Mou > Аниме и манга > Пропащие ребята

Love will tear us apart (2/2)

Пропащие ребята Rickarda 210220K

Предыдущая страница Список Следующая глава

— Ты уже и с Энни знакома? — удивленно приподнял брови.

— Да, как раз вчера и познакомились, — кивнула Микаса и улыбнулась. — Ездили втроем в японскую кафешку. Забавная они парочка, как будто противоположности друг друга. Судьба, наверное.

От непринужденного тона Микасы неприятно кольнуло внутри ощущением, что самовольно отрешился от компании своих же друзей. Даже с парнями не виделся уже больше двух недель. Словно жизнь, которую он так возненавидел, начала послушно проходить мимо его стеклянного колпака, и этот факт неожиданно принес привкус горечи.

— Жаловался на тебя жуть… О, моя, — вдруг встрепенулась Микаса, оборвав собственный смешок. Порывшись в сумке, выудила собственный плеер и вытащила из него кассету. — Вот, советую.

— Сестры милосердия? — скептически прочитал Эрен на обороте. — Все-таки в дурку мне дорога лежит.

— Это британцы, тоже мрачные и унылые, тебе понравится. Четвертый и пятый — мои любимые, — подмигнула Микаса и быстрее, чем он успел сообразить, склонилась, чтобы оставить на щеке теплое касание губ, настолько легкое и едва ощутимое, что хотелось потянуться следом, когда отдалилась и, подхватив сумку, помахала на прощание. Эрен беспомощно глядел ей вслед, машинально скользнув кончиками пальцев по разлитому на скуле трепетному теплу.

***

— Как насчет столичных колледжей? Есть отличный институт нейрохирургии в Митрасе. Придется постараться, чтобы поступить, но уверен, у тебя получится, — голос Гриши шел фоном, едва перекрывая репортера новостного выпуска. На экране проигрывалась запись налета полиции на сатанинский притон в пригороде Сины. Полицейские, сверкая значками, с грубыми перекрикиваниями выводили из заброшенного амбара вереницу из десяти человек в черных одеждах с заложенными за головы руками. — Эрен?

— Ага, отличный вариант, — незаинтересованно протянул он, из-под полуприкрытых век вглядываясь в кадры задержания. На экране замелькали изображения начертанных на полу амбара пентаграмм меж расставленных по определенным точкам свечей, череп какого-то рогатого скота и кровь, которая на поверку, по словам репортера, оказалась искусственной. Но все члены так называемого «ковена», большинству из которых не было и восемнадцати, все равно понесут соответствующее наказание за богохульство и нарушение общественного порядка громкой рок-музыкой.

— Вот, почитай, — Эрен покосился на мгновение на всунутую в руку распечатку. — Это факультеты мединститута в Тросте. Не так далеко, можно будет хоть каждые выходные домой, — хмыкнув энтузиазму в голосе отца, пробежался глазами по старательно обведенным маркером факультетам, но вскоре снова переключился на новостной выпуск. Блевать от него тянуло не меньше, чем от выбора места дальнейшего обучения, но хотя бы отвлекало здорово. Теперь вещали об опасных группах, развращающих детей и приводящих их в подобные компании, среди которых назвали Black Sabbath, Pink Floyd, Kiss, Led Zeppelin и иже с ними.

«Все наши», — с отстраненной усмешкой пронеслось в мыслях. Отец сунул в руку очередную распечатку, в ворохе которых уже успел закопаться, разложив их по всему столу. На этот раз факультет педиатрии в колледже на западном побережье Сины. Судя по отсутствию восторгов отца, не самый лучший вариант.

— Что насчет стоматологического? Очень востребованная ветвь, — Эрен машинально кивнул, вглядываясь в щуплого мужчину с хлипкой бороденкой на экране.

Тот тыкал пальцем в библию и отчаянно орал в поднесенный к нему репортершей микрофон:

«Для достижения господства над многими поколениями сатана использует хард-рок. Я видел, как во время танца под рок-музыку молодые люди становятся одержимыми демонами. Особенно сильно это проявляется у девушек», — Эрен с трудом сдержал смех, мигом представив Аккерман в подобных декорациях, танцующей под сатанинскую музыку с закатившимися глазами и в стигматах на коже. Даже не удивился бы теперь, увидев подобное.

— Эрен. Ты слушаешь вообще? — обернулся на отца, устало потирающего веки под линзами очков. Разбором его бумажек с колледжами занимались уже добрых полтора часа, едва поужинав. — Это серьезно все-таки, вы заканчиваете скоро. Надо хоть сузить до границ конкретного направления.

— Пластическую хирургию посмотри, — хмыкнул Эрен, закинув в рот пару виноградин из тарелки на столе. — Буду богатым теткам сиськи пришивать, а их муженькам — члены удлинять, чтобы по полу волочились.

— Эрен, — тяжело вздохнул отец. — Ну хватит уже шутить. Куда бы тебе самому хотелось?

Йегер наигранно округлил глаза.

— На девятнадцатом году жизни ты решил узнать, чего бы мне хотелось? — отец одарил его напряженным взглядом, но лишь терпеливо вздохнул, прибирая раскиданные по столу бумажки. — Мне без разницы. Куда скажешь, там и буду.

— Не надо так, это все-таки твоя жизнь, — Эрен неслышно усмехнулся. Удивительно вовремя об этом заговорили. — Ладно, на сегодня хватит, потом еще посмотрим, — зеленые глаза внимательно обежали статичное изображение улыбчивого мужчины, горожанина Сины, который, судя по бегущей строке и словам диктора, пропал без вести несколько дней назад. — Как у тебя на личном фронте дела?

Эрен медленно повернул голову к отцу, решив, что ослышался, увлекшись чтением примет пропавшего. Но Гриша лишь мягко улыбался, чинно сложив руки на коленях и явно ожидая ответа.

— С каких пор тебя это интересовать стало?

— Ну, ты же взрослеешь. Просто тебе уже девятнадцать, а будто до сих пор один как перст. Вот я и узнаю, как там обстановка, — Эрен с недоверием окинул его взглядом, не понимая, каким образом перескочили на эту тему с выбора института.

— Никак. Я учусь, пытаюсь выбиться в люди, стать врачом и прочее.

— Ну зачем же так? Я тоже врач, но и с мамой твоей… — Гриша осекся, напоровшись на косой взгляд сына. О Карле в доме заговаривали очень редко, по негласному правилу. Мужчина кивнул сам себе, стянул с лица очки и принял более расслабленную позу, откинувшись на спинку дивана со стаканом виски. Эрен в полутьме окинул взглядом его фигуру, тускло подсвеченную синеватым от работающего экрана телевизора.

— А как у вас с Луизой?

— С кем? — едва не подавившись виноградом, переспросил он, снова воззрившись на отца.

— Луиза Девенпорт, дочь нашего кардиохирурга.

— Итальянскому ее учу, как у нас, — закатив глаза, снова уставился в экран. Разговор начинал постепенно раздражать.

— Это я знаю, — отпив из стакана, Гриша задумчиво покачал золотистую жидкость на дне. — Она неплохая девушка, симпатичная. Да и ты ей нравишься, судя по рассказам отца, — Эрен хмуро покосился в его сторону. — Вся в восторгах: ах, какие у него глаза, какие волосы, какой он умный и красивый!..

— Клево, — покивал Эрен, прервав кривляния отца, — теперь каждый раз на занятии я буду думать об этом, и всем будет неловко.

— Да что уж тут неловкого? Она хорошая девушка, Эрен, — вдруг перевел на него серьезный взгляд отец. — Ты бы подумал.

— Не о чем, — выдохнув, поднялся на ноги, — а ты прекращай лезть мне в штаны, старый сводник. С этим я уж точно сам разберусь.

— Я и не думал, — запротестовал Гриша, поворачиваясь вслед сыну и перегибаясь через спинку дивана. — Но! — Эрен терпеливо прикрыл глаза, останавливаясь. — Я пригласил ее с отцом на ужин в субботу.

Зеленые глаза в шоке округлились, когда поглядел на отца снова.

— С какого перепугу?

— Доктор Девенпорт защитил кандидатскую на той неделе. Я решил, что стоит отметить.

— Почему здесь? — недоуменно сдвинув брови, спросил Эрен. Гриша пожал плечами.

— Ну, я начальство, решил сделать такой добрый жест. Плюс решил, что тебе будет полезно поговорить с еще одним врачом, послушать дельных советов.

— Ага, и с его дочкой, — закатил глаза Эрен. Сощурившись, подхватил из вороха бумаг привлекшую внимание распечатку. — Оп-па, гинекология, — с издевательской усмешкой потряс, — берем. Устроюсь к тебе в клинику, у вас же подобные специалисты больше всех развлекаются.

Вслед раздался только тяжелый выдох и просьба вести себя прилично на грядущем ужине.

***

I would break down at your feet,

And beg forgiveness,

Plead with you.

But I know that it's too late,

And now there's nothing I can do…

So I tried to laugh about it,

Cover it all up with lies.

I tried to laugh about it,

Hiding the tears in my eyes.

Cause boys don't cry.

Boys don't cry.

«Boys don't cry» — The Cure.

Эрен без особого энтузиазма крошил ингредиенты на картофельный салат, косо поглядывая в сторону отца, который мычал себе под нос звучащую по радио песню, крутясь около плиты. На огне с тихим треском поджаривался кусок говядины, начиненный маринованными огурцами, беконом и горчицей, распространяя по кухне резкий запах майорана. Навевало отстраненные воспоминания о визитах в дом бабушки и деда в Магдебург, после которых навсегда въелся в память запах затхлого воздуха в странной квартире, народные песни на немецком по радио, блеклые витрины магазинов и обшарпанность зданий, а также сильно пахнущая майораном бабушка, пытавшаяся придушить в объятьях со своим назойливым «mein käferchen» и старческими чмоками в щеки. Постоянно совала столетние засахаренные леденцы, видавшие, скорее всего, еще становление Третьего Рейха. Дед постоянно готовил руладен, над которым теперь корпел Гриша, и заводил унылые концерты по телевизору. Смешнее всего было, когда заикающаяся из-за нападения собаки в детстве тетя Фэй начинала спорить с дедом и братом по поводу политики ГДР, тянущей страну на дно, грозилась пойти ломать «гребаную schandmauer» и бросать коктейли Молотова в сторожевые вышки. Эрен в свои семь лет ничего не понимал, но слушать было интересно, особенно с целью запоминания крепких ругательств.

— О, дьявол! — шикнул отец и, едва отойдя, понесся обратно к плите убавить газ под забулькавшей мясной подливой с грибами.

Уныло вздохнув, Эрен монотонно мешал ложкой получившийся салат, поглядывая на настенные часы. Стоял на кухне только сорок минут, но уже успел обалдеть. Всегда интересная готовка с матерью в прошлом превращалась в довольно унылое мероприятие, стоило на арену выйти Грише, не блиставшему навыками кулинарного мастерства, а оттого нервно дергавшегося из угла в угол с причитаниями под тоскливую старперскую музыку. Еще и подрядил помогать со столом за три часа до назначенного визита.

— Как думаешь, винцерзект поставить или лучше Кернер? — задумчиво оглядывая обе бутылки в руках, спросил Гриша. Эрен усмехнулся, дернув бровью.

— Шнапса им наведи и «Horst-Wessel-Lied» поставь для антуража, — Гриша неодобрительно сдвинул брови. Эрен кинул на него насмешливый взгляд и, закончив с салатом, принялся помешивать кислую капусту на сковороде, негромко мыча под нос. — Die Fahne hoch. Die Reihen fest geschlossen. SA marschiert mit…

— Эрен! — повысил голос Гриша, обрывая чудачества сына. Выразительно посмотрел на бутылку зекта и кивнул сам себе, скрываясь в гостиной.

— А ты не слишком надрываешься для простого ужина с коллегой? — крикнул ему вслед.

— Это банальная вежливость и гостеприимство, — вернувшись, Гриша торопливо вынул из духовки айсбайн и уложил на готовое блюдо.

— Мой жизненный опыт подсказывает, что таким гостеприимством обычно пытаются подмазать, — хмыкнул Эрен, отходя, чтобы отец уложил готовую капусту на блюдо с рулькой. Подхватил с кухонного гарнитура початую бутылку дункеля и сделал пару глотков, выжидательно глядя в спину отца.

— Печально, что так, — отмахнулся Гриша, выкладывая капусту. — Но, быть может, он замолвит словечко насчет твоего поступления в хороший колледж. У него много связей.

Ну конечно. Эрен равнодушно усмехнулся.

— А дочку его с той же целью под меня подкладываешь? — Гриша медленно обернулся, окатив недовольным взглядом.

— Хватит уже этой вульгарщины. Как ты умудряешься из любой темы какую-то дрянь сделать?

— Ты это начал, — хмыкнул он, делая глоток из бутылки.

— Это было проявление отцовского внимания. Никого не подкладывают под тебя, успокойся.

— Точно, а это не праздничный стол, которым ты пытаешься ублажить ее папашу, — улыбнулся Эрен.

Гриша устало выдохнул, покачав головой.

— Я просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Чтоб ты был в покое и достатке, живой и здоровый, — глухо выдохнул Гриша, вернувшись к готовке и разом поникнув.

Эрен хотел было ответить, но едва открыл рот, как по кухне разнесся звук дверного звонка. Гриша удивленно обернулся в сторону прихожей и тут же покосился на наручные часы.

— На семь же договорились, еще и шести нет, — нервно пробормотал, стягивая прихватки. — Погляди за говядиной, — кинул через плечо, уходя в гостиную. Эрен без энтузиазма принялся помешивать отцовское варево, прихлебывая из темной бутылки.

«Добрый вечер, господин Йегер, — заглядевшись на маячки уличных фонарей в лиловых сумерках, встрепенулся, услышав знакомый женский голос. Глаза округлились, рука с ложкой замерла в бурлящем соусе. — Прошу прощения за поздний визит. Я к Эрену, он дома?»

Все еще уверенный, что ослышался, оставив бутылку на столе, прошел к прихожую и замер. За фигурой отца в тусклом сумеречном свете и рыжем свечении лампы различил точеную фигуру в черном и изогнутые в вежливой улыбке темно-красные губы. Черт. Как львица на охоте, все ближе и ближе. Вопреки возникшей нервозности, приветственно поднял ладонь, тут же привлекая внимание серых глаз.

— У нас контрольная по биологии на следующей неделе, и я надеялась, что Эрен мне объяснит тему, — врала или нет, но звучала вполне убедительно. Он и сам обещал подтянуть по некоторым предметам, вот и совпало.

Гриша медленно обернулся на Эрена с явно различимым напряжением на лице.

— Да, я понимаю. Просто у нас сегодня намечаются гости и…

— Еще полтора часа, — встав позади него, заверил Эрен. — Думаю, за это время я все успею объяснить, — Гриша одарил его долгим непонятным взглядом, в котором, как показалось Эрену, мелькнула нервозность и что-то схожее с тревогой. — Невежливо держать человека на пороге, — напомнил он, кивнув в сторону Микасы. Гриша заторможено покивал и отступил вглубь, пропуская девушку.

— Только не задерживайтесь слишком.

— Это вам, кстати, — Микаса вынула из сумки матовую бутылку с испещренной иероглифами этикеткой и чем-то желтоватым внутри. — Мама просила передать «привет».

Эрен удивленно проследил, как лицо Гриша медленно бледнеет и вытягивается от шока. Словно дрогнувшими губами вымолвил лишь сиплое «спасибо», принимая бутылку. Эрен недоверчиво покосился на него, но решил не заострять внимание на странностях и просто потянул Микасу за локоть к лестнице на второй этаж. Сам успел подумать о своей неожиданно проявившейся уверенности, лишь когда взошел на последнюю ступень и, словно испугавшись, отпустил руку Аккерман, смутившись собственной прыти. Уж очень хотелось смыться подальше от отцовского праздника жизни.

Неловко отступив в сторону, прокашлялся и кивнул на дверь комнаты. Микаса явно сдерживала смех, переступая порог его конуры. Войдя следом, поспешил закинуть подальше в шкаф брошенные на кровати вещи.

— Я тебя не ждал сегодня, честно говоря, — неловко произнес Эрен, почесав затылок. Микаса лишь улыбнулась, занятая разглядываниями обновленных плакатов на его стенах и обилия медицинских справочников, сменивших детские комиксы. Ни одного напоминания о совместном прошлом, только старая фотография вдвоем с Армином на полке и убранная подальше в угол гитара, подаренная еще матерью на шестнадцатый День рождения.

— У отца званный ужин с коллегой.

— Будут заливаться пивом и хаять немецкое правительство под Нину Хаген? — усмехнулась Микаса, обратившись к нему лицом.

Эрен мягко улыбнулся.

— Тогда я бы с нетерпением ждал этого вечера, — взгляды пересеклись, и ему снова почудилось, будто воздуха стало катастрофически мало в его легких, а за ребрами заныло сладостной истомой. Мрачная Микаса, вопреки своему образу мягко улыбавшаяся ему, выглядела донельзя непривычно в стенах его комнаты.

Втянув носом запах терпкой вишни от ее духов, прокашлялся и указал рукой на стул за письменным столом.

— Биология, значит, — вынув учебник, присел на край кровати, чтобы быть ближе к столу, за которым расположилась Микаса. Не очень удобно, но меньше контакта будет.

Аккерман кивнула.

— Не знаю, что именно нужно объяснить, просто я с естественными науками не сильно дружу, — пояснила она. Эрен полистал учебник и положил в развернутом виде на теме «Смена биоценозов».

— Это легкая тема, — выдохнул он, чуть подвинувшись, игнорируя разлившееся под кожей тепло от ее взгляда. — Биоценоз — это сообщество всякой дряни, которая населяет определенную область, сушу или водоем. Изменения этой области называют сукцессией, — ткнул пальцем в учебник на определение. — Если простым языком, то похоже на твою эту буддийскую штуковину, когда одно перевоплощается в другое под действием факторов…

Микаса кивнула и сложила руки на столе, чуть подтянув на локти рукава свитера. На периферии зрения мелькнуло красное пятно. Эрен осекся, остановив взгляд на обвязанном вокруг тонкого запястья знакомом красном платке. Слова так и застряли в горле, и невыносимо сжало в груди.

— Ты… все еще носишь его? — сглотнув, выдавил он и машинально провел пальцами по мягкой ткани.

— Не снимала почти, как уехала, — выдохнула Микаса. — Ведь… ты повязал мне его.

Эрен медленно поднял взгляд на серые глаза. На мгновение почудилось, будто в них застыло влажными бликами некое странное выражение, словно надежда на что-то, едва ли не мольба. В миг повело голову, отдавшись слабой болью в виске. Утопая в серой темноте, словно слышал отдаленное эхо чьих-то слов.

«Спасибо, что повязал мне этот шарф…»

Эрен сглотнул. Собственное дыхание вдруг показалось неожиданно тяжелым, а грудь словно сдавили неподъемным валуном, лишая возможности насытиться жалкими вдохами, пропитанными табаком, терпкой вишней и теплотой ее близкого дыхания. Сердце, по ощущениям, билось в самом горле, гулко отдаваясь частыми ударами в ушах. Наконец, моргнул, сгоняя наваждение, и нахмурился, с трудом отведя взгляд. Неловко кивнул и вернулся к объяснениям темы, лишь косым коротким взглядом отметив, как на красивом лице мелькнуло разочарование.

Как и было обещано, управились за предоставленные полтора часа, хотя, по правде говоря, предпочел бы объяснить еще пару тем, лишь бы не сидеть за унылым столом.

— Точно не хочешь остаться? — уточнил Эрен, когда Микаса, накинув плащ, подняла с его кровати свою сумку. Аккерман покачала головой. — Отец вряд ли будет против, он же тебя с детства знает.

— Не стоит, — сдержанно улыбнулась Микаса, направляясь к двери комнаты. — Не хочу портить его репутацию перед важным гостем.

Эрен нахмурился, не понимая, о чем она, но все же не стал выяснять, лишь молча проследовал за ней по лестнице на первый этаж, снедаемый странным гнетущим ощущением, будто чем-то умудрился обидеть. Никак не шел тот разочарованный взгляд. Вроде и сделать ничего не успел, чтобы вызвать такую реакцию.

Со стороны гостиной уже доносились негромкие голоса пришедших Девенпортов. Эрен скользнул взглядом по коренастому мужчине с брюшком и наметившимися залысинами, уже беседующим с Гришей за столом.

— Проводить, может? — неловко спросил он, когда Микаса, дойдя до входной двери, повернулась к нему.

— Еще светло, — усмехнулась она, — доберусь. Тебя там явно заждались, — с явным намеком провела кончиком пальца по голубой ткани женского плаща. Эрен машинально оглянулся в сторону гостиной, откуда донесся мужской смех в ответ на какую-то шутку отца и лязганье приборов по тарелкам. Отчего-то стало до невозможного тоскливо, стоя у двери, будто выпроваживая подругу.

— Что, — неожиданно для себя смущенно усмехнулся, несмело глянув на нее исподлобья, — сегодня без чмока на прощанье?

Микаса приподняла брови.

— А ты хочешь? — скептически хмыкнула она.

— Нет! — тут же вспыхнул, смутившись. — Я просто… — тонкие пальцы резко обхватили ткань его футболки и рывком потянули ниже, пока к скуле не прижались теплые губы. Тягучий жар мгновенно скользнул вниз живота, надсадно задрожало в груди, и невольно прикрыл глаза от пьянящего ощущения ее губ на своей коже, пусть даже в такой целомудренной форме. Микаса отстранилась и легким движением поправила складки на его футболке, пока Эрен приходил в себя. Взмах черного полога ресниц, глубокий взгляд — помахав на прощание, Микаса уверенно шагнула за дверь, оставив его на пороге с заходящимся сердцем и горящим ожогом поцелуем на скуле.

— …руладен, знаете ли, был известен еще в Древнем Риме, в иной вариации, так что не мы, немцы, его придумали, — Эрен медленно, все еще в оцепенении, прошел в гостиную, как раз когда отец уже разрезал на порции свое хваленое блюдо и укладывал на тарелки.

Лысоватый мужчина добродушно рассмеялся грудным смехом. Луиза сдержанно улыбнулась, ковыряя салат. Явно не испытывала большого восторга, вынужденная сидеть с мужчинами одна. На мгновение взгляд голубых глаз поднялся на него, задержался на его лице, пока подходил к столу, после чего девушка покраснела, поджав губы.

— О, а вот и Эрен, — заговорил отец, послав ему убийственный взгляд и украдкой указав пальцем на свою щеку.

Эрен машинально стер след губной помады и протянул руку поднявшемуся на ноги мужчине.

— Рад знакомству, господин Девенпорт.

— Взаимно, Эрен, — улыбнулся мужчина, пожимая руку. — Гриша много рассказывал о тебе. Говорит, ты очень способный и серьезный юноша с четкими планами на жизнь.

Эрен мельком покосился на широко улыбающегося отца, стараясь спрятать рвущийся наружу смешок из-за оттенка нервозности на его физиономии.

— Он меня перехваливает, — великодушно улыбнувшись под нервным взглядом отца, покачал головой Эрен. — Как и все любящие отцы, видит во мне только хорошее.

— Но ты ведь и правда планируешь идти по стопам отца? — указав на него вилкой, уточнил мужчина.

— Разумеется. Это мечта детства, если быть откровенным, — Эрен сжал ладонь на колене, силясь держаться спокойно и не рассмеяться от обалдевшего лица Гриши, отошедшего за штопором для бутылки вина. — Правда, пока не решил, в какую именно отрасль медицины податься.

— А к чему больше лежит душа?

— Знаете, — задумчиво описал глазами дугу по потолку, — я всегда хотел спасать людей. Это тяжелый труд и нелегкое бремя, я понимаю, но мне видится очень важной миссией преображать этот мир, — переведя взгляд на отца, сверлящего его округленным глазами, пытающегося безуспешно вытянуть пробку из бутылки. — Мы многое пережили, и я считаю себя обязанным помочь другим людям избежать такой же участи. Позволь, отец? — поднявшись с места, он принял бутылку вина из рук Гриши и легко вытянул пробку штопором.

— Браво, — одобрительно поджав губы, закивал Девенпорт, пару раз хлопнув ладонями. — Вот это настоящая жизненная позиция зрелого мужчины, — Эрен скромно улыбнулся и, склонившись, налил вина в подставленный бокал врача. — Если все новое поколение состоит из подобных людей, этот мир не потерян.

— Нет, я не пью, — вдруг шепнула Луиза, прикрыв ладонью бокал, когда Эрен вознамерился наполнить его. Перехватил ее напряженный взгляд и румянец на щеках, прокручивая в голове все, что услышал недавно от отца. На мгновение стало даже жаль ее, что столько времени мучается от совершенно не нужных чувств.

— Ну ради встречи, — подбодрил ее Девенпорт, — господин Йегер очень нахваливал это вино, — Луиза смущенно стрельнула глазами в сторону отца и послушно убрала ладонь, потупив взгляд. Красная жидкость заполнила бокал до половины.

Одарив Гришу долгим взглядом, в котором, надеялся, было четко понятно, что именно и зачем он делает, Эрен сел на место, мысленно готовясь стать на ближайшие несколько часов тем идеальным сыном, которого отец, вероятно, хотел бы видеть на его месте.

Посиделки окончились лишь к десяти часам вечера. Было много разговоров о медицине, старперских шуток, обсуждений школы и занятий итальянским и бесхитростных подтруниваний отца Луизы по поводу ее симпатии к Эрену, из-за чего во время перекура, на который мужчины удалялись посплетничать на крыльце, приходилось неловко переглядываться со смущенной до одури Луизой, перебрасываясь будничными фразами, не имевшими большого значения. Значение имел лишь тот факт, что фантомный ожог поцелуя все еще ощущался на его скуле, разливая под кожей тягучую патоку и придавая сил пережить даже самый унылый вечер.

В ту ночь обрывками разрозненных образов ему снилась испуганная девочка в лесу и красный шарф, который он накинул на нее, чтобы защитить от холода.

Предыдущая страница Список Следующая глава