених Ханны схватился за ближайший предмет и, повинуясь коллективной реакции на опасность, тоже стал отодвигаться. Когда упёрся в угол, одной рукой выставил перед собой швабру, а другой потянулся к дверному косяку.

Едва успел убрать пальцы - Лия резко и со всего размаху захлопнула дверь. Грохот отозвался неприятными ощущениями в ушах, но хоть сколько-то отрезвил обоих.

Человекоподобное нечто объявилось бесцеремонно и прямо посреди комнаты, с видом, будто всегда здесь стояло. Двое молодых людей постарше возрастом оказались ближе к выходу, прямо на виду у этого, тогда как малышка в мгновение ока была заперта между запертым окном и спиной непонятного демона. В том, что порождение ада - то же самое, что явилось к ним во двор семь лет назад, почему-то не возникало сомнений, хотя память о его неприятной внешности успела выветриться. В прошлый раз оно насмерть искромсало прохожего в лохмотья и уже подошло к ним, но позволило удрать. Теперь передумало и пришло завершить начатое со свидетелями своего преступления?

- Беги через окно! - воскликнула девушка, хватаясь за голову и щурясь от режущей боли. - Открывай и беги!

Ужас от повтора стародавней истории расползался по телу мощными корнями, остужал кровь и не позволял двигаться. Амалия на всю жизнь запомнила вид оцепеневшей матери, перед лицом которой объявилось порождение кошмарной фантазии; полную беспомощность взрослой и вполне разумной женщины. Что говорить о ребёнке, никогда такого существа не видавшем. Знакомый пристальный взгляд встречи с неизвестностью, столь сильной и страшной, что деваться от неё некуда, ясно отпечатался на обычно беззаботном личике Клары. Взять себя в руки, а затем громко крикнуть стоило риска: ещё немного, и девочка была бы парализована эмоциями достаточно крепко, чтобы оказаться в полной власти искажённого человека.

Он стоял так близко к младшей из сестёр, что мог без усилий дотянуться. Поворачиваться не спешил, да и вообще не шевелился. Голова была чуть опущена, как если бы мог смотреть на стоящих перед ним людей. Лия не считала себя низкорослой, но существо нависало над ними с высоты в два раза большей, что немного давило. Для Клары потребовалась значительная смелость, чтобы плавно поднять руку и взяться за край оконной рамы. Отпирая тугую щеколду, девочка не сводила немигающих глаз с монстра, а непослушный замок, как назло, шевелился еле-еле. Не выдержав и резко дёрнув, малая рывком распахнула себе проход на улицу. Глянула через плечо, запрыгнула коленом на подоконник и поздно поняла, что в спешке отпущенная створка полетела дальше. Стекло в тяжёлом деревянном каркасе чудом не задело демона и с грохотом врезалось в стену. Несколько щепок осыпалось вниз. Клара вывалилась на улицу, быстро вскочила и метнулась в сторону, бросая перепуганный взгляд внутрь комнаты, в ожидании, что сейчас её схватят через окно.

Но ничего подобного не случилось. Безликий полностью проигнорировал возню ребёнка позади себя, шагнул вперёд и нагнулся к двум другим людям. Ширины и скорости этого короткого движения хватило на то, чтоб пересечь треть кладовой комнаты и сократить расстояние до жертв, вынудить их вжаться в углы. Стискивая пальцы на головах, вытягивая из себя волосы, они молча таращились на бессловесную угрозу, и только этот пристальный взгляд позволил им увидеть, что опасность не просто застыла, выжидая: она продолжила приближаться. Остановившись в странной, неудобной позе, демон опустил голову до уровня чужих лиц и теперь неспеша, миллиметр за миллиметром, надвигался на них. Казалось, что это плавное смещение центра тяжести даже не заслуживало его внимания, безраздельно направленного на людей.Старый приятель попытался открыть проход и выскочить, но Амалия снова помешала ему это сделать, на сей раз ещё и придавив дверь спиной.

- Ты что делаешь?! - последовал молниеносный оклик.

Но девушка ничего не ответила. Пол и стены поворачивались куда-то против часовой стрелки; кровь в висках пульсировала так, что, казалось, способна разорвать сосуды; гул от неё стоял в ушах, сходный с низким воем зимнего ветра сквозь щели в доме, приглушающим посторонние звуки, делающим их отдалёнными и искорёженными. Затем всё резко прекратилось, только чтобы вновь начаться через пару секунд.

- Что у вас там? - раздался голос из-за двери. Чуть сдавленный от одинаково плохого самочувствия, но явно не осознающий масштабов возникшей проблемы.- Ханна, вон из дома! - рявкнула на неё старшая сестра, опираясь рукой о стену.

До юноши дошла причина, по которой Лия заперла обоих в комнате, и он присоединился к делу. Перехватив швабру, дрожащим взглядом осмотрел существо, которое плавно приближало к ним свою пустоту на месте для лица. Оставалось всё меньше свободного пространства, и это действовало на нервы. Монстр не проявлял агрессии, хотя, по рассказам бедных родственниц, вполне был на неё способен, - и это заставляло руки подрагивать. Не имея ни одного органа чувств, едва ли не с каким-то удовольствием отвечал людям на их замерший взгляд, и от этого хотелось отвернуться. Но инстинкт самосохранения не позволял даже моргать.

Парень стремительно ударил демона своим импровизированным оружием, точно рассчитав движение, прицелившись в незащищённое горло. Атака не достигла недруга: он небрежно схватил поперечную палку швабры и остановил. Заступник Ханны рванул деревяшку обратно, но та не сдвинулась с места. Изменив направление, попытался заставить её выскользнуть из красной руки бледного создания, однако и это усилие не увенчалось успехом.

- Что? В смысле? - послышалось недоумение из соседней комнаты. - Что про...

Высокий человек перехватил перекладину рабочего инструмента ближе к центру, вырвал его из крепкой хватки парня и тут же вернул обратно. Тупой конец рукоятки под небольшим углом вошёл в глазницу жертвы. За коротким хлюпаньем и глухим треском последовал истошный и протяжный крик. Амалия, в порыве испуга, отступила в сторону, но остановила себя и снова уперлась плечом в дверь, чтобы помешать попытке сестры войти в кладовую.

- Какого...

- Это он! - ответила раздражённым возгласом старшая девушка. - Пошла вон отсюда, сейчас же!

Порыв глупой отваги Ханны и её стремление ломануться на помощь близким пропали в следующее мгновение, после того как монстр провёз раненого по углу дверного проёма, прижал к самой дощатой панели и отпустил. Ноги парня закономерно подкосились, а швабра наклонилась вниз, с тихим влажным хлюпаньем смещаясь внутри глазницы и причиняя ещё большие мучения. Однако упасть на пол ни он, ни случайный предмет его пытки не успели: безликое существо резко выпрямилось и, с широкого размаха, воткнуло уже собственное оружие под рёбра человеку. Удар получился такой силы, что острый наконечник длинной рукояти прошёл одновременно сквозь тело и дверь, пригвождая жертву к месту. Упустив из вида момент, когда и откуда демон достал четырёхлезвийную косу, Амалия теперь бессмысленно таращилась на то, как капли крови скатывались из глубокой дыры в теле её знакомого и принимались стремительно расползаться по одежде. Швабра стукнулась об один из длинных, чёрных клинков, крестом торчащих из противоположного конца оружия, съехала к основанию конструкции и остановилась там, так и не вываливаясь из повреждённого черепа.

Юноша забился и схватил косу обеими руками. Чёрт возьми, он был ещё жив. Хотя раздавшиеся из соседней комнаты торопливые шаги возвестили о том, что Ханна убралась куда подальше, легче на душе не стало. Приятель брыкался, дёргался, бил ногами и всё пытался освободиться, делая себе только больнее и больнее. Наконец, додумался вырвать швабру - та грохнулась, несколько раз ударившись о деревянный пол. Дорожки крови быстрее прежнего полились по щеке, скатываясь на шею и в рот.

Безликий совершенно оставил парня в покое, наедине с огромной косой. Лия, больше не имевшая необходимости строить из себя смелую и беспокоиться за сестру, забилась в угол, закрыла холодной рукой тот же глаз, который пострадал у приятеля, готовая взвыть от сострадания к нему и страха за собственную жизнь. Исчадие ада теперь смотрело только на неё - прямое и тёмное, как тень, протянувшаяся через могилу. Казалось, оно снова потеряло способность двигаться и превратилось в обманчиво спокойную статую. Опуская руку в коротком перерыве между волнами мучительных головных болей и прерывисто вдыхая воздух, девушка бесцельно попыталась взять себя в руки. Убежать уже не получится: открыть дверь мешает вопящий парень, а дорогу к окну ненавязчиво преграждает сам недоброжелатель.

Она понимала, что этот момент может наступить. Не один раз погружалась в неприятные воспоминания и просыпалась среди ночи от кошмаров различного содержания и правдоподобности. Но прошлое потихоньку отступало, таяло, превращалось в какую-то галлюцинацию и массовое помешательство, как о том говорили соседи. А теперь оно пришло и уже не позволило скрыться в хиленьком убежище. Не дало отвести от себя взгляд.Спасения не будет. Никто не придёт на помощь вовремя, даже если подмога всё-таки явится. Осталось только смириться и встретить свою мучительную смерть.

Но ей совершенно не хотелось умирать, да и вид стоящего напротив существа сильно мешал безмятежной встрече с судьбой. Оно ничего не делало, чем заставляло ждать, тянуло момент и явно получало удовольствие от всего, что происходило вокруг.

На такое лучше не рассчитывать, но, может, ему было нужно убить всего определённое количество человек, после чего оно перестало бы вести себя агрессивно? От столь малодушной мысли стало только хуже. Нужно было помочь застрявшему на двери, но в этом нет толку. Никто их не отпустит, пока демон здесь.

Под хрипы, вой и несусветную брань Лия смотрела на убийцу, подавляя гул в ушах, уже доходящий до медленного рокота. Сознание плыло так, что приходилось постоянно прищуриваться, ради того, чтоб удержать внимание на одной цели и не скатиться в неконтролируемую панику. Секунды сменяли одну за другой, уже казалось, прошла целая вечность, и терпеть мучительные искажения в голове стало просто невыносимо. Все мысли сменились только одной - о том, когда же это прекратится.

Когда же он уйдёт или прикончит.

Возможно, убийство вовсе не входило в его планы, возможно его целью был только страх. В конце концов, в прошлый раз ему хватило многочисленного ужаса и воплей, так может, и сейчас он просто ждал, когда это всё надоест? Или, может, он имел привычку атаковать только мужчин, а женщин и детей оставлял напуганными до помешательства, но нетронутыми?

Неспеша и плавно существо взяло девушку за горло. Тонкие, горячие и влажные пальцы обхватили её шею, рывком подняли над полом и ударили затылком в противоположную стену. Амалия зажмурилась и рефлекторно схватилась за то, что её душило. Нащупала голое мясо - поверх мышц, костей и сухожилий на руках монстра не оказалось кожи. Только какая-то ткань намотана через ладонь. Щекотка от ворсинок этого бинта смешивалась с нехваткой кислорода и болью, оттого что приходилось висеть на передавленной глотке. Ожидаемо, освободиться хоть на сколько-нибудь и вздохнуть не удалось; Амалия только бессмысленно скребла ногами по бревенчатой стене. Тогда он поставил на пол и несколько ослабил хватку.

Непропорционально здоровая кисть переместилась выше, и когтистые пальцы, как паучьи лапки, вцепились в лицо. Девушка вновь закрыла глаза, на сей раз, чтоб уберечь их от участи быть выколотыми. Отстранилась, - к своему удивлению, успешно, - и подняла взгляд. Сквозь освежёванную руку, открытую в хватательном движении, было видно воротник чёрного, как смоль, плаща и заляпанного кровью шейного платка. Невыразительное создание явно над чем-то подумало, после чего схватило физиономию жертвы с куда большей силой, чем прежде. Вскрикнув от неожиданности и боли, Лия удержала себя в сознании, ибо в очередной раз темнота и монотонный рокот стиснули разум.