В свете софитов (1/1)

*** Одинокая фигура стояла посреди леса, на перепутье, всматриваясь в сокрытые густым туманом множественные тропинки. Все пути были открыты, но не видно было, к чему приведет каждый из них. Она наугад сделала шаг в сторону одного и, как сомнамбула, покачнувшись, направилась вперед, не видя ничего вокруг себя. Воздух здесь был вязкий, тяжелый, сложно было дышать, сложно было идти. Потерявшаяся в этой серой дымке, странница была слепа, но слух ее терзали не замолкающие ни на мгновенье звуки разбушевавшейся в ответ на ее вторжение природы. Хлопая крыльями невдалеке, ухала сова, ее темный силуэт мелькал между очертаниями стволов сосен, тонких, изможденных, будто бы гибельный туман витал здесь всегда, не выпуская их из своих холодных объятий. Ветки скрипели, но отнюдь не из-за ветра, возникало подозрение, что он вообще не посещал эту обитель зла. Под ногами что-то шелестело, шуршало, шипело, а издали был слышен волчий вой. Но, если дойти до конца, если не сойти с ума от этих леденящих кровь теней, криков невидимых птиц, непременно найдется выход. Ведь тропки протоптаны кем-то, они должны вести потерявшегося в верном направлении. Наконец туман стал понемногу слабеть, и девушка вышла на открытую местность, свободную от мрачных деревьев. Ощутив себя в большей безопасности, чем до того, она решила осмотреться, и, опустив взгляд, поняла, что под ногами больше нет никакой дороги. Закрутила головой, но ни сзади, ни по сторонам?— нигде не было следа человеческих ног. Она хотела вернуться назад, чтобы вновь ступить на спасительную тропинку, но лес сомкнулся вокруг кольцом. Она хотела сломать ветви, чтобы протиснуться между оттеснявшими ее от обратного пути соснами, но, услышав гулкий рык в шаге от себя, отскочила, бросив попытки. Нужно было выбираться. Путь был только один, лежавший через болото, которого она поневоле достигла. И, осторожно шагнув в чавкающую топь, не слишком глубокую на первый взгляд, она пошла дальше, стараясь наступать на островки земли, а не в липкий ил. Под ногами хлюпала вода, а дно было мягким, как кашица. Потеряешь время, не пошевелишься, и она тебя не отпустит. Здесь почему-то царила тишина, нарушаемая лишь ее передвижениями, никаких зверей, которых она слышала до того. И это пугало еще больше, потому, рискуя, путница все же ускорилась. Она почти миновала эту огромную зеленую лужу, с надеждой глядела на широкий просвет между деревьями, более дружелюбными, чем те, что она миновала. И тут земля возле нее неприятно захлюпала. Из зацветших вод показались скрюченные серые руки, тянувшиеся вверх, своими пальцами-крючками царапающие воздух. Одна такая обхватила лодыжку остолбеневшей путницы. А затем другая. И третья. Она услышала стоны, которые должны были быть словами, но мертвецы, чьи легкие были заполнены гниющей жижей, только мычали, булькали, злобно, печально. Девушка, безуспешно пытаясь высвободиться, погружалась еще глубже, и вот вода, пузырившася и дрожащая от ударов ее рук, от попыток вдохнуть, оканчивавшихся глотанием некротической, зелено-бурой субстанции, обволакивающей, засасывающей, захватила ее целиком, погрузив в пучины, полные жадных окоченевших рук и потерянных надежд. Фрею слишком часто стали мучить кошмары, такие подробные и мучительные, что каждый раз она просыпалась с мыслью, что умерла или сейчас умрет. Хорошо, если поблизости был Гай, умевший успокоить ее в минуты животного полуночного ужаса. Она стала бояться смыкать веки, опасаясь, что опять очутится там, где она была беспомощна, в мире замысловатых дьявольских грез. Но нужно было жить дальше, сопротивляться своим страхам, своей слабости.*** Величественный замок, гулкий отголосок европейских времен, когда вампиры еще не прибыли в Новый свет за новой жизнью, стоял в гордом одиночестве на отшибе. Смертных здесь не встретишь, это место?— исключительно для кровопийц. Впрочем, Фрея в первый раз побывала здесь еще будучи живой, хотя, конечно, многие бессмертные были не на шутку возмущены этим обстоятельством. Но, несмотря на всеобщую неприязнь, хозяин имения, Марсель Лафайет, был рад гостье. У него был удивительный нрав. Девушка сомневалась в том, что ей когда-нибудь посчастливится встретить такого же игривого, беспечного и добродушного вампира, настоящего человека богемы. Пусть они и были знакомы всего ничего, но первое впечатление оказалось верным. Камилла, хотя и кардинально расходилась с ним во взглядах, дорожила своим другом, подчёркивая в нем те же качества, что обнаружила Фрея. Маленькая рыжая бестия, на вид ангелочек, фарфоровая кукла, разодетая на старинный манер. В отличие от других сородичей его ранга, он не пугал, а располагал к себе, причем всех, вне зависимости от пола и возраста. Но не стоило верить внешности, Марселю было около четырехсот лет, член королевской семьи, подлинный аристократ, своми янтарными глазами видел Великую французскую революцию. Мир менялся на глазах у вампира, навеки заключенного в теле орфана. Он не унывал, никогда. И даже после убийства Бэннера?— просто ушел. Понимая, что не сможет мериться силами с Королем, понимая, как бесполезен бунт. И Августин не стал преграждать ему путь, уважая выбор своего приближенного. Поистине беспощадна судьба, уготовившая столь страшную участь Марселю, сумевшему выжить тогда, когда за ними охотился Орден, еще не столь могущественный, но опасный, прошедшему войны, восстания, смены власти. Это красивое маленькое создание было разорвано на части уродливыми дикими фералами, ворвавшимися на бал. Чудовища, порождения тьмы, не разбирали, кто достоин гибели, а кто нет. Не пожалели они и самого галантного из долгожителей Америки, по чьей милости устраивались великолепные пиршества, служившие отрадой для многих бессмертных, освещая факелом их долгую жизнь. Он так и умер, в своем собственном замке, не увидев только начавшейся тогда череды событий, что суждено было перевернуть мир вампиров Нью-Йорка. Вега, натравивший фералов, поплатился за это свое деяние, за бесславную погибель одного из великих. Жестоко поплатился. И вот сейчас, входя в просторный, хорошо освещенный зал, выдержанный в стиле классического рококо, с лепниной и огромными позолоченными люстрами, Фрея остро ощутила саднящее чувство потери. Замок точно потерял душу со смертью хозяина. Эбенейзер, как самый близкий друг Марселя, являвшийся по совместительству самым близким врагом, получил его в наследство и ответственно относился к новому владению, понимая его значимость и будучи в принципе человеком богатым, способным распоряжаться такой огромной площадью. Все же Фрее не нравились его поджатые губы, маленькие слезящиеся глаза, зализанные седые волосы. Стоило оглянуться по сторонам, и ей мерещилось, как стучат по лакированому паркету каблучки, раздается звонкий заливистый смех. Казалось, в толпе вот-вот должны мелькнуть роскошные рыжие кудри, изумрудный фрак. Но отныне это лишь иллюзия. Она могла бы воскресить в памяти те времена, когда Марсель был жив, но ни к чему было трогать еще кровоточащую рану, тем более, что сегодня ей должно быть веселой. Ступая в зал, Хранительница оправила роскошное сатиновое платье цвета старого золота, украшенное многочисленными рюшами. Почти все взгляды присутствующих моментально сошлись на ней, как назло припозднившейся. Да, что-то не меняется. Если раньше на нее глазели, как на дурно одетую смертную, которой здесь на рады, то теперь, как на чрезвычайно значимую и загадочную фигуру, о которой только и ходили разного рода толки. Даже сейчас, спустя столь краткий промежуток времени после произошедшего, история об их приключениях обросла множеством разнообразных подробностей и дополнений, как украшавших, так и очернявших героев. Фрея, держа спину прямо, глядя перед собой, словно ее совсем не беспокоило всеобщее внимание, подошла к своим друзьям, тоже одетым празднично по давнему дресс-коду, в память об ушедшем, не готовом променять моду восемнадцатого века на современную. —?Мне кажется, меня сейчас сожрут заживо,?— сказала девушка, подойдя к Лили и легонько обняв ее. Та усмехнулась себе под нос и ответила: —?Ты как диснеевская принцесса, приходишь на бал последняя.Фрея не стала комментировать это шутливое замечание, потому что сама на самом деле не терпела опаздывающих. Лили продолжила: —?Однако, твоя популярность распространилась и на нас. Смотри-ка, теперь я дружу и с богиней, и королевой,?— девушка выглядела по-настоящему счастливой, что не могло не порадовать Хранительницу. Почему-то Спенсер упорно не хотела замечать, что сама стала персоной грата почти во всех вампирских кругах. Еще бы, ведь теперь она?— глава клана. Можно ли было помыслить о таком год назад? —?Я больше не ношу этот титул,?— заметила Камилла, уже, впрочем, привыкшая к причудам своей новой приятельницы. Она была, как обычно, неотразима. Гладкие шелковистые волосы ниспадали на черные кружева, длинные, как веер, ресницы подчеркивали красоту кофейно-бурого цвета глаз. Да, выглядела Камилла действительно по-королевски. —?Ну и ладно,?— имитируя обиженность, надулась Лил,?— но для меня ты навсегда останешься королевой.Камилла вопросительно выгнула бровь, но потом улыбнулась уголками губ, окрашенных в любимый вишневый оттенок. —?Что ж, если только для тебя,?— снисходительно ответила вампирша. Фрея посмотрела на них и подумала, что, кажется, в этих шутках есть что-то большее. Да, она, безусловно, замечала краш Лили в египтянку, но не думала, что это обернется чем-то серьезным. Не думала, пока Камилла не позвала ее подругу на танец. —?Давай, развлекайся, красотка,?— обратилась к ней Лил, дав безоговорочное согласие, хлопнула по плечу подругу и многозначительно подмигнула, приняв руку Камиллы. Этот жест не остался незамеченным, и партнерша вздохнула, закатив глаза. И она осталась наедине с Эдрианом. Он уже не выглядел таким подавленным, как недавно на похоронах Джекса, но тоска сквозила в его взгляде, направленном на узорчатую окантовку изящного бокала. Он пил шампанское и думал о чем-то своем, не участвуя в маленьком обмене репликами, произошедшем минуту назад. Девушка чувствовала себя неуютно в такой компании, но нужно было как-то избавиться от гнетущего молчания. Хотя вокруг было шумно, слышались смешки, музыканты из числа бессмертных играли на славу, наполняя залу волшебными мелодиями, так и манящими танцевать. Возле них двоих же образовался неприятный мертвенный вакуум, в котором можно было задохнуться. Краем глаза девушка посматривала, как кружатся в танце Камилла и Лили. Приятно грело сердце то, что ее друзья развлекаются в обществе друг друга, что их отношения проходят новые этапы, что грусть на их лицах сменилась воодушевлением. Фрея почувствовала себя маленькой девочкой, построившей чарующий своей гармоничностью домик для кукол, посадившей туда своих тряпичных подружек, и на утро обнаружившей, что ее игрушки зажили своей жизнью, а ей, большой и неуклюжей, больше нет места в этой обители. Хотя, может быть, роль ее не была столь велика, но при всем этом девушка действительно свела вместе всех их: Эдриана, Камиллу, Лили… Джекса. Пусть двое старых вампиров уже состояли до этого в дружеских отношениях, но с приходом в их жизнь смертной они точно обновились. —?Эдриан, я думала, может быть, мне подыскать какого-то другого помощника? Тебе, наверное, тяжело одному,?— заговорила Фрея, стараясь ухватиться за то, что, может быть, будет ему не безразлично, за его корпорацию. —?Тяжело ли мне? —?отозвался он глухо. —?Да, верно. Но это вовсе не из-за работы. Я долго справлялся в одиночку, справлюсь и теперь, хотя это, конечно не самые легкие времена. Не беспокойся обо мне, Фрея. Девушка нахмурилась. Он говорил без неприязни, но теперь, как никогда не было, между ними разверзлась пропасть. И она вновь попробовала ее перепрыгнуть. —?Ты уверен? Все хорошо? —?спросила она вкрадчиво, заглядывая ему в глаза, надеясь хоть на капельку откровенности. Но вместо этого ощутила вполне реальный барьер, который возвел ее бывший начальник вокруг своих дум. Неужели он думал, что она может прочитать его мысли без разрешения? Горькое чувство обиды перехватило дыхание, Фрея думала, что сейчас заплачет, просто разрыдается на глазах у всех, упадет на колени и вопросит небо, почему от нее отстранились близкие когда-то люди. Но тяжелым усилием она сдержала себя, остановив слезы, уже подступившие к горлу, не подав вида, что она задета до глубины души. И тут ее еще раз полоснули холодным лезвием по сердцу, но второй удар было выстоять легче. —?Все хорошо,?— безучастно повторил мужчина, осушив бокал. Она увидела непоколебимую серьезность и твердость в его взгляде. Что-то осталось за словами, определенно, да и, кажется, она даже знала, что. Видимо, все хорошее когда-то кончается. Раз уж роковой выбор лишил ее друзей, так тому и быть. Раньше, до того, как она познакомилась с Лили, девушка, в общем-то, была достаточно нелюдима, никому не открывалась. Так что нужно было только научиться заново жить как прежде. Неоспоримо, что все они оставались ее преданными союзниками, но альянс и дружба?— совсем не одно и то же. Жаль, что они не смогли смириться. Придется смириться ей. И, немного помолчав, не оставляя надежду дождаться какого-нибудь слова, звука, знака, Фрея, окончательно разочаровавшись, натянула на лицо маску сдержанной доброжелательности и подошла к другой группе вампиров. —?О, а вот и хозяйка вечера! —?воскликнул один из говоривших. Белоснежный оскал на секунду ослепил Фрею. Да, точно, это был новый глава клана Лакруа. Блистательный Реймонд Честертон, миллиардер, эрудит, без преувеличения мечта всех женщин. Только вот сам он о женщинах никогда не мечтал. Рядом с ним стояли еще два малоизвестных для Фреи персонажа, которых, впрочем, она выбирала сама, полагаясь на описания кандидатов в лидеры клана, данные ей советниками. Один был очень высоким, плечистым. Глава клана Кастелланос?— Маинганс. Так звучало его имя когда-то на индейском. Это был возрастный вампир, обращенный в расцвете сил в период войны за независимость. Он был суров и очень молчалив, совсем не похож на Лестера, этого озабоченного шутника гедониста. Маинганс напоминал скорее воина, чем главу клана, отвечающего за коммерцию. Но не стоило обманываться его грозным видом, это был настоящий человек своего дела. В том, что касается продаж, вампир разбирался не хуже иных болтунов вроде покойного Лестера, которого, впрочем, обвинить в незнании отрасли нельзя, он был хорош в своем деле, хотя иногда и вытворял странные вещи. И Кастелланос, по справедливости, оказался не таким уж негодяем, каким выглядел первоначально в глазах Фреи. Перед смертью он показал себя достойно, в отличие от других членов совета. Лестер не сбежал, хотя мог бы. Скучать Фрея по нему определенно не будет, особенно по тем временам, когда он по началу пытался подбить к ней клинья, но все же с гибелью старого развратника приблизился конец старой эпохи, ведь ему немного немало было пять сотен лет. Сложно представить, сколько воспоминаний хранил этот грек. Вампиры и их личный опыт зачастую куда достовернее исторических книг, потому что они видели ход событий своими глазами, а затем и в перспективе. Печально, что мало кто из бессмертных занимался запечатлением своих знаний, которые могли бы хорошо послужить миру. Неподалеку от индейца в обществе какой-то дамы, должно быть, кастой пониже, стоял другой, не менее любопытный новоизбранный глава. Его звали Джейкоб Кравиц, а в более узких кругах?— просто Яша. Но как бы безобидно это ни звучало, худощавый скуластый мужчина не выше пяти с половиной футов с всегда гладко выбритой щетиной являлся наиболее опасным из всех новых фигур на политической арене. Он был в немилости у Барона многие годы, но при этом, что удивительно, оставался жив, из тени конкурируя с ним за влияние в преступном мире. Возможно, даже если бы не бесславная кончина последнего, Джейкоб все равно рано или поздно занял бы это место. Он был гораздо умнее и проворнее неповоротливого, консервативного Барона, не желавшего смиряться с тем, что ревущие двадцатые давно миновали. Это был по природе мошенник, а не бандит, но ему каким-то образом удавалось держать под контролем все подпольные силы Нью-Йорка. Он не нравился Фрее, как и его биография, но кандидатура была слишком очевидна, чтобы ее отвергать. Когда-то, пару веков назад, Яша был обыкновенным карточным шулером, хотя и мастером своего дела. Однажды он обыграл какого-то богатого старого пана, за что тот решил отомстить, обратив оборванца, сумевшего обвести его вокруг пальца. Говорят, помещик тот был зверски убит. У Кравица была семья, но он не захотел, чтобы они жили в одном доме с монстром, и, оставив жене огромную сумму денег, выбитых из обидчика, он покинул материк без гроша в кармане. И больше не было для него ни Бога, ни семьи, и скитался он по земле, как Агасфер, отринутый всеми, пока наконец не нашел свою нишу. Карты Яша бросил. Ходят слухи, будто как-то человек Барона предложил ему сыграть, прекрасно зная эту легенду. Надо ли говорить, что от него осталась лишь кучка праха? Эта черная мамба, человек, который одним своим видом вызывал отторжение, неприязнь, теперь дорвался до власти. Впрочем, Фрея видела его на совете. Кравиц безусловно представляет угрозу, но он, в отличие от Барона, готов вести диалог, даже не через губу. И по крайней мере пока он довольствовался данной ему ролью и большего не желал. Хранительница даже, кажется, приглянулась преступнику, потому что он с особенным интересом слушал, что она говорила, и уходя поклонился, изогнув свои тонкие губы в полуулыбке. У нее тогда по телу пробежали мурашки. Чрезвычайно неприятный тип. —?Не стоит, хозяин здесь Эбенейзер. Как идут дела, господа? —?обратилась она к своим коллегам, которым суждено было управлять Нью-Йорком долгие годы. —?Лично у меня все идет просто замечательно. Хотя, конечно, зерна недовольства, которые посеяла Прия своей манией величия, еще иногда прорастают, но ничего, скоро мы все искореним, все исправим, и наш клан будет сверкать и переливаться,?— первым ответил Реймонд, поправив манжету рукава. Да, он был не менее самовлюблен, чем предшественница, но контролировать его было значительно проще, мужчина, когда дело доходило до решения серьезных вопросов, был податлив, как пластилин. —?Мы имеем проблему с сообщением с другими штатами, но это временно,?— кратко отозвался Джейкоб, не желавший озвучивать важные вещи в такой обстановке. Девушка, по всей видимости партнерша, куда-то незаметно улизнула. Разумно с ее стороны, потому что разговор не был рассчитан на посторонние уши. —?А у вас как? —?обратилась Фрея к индейцу. —?В порядке, мадам. Отчетность будет представлена,?— как всегда немногословно резюмировал индеец. Он был одет несколько более грубо по сравнению с остальными, но тон его стиля определенно соответствовал любимой эпохе Марселя. —?Рада слышать… —?заговорила было вампирша, намереваясь закончить перекличку, потому что она отнюдь не наслаждалась обществом мужчин, но прервалась, не окончив фразы, потому как почувствовала где-то поблизости витающее в воздухе напряжение. Внимательнее вслушавшись, уловила звуки ссоры в противоположном конце зала, настолько явные, что почти все находящиеся рядом вампиры отвлеклись, бросили своих дам и кавалеров, дабы посмотреть, что из этого выйдет. Конечно же, люди Барона. И Гай. —?Как ты смеешь появляться здесь, когда ты, ублюдок, свернул шею нашему боссу? —?вид у говорившего был непреклонный, он не был настроен шутить и сжимал кулаки, готовясь к драке. —?Да-да, Стэн, мы это помним, блядь,?— подхватил второй, не слишком отличавшийся от Стэна. Барон в основном принимал к себе отъявленных бандитов, поборников грубой силы, не задававших лишних вопросов, подчинявшихся лишь авторитету. Это были бойцовые псы, которые, оказавшись на свободе без поводка, клацали зубами на всех подряд. И куда смотрел Кравиц? Всего амбалов было пятеро, и все выглядели решительно, совсем не боялись привлечь излишнее внимание. —?Если я свернул ему шею, что заставляет вас думать, что я не сверну ее тебе? Или тебе? —?нехотя отвечал вампир, нахмурившись, пытаясь избежать конфликта. Ему ни к чему было сейчас проливать кровь, его и так терпят, стиснув зубы. Хотя и находились те, кто в душе мечтал о возвращении вампирского единовластия, славных старых времен, которые такие индивиды обычно даже не застали, те, кто поклонялся Гаю, как русские князья в тайне ото всех чтили Наполеона, злейшего врага своего царя, из-за которого погибло множество соотечественников, просто потому что он великий. Но эти поклонники никак не проявляли себя, в людях подчиняясь общему настрою. Потому присутствующие в подавляющем большинстве были явно не на стороне Августина. Поразительно, как быстро люди меняют мнение о своих вождях, стоит им только покинуть трон. История знает множество случаев неистового поклонения лидеру, которое заканчивалось презрением и ненавистью к убитому, свергнутому, побежденному. Масса тут же открещивается от пастухов, чья праща больше не нависает над ними. —?Они уже давно пытаются спровоцировать его, Хранительница. Прикажете что-то с этим сделать? —?прошептал ей на ухо нынешний глава клана, незаметно подойдя ближе, так, что девушка, на минуту погрузившаяся в размышления, вздрогнула. Она не знала, что ей предпринять. —?Удивительно, что вы ничего с этим не сделали раньше, без меня,?— злобно прошептала ему в ответ Фрея, многозначительно скривив губы в знак недовольства. —?Мои люди возмущены присутствием бывшего короля. Было бы очень опрометчиво с моей стороны без совета свыше почем зря дергать их. —?У вас есть рычаги воздействия, Джейкоб. Вы прекрасно знаете, что Гай Августин?— член совета, знаете, какой приговор я ему вынесла. Ваше вмешательство припозднилось. Придется мне самой, если уж Вы не хотите испытывать свое влияние, если боитесь, что его не хватит, чтобы подавить это. Кравиц нагло посмотрел на нее в упор своими черными, как вороново крыло, злыми глазами, в которых явно читалось несогласие, но не стал перечить, и, кивнув, отступил на шаг, сделав знак Фрее. Как же сложно быть главным. Ее никто не слушался, они не видели той ужасной ночи, когда вампирша была Богиней крови в истинном своем обличьи, они прощупывали, на что она способна, искали слабые места, чтобы нанести удар. Как глупо с их стороны было недооценивать ее. А доказать свое право на власть, видимо, Фрея могла только демонстрацией силы, кровопролитием, от которого она уклонялась всеми возможными способами. Тем временем скандал набирал новые обороты. —?Ну да, как же. У тебя нет сил,?— заявил Стэн, который, видно, был у них за главного. —?Интересно, кто сказал вам такую глупость? —?начинал всерьез раздражаться Гай, напоминающий сейчас льва, окруженного гогочущими скалящимися гиенами. Девушка хорошо понимала, что нельзя позволять им напасть, потому что в таком случае кому-то придется собирать кишки и оторванные конечности по залу. И весь праздник пойдет на смарку. Она судорожно обдумывала, что можно сказать, сделать, чтобы все прекратилось как можно более безболезненно для обеих сторон. —?Хранительница вырвала тебе когти, так-то,?— не унимался бугай. —?Хотите взглянуть на мои когти, м? Тогда найдите меня после бала,?— Гай развернулся, чтобы покинуть их, но один из компании преградил ему путь. —?Нет уж… —?сказал тот. Вот-вот должна была случиться беда. —?Джентльмены! —?громко воскликнула Фрея, поспешно направляясь к ним, отвлекая внимание на себя. —?Вам не кажется, что праздник?— не время для конфликтов? —?Он убил Барона, моего создателя. Почему я, дьявол побери, во время праздника должен любоваться на этого сукиного сына? —?Потому что он?— мой гость,?— парировала Фрея, приблизившись достаточно. —?Да кто ты… —?заикнулся было Стэн, возомнивший себя, видно, самым смелым, но не договорил, потому что кто-то из товарищей толкнул его в бок. Хранительница взглянула по сторонам. Теперь внимание абсолютно всех вампиров было приковано к этой сцене. Поймала в толпе обеспокоенный взгляд Лили. Камилла прищурилась, видимо, ожидая неизбежную драку. Должно быть, для нее было удивительно, что Гай еще не проучил вампиров за такую дерзость, так что бойня была делом времени. —?Кто я? —?Фрея почти вплотную подошла к бандиту, угрожающе оскалившись. —?О, подожди, друг мой, сейчас ты узнаешь, кто я. И она проникла в его разум, клещами жестоко вцепившись в него, принялась нещадно копаться там в погоне за нужными ей фрагментами его жалкой душонки. Делом пары секунд оказалось добраться до детских воспоминаний. Натянув нужную струну, надавив на больное, она вернулась в реальность. Бандит смотрел ошарашенно вокруг себя, можно было подумать что он стал незрячим. Остальные с недоверием наблюдали, не зная, что будет дальше. И тут их собрат очнулся: —?Мама! Мама, пожалуйста, не бей меня! За что, мама?! —?протяжно взвыл он. Все стоящие рядом расхохотались. Подошел Джейкоб и, оценив зрелище слабой усмешкой, приказал оставшимся растерянным молодцам: —?Выметайтесь отсюда. Такова воля Хранительницы, а значит, и моя. Даже если бы остальные четверо не видели произошедшего, тон их нового лидера не допускал возражений. И они поспешно направились к выходу, волоча за собой хнычущего бандита. Зал еще некоторое время шумел, отходя от удивительного перформанса. Кто-то смеялся, кто-то осуждающе качал головой. Главное?— никакого насилия, кроме насилия над репутацией дебошира, не было применено. И гости на время отвлеклись от Гая, без тени улыбки наблюдавшего за игрушечным наказанием. —?Спасибо за содействие, Джейкоб,?— сказала она, и мужчина удалился без лишних слов и жестов. Ей удалось выбраться на балкон, и, вдохнув полной грудью свежего воздуха, она обернулась ко входу, зная наверняка, что сейчас он придет. Иначе и быть не могло. —?Я понимаю, ты не хотела, чтобы кто-то пострадал, не хотела портить это празднество, которое, впрочем, кажется, было испорчено с самого начала. Но твой трюк с игрой разума унизил и меня, и тебя, и этого кретина,?— негодовал вошедший вампир. Лицо его скривила неприятная гримаса. —?Что? —?удивилась Фрея. —?А какого исхода ты желал? Чтобы я дала тебе распотрошить их прилюдно? Чтобы тебя возненавидели еще сильнее? —?ей было досадно, что ее маневр можно было представить в таком свете, да еще и, в общем-то, совершенно справедливо. —?Лучше так, чем последующее распространение нелепых слухов о том, что я якобы лишился своих сил. Посмотрите на него, вампир, за которого вступилась женщина,?— заговорила в нем гордыня, когда-то неуемная, а теперь почти растаявшая, но все еще проявляющая себя, не желая быть погребенной вместе со старой жизнью. —?Но ведь главное, ты знаешь, что это ложь. И, если понадобится, используешь свои способности, когда того ждать не будут. Разве не так? —?неловко пыталась отбить словесную атаку Хранительница. Гай шумно вздохнул, запустив пальцы в волосы. Голубые глаза его обратились к небосводу, чтобы найти там успокоение для разгневанного эго. —?Да, пожалуй, так,?— ответил он уже тише, уняв напор. Но осадок у вампирши на душе остался, она с сожалением осознала, что, вероятно, выбрала все же не самый лучший путь развития событий. Здесь было принято доказывать влияние силой, а не хитростью и смекалкой. —?Прости, я… У меня не было много времени, чтобы обдумать все возможные последствия. Я, понимаешь, я правда не хотела, чтобы вечер был испорчен,?— виновато потупила взгляд Фрея, сбитая с толку такой реакцией. Несколько мгновений назад совершенный поступок казался ей очень удачным ходом, а сейчас она вовсю корила себя за глупость. Мужчина не мог продолжить угнетать и без того подавленную из-за его слов девушку, и заметно смягчился. —?Наивный мой цветочек,?— приблизился к ней Гай и ладонью коснулся щеки, аккуратно большим пальцем надавив на челюсть, чтобы видеть лицо, а не только веки и опущенные ресницы склонившей голову Хранительницы. —?Если бы сегодня кто-то умер, это только украсило бы мероприятие. Поверь мне, в обществе вампиров не принято быть таким гуманистом, даже в твое время. Эдриан?— исключение из правил, в нем всегда пробивалось наружу исключительное человеколюбие, но остальные… Едва ли они дорожили слабоумными миньонами Барона. Ты видела этого черта, что вы поставили во главу клана? Он их устранит, просто не так быстро. Ему не нужны тупоголовые горы мышц, которые не готовы играть по новым правилам. Фрея усвоила урок, про себя окончательно убедившись, что совершила оплошность. Но теперь уж ничего не поделаешь. Нужно только избегать подобных ошибок в будущем. —?Я так устала доказывать что-то окружающим, боже мой, я не могу расслабиться, когда все остальные отдыхают, радуются жизни. Постоянно нужно думать, выбирать, принимать решения, в которых тебя тотчас же обвинят, увидев хоть какое-то прегрешение. Не получается угодить всем, да прекрасно, если хотя бы половина из заинтересованных останется довольна. А ведь они смотрят на меня, чего-то ждут. Неужели это такое тяжелое бремя, а? Почему я не могу просто пожить для себя, и пусть Совет решает все остальное? Разве сейчас им нужна госпожа? —?разразилась она монологом, выложив все накипевшее, терзавшее ее с того дня, как она приняла лавры триумфатора, а вместе с ними и великую ответственность. —?И почему же не можешь? Фрея, все в твоих руках. Ты сама хозяйка своей судьбы, и если кто-то водрузил на тебя роль, которая тебе не по душе, так откажись от нее. —?Я бы, возможно… Да, это и правда так, только я никогда не задумывалась о том, чтобы просто взять и сбросить с себя эту ношу. Видимо, возомнила себя наказанным за чужие грехи пророком, несущим крест на своем горбу. И что будет, если я так сделаю? —?она посмотрела вниз и заметила стайку птиц, черных воронов, огромных, с когтистыми лапами и мощными клювами. Они парили вокруг чего-то, что она не могла видеть из-за высокой травы. Судя по тому, что стервятники не спускались на землю, они нашли добычу, но она еще была жива. Вороны не трусливы, но разумны. К чему подвергать себя опасности, когда можно попросту немного подождать? —?Ты успела организовать управляющие структуры, так что шестеренки должны начать крутиться сами,?— пожал плечами бессмертный. —?А ведь ты чертовски прав. Еще недавно говорила о своей бесполезности, а теперь пытаюсь быть полезной для всех и вся. Действительно, не лучше ли уйти? Только вот как? —?Фрея сделала паузу. —?Однажды перед сном я размышляла о возможности уехать в Европу. Там ведь все далеко не так благополучно, как у нас. Нашим братьям и сестрам может понадобиться помощь, чтобы восстановиться от многовекового гнета Ордена и избавиться от его недобитых остатков, филиалов, разбросанных по материку, отрубить все головы гидры. Или можно отправиться в Средиземноморье, чтобы посмотреть своими глазами, как зародилась история цивилизаций. Я смогу сделать много открытий, ведь мне открыта кладовая воспоминаний всех тех, кто жил после превращения Реи, а затем передать их потомкам. И это ведь твоя родина, Гай. К тому же, во многих странах там сейчас царит несправедливость, которую нужно побороть. Простые люди в одиночку не могут справиться с диктаторами, тиранами, вооруженными до зубов. Но мы-то ведь можем все,?— она ласково взглянула на своего спутника, про себя предвкушая те невероятные приключения, которые могут ждать их за океаном. —?Потрясающе. Не думал, что мне удастся тебя так просто урезонить. Идея мне по душе, но какое бы решение ты ни приняла, если пожелаешь, я последую за тобой. Хоть на край света. —?На край света? Я запомню. И все же иногда я поддаюсь доводам здравого смысла,?— улыбнулась девушка, и, привстав на цыпочки, поцеловала вампира, нежно, без ненужной пылкости. Гай, кажется, оправился от нанесенной обиды, и, заключив в объятия Хранительницу, с мечтательным видом смотрел на горизонт. Почти как в давние, забытые времена, когда он думал, что его миссия на земле?— уничтожить несправедливость, неравенство, когда поначалу они с Богиней сражались за свободу. И тогда он представлял себе дивное будущее, где цари не смогут развязывать войны, где вообще не будет царей. —?Никогда бы не подумал, что все обернется именно так. Если бы не ты, Фрея, меня бы уже не было здесь или вообще не было в этом мире,?— сказал вампир, пытаясь восстановить в памяти утраченное. Хранительница прижалась к груди его, слушая, как ритмично бьется сердце, истинно пламенный мотор, работавший многие-многие годы. И ей так нравилось стоять здесь, под открытым небом, вдали от шепотков, шороха платьев, стука каблуков, вдали от звуков смычка, быстро скользящего по струнам, порождающего красивую музыку, слишком энергичную, слишком бодрую. А хотелось спокойствия. —?Не преувеличивай, ты бы и без меня нашел свой путь, я уверена в этом,?— ответила она, поглаживая шелк черного камзола. —?Хорошо бы разделять твою уверенность. Однако же, пусть так, но это была бы дорога давящей тоски и тщетных попыток искупления. —?Говоришь так, будто сейчас никакого искупления не требуется. Между прочим, напоминаю, некий вампир с твоим именем убил несметное множество смертных и бессмертных. —?Ни на минуту не забываю об этом. Но хватит о грустном, Фрея. Что делать дальше? Прямо сейчас? Предлагаю покинуть этот гадюшник,?— объявил свое намерение Гай, отстраняясь. —?Покинуть, нет-нет, на сегодня у меня есть идея получше. И для ее осуществления жизненно необходим танец,?— глаза девушки загорелись тем самым настораживающим огоньком, который обычно предвещает какую-либо непредсказуемую выходку. —?Здесь? —?мужчина указал жестом на просторную галерею. —?Нет, при всех,?— томно взглянула на него Фрея, с трудом сдерживая желание рассмеяться. Вот уж что действительно станет вишенкой на торте для бала. —?Это будет скандально,?— покачал головой вампир. —?Не находишь, что сбежать?— более скандально? Тем более, раз уж мы все равно улетаем, а я думаю, чем быстрее, тем лучше, то большой роли моя маленькая шалость не сыграет. Нельзя было отказать этим глазам, так что, по всей видимости, придется удовлетворить ее прихоть. Гай повел плечами и нехотя согласился. —?Как знаешь. Тогда прошу следовать за мной. И они снова вернулись в огромную комнату живописных фресок, хрусталя и великолепных тканей. Сейчас был перерыв, гости разошлись по группам, вкушая мороженое и попивая прохладительные напитки. Пусть никакой напиток не заменит вампиру кровь, но они отдавали дань старым привычкам и пристрастиям. —?Дальше будет венский вальс,?— шепнул Гай на ухо своей даме. —?Замечательно, это то, чему я хотя бы училась. Правда, двигаюсь весьма посредственно, нужно понимать, что это мой второй бал в жизни. —?Можешь не беспокоиться, просто доверься мне,?— заверил мужчина, ностальгически глядя на маленький камерный оркестр, состоявший из одних вампиров. Как же давно он не был на балах. Фрея подумала, как, должно быть, опытен был Король вампиров. Сколько видов танцев, приходящих на смену друг другу, он застал? Она могла многому поучиться у своего кавалера, с которым ей, бесспорно, повезло больше всех присутствующих. Ничто не заставляло ее сомневаться в мастерстве Августина, ибо она видела его грациозность в бою. Он сражался не как тяжеловесный Епископ, сокрушавший врагов мощными ударами секиры, не как проклятый Красный святой, это огромное магическое недоразумение, нет, движения римлянина были изящны, стройны, вызывали восхищение. Впервые она увидела такую технику в исполнении Камиллы, но та орудовала кинжалами, а не мечом, предпочитая настигать врагов из тени, схватки с ее участием были куда менее зрелищны. И, с большим нетерпением, не желая ни пить, ни есть, она выжидала. Время подошло, и Гай наконец обратился к ней. —?Разрешите пригласить Вас на танец, миледи? —?поклонился он, обольстительно улыбаясь. —?Даже не знаю, сэр,?— ответила Фрея, будто бы колеблясь,?— Пожалуй, соглашусь.И он протянул ей руку, которую та охотно приняла. —?Какая отрада,?— сказал Гай вполголоса не без доли иронии, мельком осмотрев стоящих рядом вампиров. —?Если ты хотела произвести фуррор?— это уже получилось. Когда пары вышли в центр, ласково запели скрипки, вторящие своим старшим братьям виолончелям, объявляя начало такта. Гай принял нужную позицию, положил руку на тонкий стан, и дальше зал, сверкающий, переливающийся позолотой и мягким светом множества лампад, мириадами огней заиграл перед взором девушки. Казалось, что танцует вовсе не Фрея, а кто-то за нее, некто более сведущий, чувствовавший каждое последующее движение фибрами души, поистине живущий играющей композицией. Ее тело будто бы повиновалось не разуму, а какой-то неведомой силе, направлявшей ее, потому что можно было подумать, что она идеально помнила, как выполняются элементы, незамысловатые, но требующие тщательной подготовки, и это совсем не соответствовало ее неопытности. Она видела перед собой лишь Гая, самозабвенно посвятив себя музыке, не обращая внимания на остальное. Но в какой-то миг, взглядом окинув залу, она мгновенно поняла, в чем дело. Нет, это было не ее природное дарование, просто чье-то давнее воспоминание примешалось к реальности. Она повторяла то, что уже делали до нее. Но, не желая омрачать момент, Фрея отбросила эту мысль. Девушка чувствовала себя настоящей принцессой, как и мечтала в детстве. Не такого принца она себе представляла, но ведь человек бессилен перед причудами судьбы. И, когда голова начала немного кружиться, когда фигуры, описываемые не шагающей, но скользящей по полу вампиршей, стали не такими легкими и грациозными, но приобрели оттенок выдержанной страстности, подогреваемой тем, что Гай, совсем не стесняясь, уверенно обнимал ее за талию, опьяненный, как пряным вином, неожиданным изяществом партнерши и ее чарующей фигурой, глазами чистого серебра, смотрящими на него с любовью и доверием, Фрея поняла, что это именно тот момент, который стоит запечатлеть уже в своей памяти, как ее предшественнице, чьи пылкие чувства прорвались чрез завесу времени, чтобы подарить незабываемые впечатления современнице. Интересно, была ли жива эта дама, которая вальсировала за Фрею, что стало с ней? Но вальс, к сожалению, не мог длиться вечно, хотя бессмертные и не уставали так, как обычные люди. Августин отвел свою партнершу вглубь залы, наблюдая, как невидимые ножи порицания со всех сторон летят в них один за другим. Хмыкнул себе под нос, несколько огорченный тем, что такое отношение публики может испортить хорошее настроение Фрее, чувствительной к чужому осуждению. Но она то ли действительно не замечала, то ли не хотела обращать внимание на косые взоры. Хранительница заметно воодушевилась, по счастью почти сумев окончательно избавиться от горького послевкусия беседы с Эдрианом. Ей пришла в голову одна идея. И, неожиданно покинув кавалера, с недоверием посмотревшего ей вслед, она направилась к музыкантам. Перемолвилась с ними парой слов, и оркестр замолчал. Все присутствующие обернулись. Фрея подождала, пока каждый вампир замолкнет. И, несмотря на тенета непрекращающихся интриг в их обществе, бессмертные чтили иерархичность. А Хранительница сейчас по рангу, как ни крути, была выше остальных, хотя некоторые и признавали это скрепя сердце и прикусив язык. Потому разговоры прервались, как по команде. Фрея, удовольствовавшись вниманием толпы, решила для пущего эффекта применить старый трюк, которым пользовались Дракула, Рея и другие высшие вампиры. Она поднялась над паркетом, как на невидимых крыльях, и заговорила, стены завибрировали, как уже бывало несколько раз до этого. Если кто до сей поры сомневался в титулах, данных на вид хрупкой и неуклюжей новообращенной, сейчас было самое время изменить свое мнение. Кого-то, впрочем, удивило не столько чудесное преображение, сколько сам акт. Камилла, снова насторожившись, прикидывала, к чему может быть устроена такая сцена. Фрея ничего не говорила им, она в последние несколько недель была чрезвычайно немногословна для самой себя, точно ей было, что скрывать. Египтянка имела достаточно оснований предположить, что ее подруга что-то замыслила. А вот хорошее или плохое?— оставалось узнать. Больше всего вампирша, за плечами которой был огромный опыт, видавшая моральное падение сотни раз, боялась того, что Фреей может завладеть тьма. Если она станет носителем энергии зла на земле, то вряд ли даже все вампиры Америки, объединившись, смогут ее побороть. Да что уж, Америки. И этот внезапный танец с полозом, которого она думала, что знала, долгие годы, только усугубил подозрения. Камилла, хотя и пробовала убедить себя в этом, не могла поверить, что Гай мог измениться. Она не отрицала влияния Реи, но считала, что Король слишком уж сохранил свою личность для такого такого рода контроля, могущего превратить человека в монстра. Абсурд. Он всегда был таким, просто вскрылась его темная сторона, которую мы привыкли показывать лишь в особенных случаях жизни, когда добро задыхается, не находя приюта в озлобленной душе. Камилла пожалела, что у нее под рукой не было кинжалов, которые хорошо помогали в непредвиденных обстоятельствах. Но сама речь Фреи не оправдала мрачные ожидания главы клана. Однако нехорошее предчувствие все же нашло подтверждение. —?Друзья, мы пережили страшные потрясения,?— обратилась к присутствующим Хранительница. —?Многие кланы потеряли своих лидеров, да и не только их. Скорбь оставила свой след в наших сердцах, и пусть не напрасно погибли те, кто противостоял злу, сражался за свободу. Мы отомстили, мы обагрили кровью… И тут ее грубо прервал чей-то оклик: —?Наши братья не будут отомщены, пока это отродье ходит по земле. Внушительного вида вампирша вышла в центр, с вызовом смотря на Хранительницу, парящую в воздухе. Ей не надо было уточнять, кого именно она имела в виду. И тут мало помалу оживились остальные, по залу пронеслись приглушенные шепотки. Гай стоял неподвижно, в напряженном ожидании, как и Камилла. Сейчас ему нельзя было влезать в конфликт, это спровоцирует еще большую вспышку недовольства. Оставалось надеяться, что Фрея сама разберется. Она, несколько растерявшись, по всей видимости не ожидая, что есть такая возможность, что ее не выслушают, сканировала вампиров внизу, пытаясь угадать их настроения. Настрой был не просто сбит, он был втоптан в грязь. Фрея узнала подавшую голос. Это была достаточно возрастная вампирша, влиятельная, но из клана Мацуо, недавно презираемого и не существовавшего как такового. —?Ты предаешь память Джекса, нашего лидера, таская за собой убийцу,?— презрительно сказала смутьянка, как будто разговаривала со смертной. Это было ново для вампиров из старых кланов, они не могли так просто поддержать открытый бунт, но многие из них молчаливо одобряли дерзкую выходку сородича. —?Какое право ты имеешь говорить от имени клана, когда здесь присутствует его глава? —?девушка начинала свирепеть, первое потрясение прошло, уступив место гневу. —?Я говорю от своего имени и тех, кого я знаю,?— твердо отрезала Кайла, так, кажется, ее звали. А Лили молчала, нервно отводя взгляд, и это бесило Фрею, потому что сейчас должен был прийти ее черед говорить, только третья сторона могла помочь в такой момент. Можно было понять, почему Джейкоб не спешил разрешить столь щекотливый вопрос, но ее старая подруга… Тем более, тут все было куда серьезнее. Авторитет Фреи оспаривался напрямую, без недомолвок, без намеков. —?Решение принято членами Совета, мы больше не будем обсуждать это. Гай Августин, как я уже говорила,?— мой гость, и тебе следовало бы поблагодарить его, потому что он внес не меньший вклад в победу, чем лидеры ваших кланов. Если бы не он, от тебя вряд ли осталось бы хоть что-то. И если ты думаешь, что я не могу понять ту боль, которую причинил вам Король когда-то, вы чертовски ошибаетесь. Вы когда-нибудь умирали, дамы и господа? Так вот, я пощадила своего убийцу. И не меньше вашего я скорблю по Джексу, бывшему мне хорошим другом. Но не он виноват в смерти вашего лидера, а Рея, которой больше нет на свете. Гай чуть было не лишился жизни в бою с ней, спасая маленькую Лулу. Я полагаю, это известно, только вы, я говорю вы, потому что были названы несколько вампиров, старательно закрываете на это глаза. Так взгляни же правда в лицо и опомнись, прекрати это безумие. По праву силы я запрещаю наносить какие-либо оскорбления тем, без кого сегодняшний день был бы невозможен. —?По праву силы? —?хмыкнула вампирша. —?Мы не знаем тебя, чтобы подчиняться твоим указам. Я видела тебя всего два раза в жизни, и точно столько же раз, если не меньше, видели другие, из старых кланов. Ты еще недавно была обычным человеком, тогда как наша жизнь длится уже много лет. Фрея дернула губой, удерживая себя изо всех сил, чтобы прямо сейчас не уничтожить ее, пользуясь властью над жизнью всех существующих вампиров. Но это было бы нечестно и никак не вызвало бы одобрения публики. —?Я полагаю, тебе неизвестно, что в моих жилах течет кровь Первой, как неизвестно и то, что это за собой влечет. Но, может быть, осознание все же настигнет тебя, и я спрошу в последний раз,?— металлические нотки заиграли в голосе Фреи,?— ты не принимаешь мои условия, Кайла из клана Мацуо? Ты продолжишь сеять вражду, разжигать бессмысленную ненависть? Если так, то у тебя есть выбор, Кайла из клана Мацуо. Умри сейчас или в поединке. Решай свою судьбу. —?Значит, в тебе есть хоть какой-то стержень. Принимаю вызов,?— заявила женщина, на лице которой не дрогнул ни один мускул. Это было невероятно храбро, но от этого не менее глупо. Видимо, действительно не все помнили о том, кому сейчас принадлежит их кровь. Они заслужили напоминание. —?Дайте мне меч,?— воззвала Фрея, полностью готовая к схватке. Камилла, на время исчезнув где-то в замке, вернулась с оружием и подошла к вампирше. —?Что ты делаешь? —?обеспокоенно спросила она тихо, протягивая добротный клинок. Любопытно, откуда она его достала в столь короткий срок. Что ж, у всех есть свои секреты. —?То, что нужно. Ты знаешь, я совсем не хотела этого, но мне даже не дали досказать, закончить. Я не могу допустить такого неповиновения, Камилла. Если вы избрали меня главной, значит, я, пока не перестану ей быть, не должна видеть такого вопиющего неуважения ко мне и к моим друзьям. —?Давно ли он стал твоим другом? —?удивилась Камилла. —?Стоит ли оно того, Фрея? Изгони его, и все успокоятся. —?О, нет-нет-нет. Так не пойдет. Вы доверили мне решение, я не отступлю от него даже если против меня ополчатся все вокруг. Что это за лидер, который не держит свое слово? —?сверкнула покрасневшими глазами девушка, с трудом сдерживая себя, чтобы не выплеснуть свою ярость раньше времени. —?Фрея, ты слишком категорична. Отзови вызов, придумай что-нибудь, ты ведь всегда находила выход даже тогда, когда его не было,?— еще раз попробовала уговорить ее египтянка. —?Меньше всего на свете я желаю лишать жизни собратьев. Но, видно, иного пути нет. И не пытайся убедить меня в обратном. Я ценю твои советы, спасибо, но на этот раз не нуждаюсь в них. Фрея провела ладонью прямо по лезвию, проверяя себя. Не слишком уж больно, да и порез зарос за пару секунд. Она, довольная результатом, со зловещим видом ухмыльнулась. —?Я ведь знаю, что ты убьешь ее, ничуть не сомневаюсь в этом. И даже, уверена, добьешься подчинения, а от некоторых и уважения, потому что вампиры привыкли к насилию. Но что бы сказал на это Джекс? —?она задействовала последнюю карту. Но стало только хуже. На лице вампирши отразилась эмоция средняя между болью и ненавистью. —?Нет! Не смей напоминать мне о нем! —?прикрикнула она громко, так, что могли услышать другие, но тут же закусила язык и продолжила тише. —?И, между прочим, выход был. Я ждала, пока вмешается Лили. Но она предпочла остаться в стороне. В любом случае, спасибо за меч! —?Надеюсь, ты не ошибаешься,?— сухо заключила Камилла и покинула ее. Соперница, как ни странно, тоже избрала меч в качестве оружия. Фрея встала в стойку, которой учил ее Джекс, и оглядела зал. Все замерли в предвкушении зрелища. Облизнув клыки, она коротко объявила: —?Нападай. И вампирша с быстротой гепарда бросилась в атаку на Хранительницу, ловко избежавшую первого удара. Фрея несколько минут подряд ускользала, уклонялась, издеваясь над бессмертной, начинавшей терять контроль из-за постоянных промахов, выбиваться из ритма. А в дуэли он не менее важен, чем в танцах. —?Боишься?! —?крикнула Кайла, раздраженная демонстрируемой тактикой. Зал загудел. Значит, пора показать себя. И тогда зазвенели мечи. Фрея парировала с такой силой, что одним только ударом стали об сталь у противницы чуть не выбило рукоять из рук. Она перешла в наступление, не слишком стараясь, порхая, как бабочка, в смертоносной пляске. Ее выпады не были критическими, но оставляли глубокие раны на теле воина из клана Мацуо. Та оборонялась, как могла, но не была способна противостоять хлестким энергичным ударам. Она истекала кровью, теряя хватку, пока Фрея мелькала то тут, то там, нападая с разных сторон, двигаясь со скоростью ветра. Вдруг очередной рывок, и из шеи, по которой полоснуло лезвие, фонтаном брызнула алая жидкость. Кайла рухнула на колени, не в силах больше держаться на изувеченных ногах. Выронила меч, судорожно хватаясь за горло и хрипя. Слишком много времени потребовалось для регенерации. На Хранительнице не было и царапины. —?Можешь не молить о пощаде. Я предупреждала. Никто не смеет оскорблять моих гостей. Пнув вампиршу ногой в грудину так, что та упала на спину, Фрея поморщилась, потому что ее красивый наряд был необратимо испачкан, и отбросила меч в сторону. Обратила свой взор к зрителям, которые не выказали ни одобрения, ни осуждения. Кто-то, быть может, разгадал ее маневр, но то?— меньшинство из присутствующих. И, наступив каблуком на живот Кайлы, смотрящей на нее невидящими глазами, застланными пеленой боли, она закрыла глаза, воздела руку, и, ощутив в своей хватке трепыхавшуюся жизнь, сжала кулак. Побежденная, издав последний хрип, начала рассыпаться, наконец, через пару мгновений на полу осталась лишь горстка пепла. Ей не нужен был знак императора, чтобы расправиться с врагом. Она сама была Цезарем. —?Кто еще хочет возразить? —?с ледяным спокойствием в голосе сказала Фрея, утирая рукавом кровь с лица, вид у нее был чудовищный. —?Мне жаль, что пришлось прибегнуть к таким мерам. И все же я не договорила. Взяв слово, я хотела сказать о единстве, о том, что новый мир, мир из наших грез, будет построен именно вами. Мир этот требует баланса, в нем нет места для Богини. И потому я не спешила принимать власть над всеми вами, и потому я решила сейчас сделать заявление. Я исполнила предначертанное, уничтожив Рею, вобрав в себя ее темную сущность, годами подкрепляемую чужими душами. Вы не чувствовали этой власти, но сейчас я продемонстрировала лишь малую толику того, на что способна. И вместо того, чтобы сидеть здесь, в Нью-Йорке, пытаться решить мелкие конфликты, как я сегодня старалась это сделать с членами клана Барона, я хочу применить свое могущество на благо всего мира. И я покину вас, дамы и господа, хотя мне и жаль прощаться с некоторыми людьми, ставшими для меня особенно близкими. Но я больше не могу прозябать здесь. Вы услышите вести обо мне, я всегда буду наблюдать со стороны за тем, что происходит в Америке, но постараюсь не возвращаться до тех пор, пока не придет особая нужда, когда я понадоблюсь вам вновь. С тем я оставляю вас, и сожалею, что здесь свершилось убийство. Эбенейзер, я перед Вами в долгу. Тот лишь заморгал чаще, растерянный, желающий провалиться под землю. —?Спасибо… за внимание,?— не без грусти сказала Фрея, собираясь уходить, ведь не так должна была пройти ее торжественная речь, совсем не так. Но тут она заметила, как кто-то в толпе преклонился, и остановилась в изумлении. За ним последовали и другие. Наконец все опустились на одно колено, даже Эдриан. Фрея, с трудом веря своим глазам, замерла, не зная, как быть дальше. —?Vale! —?донесся откуда-то из глубины зала одиночный возглас. —?Vale! Vale! —?подхватили другие, хором прощавшиеся с уходящей. —?Встаньте же! —?растроганно обратилась она к вампирам, боясь расплакаться от переизбытка чувств. —?Встаньте и радуйтесь новому дню.И, не дожидаясь, пока бессмертные придут в себя, она проскользнула в сторону выхода, где ее уже ожидал Гай. —?Недурно,?— подвел он итоги на пути в аэропорт. —?Не знаю, что это было наверняка, то ли они действительно подчинились и уверовали, увидев избиение младенца, не захотев оказаться на месте той безумной, то ли это были те же чары Реи, заставлявшие народ идти за ней. —?Но я не применяла гипноз,?— засомневалась Фрея. —?Иногда ты удивительно похожа на нее, не говоря уж о занятном совпадении имен. Я опытным путем усвоил, что тебе вовсе не обязательно концентрироваться и направлять энергию на толпу, чтобы она поверила тебе. Эта сила, она следует за тобой по пятам, оживая в особенно волнительные минуты. —?Тогда почему она не сработала раньше? —?спросила девушка, мимо ушей пропустив комментарий о схожести с далекой прародительницей. —?Ты злилась. Разве Рея казалась всем прекрасной, когда у нее руки были по локоть в крови? Нет,?— покачал головой Гай. —?Но если эта сила и правда стала неотъемлемой частью меня, значит ли это… значит ли… что ты… Поэтому? —?она начала запинаться, разволновавшись, как бы ее отношения не оказались бессознательной игрой разума, обманом в красивой обертке. —?О, нет, голубушка. Можешь проверить мой разум и убедиться в его чистоте. Я гораздо устойчивее, чем последующие поколения, чтобы подчинить меня, как ты знаешь, потребовалось глубокое вмешательство. И, если мне вдруг не изменяет память, ты ничего такого не делала. Так стоит ли говорить о том, что ты очаровала меня еще задолго до того, как убила эту суку? —?Так уж и задолго? —?слабо улыбнулась Фрея, убедившись. —?Пусть это останется тайной. И даже не думай забираться ко мне в голову за ответом. Я буду вынужден спрыгнуть с самолета. —?Ну и не больно-то надо было,?— отозвалась девушка. Повернув руль, миновала очередной поворот. Ехать оставалось совсем недолго, а там, глядишь, дорога приведет их к новой жизни.