Поиски смысла (1/1)

Hold up!Hold on!Don't be scared,You'll never change what's been and goneMay your smile,Shine on,Don't be scared,Your destiny may keep you warm,Cause all of the stars,Have faded awayJust try not to worry,You'll see them someday,Take what you need,And be on your way andStop crying your heart out!Get up!Come on,Why you scared?You'll never change what's been and gone…Cause all of the stars,Have faded away.Just try not to worry,You'll see them some day,Take what you need,And be on your way andStop crying your heart out.We're all of the stars,We're fading away.Just try not to worry,You'll see us someday.Just take what you need,And be on your way andStop crying your heart out…(Oasis, ?Stop Crying Your Heart Out? (Heathen Chemistry, 2002)—?Ой, Энтони! —?удивилась Кэндис, открыв дверь своему зятю. —?Ты какими судьбами тут? Почему без Молли и Кейт?—?Молли, разве, не здесь? —?негодовал мужчина. —?Я, вообще-то, приехал к ней.—?Что, опять сбежала?—?Точно. Может, впустишь меня?—?Да, конечно! —?Кэндис отошла в сторону, пропуская зятя в прихожую. Это была не более чем милая, стройная блондинка тридцати двух лет, придерживавшаяся свободных феминистических взглядов, и оттого, конечно, не замужем. А, может быть, и наоборот. Энтони всегда посмеивался над ней, убежденный, что, в конце концов, она влюбится, забудет про свои убеждения и заживет счастливой семейной жизнью. Он часто подкалывал ее по этому поводу, рассказывая о своих неженатых коллегах из Университета, и предлагая Кэндис познакомиться хотя бы с одним из них. Женщина отмахивалась и кипела, что говорило о том, что она не так уж уверена в своих взглядах на семейную жизнь: просто еще не появился в поле ее зрения тот Принц-На-Белом-Коне.—?Почему ты открываешь? Прислуга совсем распоясалась? —?с ухмылкой спросил Энтони.—?Ты знаешь, мне претят эти условности аристократического быта. Шла мимо, ты позвонил?— я и открыла. Энтони очень любил Кэндис. Иногда он даже с долей иронии думал, что лучше бы женился на ней, а не на Молли. Хотя, конечно, в ту же секунду одергивал себя, вспоминая, какие чудесные нежные моменты связывали его с женой, когда их чувства еще не подернулись патиной времени. Он понимал, что за всю свою жизнь любил только одну женщину, поэтому у него не было выбора, он мог жениться только на ней. И сейчас, проводя вечер в компании веселой свояченицы за чашкой чая в уютной гостиной, он все же думал о Молли.—?Где она может быть? —?размышлял он вслух, перебивая веселый щебет Кэндис.—?Господи, Тони, да брось ты думать об этом! Перебесится?— вернется: не впервой.—?Она всегда останавливалась у вас, а сейчас все по-другому.—?Может, у нее кто-то появился? Может, она все-таки почувствовала разницу в возрасте? Ты все еще молод, красив, и твоя борода сводит с ума студенток младших курсов,?— хохотнула Кэндис. —?А Молли уже начала увядать. Ей не по себе. Вдруг, она нашла себе кого постарше? Человека, способного ценить зрелую красоту…?— А я не способен ценить зрелую красоту?—?Ну, ты, все-таки, другое дело. Если бы вас не связывали одиннадцать лет брака и ребенок, ты бы по-другому относился к ней. Ей сейчас полезнее мужчина, который полюбит ее с нуля, с чистого листа. Такой, какая она есть сейчас.—?Может, ты и права…—?Братик… —?Кэндис немного подалась вперед, наклонившись и взглянув в лицо Тони снизу-вверх.—?Что? —?будто бы пробудившись из забытья, встрепенулся мужчина.—?Ты ведь больше не любишь мою сестру?—?Почему ты так решила?—?Ты так спокойно воспринял мои слова о другом мужчине, что мне не по себе стало. И немного обидно за вашу семью.—?Я не знаю, дорогая… Конечно, чувства уже не такие сильные, но, глядя на Уну, я каждый раз думаю, что все равно это было не зря. Уна?— плод любви, настоящей, сильной и страстной. Этого не отнимешь. Она и является доказательством… Хотя, сейчас я не скажу, что хотел бы еще детей от Молли, даже если бы она могла родить после того случая четыре года назад. Больно это осознавать, но лучше так, чем жить иллюзией. Вдруг, признаваясь себе в охлаждении чувств к ней, я смогу что-то изменить в наших отношениях?—?Прости, Тони, но ты сейчас мелешь чепуху. Я думаю, что вам нужно пожить врозь и дать друг-другу возможность понять, чего вы хотите на самом деле. И Молли, глядишь, побегает и вернется…—?Ты феминистка, я тебя не слушаю,?— театрально закатив глаза, закрыл уши ладонями мужчина.—?Я умная женщина, и ты, неотесанный мужлан патриархальных взглядов, обязан это признать! Сейчас же падай ниц передо мной, жалкий раб традиционализма! —?хохотала Кэндис, возвышаясь над зятем со скрученной в мухобойку газетой в руке. Энтони смеялся, согнувшись на своем стуле в три погибели и прикрываясь скрещенными над головой руками. Его будто пронзил электрический разряд. Он понял, что сейчас, рядом с этой женщиной, ему намного приятнее, чем в компании собственной жены. С Молли он всегда находился в состоянии тревоги и предчувствия нового эмоционального всплеска в ее поведении. Теперь же он был расслаблен и счастлив, как никогда. Он прекрасно понимал, что не чувствует к Кэндис ничего такого, за что ему могло бы быть стыдно перед женой, поэтому он просто поднялся со стула и обнял женщину, прижав ее к себе со всей силы. Кэндис ответила на объятие, нежно погладив зятя по голове.—?Бедняга… Как же тяжело тебе приходится с моей нерадивой сестренкой…—?Все будет нормально… —?сказал Энтони, оторвавшись от подруги. —?Я, наверное, пойду… Пока,?— и молча вышел из гостиной, оставив Кэндис переживать в одиночестве.***—?Молли, ты дура! Такого потрясающего мужчину упускаешь! Ты настоящая идиотка! Он ради тебя из кожи вон лезет, старается, чтобы всегда соответствовать твоему настроению, закрывает глаза на то, что ты делаешь, что хочешь… Да он потрясающе красив, черт возьми! И… —?Кэндис осеклась.—?Я бы на твоем месте помолчала, Кэнди. Ты вообще к мужчинам относишься как к расходному материалу. Ты в этом ничего не понимаешь,?— раздраженно проговорила сестра. Женщины сидели в той же гостиной, где полчаса назад Кэндис принимала Энтони.—?Все, я умываю руки. Я больше не буду тебя прикрывать,?— младшая сестра глубоко вздохнула и отвела взгляд, будто бы заинтересовавшись видом из окна, который за много лет успела изучить до мелочей.—?Кэнди, ну что тебе стоит потерпеть еще немного? —?вкрадчиво проговорила Молли. —?Еще чуть-чуть?— и он опять, как и всегда, найдет меня, попросит прощения за свое безразличие и станет прежним Энтони.—?Ты подлая и расчетливая, сестренка. Какое безразличие? Да он на руках тебя носит. Ты сбегаешь только потому, что не смогла стать его ?боевой подругой?? Но, извини, ты сама должна измениться, чтобы соответствовать этому статусу. Это не его вина, что ты такая, а твоя. Ты мучаешь его, потому что не хочешь смириться с тем, что он стал старше, повзрослел и уже не боготворит тебя. Где та Молли, которую мы знали раньше? Ты же была доброй и нежной. А теперь мучаешь мужа ни за что ни про что.—?Не смей так говорить! Я одиннадцать лет терпела его эгоизм! Я думала, что выхожу замуж за увлеченного человека, который наполнит мою жизнь новым и интересным, что мы будем, как раньше… А он стал ученым сухарем за столом зеленого сукна. Да, он открывает новое, но в нем погас тот огонь, который был в восемнадцать лет. Я хочу, чтобы он понял…—?Ты думаешь, он поймет, если ты просто будешь сбегать? И, на его месте, я бы разочаровалась, узнав, что ты хочешь видеть его тем, маленьким Энтони. Потому что, повзрослев, он стал намного лучше. Ты ничего не понимаешь. Ты вышла замуж практически за ребенка. А дети имеют обыкновение взрослеть. Ты должна была понимать, что ему еще учиться и учиться жизни. Ты должна была его поддерживать и направлять, а не требовать, чтобы он был таким, каким ты хотела его видеть. Я наблюдала, как он старается, а ты не старалась ни капельки… —?Кэндис говорила спокойно, все так же глядя в окно. —?Он очень хороший человек. И любил тебя по-настоящему, чисто и искренне. А ты… Сейчас я уже сомневаюсь, что ты когда-либо вообще была способна на подобное чувство. Я думаю, что Энтони очень быстро понял, что ты не хочешь, чтобы он менялся, и тогда его прорвало. Он разозлился.—??Любил?? —?после этого слова, произнесенного в прошедшем времени, Молли уже не обращала внимание на остальное. —?А сейчас? Сейчас не любит? У него кто-то есть? Ты что-то знаешь? Кэндис молчала.—?Кэнди! —?Молли была страшно раздражена.—?Я ничего не знаю. Точнее, не знаю, какие у них отношения. Но то, что они близки, не вызывает сомнений.—?Кто она?—?Ее зовут Мора О’Лири.—?Ирландка? Откуда она взялась?—?Она его студентка. Тони познакомился с ней, когда читал лекции о вирусных заболеваниях сельскохозяйственных животных в Ирландском национальном университете в Голуэе.—?Почти год назад? —?Молли была обескуражена.—?Да. В сентябре она приехала в Чикаго погостить у тетки и временно перевелась в Чикагский университет. Больше я ничего не знаю. Не знаю, видятся ли они вне стен университета, не знаю, какие чувства Энтони к ней испытывает. Дин говорит, что он никак не выделяет ее среди других студентов, он вообще считает, что их общение чисто профессиональное: девчонка очень смышленая. Но она часто остается в лаборатории после занятий.—?Сколько ей лет?—?Восемнадцать. Молли глубоко вздохнула, поднялась с дивана и отправилась в свою комнату. Сейчас она чувствовала, что проиграла. Она всегда виртуозно манипулировала своим мужем, но сейчас понимала, что теряет контроль, теряет Энтони. А теперь еще и эта малолетка. Молли всегда боялась, что Тони захочет свободы. До нее у него были девушки, но это все было не так серьезно, чтобы ревновать или думать, что он может вернуться к одной из них. И все же, нельзя было быть уверенной в том, что мужчина, рано женившись, не захочет ?наверстать упущенное?. Господи, как же она терзала свою душу и корила за необдуманные всплески обиды. Нужно было вести себя совершенно по-другому, нужно было кардинально менять тактику! Нельзя было надеяться лишь на то, что его чувства вечны и сильны, и его терпения хватит, чтобы постоянно возвращать ее домой. Молли поняла, что перегнула палку.***—?Как же я устала от их разборок! Почему я всегда должна быть между ними? Надоело! Сколько можно? —?Кэндис расхаживала по комнате и вполголоса причитала, стараясь хоть немного выпустить пар. Она все еще помнила объятия Энтони. Да, он, пожалуй, был единственным в мире мужчиной, которым она восхищалась. Но нет, это была не любовь, скорее фанатизм. Она любила смотреть на него, радовалась его успехам и старалась не отставать в своей области. Да, они шли ?в ногу?, и Кэндис преуспевала в социальной сфере так же, как Энтони преуспевал в научной. Это страшно бесило Молли, потому что ее младшая сестра и муж были равны практически во всем, а она безбожно отставала. Кэндис это знала и тихо злорадствовала.—?Сестренка, успокойся! Что произошло? —?из раздумий ее вывел голос младшего брата, который сидел тут же и ковырялся в каком-то конструкторе.—?Ничего, Фрэнки. Просто наша старшая сестра меня бесит!—?Ты всегда это говоришь, когда она приезжает. Почему?—?Фрэнсис, тебе пока не доступно глубокое понимание проблемы! Подрастешь?— поймешь. Надеюсь, не на собственном опыте.—?Чего? —?непонимающе выпучив глаза, протянул младший Гранчестер. Кэндис ничего не ответила и стремительно вышла из комнаты.*** Энтони потерял терпение. Он искал жену по всем гостиницам и знакомым в Нью-Йорке, но эти усилия были тщетны. В конце концов, он стал подозревать, что она находится в доме Гранчестеров, но сестра покрывает ее. Для чего?— неясно. Он решил, что больше не будет унижаться ради жены, которая никогда не ценила его заботы и бережного отношения к ней. Он уже давно сделал шаг, который начал отдалять его от когда-то горячо любимой Молли. Она спровоцировала его своим поведением, и сейчас он злорадствовал по поводу того, что жена, возможно, узнала о его мести от сестры. Энтони решил подумать обо всем этом в пути, поэтому поехал не в аэропорт, а на вокзал. Он купил билет на вечер, а до поезда хотел просто прогуляться по городу, не в поисках жены, а исключительно для своего удовольствия. В одной из антикварных лавок он нашел замечательные длинные малахитовые бусы с серебром и сразу подумал о том, что им нужна новая хозяйка. Не торгуясь, он купил их за выставленную цену, а затем зашел на телеграф и отправил телеграмму: ?Бросил искать Молли. Возвращаюсь поездом. Нужно подумать. Нашел дополнение к твоему зеленому платью.? Дорога до Чикаго прошла в раздумьях. За много часов в пути Энтони перебирал все возможные варианты развития событий, вплоть до развода. Он настолько запутал свою личную жизнь, что сейчас сам не мог ничего понять. Как бы сейчас помог совет матери. Но все было запутано еще не настолько, чтобы он не мог надеяться решить свои проблемы самостоятельно. Когда объявили Хаммонд, он понял, что почти сутки раздумий прошли впустую. С вокзала Энтони поехал на пересечение Мичиган Авеню и Восемнадцатой улицы. Там он зашел в старый многоквартирный дом, поднялся на второй этаж и позвонил в одну из квартир. Ему открыла миловидная женщина средних лет.—?Мистер Ардли! А племянницы нет. Она с одногруппниками в каком-то пабе. Там День рождения.—?Она слишком много пьет… Женщина только усмехнулась: у нее не было обыкновения контролировать племянницу.—?Зайдете на чашку кофе? —?предложила она.—?Нет, миссис Клэй, у меня дела. Нужно еще в университет заехать. Вот, передайте, пожалуйста,?— он протянул женщине пакет из нью-йоркской антикварной лавки, попрощался и вышел на улицу, не зная, чем себя еще занять. Домой идти не хотелось. К родителям тоже. Тогда он решил заскочить в бар и просто выпить в одиночестве. Но одиночества не получилось, потому что сегодня была смена Шона, который любил поговорить по душам.—?Ну что, Ардли, опять жена?—?Она самая.—?Стерва она у тебя. Как можно так мужика насиловать? Ты вообще кремень, раз держишься так долго с такой-то бабой.—?Попридержи язык, Шон. Ты знаешь, рука у меня тяжелая.—?Да уж помню… —?мужчина нервно потер нижнюю челюсть.—?А вообще, ты прав… Устал я…—?Есть верное средство, приятель… Найди себе другую бабенку. Жена может и не знать ничего, а тебе отрада и утешение.—?Не все так просто, Шон, не все так просто.—?Это вам, аристократам, все сложно. А нам?— простым мужикам,?— много не надо для счастья: умелую бабу, поесть да выпить.—?Не утрируй. Не поверю, что ты настолько примитивен. Шон только хохотнул и налил Энтони очередную стопку виски.—?Ну что, пойдем по бабам сегодня?—?Ты иди. Я?— пас.—?Подкаблучник!—?Рука тяжелая, Шон, ох, тяжелая…—?Ладно, иди домой. К жене под бочок,?— заржал Шон и все-таки получил легкий тычок в челюсть.—?В следующий раз будет как в прошлый,?— проговорил Энтони и нетвердой походкой вышел из бара.*** Дома было темно. Который час, Энтони не знал, потому что не хотел знать. Пройдя в спальню, он уже собирался упасть на постель прямо в плаще, как вдруг включился свет ночника на прикроватной тумбочке и осветил фигуру жены, сидящей на постели в шелковой комбинации.—?Где ты был? —?спросила она с легким недовольством в голосе. —?Я прилетела еще вчера.—?Какая тебе разница, Молли? Ты сама уехала, значит, тебе все равно, как я провожу свое время.—?Ты пьян.—?Я знаю.—?Родители звонили. Ждут нас завтра на ужин. Тетя сказала, что Уна очень соскучилась… По тебе.—?Тебя огорчает, что только по мне? —?Энтони усмехнулся и попытался стянуть с себя плащ. —?И зачем тебе это все? Чего ты добиваешься, вот так испытывая мое терпение? Что тебе нужно от меня? Каким я должен быть, чтобы ты перестала сбегать? В чем смысл твоих дурацких выходок? —?все эти вопросы Энтони задавал, попутно скидывая с себя одежду, идя по темному коридору в сторону ванной и вставая под горячий душ. Самое ужасное, что он знал ответы на эти вопросы, и категорически не хотел следовать им.Вода отрезвляла, и через полчаса мужчина пришел в себя и немного успокоился. Войдя в комнату, он обнаружил, что жена уже спит, и, причем, похоже, довольно давно.—?Вот наглость… —?прокомментировал он. —?Спать, когда мне так плохо… Не зажигая света, он подошел к окну, распахнул его и закурил…