Плачь (1/1)

Те мотыльки куда-то улетели,Те корабли на верфях заржавели,Те облака расплакались в капели,Допели лето даже до метели.Те листья осенью от веток отлетели,Вьюны засохли, а листки истлели,Глаза прекрасные погасли вдалеке,Как поцелуя след на теле и песке.Плачь об этом, плачь об этом, плачь, плачь,Плачь о лете, плачь и обо мне!Как след на небе от упавшей птицы,Как вкус на нёбе мёда медуницы,Те голоса исчезли в вышине,Заснули рыбы в глубине на дне.Всё это было и не повторится,Как лица ветра на земных страницах.Мы все идём туда, откуда нетВозврата в этот мир и в этот свет.Плачь об этом, плачь об этом, плачь, плачь,Плачь о лете, плачь и обо мне!(?Мотыльки?, Ольга Арефьева, 1992 г. (ИЯО, 2018)Мора лежала на постели, обнимая маленькую девочку, которая тяжело дышала и поскуливала во сне. Ребенок простыл, играя с братом на улице под дождем, и теперь мать всерьез опасалась за ее здоровье. Нужно было дождаться мужа и решить, стоит ли ехать в больницу. Кроме того, настроение омрачало состояние свекра, которому было все хуже, и еще одна печальная новость, которую Мора все никак не могла осознать и принять.Три года прошло с Лета Любви. Энтони решил, что беременной Мор совершенно ни к чему окунаться в этот праздник любви, свободы и ЛСД, но на фестиваль в Монтерее они все-таки поехали, взяв с собой и Остина. В самый разгар выступления молодой блюзовой певицы Дженис Джоплин, у Моры начались схватки, и через несколько часов в местной больнице родилась девочка, которую, конечно же, назвали Дженис.Год прошел с Вудстока, куда Энтони и Мора так же ездили полным семейным составом, не вняв уговорам миссис Ардли оставить хотя бы малышку Дженис дома. Проведя три дня в дожде и грязи, среди одурманенных наркотиками и алкоголем, но таких воодушевленных молодых, и не очень, людей, томительно пережидая перерывы в выступлениях из-за технических неполадок, они все же получили свою долю наслаждения музыкой. Это было событие невероятных масштабов. Еще никогда в одном месте не собиралась сотня тысяч человек, чтобы послушать музыку. Море людей, объединенных общей целью, общим духом рок-н-ролла, и просто эйфорией от осознания происходящего. Энтони и Мора понимали, что такого события в их жизни, наверное, больше не будет…Мора услышала, как в прихожей открывается дверь. Энтони вернулся из дома Ардли. Было слышно, как он снял куртку, обувь, прошел в ванную, вымыл руки, умылся, выключил воду и направился к спальне. В каждом его движении слышалась усталость и боль.—?Привет, любимая,?— сказал он, заходя в комнату. —?Как Джен?—?Температура не спадает. Не знаю, что еще сделать. В больницу?Энтони послушал дыхание девочки, приложив ухо к ее груди.—?Хрипы есть. Как бы не пневмония. Черт. И отец…—?Что? Совсем плохо?—?Да. Завтра сходи к нему.Энтони только сейчас внимательно посмотрел на жену.—?Ты плакала?—?Да, навернулось что-то…—?Что случилось?Мора молча взяла с прикроватной тумбочки газету и протянула мужу. Это оказалась маленькая статья о смерти Дженис Джоплин. Энтони быстро пробежал глазами текст и, помолчав, сказал:—?Бедная девочка…—?Страшно… Я благодарю судьбу, что нам хватило силы воли не подсесть на что-то серьезнее травы.—?У нее были проблемы. Не было душевного покоя. Я сразу это понял. Невозможно так петь, когда на душе свет. Но я не поверю, что это намеренно…—?Мы будем ее помнить. У нас остался ее голос…К утру температура у Дженис спала, и девочка проспала несколько часов в полном покое. Мора проводила сына в школу и отправилась в дом Ардли, а Энтони отпросился с работы и остался с дочерью. Но ближе к полудню лихорадка вернулась. Мужчина позвонил в дом родителей, чтобы предупредить жену, что везет дочь в больницу. Мора добралась туда только вечером, вынужденная провести несколько часов рядом со свекром.—?Как она?—?Острый бронхит. Доктор сказал, что все будет в порядке. Но пока сильный жар,?— Энтони гладил рыжую головку девочки, которая лежала, тяжело дыша, и почти не реагировала на то, что происходит вокруг.—?Господи… Ну как же столько всего сразу…Энтони нечасто видел, как Мора плачет. Поэтому каждый раз его сердце разрывалось при виде слез в глазах жены. Он прижал ее к себе, гладя по медным волосам и шепча успокоительные слова.—?Не переживай, милая… Все будет хорошо. Джен сильная. У нее такое же крепкое здоровье, как у Остина. Просто так сложилось.Эту ночь они провели в больнице, а под утро, после лечебных капельниц, девочка немного пришла в себя. Энтони уехал домой, чтобы посмотреть, как там сын, переодеться и отправиться на работу.—?Папа, как сестра?—?Все будет хорошо, не переживай.—?Это я виноват. Надо было ее тогда в горячую ванну засунуть. Она же маленькая, не как я…—?Перестань. Вот уж винить себя нечего. Как сложилось, так и сложилось. Ты болел пневмонией в три года. Мать тогда себя винила. А толку от этого нет. Просто запомнить на будущее?— и все.—?Я приготовлю обед и ужин сегодня после школы. Мама, наверное, устанет очень.—?Хорошо, спасибо тебе.Через две недели малышку Джен выписали из больницы долечиваться дома. Мора была полностью вымотана, разрываясь между больницей, собственным домом и домом Ардли, поэтому Энтони дал ей возможность поспать и заняться своими делами, взяв на себя заботы о дочери на трое суток?— свои выходные дни. Джени очень радовалась тому, что вернулась домой, поэтому отцу стоило огромных усилий удерживать ее в постели или хотя бы в пределах детской. Девочка болтала без умолку, смотрела мультики, требовала конфет и гулять. Приходя из школы или спортивной секции, Остин ненадолго разгружал отца, беря на себя сестру на пару часов, и давая ему возможность попить кофе и пролистать газеты. К концу третьего дня Энтони так извелся, что уснул на кухне за столом, опустив голову на руки. Сквозь сон он почувствовал прикосновение рук жены к своим волосам.—?Ардли… Иди ляг… Замучился, бедный,?— она сидела на табурете рядом и гладила его по голове.—?Джен! —?вскинулся Энтони, поняв, что уснул, забыв о дочери.—?Ничего, все в порядке. Она заснула на полу с шоколадкой в руке. Шоколадка растаяла от тепла обогревателя,?— усмехнулась Мора. —?А так, все хорошо.—?Господи… Вот извела. Мелкая, а шуму от нее, как от толпы мальчишек.—?Я такой была. Крестная со мной просто выматывалась,?— Мора взяла мужа за руку. —?Пойдем. Я ее уложила в кроватку. Она крепко проспит до утра.***—?Родная…—?Что, Альберт?—?Забери меня домой… Мне плохо здесь. Я хочу, чтоб ты спала рядом. Хочу слышать твое дыхание ночью, а не стоны больного из соседней палаты. Ты знаешь, никакая элитная больница не заменит тепла родного дома.—?Но здесь тебе помогают. Здесь срочно помогут, в случае чего… —?Кэнди отвернулась, чтобы муж не видел слез, наполнивших ее глаза.—?В случае чего… —?Альберт взял ее руку в свою. —?Кэнди… Ты же понимаешь, что я ухожу.—?Не говори так… Пожалуйста…—?Малышка… Мне восемьдесят лет. Я прожил яркую жизнь. У меня прекрасная жена, пятеро детей, два зятя и четыре невестки, семь внуков, два правнука, огромный капитал и полное отсутствие сожалений,?— он помолчал. —?Хотя… Одно есть… Я бы хотел жить вечно рядом с тобой…Кэнди поднялась со стула, обошла постель мужа и легла рядом, крепко обняв его и положив голову ему на грудь. Она слушала, как устало бьется его больное сердце и ни о чем не жалела. Она не хотела только, чтобы он покидал ее сейчас. Нет… Вообще никогда… Она хотела, чтобы время остановилось, не давя своей тяжестью на уставшую душу.—?Кэнди…Женщина подняла голову и заглянула ему в глаза.—?Милая Кэнди… Самая нежная… Самая красивая… Самая любимая… —?он говорил, а его дыхание заставляло его останавливаться и успокаивать сердце.Кэнди погладила заросшую щеку и тепло поцеловала губы мужа. Она состарилась. Но по-прежнему была необычайно красива. Альберт смотрел на ее седые, красивого теплого оттенка волосы, живые зеленые глаза, обрамленные сеточкой морщинок, золотистые веснушки, оставшиеся напоминанием о той, юной Кэнди, которую он когда-то впервые полюбил. Он был ее мужем сорок пять лет, а любил ее еще дольше. И сейчас было невыносимо больно оставлять ее. Он знал, что она будет плакать. Долго и печально оплакивать его, который причинил ей столько боли и не видел возможности искупить свою вину. Она давно простила его измены, покрыв их пеленой забвения и утолив боль годами блаженства рядом с любимым мужчиной. Он тоже простил себя, потому что знал, что она этого хочет. И сейчас было невыносимо больно…Кэнди гладила седые волосы мужа и не хотела, чтобы он закрывал глаза. Она боялась, что эти синие звезды погаснут навсегда. Она понимала, что вместе с ним уйдет целая эпоха в жизни большой семьи Ардли. Уйдет все, чем она жила все эти годы. Она любила своих детей, но это были люди другого времени. Она действительно оставалась одна. И от этого хотелось плакать навзрыд, разорвать грудь, вынуть свое сердце и отдать ему.—?Кэнди… Милая… Я правда ни о чем не жалею. Мы встретимся с тобой. Обязательно встретимся. Мора мне сказала. Только, прошу, не оставляй их. Не оставляй наших детей, внуков и правнуков. Тебе еще жить и жить. Теперь ты будешь не женой, а бабушкой. Не спеши вслед за мной. Пообещай мне, что не будешь грустить. Пусть твои слезы будут слезами радости от того, сколько я оставил тебе, а не забрал. Живи, родная.—?Хорошо, я обещаю.—?И забери меня домой…***—?Тони… Приезжайте. Я забрала папу из больницы. Он попросился домой… —?Энтони услышал в трубке, что мать плачет. —?Он хочет умереть дома.—?Черт. А ты говорила ему, что мы его не отпустим? —?вспылил сын. —?Что за идиотские речи?—?Сын… Он и правда очень плох. Но я думаю, что дома он протянет подольше. В больнице все на нем уже крест поставили. Врач говорит, что сердце на последнем издыхании. Результат той операции уже исчерпан, а новая его просто убьет. Он стар.В доме Ардли собрались все братья и сестры с семьями. Была и Молли.—?Как живешь, Тони? —?спросила бывшая жена, когда они с Энтони вечером остались наедине на кухне.—?Все хорошо… Если не считать отца…—?Я тебя уже очень давно не видела… Ты возмужал,?— она улыбнулась, проведя рукой по его щеке.—?Мне сорок три года. Пора бы уж… —?пошутил он. —?Молли, а ты? Ты счастлива?—?Скажем так, меня все устраивает.—?Этого достаточно?—?Да. Мне?— да. Это ты у нас максималист.—?Я уже давно забыл, как классифицировать людей. Я просто живу.—?Тебе повезло с этой девчонкой.—?Я?— ее судьба. Она смирилась с этим и счастлива. А ее счастье?— мое счастье.—?Надо же… Нынешняя жена моего бывшего мужа годится мне в дочери…—?В этом нет ничего удивительного. Зачем тебе это обсуждать? Живи и радуйся, раз тебя все устраивает.—?Знаешь, у Уны появился новый молодой человек…—?Ричард, я знаю. Хороший парень. По крайней мере, надежный и порядочный.—?Она с ним спит. Это дурной пример твоей жены.—?Молли, а не заткнуться ли тебе?—?Ты стал резким. Она и тебя испортила.—?Дура ты… Дура… Я любил тебя… —?Энтони подошел к бывшей жене и крепко прижал ее к своей груди, как в былые времена зарывшись носом в ее волосы.Молли обхватила его руками, прижимаясь еще сильнее и дала волю слезам. Она рыдала у него на груди очень долго, пока слез не осталось. Энтони заметил в темноте коридора, ведущего из кухни в жилые помещения, силуэт жены, освещенный светом луны из окна. Она неподвижно стояла, привалившись к стене и смотрела на него и Молли.—?Ладно… Поплакали?— и хватит… —?проговорила Молли, отстраняясь и утирая ладонями потекшую тушь. —?Спасибо тебе… за все…—?Тебя отвезти домой?—?Нет. Я звонила Джейку час назад. Он после работы заедет за мной. Сейчас почти время,?— Молли помолчала. —?Знаешь… Они любят Мору больше, чем меня… Как обидно…—?Глупая… Ты всегда останешься матерью их внучки. И не смей больше отдаляться. Отец не перестал считать тебя невесткой. Он говорит ?у меня два зятя и четыре невестки?.—?Правда?—?Конечно.С улицы послышались призывные гудки автомобиля.—?Ну вот, тоже мне, джентльмен. Вызывает женщину гудками… —?поморщилась Молли. —?Посижу в гостиной, пока не додумается, что так делать нельзя.—?Ты все такая же,?— рассмеялся Энтони. —?Просто пойди и скажи ему, что это признак плохого тона.—?Еще чего! —?усмехнулась Молли и отправилась в гостиную.К тому моменту, как они выходили из кухни, Моры в коридоре уже не было.***Свет ночника рассеивал ночную тьму, отбрасывая тени на потолок и стены спальни. День прошел в заботах. После выписки Альберта из больницы Кэнди разослала телеграммы и позвонила всем детям, желая как можно скорее собрать их в доме Ардли. Кэнди позвала только детей и их семьи, так как боялась, что многочисленные посещения родственников приблизят страшную минуту. Альберт с радостью принял всех, а младшие внуки довольно долго просидели в его комнате, слушая рассказы дедушки о странах и городах, в которых он побывал за всю свою жизнь. Он совсем не устал. Напротив?— общение с внуками придало ему сил и вселило надежду протянуть еще хотя бы несколько месяцев. Еще вчера он собирался умирать, а сейчас надеялся побыть еще немного с милой Кэнди, детьми и внуками. Мора не говорила ему о страшном часе. Но в ее глазах он видел покой. Он знал, что ?там? не будет боли и сожалений. И она тоже это знала, поэтому успокоила его, как могла, и пообещала не бросать миссис Ардли.Сейчас было их время. Кэнди, по сложившемуся в последние дни обычаю, лежала рядом с мужем, крепко обняв его и положив голову ему на грудь.—?Альберт… Знаешь, что я подумала сегодня, когда увидела, как Тони и Мора с детьми играли в лото в гостиной?—?Что?—?Они похожи на нас. Из всех наших детей именно Тони повторил нашу судьбу. И он больше всех похож на тебя. Он?— твое настоящее наследие.—?Ты всегда выделяла его среди остальных детей.—?Я всегда любила его сильнее, и он льнул ко мне. Я думаю, именно поэтому ему суждено было встретить Мору. Она отличается от меня, но она?— то, что выросло в траве, свободная птичка из лесного гнезда. Наверное, поэтому я так полюбила ее.—?Сейчас, когда я при смерти, ты говоришь не о Лиаме, который наследует мне, а о его младшем брате…—?Потому что наследство Энтони иного рода. Он унаследовал ту жизнь, которую не смог прожить ты. Если бы тебе не пришлось встать во главе клана, мы с тобой были бы такими, как Энтони и Мора.Альберт молча смотрел в потолок, а по его вискам текли чистые слезы, которые Кэнди собрала губами.***Энтони нашел Мору в комнате отца. Она лежала на постели, положив голову ему под бок, а он перебирал пальцами ее медные волосы.—?Она уснула… Сказала, что ты разговариваешь с Молли на кухне, а она боится помешать. Отпустила маму и сказала, что подождет тебя здесь,?— шепотом объяснил отец. —?Устала ждать?— и уснула.—?Как ты, пап?—?Когда эта девочка под боком?— намного лучше,?— улыбнулся отец. —?Мама пошла укладывать Тимоти. Ужасно капризный мальчик. Лили с ним не справляется. Лучше всего получается у Инес, но она простыла на днях и лежит.—?Ты в курсе всего,?— улыбнулся сын.—?Ну, я же хозяин дома,?— ухмыльнулся в ответ отец. А потом, помолчав, позвал:?— Тони…—?Что, пап?—?Я хочу, чтоб ты помог нам с мамой переехать в Лейквуд. Она увольняется из больницы.—?Ты уверен, что это правильно?—?Энтони… Я хочу вернуться туда, где все начиналось… Мне это нужно. Нам с Кэнди это нужно.—?Хорошо. Я помогу. Только скажи, когда.—?Тони.—?Что еще, пап?—?Знаешь, мама сказала, что, если бы я не выбрал путь главы клана, мы с ней были бы как вы с Морой…—?Правда? —?Энтони нежно улыбнулся.—?Да. Поэтому, будьте счастливы с Мор. Она сказала, что у вас потом будет еще ребенок. Мальчик. Не сейчас. Позже. Жаль, что я его не увижу…Энтони молча подошел к постели и присел на пол, положив голову рядом с головой спящей жены. Сейчас его переполняли непонятные чувства. С одной стороны, он грустил из-за того, что уход отца уже так близок, но с другой, верил, что жизнь продолжается, и мама еще долго будет с ними рядом. Отец с матерью породили замечательный семейный союз, где все вместе, где бы ни находились. По каким бы городам и весям ни раскидала их судьба, они соединены невидимой нитью родства. И этого не изменишь. Их дети дружат с раннего детства и этой дружбе никогда не будет конца, потому что их объединяет родство, которое выше кровного, но, наряду с кровным, скрепляет крепче любых других уз. Это родство?— родство духовное. Настоящее братство душ.***Печальный мелкий осенний дождь, постепенно переходящий в снег, оплакивал пожухлую траву на холмах вокруг поместья Ардли в Лейквуде. Кэнди решила, что нужно выйти пораньше, чтобы успеть до вечера. Эта женщина была уже далеко не молода и, толкая перед собой кресло-коляску, в котором сидел муж, она старалась не подавать виду, что ей тяжело, и что дыхание давно сбилось и перешло в одышку. Он не мог не понимать… Но оставил это решение ей на откуп. Она могла воспользоваться помощью Энтони, который приехал на днях, чтобы посмотреть, как мать справляется, но решила во что бы то ни стало подняться на Холм Пони вдвоем с мужем.—?Кэнди, милая… Давай я сам… —?сказал Альберт, и на последнем слове задохнулся и закашлялся.—?Сам? —?миссис Ардли укоризненно глянула на него.—?Ладно… Молчу.—?Дыши, родной…Муж глубоко втянул носом воздух и прикрыл глаза.И все-таки Кэнди от природы была сильной и выносливой. Поэтому ей довольно легко дался подъем на холм. Немного отдышавшись, она вынула из сумки под сиденьем кресла складной табурет, разложила его и села рядом с мужем, опустив голову ему на плечо.—?Ты моя героиня… —?Альберт взял ее ладонь и согрел в своих руках. —?Спасибо тебе за все.—?Смотри… —?Кэнди достала из кармана пальто большую брошь с эмблемой клана Ардли и протянула ее Альберту.—?Надо же… А ты ее все хранишь…—?Я говорила всем, что мне ее подарил Принц с Холма Пони,?— усмехнулась Кэнди,?— а на самом деле ты просто обронил ее случайно…—?В нашей с тобой жизни все случайно,?— улыбнулся муж. —?Даже все наши дети…—?Альберт… Что я буду делать без тебя? Возьми меня с собой…—?Дурочка! Даже не думай! Твоим внукам нужна такая бабушка, как ты, так что, возьми себя в руки и найди смысл… Ради меня…—?Я никогда не утешусь и буду ждать дня, когда мы с тобой соединимся ?там?…—?Мы обязательно встретимся, но… не спеши… прошу… —?на глаза Альберта навернулись слезы. —?Ну, сколько еще я буду упрашивать тебя…—?Я же уже пообещала.—?Я люблю тебя, Кэндис…—?А я люблю тебя, Альберт…