Глава 14. Затишье (1/2)

Рекомендую читать под ”Boum boum” Enigma

вот ты сидишь, заперевшись в своем «нигде»,

медленно глухонемея у боли в пасти,

я и без слов говорю тебе «добрый день» —

в три поцелуя: пальцы, ладонь, запястье.

хмуришься… не надоело душой кривить,

рваться навстречу — и все-таки отбиваться?

ну, ненавидь меня, милая, ненавидь!

сколько сумеешь… секунд, вероятно, двадцать?

веер царапин — привычная мне цена

(позже сочувственных слов избежишь едва ли).

видимость: ногти твои и моя спина.

сущность: молитва в бесстыдной горизонтали.

ври, что не так. сожалей, что опять сдалась.

плачь: «да на что я сдалась тебе, одержимый?!» —

к этому всё равно не пристанет грязь,

как мы без этого живы — непостижимо…

свят на плечо ложащийся огнепад,

в сумраке отливающий спелой медью…

если б ты знала, мой маленький сладкий ад,

как без тебя мои простыни пахнут смертью.

Аля Ветер

Она почти бежала по лабиринту дворцовых коридоров, местами скользя на мраморном полу и напряженно оглядываясь, чтобы не было никаких свидетелей неподобающего эллет поведения. Она торопилась к нему, не замечая, как за огромными витражными окнами с потревоженных ветром облаков убаюкивающе-плавно опадает бесконечная хрупкая красота, не обращая внимание на значительно понизившуюся температуру. Девушка судорожно обдумывала, что станет говорить сейчас, как будет просить прощения за собственную глупую выходку.

«Я оставила его! Оставила его, не дав объясниться… Сначала наступила на ногу — быть может, растревожив ту самую рану, а потом бросила его одного под тем кленом!»

Она казнила себя, что была столь невнимательной, что не заметила, каким он был бледным и уставшим, как осунулось его лицо и изменились движения. Нет, что-то Лорэль все-таки тогда почувствовала, раз собиралась вернуться к этому несносному эльфу, но именно в тот момент ей передали весть о том, что произошло с Ноэриэль, и эллет поспешила в замок.

И все же ее не отпускала мысль, что она снова что-то недосмотрела, упустила, как когда-то давно с сестрой. Сколько лет Лорэль потом мучилась чувством вины, ведь могла остановить ее, сказать Малену, пойти с ней, в конце концов, но не дать гватель уйти вот так — одной, в неизвестность. И тогда для Ноэриэль все могло сложиться по-другому. Хотя, кто знает, захотела бы сама Ноэриэль что-нибудь менять, не побоявшись потерять обретенное на Дагорладе… Лорэль на мгновение задумалась: решилась бы она переписать свою судьбу сейчас? Кривая ухмылка разведчика, представшая перед глазами, сказала ей гораздо больше.

Девушка мучительно выдохнула, минуя очередной, оплетенный ажурно изгибающейся лепниной, переход. Все это было так не похоже на нее, что само по себе наталкивало на размышления. Куда исчезает ее гордость и выдержка, когда он оказывается рядом? Почему этот эльф способен парой слов или и вовсе одним только взглядом вывести ее из себя? Что за власть у него над ней?

Блики рыжего огня, полыхавшего по его плечам яростными языками, настойчиво мелькали в ее мыслях, грозясь заполнить сны и одинокую прохладу шелковых простыней под утро, а взгляд все чаще застывал на горящих свечах, отсветах костров или теплом сиянии камина.

Она отогнала возмутительное наваждение и почти влетела в тренировочную залу, где, как подсказала ей Морнаэль, она могла найти в это время начальника разведки.

— Но ты сказала, что он ранен, — возразила ей Лорель, когда услышала, что эльф наверняка упражняется в фехтовании в это время дня.

— Вовсе нет, — непонимающе глядя на дорвинионку, ответила та, — я сказала, что он был ранен… А с того момента прошло уже более двух недель!

Лорэль не могла понять разницы: такой ничтожный срок не мог ничего решить в этой ситуации даже для эльфа. Тем более, если ранение его было действительно таким серьезным, как ей рассказала служанка. Дорвинионка ощутила, как кожа отстает у нее от костей, когда представила, как тупой край вражеского меча рвал плоть, пока Таэр упрямо тянулся к своему клинку… Она зажмурилась на мгновение, отгоняя возникшие перед внутренним взором кровавые разводы. Да, она знала, что такое увечья - Фарот*, как и многие другие эльфы в Дорвинионе, носили безобразное клеймо памяти о былых войнах на своих телах и в душах.

Распахнув снова глаза, эллет зачарованно застыла возле дверей, став невольной свидетельницей грозного и прекрасного в своей стремительности танца, который творили двое эльфов в центре залы.

Их обнаженные по пояс, безупречные тела тягуче двигались и застывали в замысловатых позах, легко взмывали в грациозных прыжках, словно ничего не весили и сила притяжения не имела над ними власти. Они распластывались по воздуху неясными силуэтами с чертами тающими в ускорении, почти синхронно исчезая в одной точке зала и тут же обнаруживаясь в другой разящими ударами мечей. Оружие скалилось в их руках, с низким протяжным звуком полосуя пространство холодным сиянием стали.

Жемчужный оттенок кожи синдарца и молочно-белый Таэра в неверном свете светильников виделись Лорэль ослепительно-холодным мрамором и сгустком теплого обволакивающего тумана. На гладких телах обоих, покрытых едва заметной испариной, бледными кощунственными росписями виднелись полоски застарелых шрамов, казавшихся щербинками на идеальных алебастровых изваяниях. Почти призрачные, истаивающие — у рыжеволосого, и все еще яркие, рельефные — у Хитлайна, напоминающие морозный узор на окне.

Изящные шаги, повороты, едва заметные размытые передвижения, будто эльфы не шевелились, а плавно перетекали из одной позиции в другую. Лишь опасно звенел начищенный металл, выпивая разлитое рваное сияние дикого огня, необузданно пляшущего в тяжелых низких чашах. Парные клинки синдарского воина спорили с удлиненным мечом и кинжалом в руках авари. Лезвия неудержимо взлетали вверх, кружили как хищные птицы, сталкиваясь друг с другом, угрожающим звонким эхом разбивая вдребезги припавшую к полу тишину, стремительно опадали в смертоносной близости от ускользающей плоти противника. Бесшумные выпады чередовались с уходами из-под атак, и лишь низкие голоса соперников время от времени прерывали утонченное безмолвие этого завораживающего танца.

Эрингаленцы петляли по залу, сближаясь по спирали: выверенные фигуры, повторяющие движения противника, ровное спокойное дыхание, сосредоточенность во взглядах, упруго перекатывающиеся мышцы, меняющие атмосферу от небрежно-расслабленной до демонстративно-опасной. Они словно забавлялись ролями то стороннего наблюдателя, то готового к прыжку хищника, перекидываясь замечаниями и колкостями, словно играли, имея в руках далеко не игрушечное оружие…

Стражник почти лениво ступил влево, неожиданно тут же возвратившись к исходной позиции и делая глубокий выпад вперед, через центр комнаты. Прочерчивая клинком широкую дугу над грудью вовремя прогнувшегося назад разведчика, синдарец почти сразу же повторил удар вторым клинком, но уже на уровне колен. Таэр, благополучно избежав подсечки, в несколько скользящих поворотов сместился к стене, успевая отбиваться от точных коротких атак Хитлайна. Но светловолосый и здесь опередил противника, единым слитным движением на развороте подпрыгнув и буквально пробежав по стене, оттолкнулся от нее, оказываясь с ним спина к спине. На долю мгновения косы обоих взметнулись широкими лентами, пересекаясь в воздухе полосой рыжего заката и холодного луча бледноликой луны. На лицах мужчин расплылись почти одинаково удовлетворенные улыбки, а мгновенно развернутые назад лезвия схлестнулись, высекая голубоватые искры вслед разбегающимся в разные стороны эльфам.

Заметавшиеся по залу тени снова растеклись по углам, ломано следуя за скользящими по кругу воинами. Казалось, даже они не успевают за ловкими и грациозными перемещениями этих двоих. Глаза мужчин были прикованы друг к другу, внимательно следя за малейшими изменениями, и казалось, что они поглощены боем настолько, что рухни стены дворца — никто из них даже не поведет остроконечным ухом. Однако уже спустя пару мгновений Хитлайн невозмутимо заметил Таэру:

— Ты даже не прервешься, чтобы поприветствовать свою гостью? — Лорэль вздрогнула, ощущая странное давление в груди и тут же понимая, что все это время не дышала…

Рыжеволосый криво ухмыльнулся, по-кошачьи мягко ступая вкруг замеревшего противника:

— Скажи просто, что ты уже устал и тебе требуется отдых, яраэр*…

— Есть и иной способ, лаэс*, — спокойно сообщил ему синда. Не меняясь в лице, начальник стражи резко ускорился, превращаясь на долю мгновения в высокий и стройный крутящийся серый смерч, перечеркнутый двумя сияющими молниями лезвий и чуть более темной полосой туманной косы - ни подобраться, ни достать сердцевину, ни пробить идеальную защиту смертоносного вихря. Авари лишь успевал отбивать сыплющиеся удары, пока крутящийся столб, наконец, не замер, плотно прижимая острие одного клинка к вздрагивающей жилке на шее разведчика. Туго сплетенные пепельные пряди тяжело упали ему на грудь мгновением позже, ставя точку в противостоянии двоих воинов.

— Теперь ты можешь соблюсти приличия, — добавил он, не меняя интонации. Повисла странно напряженная пауза. Хитлайн, уловив что-то во взгляде противника, спросил у ухмыляющегося Таэра: - Что?

Тот лишь повел бровью, многозначительно опуская взгляд. Воин проследил за его взором и обнаружил приставленный к своему животу кинжал.

— Неужели ты думаешь, что за столько лет я не выучил все твои приемы? — довольно расплылся в улыбке рыжеволосый.

— Думаю, — эльф едва пошевелил рукой, заставляя свой второй клинок выдать свое местоположение. Сталь запела, ощутимо скользя плоской поверхностью по опасно близкому острию кинжала, отводя грозящий удар по косой.

Разведчик открыто засмеялся:

— Что ж, прекрасно! Раскрылась еще одна твоя уловка! Я знаю, когда ты успел блокировать этот мой удар, — хитро прищурившись, он опустил обе руки, разминая перетруженные мышцы. — Скоро тебе действительно будет нечем меня удивить, мелон*…

Хитлайн тонко и тепло улыбнулся, отвешивая короткий поклон:

— Всегда к твоим услугам, мелон, — он развернулся к эльфийке: — Доброго дня, Лорэль, — его улыбка тут же исчезла с лица, не скрывая озабоченности во взгляде синдарца. Сделав неуверенный шаг навстречу, мужчина спросил, обнажая перед девушкой истинную причину того, что он так скоро решил прервать тренировку: — Вы выглядите несколько взволнованной, что-то случилось с госпожой?

Лорэль заметила, как напрягся Таэр за спиной стражника, отбрасывая наигранную веселость и стискивая рукоять меча.

— Нет, с гватель все в порядке, — эллет не могла оторвать взгляд от летописи шрамов, оставленной на теле Хитлайна войной. Видимо, ран было слишком много и они были слишком глубокими, чтобы исчезнуть бесследно за несколько лет, поэтому их безобразная паутина стягивала кожу груди, распуская сети шрамов на живот и заходя на спину… Мелкие и кривые — явно от когтей, тонкие и длинные — от кинжалов, рваные — от металлических крючьев и стрел, широкие и бугристые — то ли от ожогов, то ли от плети. — Она по-прежнему с владычицей Лотлориэна, и леди Тиннаэль просила их не беспокоить. Сейчас они должно быть обедают вместе.

В глазах начальника стражи, вечно полных дождем и чистотой весенней прохлады, затеплился живой мягкий огонек, черты лица немного расслабились, в который раз заставляя Лорэль удивленно разглядывать безупречного синдарца. За налетом давней печали, терзающей сердце воина, его истинная поразительная красота оставалась обычно невидимой, проявляясь лишь в редкие безмятежные моменты, подобные этому.

— Что ж, — спокойствие его голоса растекалось вокруг, убаюкивая тревоги и даря покой, — в таком случае оставляю вас в руках этого рыжеволосого недоразумения и надеюсь, он будет более сообразительным хотя бы с вами…

Эльф обошел растерянную таким откровением эллет, неуловимым движением подняв с пола свой хаммад* и, одеваясь уже на ходу, бесшумно скрылся за дверью.

— Так ты просветишь меня, какому удивительному стечению обстоятельств я обязан? — Таэр не двигался с места, стоя на почтительном расстоянии от девушки. Обнаженный торс воина отвлекал эллет от главного, бессовестно смущая мысли и делая несколько заторможенной. Почему-то тело Хитлайна на нее такого эффекта не оказывало даже вблизи.

Между тем ей «пояснили», приняв растерянное молчание за знак недостаточной четкости заданного вопроса:

— Лицезреть тебя, самостоятельно пришедшую к… — он изобразил, что силится вспомнить, как именно она назвала его вчера вечером на балу, прежде чем оставить одного в подушках под деревом, — «бесполезному куску бревна, такому же неотесанному и грубому», еще то удовольствие, надо сказать.

Лорэль подавила вскипающее внутри раздражение, ярко припоминая недавние картины раненого эльфа. Раненого? Она окинула его внимательным взглядом, отчего ухмылка разведчика стала еще шире:

— Если надеешься так вогнать меня в краску, то напрасно. Разве что сделаешь мне приятно…

Эльфийка на это лишь многозначительно фыркнула, подобрала лежащую у ее ног рубашку и швырнула в нагло ухмыляющееся лицо через половину комнаты. Пока мужчина неспешно натягивал зеленовато-коричневый хаммад, она размышляла про себя, что невозможно так двигаться спустя столь короткое время после травмы. С другой стороны, когда он только приехал к ним в Дорвинион, действительно вел себя несколько странно. За его подчеркнуто-дерзкой манерой поведения многое можно было и не заметить, но эльф старался не сходить с коня, меньше передвигаться пешком… Девушка совершенно не ко времени вспомнила, как Таэр поймал ее в том овраге, спасая от опасности разбить себе голову о камень. Тогда он двигался на удивление быстро. Но не выглядел ли он бледнее после? Да и на балу, когда она сама наступила ему на ногу… Ее передернуло, и она, наконец, выдавила из себя тихое:

— Я пришла извиниться, — в глазах эллет плескалось такое глубокое раскаянье, что на некоторое время рыжеволосый, наверное впервые в жизни, потерял дар речи. — Прости за то, что я вчера наговорила и как себя вела.

Эльф замер, прищурился, а потом внезапно словно растекся в пространстве, чтобы в следующее мгновение оказаться прямо перед ней. Приближая свое лицо к ее, он с подозрением спросил:

— Отвечай, где ты, самозванка, спрятала Лорэль?! — чуть хриплый голос вызывал дрожь в теле эллет, и, неожиданно для себя самой, она смутилась под его изучающим взглядом. Глаза ее беспомощно искали что-то, за что могло зацепиться ускользающее сознание. Попавшая в поле зрения плотная ткань рубашки вовсе с этим не помогала, хоть и прикрывала теперь широкую грудь, где в глубине яростно билось сердце воина. Память услужливо нашептывала о том, что девушка успела увидеть, заставляя задыхаться от странного чувства, словно это в ее жилах кровь еще кипела от прошедшей схватки.

— Я серьезно, — нахмурилась она, скорее пытаясь справиться с накатившей слабостью, чем действительно злясь на Таэра. — И я не понимаю, почему ты не сказал? — она глянула в его глаза, чувствуя, как хмелеет от близости пронзительного зеленого взора еще больше, как мысли неудержимо растворяются в его запахе.

— Не сказал что? — ошеломительное тепло его дыхания струилось, казалось, не по коже Лорэль, а куда-то внутрь ее самой, затекая во внезапно обнаружившиеся чувствительные участки. Ей захотелось протянуть к нему руку, коснуться напряженных плеч, ощутить этот его жар на своем теле…

— Что ранен… — мир вокруг Лорэль закачался, приближая губы начальника разведки невыносимо близко.

Лицо эльфа стало каким-то уставшим, а взгляд потускнел, но воин тут же взял себя в руки, нацепляя привычную маску и отстраняясь.

— Какое отношение это имеет к тебе? — вздернув подбородок, и по-прежнему пристально смотря на эллет, спросил он.

Лорэль глухо ответила:

— Из-за этого ты не мог…

— Что? Танцевать с тобой? — Таэр расставил руки шире, демонстративно обводя пространство вокруг себя: — Сегодня тут я смог двигаться вполне свободно, а вчера был не в состоянии? — он хмыкнул. — Ты правда в это веришь? Лорэль, прошу тебя, — его ладони опустились на ее плечи, прожигая сквозь предательски-тонкое платье, — не стоит так отчаянно искать оправданий обычному отказу. Пойми, наконец, если бы я стал танцевать с тобой, то мне пришлось бы уважить и остальных желающих… А их было слишком много, — сокрушенно покачал головой эльф, притворно ужасаясь такой перспективе. — Да ты и сама все видела. Кстати, что насчет нашего пари?

Внутри девушки все словно взорвалось. Она передернула плечами, сбрасывая его руки и чуть наклоняясь вперед:

— Ты… ты… Как я могла вообще заподозрить в тебе что-то… живое и настоящее?! Какое к Морготу ранение? Ты же бесчувственный, невоспитанный, лишенный сердца… — почти зашипела она ему в лицо, неосторожно приближаясь к пламенным локонам, на мгновение отвлекшим девушку от гневной тирады.

— По поводу последнего — тут ты сама виновата, — он склонился к ней, переходя на шепот и заставляя мучительно теряться. — Скажи честно, ты ведь решила таким образом заставить меня забыть о том, что проиграла, и о том, что проиграла?

Глаза Лорэль расширились — девушка потрясенно выдохнула:

— Ты не посмеешь…

— Не посмею? — разведчик покачал головой, отчего его волосы дразнящим шелком коснулись сначала ее правой щеки, а затем левой. — Ты проиграла мне желание, — он растягивал последнее слово, текуче медленно поднимая руку и скользя кончиками пальцев по ее шее. Эллет судорожно сглотнула, впитывая хищные прикосновения всем своим существом. — А я слишком сильно желаю этого, чтобы упустить такую возможность…

Взгляд эльфа опустился к ее губам, притягивая плавящий жар к чуткой коже и заставляя из последних сил держать себя в руках.

— Не-ет, — раздалось глухо и так жалобно, словно она умоляла его сделать все именно так, а не убеждала отказаться от этой затеи…

— Да-а, — в зелени глаз эльфа ей почудилось сияние звезд и притяжение моря, разверстая бездна омута и чистота первой в году листвы… Но он внезапно зажмурился, становясь до неприличия похожим на сытого кота, урчащего от удовольствия: — Насладиться тобой — такой неприступной и горделивой… Видеть, как твои руки делают всю грязную работу…

Лорэль словно очнулась.

— Что? — отшатнувшись, спросила она.

Мужчина неохотно стряхнул с себя «сладостное предвкушение» и открыл глаза:

— Что? — удивленно переспросил он. — Будешь моего коня чистить и кормить… А ты о чем подумала? — вздергивая бровь, лукаво спросил рыжеволосый и, цокая языком, добавил: — Ну и нравы у вас в Дорвинионе…

Девушка побелела от негодования и досады, глаза ее сузились:

— Чистить и кормить коня, значит? — выдохнула она в его довольное лицо.

«И зачем я так убивалась, что наступила на его клятую ногу? Надо было еще и потоптаться по нему как следует!»

— Выходит, я была права, и ты даже о собственном скакуне не можешь позаботиться… — ехидно заметила она вслух. — Бедное животное, вынужденное и так терпеть тебя, еще и без должного ухода обходится…

— О, нет, дело не в этом, — активно замахал эльф руками, усиленно изображая серьезное выражение лица.

— А в чем же? — Лорэль тряхнула гривой волос и скрестила на груди руки, выжидательно глядя на него.

— Тут все гораздо проще и логичнее, — разведчик сплел пальцы за спиной и начал расхаживать вправо-влево, с умным видом поясняя свое видение этой ситуации. — Ты заявила, что во мне может нуждаться разве что моя лошадь. А бал показал, что это вовсе не так, — девушка поджала губы, догадываясь, куда он клонит. — И теперь вполне очевидно, что эльфийские девы куда больше нуждаются во мне, тогда как забота о лошади как раз должна по логике достаться той, в ком нуждаются гораздо меньше… Я доступно объяснил? — Таэр остановился возле нее.

Эллет сделала глубокий вдох, сжав кулачки и покрываясь румянцем.

«Ну нет, этого от меня ты не дождешься! Еще посмотрим, кто кого…»

— Более чем, — сквозь зубы процедила она, натягивая по его примеру маску безразличия и холодности.

— Есть еще вопросы? — он вглядывался в ее лицо, словно искал что-то.

Она кивнула и на мгновение в его глазах затеплился огонек.

— Где я могу найти это несчастное животное?

Таэр молча смотрел на нее какое-то время, а потом сухо ответил:

— Я провожу, — слегка пожав плечами, он добавил: — Хочу быть уверенным, что с Рилом* ничего не случится.

Роскошный гнедой жеребец с сомнением покосился на собственного хозяина, деловито объяснявшего, что какая-то малознакомая эллет будет его сейчас чистить, расчесывать и кормить. Конь недоверчиво фыркнул, в очередной раз заглядывая через плечо Таэра на вышеозначенную девушку, вызывающе-прямо стоявшую посредине конюшни. Она так сильно вздернула подбородок, что можно было только догадываться, как больно напряжена ее шея.

- Рил, веди себя, как я тебя учил, — наставительно добавил эльф, легко возвращая удивленную морду скакуна на прежнее место и обращая все его внимание на себя. — Будь хорошим мальчиком.

Животное, недоуменно всхрапнув, с силой затрясло головой, отчего черная грива взвилась и опала спутанными прядями. Конь будто пытался сбросить наваждение, и Таэр знал почему. Рил, как и предыдущие кони разведчика, попал к нему еще жеребенком. Весь уход и воспитание, выправка, обучение и лечение — со всем этим эльф всегда справлялся сам, не подпуская к жеребцу никого даже из доверенных лиц. Также никого, кроме начальника разведки, не подпускал к себе и сам Рил, словно заразившись от хозяина «особенным» характером — таким же огненным, каким в лучах солнца отливала шерсть на крупе животного, завораживающе контрастируя с редкими золотистыми бликами на спине. Весь он был под стать владельцу — словно живое пламя: темно-рыжее, бешенное, чадящее черным дымом по гриве и хвосту, стелющееся угольной теменью по тонким крепким ногам. И надежным, когда дело доходило до службы. Сколько раз он вытаскивал эльфа из передряг, скольких раненых выносил из битв и стычек, беспрекословно подчиняясь командам хозяина, как часто уходил от погони по непролазным казалось путям. Но не было в Зеленолесье ни одного конюха, который бы не вздрагивал от одного имени этого жеребца, как не было ни одного ушедшего целым смельчака, решившегося на спор прокатиться на нем без разрешения Таэра.

- Приступай, — вяло махнул рукой рыжеволосый, вполне удобно заняв наблюдательный пост на каменном уступе в стене загона и вальяжно облокачиваясь спиной на холодную кладку.

Он проследил за Лорэль, которая двинулась к напряженно прядающему ушами животному, неуверенно переступающему с ноги на ногу и совсем немного попятившемуся куда-то в угол стойла.

- Дина*, — мягко пропела эллет, плавно вытягивая руку навстречу коню. Темная прядь скользнула с ее плеча, роняя несколько чарующих снежинок на пол, устланный душистыми травами. Рил повернул морду боком к ней, и большой черный глаз оценивающе глянул на девушку. — Ди-и-и-ина, я не причиню тебе никакого вреда… — жеребец снова переступил ногами, чуть отклоняясь вправо, будто пытаясь обойти эллет «сторонкой».

- Ты, конечно, не откроешь мне, чем он любит лакомиться, не то что не поделишься этим «чем», — через плечо сказала Таэру эльфийка, шагая к четвероногому. Животное вскинулось, вытягивая шею высоко вверх, и мелкими забавными шажками на напряженно-вытянутых ногах двинулось в другой угол, игриво косясь на Лорэль и скаля крупные ровные зубы.

- Конечно, нет, — лениво улыбнулся эльф, скрещивая руки на груди. Бедро немилосердно болело, и, если судить по необычной стянутости штанины, рана снова открылась и промочила ткань. И это после небольшой тренировки… Ну, да, до этого он измотал Рила скачкой, в какой отказывал себе преступно долго. А еще часом раньше был спарринг с парочкой своих. И вчерашний вечер не был таким спокойным, как ожидалось, даже если учесть, что ему почти удалось выкроить себе немного отдыха и отлежаться хотя бы на балу. Да и ночь выдалась очень напряженной - то, что случилось с бренниль было страшным и требовало от него полной собранности и участия. Благополучие Зеленолесья — благополучие его короля, которое отныне неразрывно связано с зеленоглазой эллет. Таэр был нужен сейчас своему владыке полным сил, с горячим сердцем и холодной головой. А эта боль ограничивала, делая травму очевидной для других. Видимо, на этот раз все-таки его здорово задело.

«Придется зайти к Эланору… Да и с этим надо что-то делать, иначе расплывающееся пятно сукровицы скоро будет заметно даже на коричневой замше бридж».

- И ты не велишь ему стоять смирно? — продолжила меж тем Лорэль.

- Когда ты перестанешь констатировать очевидные вещи и приступишь уже к непосредственным обязанностям? - он коснулся тонкими пальцами переносицы, изображая крайнее утомление. - Я вот еще не обедал, знаешь ли…

Она повернулась к нему и расплылась в хищной ухмылке:

- Хм, отличный план: уморить тебя тут голодом. Всего-то и надо, что лошадке твоей подыграть…

Разведчик хмыкнул, в который раз отмечая про себя, что румянец, выступающий на ее прозрачно-светлой коже, когда она злится, невероятно оттеняет глубину и насыщенность цвета глаз.

- План так себе, — протянул он. — Даже если принять во внимание, что я с радостью проведу с тобой остаток жизни — пусть не такой долгой, как хотелось бы, но разведчик и не рассчитывает жить долго, и в хлеву, раз тебе это по вкусу — моих обязанностей при дворе никто не отменял. Тебе придется смириться с тем, что моя жизнь в первую очередь принадлежит королю, — он сделал паузу, пытаясь понять, осознает ли она, что он ей говорит. — Потом Эрин Гален и только после… ты можешь делать со мной все, на что у тебя хватит фантазии, — эльф раскинул руки в стороны в призывном жесте, и его взгляд стал откровенно оценивающим: — А я уверен, что у столь пылкой натуры фантазия весьма разнообразная… — мечтательно закончил он.