Глава 7. Нюансы деловых переговоров (1/1)

Рассматривая отражение на днище одной из кастрюль Фантины, Анжелика в сотый раз бормотала прочувствованную речь, призванную разжалобить Корна. Строительство завода закончено даже раньше договоренного срока, младший Креньо передал?— многие ?друзья? пожелали приобрести мулов, с которыми нет нужды платить за перевозку. Берн прислал письмо, сообщал, что приедет через неделю?— принять завод и обсудить дела. Дальше откладывать разговор с главой таможни было нельзя. И Анжелика чувствовала себя как перед занятиями музыкой у урсулинок?— лишь бы это унижение скорее закончилось. За минувшие месяцы мадемуазель де Сансе отправила десятки прошений: сюринтенданту Пуату, королю, принцу, королеве-матери и даже, растоптав в прах свою гордость?— маркизу дю Плесси. В ответ не получила ни строчки. Корн же за это время стал главой Палаты податей и налогов, приобрел вороную пару и уговорил сюринтенданта месье де Тремана стать крестным его сына. А значит, при желании, он сможет замолвить пару слов за Сансе и его даже выслушают. Мысль о том, что за потомков крестоносцев попросит посредственный служака не самого высокого происхождения, шевелилась мерзкой полудохлой жабой где-то в горле. Но еще хуже было скомканное письмо из Палаты, напоминавшее, что семья де Сансе де Монтелу вновь не заплатила налоги и, если в ближайшее время долг не будет погашен, имущество и мебель выставят на продажу. Как они могли заплатить, если купили скот? Анжелика отбросила кастрюлю. Деньги, это главное, Корну ведь нужны деньги. Для семьи, для племянника (местные сплетницы рассказали, что месье Монтадур мечтает о военной карьере), для себя (он явно привык к тратам куда большим, чем пару су в день). Главное, излагать твердо, но с улыбкой. С Берном все получилось, и с этим пройдохой получится! Вспомнив разговор с гугенотом, она закусила губу и старательно потянула край декольте вниз.—?Еще ниже,?— буркнула Жанна, заходя на кухню.—?Простите, тетя?—?Декольте потяни еще ниже. А лучше грудь вообще вытащи, товар лицом, так сказать. К Корну собираешься? Умолять передать де Треману прошения об освобождении от налогов?—?Почему умолять? —?возмутилась племянница.—?А что ты ему можешь предложить, кроме того, что в декольте? —?черные глаза небрежно мазнули племянницу по лицу и выразительно задержались на фигуре. Анжелика вспомнила короткие пальцы сержанта, тянущиеся к ее плечам, тонкие сухие губы, выражение лица, словно он медленно катает во рту языком конфету, но она отмахнулась от неприятных подозрений.—?Если выбор стоит между деньгами и женщиной, мужчина выбирает деньги.Жанна прищурилась, рассматривая медленно наливающуюся краской племянницу.—?Это ты о своем хромоногом, что ли? Так он тебя не видел. Увидел бы, уверена, взял и то и другое. Девушка почувствовала себя неловко, вспомнив запах сена, вспышки закатного солнца между досок и захлебывающиеся стоны. Она ни слова не сказала ни тетке, ни Гийому, обнаружив следующим утром на кухне свои сабо, брошенные в том сарае, но посматривала на Жанну с любопытством. В конце концов, Люцин мог выбрать Пюльшери, она моложе, стройнее и добрее. Что привлекло солдата в этой колючей смеси грубости, жесткости, вечно поджатых губ и спутанных ниток? Однако, тетя была неглупа и наблюдательна, это стоило признать и использовать. Анжелика сцепила ладони за спиной и постаралась объяснить.—?С нашими мулами он заработает больше, чем сейчас имеет. Если Корн добьется для нас освобождения от таможенных сборов, ввозной пошлины и этого проклятого пыльного налога хотя бы для четверти из тех мулов, которых мы вырастим…—?И зачем ему добиваться чего-то для нас? —?в черных глазах, ощетинившихся седоватыми ресницами, заплескался неподдельный интерес,?— потому что через годик-полтора мы вырастим мулов и принесем ему на пару сотен франков больше, чем сейчас?—?Не сотен, а тысяч, я посчитала. А первых мулов мы купим, нет нужды ждать, пока вырастут наши. И потом, Корну же нужны деньги! Его племянник таможенник, через него будем провозить соль, отметим ее в документах как муку и все довольны! Монтадур мечтает о военной карьере и дядя наверняка заинтересован в его дальнейшей счастливой судьбе!—?С чего это вдруг? —?подняла брови Жанна,?— ты вот моя племянница, но меня совершенно не интересует твое счастье. Желание топнуть ногой разбилось о суровую реальность?— подошва на левой туфле давно норовила оторваться. Сегодня Анжелика пришила ее, исколов себе пальцы и переломав иголки, от души сожалея, что в монастыре учили играть на лютне и обмахиваться веерами, а не латать обувь. Почему урсулинки полагали, что во времена тяжелых испытаний их воспитанницам придется лишь тереть полы и готовить похлебку из чечевицы? Было бы очень кстати уметь соорудить пару ботинок, поменять колесо у кареты или убедить зловредных родственников, что иногда даже ей нужна поддержка! В такие минуты Анжелика чувствовала себя растерянной. Она вынуждена ломать голову над тем, как выползти из нищеты, в то время как остальная семья словно и не замечает, насколько плохо все они живут! Допустим, они привыкли к бедности, рваным платьям, сидру и прохудившейся крыше. Но неужели ту же Жанну не раздражают вечные пререкания со сборщиками налогов, от которых последние полгода нет спасения? Страх оказаться на улице прошел, теперь Анжелика понимала?— даже если они не будут платить налоги годами, семью де Сансе не выселят из фамильного гнезда?— кому нужен в округе пустой замок? Провинция бедна, никто не сможет купить эту осыпающуюся родовую твердыню. Да и кто захочет жить в Монтелу?— слишком холодно, слишком дорого, слишком неудобно. А вот мебель у них легко вывезут в счет долгов, а это безумно унизительно.Почему родные воспринимают как должное такую жизнь? Зато бегать по праздникам и обжиматься в сараях времени и желания хоть отбавляй! Она ведь тоже может… Анжелика обижено махнула рукой, не в силах думать дальше. На кухню, грохоча сабо, влетела Мари-Аньес, злобно оскалилась на сестру, тетку и пустой стол.—?Обеда нет,?— меланхолично промолвила Анжелика, надевая маску терпеливой взрослой,?— Фантина ушла в деревню. Младшая что-то нечленораздельно буркнула, отгрызая кусок хлеба и хватая грязными руками остатки овощного рагу со сковороды. Анжелика закатила глаза?— все усилия привить девчонке хоть какие-то манеры, разбивались о гранитное упрямство последней. С того дня как она вручила сестре чепчик, забытый в сарае, удостаивалась лишь сердитых гримас и многозначительного молчания. Вот и сейчас, сунув в рот последний кусок морковки, Мари, стараясь не встречаться с родными взглядом, пролавировала к двери, чуть не сбив входящую Фантину. Кормилица хмурилась, держа на весу руку, обмотанную тряпицей?— снова резала траву и полоснула ножом по ладони? Анжелика молча достала с полки настойку, смочила салфетку и протянула няне. Та насупилась еще больше.—?Нехорошо все это, девочка моя!—?Что я опять не так сделала?—?Заболел Эдмон в деревне.—?Кто?—?Ну певчий. Из церкви.—?А я при чем?—?Соланж сказала, что Тереза слышала, как Тьери говорил, что видел вас с ним в день свадьбы у сарая. А мать Эдмона плачет, говорит, что это ты его заколдовала. Сын ей сказал, что ты пообещала, что он не встанет если ….—?Что за чушь!—?Чушь не чушь, а сплетни у нас бойкие,?— кивнула Жанна, наливая себе и кормилице в кружки сидр,?— так вот почему Мари на тебя волком смотрит. Кажется, она за этим красавцем увивалась? Такой высокий и белобрысый?—?Белобрысый это Жюль с кузницы,?— мотнула головой Фантина.—?Как мило, что теперь молодые дворянки бегают за кузнецами! Что же делать, если солдата ты забрала себе, хотела ответить Анжелика, но мысль провести еще час в бессмысленных препирательствах отнюдь не прельщала. Девушка тихонько выскользнула из замка, мечтая оказаться как можно дальше. Продираясь сквозь кусты и перепрыгивая лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя, Анжелика пыталась усмирить гнев. Ну что они хотят, чтобы она делала? Или не делала? Почему, если Жан-Мари простудился, Пюльшери обожглась, а Фантина снова не заметила заросли ядовитого плюща, все кричат: Анжелика, где настойки? Но если эти самые настойки пару раз продать деревенским, то ?не дело это, доченька, сплетни?? И на какие деньги, интересно, Дени поехал на ярмарку в Фонтене-Ле-Конт? Хоть бы кто-нибудь поинтересовался! Конечно, половину дал в долг Артэм Калло, пряча глаза и извиняясь за свое поведение на свадьбе, но половину честно заработала она сама! Под ногами заскрипел миниатюрный подвесной мост, в ладони вонзились металлические листья, украшающие перила и Анжелика с удивлением обнаружила себя в парке Плесси-Бельеров. Благоухающие свечи каштанов, на которые каждый год приходили посмотреть деревенские, покачивались под ветром, ров уже привычно затянула ряска и стрекозы шуршали над зелеными листьями кувшинок. Белоснежный замок в отсутствии хозяев как обычно дремал, окруженный своей волшебной сказкой. Она сбросила туфли, забралась на мраморную скамейку, поджав босые ноги, закинула голову, любуясь этой ажурной, словно невесомой красотой. Дивное сочетание белоснежных башен и голубого неба, как было бы красиво платье подобных оттенков! Анжелика вспомнила, что раньше прибегала к замку помечтать, представить, как прогуливается в этих комнатах, танцует в бальном зале, катается на лодке на пруду. С каких пор ее жизнь перестала быть привычной сказкой, превратившись сплошные обязанности? Ведь совсем недавно она могла часами просто гулять по лесу, а сейчас нужно обязательно собирать ягоды на варенье или коренья на настойку. Кого интересовало где и с кем проводит время маленькая Маркиза ангелов?— она таскала за собой ватагу окрестных мальчишек, которые восхищались подружкой, а крестьяне умиленно кивали, бормоча вслед ?фея?. Теперь же фея не может даже улыбнуться мужчине, все тут же закатывают глаза. Раньше здесь она чувствовала себя любимой, свободной, единственной, но последний год именно на нее сыплются все поучения и возмущения. Как будто она сама недостаточно нервничает! Ведь страшно подумать, что будет если Корн откажет. Построенный завод не имеет никакой ценности для гугенота без ?своих? людей на таможне! Анжелика сжала кулаки: Корн не откажет, ему нужны деньги! И дальше своих мерзких намеков не посмеет пойти с дочерью дворянина. А перетерпеть сальные взгляды и отвратительные поглаживания она сможет. В конце концов, лучше с полгода потерпеть его гримасы и заработать, чем вышивать в замке в гордом одиночестве, подставляя растрескавшееся ведро под дыру в крыше! Анжелика тряхнула головой. Вернуть сказку просто, нужно только вновь увидеть волшебную комнату, которая так чаровала ее в детстве. Взобраться на второй этаж, цепляясь за лепные украшения, оказалось несколько сложнее, чем четыре года назад, но водосток все еще крепко держался и заглянуть в знакомое окно получилось почти с комфортом. Анжелика прижалась лбом к стеклу и ахнула: комната была разгромлена! Пол без ковра, от золотистого парчового покрывала и полога на кровати остались лохмотья, мебель изломана, в гобеленах?— дыры, безделушки из слоновой кости и перламутра, которые она мечтала подержать в руках, пропали. В рваном месиве над камином Анжелика с трудом узнала волшебную картину, на которой мужчина и женщина сжимали друг друга в объятиях. Она машинально переступила по карнизу, кинула взгляд в угловую башенку, дабы убедиться, что ларец принца Конде на месте и скользнула по стене на землю. Вонзив ногти в ладони, дошла до ближайшей лесной полянки и только там расплакалась?— горько, жалобно и совсем по-детски. Было одновременно грустно и отвратительно при мысли о том, что кого-то посягнул на эту красоту и отобрал у нее детскую сказку о Богах Олимпа, любви и роскошной жизни. В таверне у Солье было шумно и чадило жареное мясо, потому хозяин поставил для дорогих гостей стол в дальнем и темном углу. Мадемуазель де Сансе в красках расписывала главе Палаты налогов плюсы сотрудничества с приезжим гугенотом. Сержант Корн ласково смотрел на собеседницу голубыми глазами, чистыми, как незабудки после дождя.—?Вы предлагаете мне нарушить закон, мадемуазель? —?его голос был так сладок, что Анжелике незамедлительно захотелось пригоршню той самой соли, о которой шла речь.—?Я предлагаю сделку, которая принесет нам с вами прибыль.—?То есть, через вверенную мне границу будут провозить товар без оплаты приличествующей пошлины. И вы просите ходатайствовать у сюринтенданта о выделении вам льгот, которые узаконят эту контрабанду?—?Можно подумать я буду возить свинец на пули для испанской армии! —?закатила глаза Анжелика,?— это всего лишь соль. Если платить все налоги, предписанные нашими законами, честные торговцы пойдут по миру, а ведь нам еще детей кормить.—?О, у вас есть дети, мадемуазель? Не волнуйтесь, никому не скажу, что благородная девушка, не будучи замужем… —?откровенно забавлялся сержант.—?Месье Корн, ну что вы глупости говорите,?— протянула благородная девушка, стараясь улыбнуться как можно ласковей,?— вам прекрасно известно, что детей у меня нет, есть братья, сестра, тетушки и обязанность платить налоги за замок и землю!—?То есть платить за замок нужно, а за соль необязательно. Понимаю. Однако, мадемуазель, какая мне выгода от вашего сомнительного предприятия и с какой стати идти в должники сюринтенданту? Братья Креньо мои давние знакомые, поверьте, они достойно платят, за… скажем так, за некоторую невнимательность с моей стороны. Я на хорошем счету на службе, получил за женой солидное приданое, сын, о котором вы так радеете, вполне обеспечен, а финансовое благополучие дорогого племянника меня и вовсе не интересует,?— сержант щелчком сбросил с рукава собеседницы жучка и продолжил, погладив девичью ладонь?— Однако, я всегда открыт к новым идеям и предложениям. В ваших силах привести достойные аргументы.—?Сударь, о чем вы говорите? —?желание полоснуть ножом по волосатым пальцам, мусолившим ее запястье, застилало глаза, но Анжелика, продолжала мило улыбаться,?— что может быть более достойно, нежели порадовать вашу супругу вашим же растущим доходом? Пальцы Корна скользнули под ткань, многозначительно очерчивая круги у ее локтя. Стало противно, словно в платье заползли червяки и девушка шарахнулась в сторону, отдергивая руку. Рукав затрещал, его украсила широкая прореха до плеча. Стыд и бешенство вспыхнули мгновенно, будто сухие поленья в печке, за секунду спалив до тла все благие намерения и обещания быть терпеливой.—?Вы забываетесь, месье! —?бросила Анжелика с высокомерием герцогини, отчитывающей лакея за недостаточно низкий поклон. Мгновенно сменив покровительственно-ленивый тон на холодно-официальный, Корн процедил в ответ:—?Что вы, мадемуазель, наоборот. Вы, законопослушная и честная представительница старинной дворянской семьи, предупредили меня о возможной контрабанде. Я?— скромный налоговый служащий, вам искренне признателен, отныне велю тщательно проверять все обозы с мельницы и стану лично выдавать разрешение на пересечение границы. Еще, к слову, когда-то мне говорили, что дворянское происхождение отнюдь не гарантия спасения преступника от тюрьмы или виселицы. Сам не знаю, почему об этом вспомнил. Всего доброго, мадемуазель,?— чиновник Палаты податей и налогов коротко поклонился и, приподняв шляпу, направился к двери. Анжелика, сглотнув ярость, царапавшую ей горло, допила вино, бросила на стол пару монет и вышла на улицу. Сидевший за соседним столом Огюст Монтадур проводил глазами фигуру девушки, согнул в спираль ложку, которую крутил в руке и усмехнулся.