IV. Конфликт времени (1/2)

Все помещение вновь покрылось внушительным слоем пыли. Алексис всплеснула руками, не понимая, почему из-за песочных часов её заклятие спало, недолго думая, она вновь по новой наложила его.

Произведя заклятие Темпуса, она облегчённо выдохнула, всего три часа ночи показывали магические голограммы над палочкой.

У неё была куча времени, чтобы поискать что-то ещё, бросая взгляд на часы, она стала рыться дальше, но, кроме них, примечательного Алекс ничего не нашла. Зато был смысл проштудировать именно эту полку.

Она лежала на полу, трансфигурировав чистый свёрток в огромный мягкий плед. Алекс изучала книгу перед собой, бережно пролистывая страницы, её взгляд не цеплял ничего примечательного. За спиной скопилось уже больше пяти книг и несколько пергаментов, которые не представляли совершенно никакого интереса для неё. Рецепты зелий, неизвестные заклятия, создание темных артефактов, разделение души на части, всё это было, но ничего о часах и необычной магии она не нашла.

— Tempus, — вновь произнесла девушка, устало наблюдая за тем, как белые лучи вылетают из палочки, останавливаясь в нескольких сантиметрах от неё, и моментально складываются в цифры.

Алекс чертыхнулась, вскакивая на ноги.

Девять утра.

Она практически пропустила завтрак. Ещё и Имельда задаст пару сотен вопросов, почему она не ночевала в комнате, приписывая ей очередной роман. Вроде хорошая, целеустремлённая девушка, но как только откроет рот, сразу хотелось больно ударить брюнетку её же метлой.

Протягивая руки к статуэтке, она засомневалась, стоит ли так просто упускать шанс. Нет, она придумает выход. Заставит Оминиса под Империусом научить её этой фразе, даст шанс Себастьяну, и он вновь и вновь будет ходить сюда с ней. Хардман поморщилась от своих же мыслей, конечно, это был не вариант, но она уже что-то нашла здесь, интерес на сегодня был удовлетворён. А завтра она обязательно придумает что-то.

Метнув взгляд на часы, всё ещё стоявшие на столике, Алекс не могла не заметить, как медленно падали песчинки магии.

Ведьма вышла в светлый коридор, вдыхая такой свежий, не пропитанный пылью и старыми страницами воздух. Место, где стена задвинулась обратно, было, как всегда, безлюдным. Во-первых, это был тупик, куда идти кому-то целенаправленно было бессмысленно. А во-вторых, саму стену загораживали большие напольные факела, закрывая любого, кто выйдет из скриптория. Слизерин нарочно отгородил выход от зевак.

Алекс быстро зашагала в сторону большого зала, по пути приглаживая растрепавшиеся волосы. Ей хотелось успеть позавтракать вкусными шоколадными блинчиками и запить их горячим чаем с лимоном. Бессонная ночь здорово разыгрывала аппетит, девушка уже была готова перейти на бег, только вот незнакомые ей слизеринцы тут же привлекли внимание.

Они стояли компанией из пятерых человек, и никого из них Алекс не видела раньше. Решив на будущее больше времени уделять сплетням Нериды, девушка продолжала идти. У неё было в запасе несколько минут, чтобы успеть на завтрак, но, понимая, что, скорее всего, первым делом нужно было поговорить с Себастьяном, Хардман затормозила. Он же никогда не досиживал до конца, чаще всего шёл с Оминисом прогуляться перед уроками.

Шоколадные блинчики и дружба с Себастьяном вступили в её голове в неравнозначную борьбу. Чертыхнувшись, Алекс недовольно поморщилась, понимая, что с Сэллоу надо поговорить до уроков, пока парень сам не начал что-то придумывать себе. Резко свернув за угол, девушка остановила первого попавшегося слизеринца, бесцеремонно схватив за локоть.

— Ты не видел Сэллоу? — не сдерживая раздражение от пропущенного завтрака, спросила Алекс, когда он с удивлённым выражением лица уставился на неё.

— Я тебя знаю?

Какой смысл был в ответе вопросом на вопрос… Парень явно не наделён манерами, раз позволяет себе так разговаривать с незнакомой девушкой. Алекс поспешила разъяснить ситуацию. Если она как можно быстрее найдёт Себастьяна, был маленький шанс успеть перехватить со стола в большом зале десерт.

— Ты недавно перевёлся, да?

— Я учусь здесь с первого курса, — грубо ответил он. — Ещё раз спрашиваю, кто ты?

— Алексис Хардман, — закатила глаза девушка, но ожидаемого восторга на лице у незнакомца не было. Он действительно не знал её и с удивлением смотрел на нашивку факультета на мантии.

Алекс оценивающим взглядом всмотрелась. Нет, она точно не видела его раньше. Аристократические тонкие черты лица, острые скулы, прямой нос, опущенные вниз уголки губ и тяжёлый презрительный взгляд угольно-черных глаз, ни намёка на карий цвет в них не было.

— Я спешу, и мне не до твоих шуток, новенький. Ты явно ещё не успел познакомиться с собственным факультетом, но Мракса-то хоть знаешь? Он встречает всех новеньких красивой легендой о русалках в окнах гостиной, — усмехнулась Алексис, но улыбка её быстро померкла, ведь на лице у черноглазого юноши до сих пор читалось недоумение. — Оминис Мракс? Себастьян Сэллоу? Нет? Ты бы выбрался из своей пещеры и обзавёлся бы знакомствами, чудик.

Глаза парня потемнели от едва сдерживаемой злости.

— Идём к директору, чокнутая, — выплюнул он, грубо хватая слизеринку за локоть, — разбираться с больными я не намерен.

Алексис ошарашенно уставилась на него, стараясь выдернуть руку и уйти как можно дальше от нежелательных прикосновений.

— Больной из нас только ты, — девушка сцепила зубы, чувствуя, как его хватка становится сильнее. Алекс выдернула руку не без помощи лёгкого депульсо, меняя позиции. Теперь она сжимала его локоть, угрожающе шипя в лицо: — Если ты, чудик, ещё раз тронешь меня, я сломаю твою руку, и мне будет совершенно наплевать, насколько громко ты будешь плакать, стоя на коленях возле меня.

Хардман удовлетворённо отпустила его, замечая бешенство в глазах незнакомца. Она поспешила скрыться за поворотом, дуэль с чокнутым однокурсником утром ей нужна была меньше всего.

Невольно Алексис вгляделась в лица прохожих, ощущая лёгкий страх на подкорке. Озираясь по сторонам, она, всё ещё не позволяя сомнению проникнуть под кожу, но понимала, что никого не знает. Первая мысль — пойти к директору и узнать у Блэка, что за чертовщина происходит в Хогвартсе. Не хотелось больше натыкаться на таких же недружелюбных студентов, как тот парень.

Алекс за несколько минут преодолела лестничный пролёт, оказываясь возле статуи, которая, на удивление, была открыта. Блэк не любил, когда к нему приходили по любым вопросам, и постоянно запирал свой кабинет.

Постучав и услышав тихое «войдите», Алекс распахнула дверь, удивляясь тому, что последний раз тут определённо всё было обставлено иначе.

— Доброе утро, сэр, я могу увидеть директора? — поинтересовалась она, проходя вглубь кабинета.

Высохший, болезненного вида волшебник, лысый, если не считать нескольких клочков седых волос на голове, восседал на директорском кресле, не сводя глаз со студентки. Он почёсывал свою полностью седую бороду, устало глядя на неё, но стоило ей задать вопрос, как он тут же укоризненно качнул головой, легко сообщая:

— Я Армандо Диппет, директор школы, вы как студентка должны это знать, юная леди.

Алексис без разрешения села на стул прямо перед ним, хотя скорее приземлилась от удивления.

— А Найджелус Блэк тогда кто? — неуверенно спросила она.

Что за чертовщина? За ночь набрали десятки студентов и сменили директора, какой жуткий переворот она пропустила в скриптории.

— Если мне не изменяет память, он был директором школы тридцать лет назад, но умер, — старик повернулся к портрету за его спиной, — я прав, Найджелус?

Алекс проследила за взглядом, и то, что она увидела действительно портрет Блэка, повергло её в дикий ужас. Страх, который она не испытывала со времён Ранрока, больно сдавливал лёгкие, не давая воздуху плавно проходить через них.

— А я вас помню, — горделиво произнёс Блэк, словно он представлял в этом кабинете не просто портрет, а как минимум сидел на троне прямо посредине, — вы та ученица, которая помогла нам победить гоблинов.

— Вообще-то это вы мне помогли, но никак не наоборот, — огрызнулась она, тут же закрывая рот.

Но портрет отчислить её не мог, по крайней мере, она очень надеялась на это.

Армандо Диппет с замешательством вновь обернулся к студентке.

— Сколько вам лет, мисс…

— Хардман. Алексис Сесилия Хардман. Я учусь на шестом курсе в Слизерине. Перевелась год назад с домашнего обучения, — её голос дрожал, а руки не могли найти себе места, по привычке девушка снова нервно выкручивала себе пальцы.

— Право, мисс Хардман, я знаю каждого ученика, но не помню вас.

Дверь отворилась, в кабинет зашёл ещё один абсолютно незнакомый ей старик. Проседь уже виднелась, но он был моложе Диппета, его взгляд из-под очков дружелюбно скользил по помещению.

— Прошу прощения за беспокойство, Армандо, но, прогуливаясь по замку, я встретил Тома Реддла, он сообщил о странной ученице, которая… — его взгляд упал на девушку, пребывавшую в шоковом состоянии, — о, вы, наверное, и есть та ученица…

— Я ничего не понимаю, — выдохнула девушка, опустив в пол глаза, — после ночи все так изменилось. Я учусь на шестом курсе, в прошлом году было восстание гоблинов, я победила Ранрока, и я не могу найти никого, кого бы я знала…

— Какой, по-вашему, сейчас год? — в голосе слышалось сочувствие.

— Одиннадцатое января одна тысяча восемьсот девяносто первого года.

Армандо Диппет и вошедший старик напряжённо переглянулись между собой.

— Одиннадцатое января, но год сейчас одна тысяча девятьсот сорок второй.

— Что?

Алекс вскочила с кресла, мозг отчаянно пытался придумать оправдания глупой шутке. Но то, что два старых колдуна решили пошутить именно над ней, не верилось абсолютно. Но и правдой это быть не могло. Она не могла пропустить пятьдесят один год за одну бессонную ночь.

Сон? Возможно. Девушка взглянула на свои пальцы, поднимая руки к лицу. В прошлом ей часто снились кошмары, она научилась понимать, где сон, где реальность. Во сне пальцев всегда больше.

Медленно и внимательно: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Ровно десять.

Не спит.

— Альбус, возможно ли это? — глухо спросил Диппет, поддаваясь вперёд, глядя на Алекс, которая до сих пор стояла с вытянутым лицом, беспомощно считая пальцы.

Тот пожал плечами, опустившись на второй стул возле стола директора.

— Я никогда не встречал такого, мисс Хардман, вы уверены, что…

— Я не сумасшедшая, — воскликнула девушка, сама сомневаясь в своих словах, неожиданная догадка пришла в голову. — Ниов Фицджеральд! Её портрет висит здесь до сих пор?

Диппет обернулся, поднял голову, кивком указывая на портрет, висящий поодаль.

Алекс подбежала в указанное место, игнорируя два взгляда, смотрящих на неё с подозрением. Женщина на портрете не обращала никакого внимания на неё, рассматривая что-то справа от себя. Её светлые волосы были забраны сзади в тугую косу и обведены вокруг головы, руки сложены перед собой, портрет не изменился.

— Ниов, я прошу прощения, вы помните меня? — подала голос девушка.

Хранитель повернулась к ней, смерив цепким скучающим взглядом, но спустя секунд десять её глаза расширились, и она, развернувшись всем корпусом, воскликнула:

— Эксперименты с древней магией караются последствиями!

Алекс задохнулась от возмущения, это она хотела покричать на портрет, обвиняя, но никак не ожидала, что вместо помощи на неё будут смотреть с укором.

— Вы знали, что это возможно? — по молчанию портрета Алекс поняла ответ. — Знали, но ничего мне не сказали, это моя сила, и это правильно, что я хочу знать, как ей распоряжаться. Это моё право, а не ваше. Только из-за вас я здесь, потому что вы мне ничего не рассказывали!

— Исидора тоже хотела знать многое, итог плачевный, мы оберегали теб…

— Нет! Вы равняете меня и её под одну гребёнку! — она поспешила успокоиться и уже без недовольства в голосе продолжила: — Я спущусь в зал и хочу поговорить со всеми хранителями, я имею право знать, я прошла все испытания и выполнила предназначение. Но я оказалась тут из-за своего неведения. Позвольте. Мне. Узнать.

Ниов долго смотрела на неё, старалась считать эмоции, но все же кивнула, тут же уходя с портрета. Алекс поспешила в зал картографии, но два старика, неотрывно следивших за ней, остановили её уже у двери.

— Что вы собираетесь делать?

— Мне нужно узнать, почему я оказалась здесь, и вернуться в свое время, — протараторила девушка, закрывая дверь.

Она уже спускалась по лестнице, как голос за спиной окликнул её, заставляя вновь остановиться.

— Я боюсь, что будет неправильно отпускать вас одну, — старик подошёл ближе, — я профессор трансфигурации Альбус Дамблдор. Я должен убедиться, что вы говорите правду и не подвергаете школу опасности.

— Но я должна пойти туда одна… — девушка резко осеклась.

Вход в зал картографии был в запретной секции библиотеки, она ни за что не пройдёт туда днём, а ждать ночь категорически не могла.

— … хорошо, но нам нужен будет пропуск от запретной секции, — пожала она плечами, радуясь, когда профессор с опаской кивнул ей.

Алекс всю дорогу вздыхала, та скорость, с которой они шли, была похожа на ту, словно они вышли прогуляться, но никак не была похожа на ту, от которой зависела жизнь девушки. В библиотеке Дамблдор о чём-то поговорил с женщиной в очках. Когда она дала ключ, Алекс перестала вздыхать и послушно вела профессора по коридорам запретной секции.

Тупиковая комната в конце библиотеки заставила их остановиться. Хардман подошла в упор и одним движением палочки отодвинула дверь, которую видела лишь она. Никаких комментариев не последовало, Альбус продолжал молча наблюдать, даже когда девушка снова воспользовалась древней магией, чтобы пройти через арку.

— Как это возможно?

Обернувшись на профессора, когда они вошли в освещённый зал с четырьмя портретами, Алекс уловила восторг старика, он поражённо озирался по сторонам, как когда-то профессор Фиг. Грудную клетку на мгновенье сдавило от воспоминаний.

Ниов уже была здесь, тогда как другие только начинали возвращаться на портреты. Они удивлённо переглядывались друг с другом, сохраняя молчание.

— В моей памяти мы с вами говорили порядка трёх месяцев назад, но сегодня утром я оказалась здесь.

— Чем вы занимались ночью? — спросил Персиваль, с подозрением глядя на девушку.

Алекс замялась, нет, никто не должен знать про скрипторий. Но как тогда объяснить… Хотя, они ведь тоже мало что объясняли ей.

— Я была в поисках ответов и нашла песочные часы с древней магией. Я не уверена, но я применила на них свою, и, возможно, именно они способствовали тому, что я переместилась в будущее, — выпалила Алексис, внимательно наблюдая за каждым из хранителей.

— Вы подвергли себя опасности, когда не послушали нас, — выдохнул Сан Бакар с портрета, качая головой.

— Я не могу забыть, что обладаю древней магией. Я просила вас рассказать мне, просила…

— Исидорой двигали тоже лишь благородные намерения в начале… — начал было Руквуд.

— Я не Исидора! — воскликнула Алексис, злость плескалась в серых глазах, отчего они приобретали металлический оттенок. — Я чуть не умерла, чтобы запечатать хранилище, и я имею право знать, на что способна. Скрывая, вы подвергаете опасности не только меня.

В зале картографии воцарилась напряжённая тишина. Алекс стояла, переминаясь с ноги на ногу, в то время как Дамблдор внимательно слушал каждое слово, не позволяя себе встревать в разговор. Хранители не замечали его, так как он не общался с ними.

— Вы обмолвились о часах, — начал говорить Персиваль, другие хранители замерли, они явно планировали молчать до последнего, — верно я могу судить, вы их перевернули? — Алекс кивнула, — по-видимому, они были спроектированы, чтобы путешествовать во времени, древний артефакт послужил основой для наполнения магии.

Значит, дело в часах. Алексис задумчиво посмотрела в сторону. Нет, она до сих пор не жалела, что тронула их. Главным было то, что она добилась своего. Помимо сокрушительной силы, созидания и лишения эмоций, древняя магия была способна перемещать во времени. Она уже открыла одну ячейку неизвестного. Не важно, сколько ей осталось провести в этом времени, дорога домой была открыта, стоило лишь перевернуть часы в скриптории. В скриптории… Алекс мгновенно оцепенела. Скрипторий, который открывался лишь от парселтанга. Она собралась с мыслями, в конце концов кто-то должен владеть парселтангом в этом времени, потомки Мраксов вполне могли учиться в школе.

Точно. Оминис, Тенебрис, Эттан и Марволо вполне могли обзавестись жёнами, и их дети… хотя, пятьдесят один год… скорее внуки, точно учились сейчас в Хогвартсе, просто нужно было их найти.

— Я могу в любое время перевернуть часы и окажусь в том же месте, где и исчезла? — поинтересовалась Алекс, всё ещё бездумно смотря в точку перед собой.

— Волшебник адаптирует артефакты под свои надобности, я не могу вам сказать ничего об этих часах… На моей памяти все артефакты, перемещающие в прошлое или будущее, были уничтожены. Одно неизменное правило: вернуться в прошлое вы сможете лишь когда магия иссякнет, окажется на дне, последняя песчинка в вашем случае.

Значит, она могла вернуться когда угодно, что ж, это меняло дело. В любом случае следовало забрать часы из скриптория, чтобы иметь возможность вернуться, необязательно в ближайшие дни; упустить шанс, когда хранители начали хоть что-то говорить, было недопустимо.

— Вы расскажите больше о древней магии?

— Нет, — спокойно произнёс Персиваль, — но, если ты задашь вопрос, мы на него ответим.

— То есть вы хотите, чтобы я сама изучала и экспериментировала? — сделала вывод Хардман.

— Алексис, — мягко начал говорить Сан Бакар, — поймите, что эта магия опасна, она не годится для экспериментов. Мы хотим, чтобы вы оставили идею изучения. Целеустремлённость — это не всегда хорошо.

Блондинка, скривив губы, кивнула. Хранители против, но она ясно дала им понять, что не остановится. С портрета произнести Аваду они не смогут, значит, конец Исидоры ей не грозил. Что ж, если все против, она с радостью продолжит, ведь первые успехи произошли при первом же эксперименте.

Она обернулась на Дамблдора, который так и не проронил ни слова. Алекс не ждала поддержки, но по дороге в кабинет директора не выдержала и все-таки спросила:

— Вы считаете, хранители правы?

Альбус тяжело выдохнул, смотря под ноги.

— Право, я не знаю, кто из вас прав, думаю, в этой истории мне отведена роль наблюдателя, не более. Но раз судьба распорядилась, что вы попали в это время, я постараюсь облегчить вашу участь. Мисс Хардман, я не знаю вас и не могу сказать, что доверяю, но я вижу, как вечно молчащий портрет бывшего директора Ниов Фицджеральд впервые заговорил с ученицей. Я вижу, как вы разговариваете с теми, кто гораздо мудрее и старше вас, вы юны, и в вас говорит огромная обида.

Алекс лишь кивнула, хмурясь. Он всё это понял за разговор, где она просто возмущалась? Удивительно. Ей нужен был человек в этом времени, нужна была помощь, и она с радостью примет её от кого угодно.

Пока они шли, Алекс задала ещё пару насущных вопросов, за которые поняла, что ни один профессор из её времени не остался работать в Хогвартсе. Кто-то умер, а кто-то навсегда покинул школу, уходя в заслуженный отпуск. Это очень сильно ухудшало положение вещей. Словно другой мир открывался перед ней.

Как оказалось, Дамблдор обладал положительным влиянием на директора Диппета, иначе Алексис не могла объяснить, как её так легко зачислили в школу без единого экзамена. Тот же шестой курс, она ничего не пропустит из программы и даже сможет сравнить изменения в системе преподавания за пятьдесят лет. Девушка старалась сохранять самообладание, не тратя времени на истерики.

— Вы учились на Слизерине, но вам придётся вновь пройти церемонию распределения, — глухо выдохнул Армандо, доставая распределяющую шляпу.

Алекс кивнула, задумавшись, куда могла определить её шляпа? Черт, она же повздорила с этим слизеринцем, и он сразу настучал профессору, нравы слизеринцев определённо изменились за полвека. Может, стоило воспользоваться возможностью и попасть на другой факультет, не секрет, что шляпа учитывает пожелания волшебника. Было бы интересно учиться на Гриффиндоре или Когтевране, да даже Пуффендуй был бы неплохим вариантом. Смена окружения, обстановки были бы прекрасным опытом.

Дамблдор стал опускать на голову девушки распределяющую шляпу.

— Только не Слизерин, только не… — стала шептать девушка, сразу настраиваясь на позитивный лад.

— СЛИЗЕРИН!

Алекс удивлённо посмотрела на профессора трансфигурации, едва шляпа коснулась её головы, как тут же объявила факультет.

Ну да, учитывает желания… дурацкий артефакт.

— Что ж, — не менее удивлённо откашлялся Альбус, — получается, вы остаётесь на Слизерине, на шестом курсе. Я объявлю, что вы ученица по обмену из американской Школы Чародейства и Волшебства Ильверморни. О ней мало кто знает, но советую сказать, что учились вы на факультете Вампус, он ближе всех к Слизерину.

Умно. Когда она сможет вернуться домой, это будет выглядеть как обычное возвращение в Ильверморни, главное — обходить тему школы стороной. Ведь про неё девушка знала лишь то, что та находится в Америке.