III. II. Завеса будущего (1/2)

— Найди меня.

Алекс всполошилась на плече у Клем, открывая глаза. Лицо Исидоры Морганак оказалось в дюймах от неё, и, не удержавшись, девушка вскрикнула, свалившись со стула. Исидора начала наклонять парту в её сторону, и Алекс, действуя лишь на инстинктах самосохранения, ногой подперла её. Клементина поспешила на помощь, выравнивая парту.

Профессор Бинс, единственный, кто не обратил внимания на разыгравшуюся сцену, продолжал монотонно рассказывать о магическом неразглашении. Студенты, удивлённо переглядываясь, переводили взгляд на раскинувшуюся на полу блондинку; некоторые даже поднялись со своих мест.

— Кошмар? Ты ведь не спала так крепко… — тихо причитала Клементина, пока Алекс, пытаясь сохранить невозмутимость на лице, садилась обратно.

— Показалось, что падаю, — нервно скривила губы в улыбке девушка, в её груди бешено колотилось сердце.

— О, понимаю, у меня часто такое бывает во сне, вроде сплю, а…

Поток дальнейших слов Клементины, утонул в тишине класса, когда Хардман прижала пальцы к дергающемуся глазу, желая остановить нервный тик. Раньше она за собой такого не наблюдала.

Бессонная ночь, наряду с чокнутой женщиной, способствовала развитию более острого восприятия мира. Всю ночь девушка боролась с собственными чувствами, которые некстати проявились и усилились в результате вдыхания амортенции продолжительное время.

К шести утра истина стала ясна, как утренний свет, которого не могло быть в холодных подземельях: к черноглазому юноше, обладающему гигантскими амбициями и склонностью к насилию, она испытывала чувства, далекие от дружбы.

К семи утра истерический смех вырвался у неё из груди, когда Исидора заставила её вскочить с постели, забрав самое ценное — её палочку. Алекс с трудом отыскала её под диваном в общей гостиной в полвосьмого; теперь, чувствуя древко в кармане, она проверяла его каждую секунду, словно это помогало ей вернуть уверенность, которой так не хватало в этом хаосе эмоций.

Остаток урока девушка нервно выламывала свои пальцы под партой так интенсивно, что кости время от времени хрустели. Дергающийся глаз тоже не добавлял спокойствия её образу. Как только прозвенел звонок, Алекс ждала, пока Клементина соберёт свои вещи. Она решительно отказывалась ходить по коридорам одна.

— Ты какая-то напряжённая, — заметила Таккар, морщась, когда пальцы подруги вонзились в её предплечье слишком сильно.

— Бессонница, — скрывая дрожь в голосе, сообщила Алекс.

Таккар остановилась, потянув подругу за плечи, заставляя её взглянуть на себя. Но увидев в её серых, как мутная вода, глазах совершенно растерянный взгляд, что хаотично блуждал по её лицу, она по-настоящему испугалась.

— Что бы ни случилось, — Клем встряхнула её за плечи, — ты не должна позволять ситуации вдавливать себя в пол, хорошо? Если тебе нужна моя помощь, просто попроси, даже если это будет что-то опасное и запретное — мы найдём выход. Я обещаю тебе.

Студенты обходили их, недовольно цокая языками, ведь девушки продолжали стоять посреди главного коридора.

Рвано выдохнув, Алекс закивала головой, прикрывая глаза на секунду. Совладать с эмоциями оказалось труднее, чем она думала. Клем права, решила ведьма, она найдет способ избавиться от материального призрака.

— Верно, я никому не позволю…

Она едва успела уловить лишь тень, прежде чем от сильного толчка сбоку её повело в сторону. Крепкие мужские руки удержали её от падения, и, скрипя зубами, Алекс подняла голову, натыкаясь на аспидно-черные глаза, которые с лёгким волнением смотрели в упор на неё.

«Более неловкую ситуацию ты не могла придумать, Исидора!»

Это был тот, кто бросал на неё взгляды всё утро, и на которого она мельком смотрела. Он отпустил девушку, как только та встала на ноги. Обсуждать вчерашнюю ситуацию никто не спешил, и Алекс молилась о том, чтобы Реддл не понял, что значило её «твою же мать», как только она вдохнула его парфюм у шеи. Обманчивое успокоение, было до того ложным, что даже она в него не верила; Реддл был слишком умен, чтобы не понять.

— Спасибо, — коротко сказала Хардман.

Она провела весь вечер в ванной, вымывая с кожи стойкий запах амортенции. Но сейчас в воздухе вновь витал ненавязчивый древесный аромат, который не покидал её мысли, наравне с образом хранительницы.

Не дожидаясь ответа, Алекс сделала шаг, стремясь поскорее уйти от неловкого момента. Но подножка, оборвала её планы, и девушка всё-таки повалилась на пол, не удержав равновесия. Обессиленно, ведьма с яростью стукнула по полу зажатым кулаком, сразу же вскакивая на ноги. Она схватила под руку молчавшую и явно ошарашенную Клементину, желая в целости дойти до класса зельеварения. Вцепившись в ту, как в спасательный круг, и зажимая палочку в кармане другой рукой.

— С тобой точно что-то не так, — произнесла Таккар, как только они сделали очередной поворот и Алекс начала быстро озираться по сторонам, будто в поисках кого-то.

Крыть было нечем, Клементина сегодня была особенно проницательной. Алекс не отпустила её руку, даже когда они подошли к классу; она облокотилась спиной на стену, надёжно держа руку подруги, а та смиренно принимала эти сдвиги, как само собой разумеющееся.

— Убейте меня, — сгорбилась Алекс, когда взгляд её вновь невольно задержался на Реддле.

Он стоял, бесстрастно общаясь с Лестрейнджем и Розье, за его спиной неуверенно мялся Эйвери, в то время как Мальсибер поддакивал, как собачонка на привязи, постоянно прячась за Реддлом, лишь изредка выныривая, чтобы произнести одно слово.

Тошнило от их нескрываемого восхищения и преданности, с которой они ловили каждое его слово. Казалось, дай им волю, так и начнут облизывать его. Поморщившись, девушка заметила, что ученики медленно стали заходить в класс. Она поплелась вслед за Клементиной, стараясь твердо стоять на ногах; к её удивлению, подножек и толчков не последовало. Видно, Исидора не находила увлекательным каждый раз заставлять её падать. «Неужто она придумала что-то более изощренное?» — думалось Алексис, пока та подходила к свободному столу и занимала место рядом с Клем.

Кассиопея стояла рядом с братом, не ругаясь, а тихо беседуя с лёгкой тенью улыбки на губах; аристократка отделялась от подруг настолько медленно и ненавязчиво, что упрекнуть её в этом было сложно.

Слизнорт приступил к уроку, распределяя учеников на пары. Алекс пропускала мимо ушей фамилии, пока очередь не дошла до их стола.

— Мисс Таккар, вы будете на сегодня с… — он оглянулся на тех, кто ещё не успел найти пару, — с Томом. Возможно, работа с лучшим учеником благотворно повлияет на вас. Ну что же, Алексис… пожалуй, вы будете с мисс Марлоу. Надеемся, работа с вами также окажет позитивное влияние и на неё… — пробурчал он, — ну, что же, что же…

Переглянувшись с Клементиной от явно неудачного выбора профессора, девушка направилась к столу гриффиндорки. Та с надменным взглядом обводила напарницу, пока Алекс извлекала необходимые предметы из сумки.

— …страница четыреста пятьдесят вторая. Приступайте! — громко произнёс Слизнорт, садясь за свой стол.

— Сходи за ингредиентами, пока я подготовлю всё, — попросила Алекс, обращаясь к молчавшей Джейн, которая не спешила взглянуть в учебник.

— Сама сходи.

Не ожидая другой реакции, блондинка хмыкнула и повернулась к гриффиндорке, сидевшей на стуле. Нервы были и до этого на пределе.

— Должно быть, обидно, когда из-за тебя факультет лишится баллов под конец учебного года. Если ты не пойдёшь за ингредиентами, я расскажу профессору о твоём наплевательском отношении к его предмету, — твёрдо произнесла Алексис, в голосе её звучали нетерпеливые нотки.

Марлоу поджала ярко накрашенные губы, но, тем не менее, встала и направилась к шкафчику. Сейчас было не то время, чтобы мериться оскорблениями с ней. Алекс хотелось лишь без происшествий закончить урок. Джейн вернулась, когда вода в котле уже нагрелась. Не ожидая сообразительности гриффиндорки, Хардман пересчитала ингредиенты, сверяя всё с учебником; в конце концов, хоть считать Джейн умела.

— Разрежь мелко листья алихоции.

— А что будешь делать ты? — с вызовом в карих глазах уставилась на неё девушка.

— Если предпочитаешь выдавливать гной бубонтюбера, то, пожалуйста, — с легкой усмешкой произнесла Хардман, подвигая к Марлоу защитные перчатки, словно предлагала ей нечто экстраординарное.

Марлоу недовольно взглянула на перчатки, затем принялась разрезать листья, закатив глаза, как будто это было величайшим бременем. Алекс, стараясь аккуратно выдавить гной, сосредоточилась, чтобы он не попал на кожу рук, пуская его сразу в зелье.

— Тебе никогда не завоевать его внимание, — негромко произнесла Джейн, пересыпая листья в миску, её голос был полон скрытой зависти.

Алекс проследила за её взглядом и наткнулась на Реддла, который, казалось, был погружён в объяснение чего-то Клементине, показывая на собственном примере. Таккар не скрывала улыбку, наблюдая за его действиями, как будто он был магом, завораживающим всех вокруг. Хардман ожидала, что Клем будет тихо сидеть в стороне, пока Том сварит очередное лучшее зелье, но он уверенно вовлекал её в совместное приготовление. Алекс не почувствовала укола ревности; она понимала, что хорошее настроение Реддла — лишь способ получить желаемое, он никогда не делал ничего просто так.

Единственное, что её беспокоило, — это то, что могло понадобиться ему.

— Джейн, как глубоко в тебе засела обида из-за того, что он не обращает на тебя внимания? — спросила она, словно пыталась разглядеть в её душе скрытые раны.

— Это неправда, — прошипела девушка, перекидывая длинные волосы, собранные в тугой хвост, за спину. — Мы несколько раз делали вместе домашнее задание. Со мной он вежлив и обходителен.

«Радуйся, меня он большую часть нашего знакомства пытается убить», — мысленно добавила Алекс.

Убавив огонь, Алекс пододвинула к ней кору рябины. Джейн стала аккуратно снимать с неё лукотрусов, не раня их, и уголки её пухлых губ приподнялись, когда один из них забрался на руку, словно искал укрытие.

— Слизнорт снова забыл очистить рябину, — протянула девушка, помогая Джейн сажать их в миску, чтобы те не разбежались. Но те проворно облепляли палочку Марлоу, оставленную на столе. — Твоя палочка из рябины?

Гриффиндорка кивнула, собирая их с палочки и относя профессору. Слизнорт охнул, забрав миску в кладовую.

— Тебе не стоит влюбляться в такого, как Реддл, — заключила Алекс, как только Джейн вернулась.

Принято считать, что ни один Темный волшебник не был владельцем волшебной палочки из рябины. Наиболее уютно ей у человека с ясной головой и чистым сердцем, что было не похоже на Марлоу, но палочки не ошибались.

— Я сама решу, в кого мне стоит влюбляться, — понурив плечи, выдохнула Джейн, растерявшая весь свой пыл, ведь брошенная слизеринкой фраза не казалась надменной, а скорее предостережением.

Проследив за тем, как Джейн добавляет оставшиеся ингредиенты, отсчитывая их, Алекс вскинула руку, сообщая профессору, что их зелье готово.

Внезапно взрывная волна заставила девушек отлететь от котла.

Дым валил, и были слышны крики учеников, вперемешку с заклинаниями, устраняющими дымовое облако, нависшее в классе, как тень над их головами.

Разлепив глаза и потирая ушибленный затылок от падения на вымощенный пол, Алекс вымученно смотрела, как Исидора, стоявшая возле котла в клубах дыма, зажимала пальцами иглы дикобраза, опуская их на стол. Её образ исчез, как только один из учеников прошел прямо сквозь неё.

Чувствуя, как по ладони стекает вязкая жидкость, она отняла руку с ужасом, уставившись на кровь, ручейками бегущую по руке.

— Алексис, — девушка повернула голову, которая весила словно целую тонну, и по ней будто явно каждую секунду проходил отбойный молоток. Пелена в глазах развеивалась, и она осознанно взглянула на Реддла, который проверял её состояние, осматривая поврежденную голову.

Болезненно поморщившись, девушка пыталась зацепиться руками за его плечо, но проскользнула мимо.

— О, Мерлин, Том, мальчик мой… сможете отвести девушек в больничное крыло? — встревоженно выкрикнул Слизнорт, все еще собирая дым своей палочкой. С явным укором он переводил взгляд на Джейн, которая опиралась на рядом стоящую парту, её лицо было испуганным.

— Разумеется, сэр.

Смена положения в пространстве отозвалась пульсирующей болью в многострадальной голове. Оказавшись в крепких объятиях Тома Реддла, Алекс прижалась к его мужскому телу, стараясь держаться, чтобы не упасть. Сопротивляться было бесполезно; несмотря на очевидное сотрясение, в унисон с сердцем она ясно осознавала: одной добраться до лазарета ей не удалось бы.

— Идём, — резко произнёс Реддл, проходя мимо Марлоу с решительным выражением лица.

Алекс была рада, что именно Том оказался рядом. Другой мог бы решить её отлевитировать, и приступ накатывающей тошноты в чужих руках можно было унять, в отличие от нахождения в воздухе. Джейн, прихрамывая, молча следовала за ними; ей повезло больше — она перевернулась через стул, возле которого стояла, и пострадали лишь нога и поясница.

— Глупость — неотъемлемая черта Вашего факультета, — ядовито проговорил Том, заставляя Джейн застыть от смущения. — Выговор тебе будет обеспечен. Снятием баллов дело не обойдётся, я лично прослежу за этим.

Слёзы обиды начали медленно стекать по щекам Джейн. Она не могла ошибиться, но результат был на лицо. Как в тумане, до Алексис доходили его слова, и возмущение обуревало её, вылившись в негромкий вскрик, когда она попыталась нахмуриться. Этот жест привлёк внимание парня.

— Она не виновата, — тихо проговорила Хардман, её голос дрожал. — Я готова поклясться, что она добавила в котёл все необходимые ингредиенты.

— Зелья не взрываются сами по себе, Лекси, — покачал головой Том, в то время как Марлоу, открывая дверь лазарета, испуганно озиралась на старосту школы.

Положив свою ношу на свободную койку, Реддл не смотрел на то, как тяжело передвигалась Джейн, его не заботило, что она смогла лечь только с третьего раза, путанные слёзы страха и боли на её глазах оставались никем не замеченными. Джейн вдруг с удивлением осознала, что боли не испытывала, но старалась вздыхать так, чтобы никто этого не заметил.

— Это не она! — воскликнула Алекс, морщась от своего же крика.

Целительница, выбежавшая из каморки, не уставала охать и вздыхать. Быстро доставая зелья, она подбегала к Алексис, сознание которой вяло покидало её.

— Ох, Том, милый, предупредите, пожалуйста, что девушки не смогут присутствовать на остальных уроках. Мисс Марлоу появится к обеду, а вот Алексис… — мадам Фаренц тяжело вздохнула, её взгляд выражал тревогу. Учитывая, сколько раз девушка оказывалась в лазарете, не удивительным было, что она обратилась к ней по имени, — боюсь, лишь к утру. Вы можете идти, дальше я справлюсь сама.

— Когда она очнётся?

Целительница, накладывая диагностирующие чары и сканируя состояние девушки, тихо ответила:

— К вечеру, но лазарет покинет только утром в лучшем случае.

Напоследок окинув взглядом девушку, пребывающую в бессознательном состоянии, Реддл вышел из больничного крыла, не обращая внимания на почти умоляющий взгляд Джейн, которая гладила не ту ногу, на которую прихрамывала, пока они шли сюда.

С быстрым шагом преодолевая расстояние до кабинета Слизнорта, он вошёл в класс. Урок уже закончился, и профессор неуклюже нагибался за котлом. Поспешив к нему, Реддл ловко перехватил котел, возвращая его обратно на стол и убирая остатки дыма заклинанием.

— Мой мальчик, не томите… — произнёс Слизнорт, положив руку на грудную клетку.

— Всё в порядке, сэр. Алексис завтра уже сможет приступить к занятиям, а Марлоу почти не пострадала, — повторил он слова целительницы.

— Ох, — удручённо вздохнул профессор, — чувствовал, что не стоило ставить Алексис к Марлоу. Стоило объединить в пару вас двоих, вы на редкость превосходите других учеников. Джейн же… надеюсь, директор согласится со мной, что оставлять это так просто нельзя. Игл дикобраза и в рецепте не было… только додуматься экспериментировать со столь конфликтующими элементами.

— Алексис утверждает, что Джейн не виновна в произошедшем. Думаю, кто-то решил подшутить и добавил конфликтующий ингредиент, пока они не видели, — медленно произнёс Реддл, ничуть не веря в то, что говорил.

— Возмутительно! Нет, теперь я буду формировать пары исходя лишь из своего интереса, а не в произвольном порядке… — договорил он, чувствуя, как внутри него бурлит неспокойство, готовое вырваться наружу, словно напоказ.

Болтовня профессора Слизнорта утомляла Тома, однако он вежливо выслушивал преподавателя. Тот продолжал страстно расписывать, как легко мог бы вычислить шутника среди студентов, профессор крутил в руках волшебную палочку и искренне выражал свои сомнения относительно школьных правил, которые ему не позволили бы это сделать. Когда Слизнорт, наконец, замолчал, Том направился собирать свои нетронутые вещи со стола.

— Ах да, Том! — воскликнул Слизнорт, и парень, натянув на лицо искусственную улыбку, задержался у дверного проема, оборачиваясь. — В честь празднования Дня святого Валентина, который, к счастью, выпадает на воскресенье, я устраиваю дружеский вечер. Буду рад, если вы сможете передать мое приглашение Алексис, но, боюсь, сам я не успею навестить её сегодня. Разумеется, вечер предполагается сразу после праздничного пира в большом зале. Я бы остановился на семи вечера, как считаете? Ох, я предупреждал бы раньше, но… меня самого задержали с ответом. Надеюсь, для вас не станет сложностью найти себе пару в столь короткий промежуток времени?

— Отлично, сэр, никаких проблем не возникнет, — сдерживая раздражение от того, как быстро профессорская печаль по двум пострадавшим студентам сошла на нет, кивнул Том.

— Уже знаете, кого пригласите? — лукаво прищурился Слизнорт, продолжая удерживать студента в своем кабинете. — Я не мог не заметить, что вы пользуетесь большой популярностью у женского пола.

Том обворожительно улыбнулся. Он, словно завершив внутренние размышления, произнес с холодной решительностью:

— Возможно, это так, сэр, но я всегда предпочитал выбирать лучшее из общего числа.

— Не сомневаюсь в ваших словах, мой дорогой мальчик. Желаю как можно скорее увидеть спутницу вашего сердца, — продолжал расправлять губы в широкой улыбке Слизнорт.

Коротко кивнув, Реддл вышел из кабинета, улыбка с его лица исчезла, как только дверь закрылась за спиной.

Магловедение прошло без половины факультета — единственный момент, который слизеринец не контролировал. Том понимал, что чистокровным волшебникам неинтересно знать годы создания и развития бытовой техники. Габриэлла Гуппин была на редкость отвратной грязнокровкой, и в разговоре с ней Реддлу приходилось прикладывать все свои усилия, чтобы не «заавадить» молодую женщину. Представлять её хладный труп было поистине чем-то восхитительным.

— Эдгар, найди тех, кто мог видеть, как произошел взрыв на уроке, — тихо шепнул Том рядом сидящему парню. Лестрейндж коротко кивнул и, словно встрепенувшись, оторвался от бессмысленного конспекта, обводя внимательно глазами последние парты.

Том не стал задавать вопросов — Лестрейндж сам расскажет все подробности, когда их выяснит; он не сомневался в парне. В отличие от Эйвери, который явно полагал, что никто не замечает остроты его взгляда, устремлённого на Таккар. Он пытался найти причину, чтобы заговорить с ней, упорно провожая её взглядом. Пусть Клементина и сыграла сегодня Тому службу, пара комплиментов и некая заинтересованность, заставляли её обомлеть и выложить про состояние подруги всё как на духу.

Алекс беспокоила его. Она перестала страдать от нарушения координации с тех пор, как слепота оставила её, и последние её выпады приводили его в замешательство. Как и странное желание ведьмы варить амортенцию.

Принять, что зависимость от неё переросла во что-то большее, было почти невозможно. Том старался не концентрироваться на этих мыслях, изо всех сил избегая новых внутренних диалогов, которые так настойчиво старались пробиться в его сознание.

После уроков он восседал в уютном кресле гостиной, погружённый в страницы книги. В руках покоилась иллюстрированная магия, и он знал: завтрашняя трансфигурация требует внимательной подготовки. Однако побороть непреодолимое желание направиться в больничное крыло оказалось сложнее, чем он предполагал. Каждый миг, когда он отрывался от текста, торжествовал внутренний голос, настойчиво шепчущий: «Выясни от неё что случилось».

Том, вздохнув, отложил книгу. Спустившись из подземелий, он убедил себя, что возвращение в лазарет необходимо, чтобы узнать, что произошло.

Когда он распахнул дверь лазарета, сердце его забилось быстрее. Блондинка, цепляясь руками за край койки, стояла на коленях, выглядывая из-за неё и крича на кого-то невидимого, ведь в лазарете находилась она одна.

— …если твоя задача убить меня, дерзай! Но прежде я раскопаю твой труп и сожгу останки! — голос её, наполненный яростью, раздавался в тишине больничной палаты. — Убирайся! Я не стану предпринимать ни единой попытки, чтобы найти тебя! И позволь заметить — виновата в этом только ты! — шипела она.

Алексис вскрикнула, когда невидимое нечто оторвало её от кровати. Она повалилась на пол, охнув от боли. Палочка, мгновенно вылетела из её пальцев, и девушка, не осознавая своего движения, сразу же поползла за ней.

Том, задумчиво наблюдая за этой картиной, хмурился все сильнее. С нечитаемым выражением лица он сделал несколько шагов, шаркая подошвой идеально вычищенных черных ботинок.

Мгновенно обернувшись на звук, Алекс вскочила на ноги. Он не успел ничего сказать, как она, подобно нюхлеру, который увидел золото, оказалась рядом, плотно прижимаясь своим телом к нему.

— Исчезни, исчезни, исчезни! — шептала девушка, прикрыв глаза, пряча голову на груди Тома, который до сих пор не понимал, как реагировать на очередной безумный выпад. Только сейчас он заметил, что ведьму прошибает холодный пот, и как тело её трясёт мелкая дрожь.

— Тебе нужно лечь, — оторвав язык от неба, проговорил Реддл, но она не отпускала, сомкнув руки за его спиной. — Алексис, — он расцепил её руки, подводя к койке.

Девушка не сводила взгляда с противоположной кровати, словно смотрела сквозь неё. Но, послушно сев на койку, она крепко вцепилась в ладонь парня, заставляя его сесть рядом. Обхватив его плечо обоими руками и прислонив подбородок к нему, она излучала крайнюю степень злости и страха.

— Тебе явно нехорошо, — сказал Том, предприняв попытку встать. — Я позову мадам Фаренц.

— Не уходи! — резко воскликнула Алекс, ещё сильнее вцепляясь в него. Том потерял равновесие и чуть не упал на девушку, сумев опереться рукой о металлическое основание кровати, нависнув над ней. — Останься со мной, — произнесла блондинка с твердостью, больше напоминающей угрозу, переводя на него взгляд.

— У тебя галлюцинации — это нормально при травмах головы. Тебе следует успокоиться и…

— Не неси чушь, — скривилась она. — Я могу отличить галлюцинации от попытки убийства! — последнюю фразу Алекс произнесла громко, прищурившись и кидая взгляд снова в сторону противоположной койки. — Исчезай! Ты приходишь только когда я одна!

Спустя минуту взгляд её стал более адекватным, перекошенное от гнева лицо расслабилось, и девушка ослабила хватку на его плече. Тем не менее, она всё ещё не отпускала его руку, продолжая крепко держаться. Со стороны это могло показаться милым, если бы только Том не наблюдал, как на глазах у него разворачивается припадок явно свихнувшейся девушки.

— Если ты сейчас же не начнёшь говорить, я приведу не только мадам Фаренц, но и колдомедиков с Мунго, — произнес Реддл, не сводя с неё глаз. Верить в то, что она сошла с ума, хотелось ему меньше всего.

Девушка глубоко дышала, закрыв глаза. Её перегруженный, покалеченный мозг явно отказался дальше работать. Реддл не успел ничего сказать, как девушка повалилась ему на колени, притягивая их сплетённые руки к своему лицу. Рвано вздохнув, парень другой рукой убрал волосы с её лба, замечая, как она морщится, как её губы кривятся от внутренней борьбы. Он медленно, стараясь не разбудить её, расцепил их руки и уложил её головой на подушку.

Мало ему было зависимости от этой ведьмы, так теперь ему предстояло выяснить, почему она резко слетела с катушек. Идея позвать целительницу оказалась вполне разумной, и, полон решимости, Том направился на её поиски. Однако, выходя из лазарета, он с тревогой осознал, что не нащупал своей палочки в мантии. Видимо, он и сам не заметил, как она выпала в результате действий Хардман.

Первым делом в тишине раздался приглушённый вскрик, когда он открыл дверь. Далее, ошарашенно, Том наблюдал, как девушка прижимает к лицу подушку, будто пытаясь отразить невидимого врага ногами. Её школьная юбка задралась, а тонкое одеяло упало на пол. В одно мгновение парень преодолел расстояние между ними, без усилий отняв подушку от её лица.