Глава 5, в которой повествуется о виртуальной жизни той самой миледи (1/1)
Словарь Вильяма Шекспира, по подсчету исследователей, составляет 12 000 слов. Словарь негра из людоедского племени ?Мумбо-Юмбо? составляет 300 слов. Эллочка Щукина легко и свободно обходилась тридцатью. А малиновские бабы с некоторых пор предпочитали обходиться тремя. Вот слова, фразы и междометия, придирчиво выбранные ими из всего великого, многословного и могучего русского языка: ?вау?, ?круто? и ?проду?.
Виной тому была интересная женщина, появившаяся в Малиновке вместе с дивизией пана Грициана. Грицьковы хлопцы называли её Рыжей, в оккупированной Антантой Одессе её знали как Нюрку Золотую Ручку, сама же она предпочитала именовать себя – Та Самая Миледи.
Помимо интересной внешности Нюра обладала соблазнительной широтой либерально-эксцентрических взглядов, дозволявших многое из того, на что косо смотрели в приличном обществе. Специальность воровки на доверие, освоенная ею в ранней юности в родимой Франции, с некоторых пор перестала считаться предосудительной, напротив, знаменовала неплохое знание жизни и умение адаптироваться к меняющимся условиям существования. Прикольная татушка в виде лилии на плече в обществе Грициана, Сметаны и Попандопуло не означала ничего дурного. И всё же Нюру мучили воспоминания. Натура у неё была тонкая, нежная и ранимая. И самую неизлечимую рану нанёсло ей подлое предательство мужа, графа де Ла Фер, который вздёрнул её без лишних слов, не пожелав заглянуть в кромешную глубину её сложной и противоречивой души. Вздёрнул, надо признаться, неумело и коряво, не оставив даже странгуляционной борозды на лилейно-белой шейке.
Нет, ну как он мог, как он мог?! А ведь как любовно она мешала ему яд, как нежно вливала его в доверчивые губы! Какой интересной бледностью он покрывался после каждой принятой дозы.
Интереснее, пожалуй, была только его расцветка после обнаружения пресловутого клейма – прямо в цвет одноимённого салата. Да ещё и друзей своих настроил против несчастной молодой женщины, что и вынудило её, в конечном итоге, бежать до самой Харьковщины. И лишь здесь – сотни километров и сотни лет спустя – она почувствовала себя в относительной безопасности. Впрочем, богатые духовные запросы не позволяли Нюре останавливаться на достигнутом и довольствоваться репутацией ?демона, вырвавшегося на землю?, как запросы материальные диктовали ей участие во всех реквизициях пана Грициана и его верных хлопцев. Репутацию требовалось поправить, и в тесном сообществе малиновских баб, она, наконец, сообразила, как именно. Обширное топталище за хатой деда Щукаря европейски образованная дама окрестила Форумом, белёную стену означенной хаты назначила стеной сообщества, на которой и принялась транслировать свою версию событий под ником ?Та Самая Миледи?. Подлый Щукарь модерировал стену каждый день при помощи малярного квача и разведённого мела, но записи появлялись снова. К тому же, у Той Самой Миледи нашлись верные последовательницы в лице Комарихи, Трындычихи и, что самое неприятное для деда, его жены Гарпины Дормидонтовны. Они творили на форуме ничуть не менее успешно, поставляя на-гора душещипательные ангсты и поразительные слэши, далеко оставившие позади все возможности человеческой биологии. Дед ругал авторш ?глупыми вустрицами?, замазывал написанное, но ничего поделать с новой склонностью малиновских баб не мог. В отсутствии мужиков, выяснявших политические отношения в горниле гражданской войны, бабы совершенно забыли, как на самом деле обстоят дела во взаимоотношениях полов. И только теперь, когда репутация подлых королевских мушкетёров была уничтожена практически на корню, Та Самая Миледи могла чувствовать себя удовлетворённой.
Всего два облачка маячили перед умственным взором духовного лидера баб Малиновки. Первое – то, что благодаря творческой активности её последовательниц, место на стене щукарёвой хаты неумолимо заканчивалось. Далее пришлось бы писать на стене дедовского же нужника. А другое заключалось в том, что некая не в меру грамотная малиновская девка Яринка Дума привезла из города роман Александра Дюма и с тех пор досаждала сообществу постами в стиле ?Где Канон?? и ?У Автора было совсем не так! Долой ООС!? Впрочем, если с первой опасностью Миледи не очень знала, как ей справиться, то в отношении второй у неё уже созрел тонкий план. Наступал час её мести. Пока же она достигла под покровом ночной темноты пресловутой стены сообщества и принялась дополнять её свежим текстом о том, как долго и счастливо жили граф и графиня де Ла Фер. Она в Персии, он на Камчатке. И как хорошо им там было вместе. Дойдя до самых душещипательных подробностей, когда Оливье бросился перед любимой на колени и принялся просить прощения за все казни египетские, которые ей учинил, Нюра сладострастно вздохнула и запела любимое: ?Е-есть в графском парке чёрный пру-уд…? Её пению заполошно откликнулись все малиновские собаки. Лягушки же в малиновском пруду, напротив, испуганно смолкли, заподозрив в этой истории для себя что-то недоброе. А под щукарёвским тыном что-то хрястнуло, брякнуло и охнуло.- Кто здесь? – тревожно откликнулась Анна, отстёгивая от ляжки, обтянутой сетчатым чулком, верный товарищ маузер.- Т-сс! – раздалось из-под плетня. И в бледном свете луны обозначились два круглых глаза, крючковатый нос и обширная лысина.- Не кричите, - прошептал таинственным шёпотом обладатель всего этого изобилия. – Фантомас услышит! Он здесь. Я это точно знаю!