III. Долгожданный скрипторий (2/2)

Но Себастьян банально просто напоил друга и выведал информацию. Всё. Он придумал это, она была уверена, меньше чем за пять минут. Потрескавшиеся от холодов губы скривились, отнюдь не выражая радость. Алекс могла с тем же успехом напоить его сама, только эта до гениальности простая мысль даже не пришла в её забитую голову.

Главное, что она усвоила урок.

И что желаемого всё равно добилась.

— Ты готова? — спросил Себастьян, привлекая внимание девушки.

Перемена в её настроении не сулила ничего хорошего.

— Да, прости, идём, — встряхнула Хардман головой, отчего длинные волосы разметались по плечам. Как же она не любила их завязывать.

Оглянувшись по сторонам, убедившись, что никого поблизости нет, Алекс подошла к большому напольному факелу, вскидывая палочку. С другого конца коридора Себастьян заговорил:

— На счёт три: раз, два, три, — она зажгла ближайший ей факел.

Себастьян в это время зажёг два остальных. Вся сложность была в том, что факелы нужно зажечь одновременно, секунда в секунду. Но сами они находились на небольшом расстоянии друг от друга. Подсчитывая расстояние, за которое пламя летит до факела, можно было зажечь самый дальний и через секунду зажечь ближайший. К тому же в этом коридоре было множество таких факелов, но те три, которые были нужны, никак не выделялись среди них.

Стена беззвучно отъехала в сторону. Себастьян поспешил к девушке, зная, что проход открывается на пару секунд. Алекс терпеливо ждала его, ему пришлось на ходу зацепить её руку и втянуть внутрь, когда стена практически закрылась.

Невербально произведя люмос, они шли по длинному тёмному коридору, абсолютно ничем не освещаемым, кроме их магии.

В голове Алексис набатом стучало: назад пути нет. Если Себастьян неправильно записал даже одну букву, всё кончено. Выйти из скриптория, кроме как через кабинет Салазара Слизерина, нельзя. Она доверила их жизни ему, и от этого снова хотелось приложиться головой об стену. Как часто она, не раздумывая, бросается на верную погибель. Но Себастьян был уверен, и как нельзя лучше это показывало то, что он шел рядом.

Самая пугающая её дверь стояла прямо перед ними. Изображение змей, выползающих из пасти друг друга, переплетающихся и словно желающих напасть прямо сейчас на любого, кто посмотрит на них, заставляло поёжиться.

Себастьян достал бумажку, несколько раз прочитав мысленно, он был готов:

— … täveláš, — прошипел он, но дверь неподвижно стояла на месте.

— Ничего, попробуй ещё раз, — подбодрила его Алексис, хотя огоньки страха уже стали расползаться под кожей.

— … tädššveláš, — вновь прошипел он.

Ничего.

Сэллоу протянул обрывок Алексис, его руки тряслись, когда она взяла его.

Попытки Хардман успехом так же не увенчались, дверь оставалась закрытой, и змеи на двери словно становились все ближе к нежелательным гостям.

— Ты слышал, как говорил Оминис, и не один раз, попробуй… попробуй повторить именно его интонацию, — попросила девушка, возвращая обрывок.

Сэллоу закрыл глаза, стараясь абстрагироваться от того, что его жизнь висела на волоске. Попытка. Ещё одна. Ещё. Он пытался, и Мерлин услышал его молитвы.

Дверь отворилась, заставляя двух студентов наспех вбежать в неё, слыша, как она закрывается. В кромешной темноте они переводили дыхание, опираясь на стену позади себя, напротив друг друга. Чудо, что у них получилось.

Себастьян первый пришёл в себя, зажигая палочку, заставив девушку поморщиться от яркого света.

— Идём? — он протянул руку, замечая, как его спутница все еще ошарашенно озиралась.

Проигнорировав его жест, она лишь кивнула, совладав с собой.

Шифр второй двери, заключающийся в наборе символов на рулетке под змеёй, которая бросалась при неверном пароле. Её они прошли быстро, пока Себастьян высматривал символы на двери, Алекс внимательно набирала их на рулетке.

— Что я буду должна тебе? — нарушила тишину девушка, не глядя в сторону парня.

— Ничего, — он покачал головой, — технически ты помирила меня с Оминисом, взамен я провёл тебя в скрипторий. Получается, мы квиты.

— Уверен? Ты же любишь, когда друзья тебе должны, — вспомнила она фразу, которую он сказал на второй день их знакомства.

— Поцелуй меня, — решительно произнёс он, останавливаясь у последней двери, ведущей в обитель скриптория, — если так хочешь расплатиться полностью, то я хочу поцелуй.

— Ты ударился, тебе понравилось, и ты ударился ещё раз, Сэллоу? — недоуменно громко выпалила Алекс. — Сначала ты упорно доказываешь мне, что я нравлюсь Оминису, с которым теперь мы совсем перестали общаться. То делаешь странные намёки на Рождество, теперь просишь поцеловать. В твоём юном теле разбушевались гормоны, и ты стал ощущать себя мужчиной? Так не впутывай в это дело меня, — грубо отрезала она.

Себастьян сжал зубы.

— Почему ты всегда такая? — на выдохе простонал он. — Попробуй хоть раз вести себя как обычная шестикурсница, а не как старуха с огромной тайной.

Это он сейчас её назвал старухой? Алекс округлила глаза, приоткрывая рот в немом вопросе, но Себастьян продолжал:

— Напейся, сделай глупость, поплачь в комнате из-за парня, который тебе отказал. Мы с тобой столько времени проводим вместе, что ты даже не замечала ничего. Да ты до сих пор не замечаешь! — крикнул Сэллоу, взмахивая руками.

Его карие глаза потемнели от злости. Алекс терпеливо стояла, выслушивая нападки, ей было интересно, что ещё он скажет.

— Ты сам пытался свести меня с Оминисом, — протянула она, сощурив глаза. Внезапная догадка после своих же слов заставила отшатнуться от парня. — Не смей говорить, что ты весело поиграл на наших чувствах…

— Десять баллов Слизерину, — его голос был пропитан ядом, это напоминало ей пещеру, в которой он также кричал, сжимая в руках реликвию. — Я сказал ему то же самое, что и тебе, он до сих пор думает, что ты влюблена в него.

— Мерзавец, какой же ты… Ради чего, черт возьми?

— Мне не нравилось, что вы так сблизились. Зато как легко вы стали бояться друг друга от стыда, что не испытываете взаимных чувств, — с расстановкой продолжал он, начиная расхаживать возле закрытой двери. — Хотя Оминис стал правда верить, что ты ему нравишься, отчего стал избегать ещё больше.

Алексис Хардман лишилась обоих друзей сразу. Она поняла это, когда, вглядевшись в глаза Себастьяна, увидела только проволоку ненависти. Он разыграл прекрасный фарс в крипте перед ней: разговором с Мраксом, клятвой. Гораздо лучше, чем она на Рождество. Он понимал, что она не доверяет его словам, и намеренно убедил.

Что между ними происходило такого, что она должна была это заметить? Они одни на поле боя, спина к спине, прикрывают и защищают друг друга. Но только это было в первых месяцах их знакомства. Потом отношения перешли в сплошную выгоду. Какая влюблённость могла возникнуть из такого общения?

— Ты влюблён не в меня, а в мою магию, в то, что я сильнее тебя, — без капли самодовольства произнесла Алекс, — ты стал зависим от силы.

— Может, я сам разберусь с тем, что чувствую? Или ты и тут будешь поучать? — взбесился шатен, вцепляясь пальцами в свои волосы. — Я рассказал всё, тебе решать.

Вот чего меньше всего ожидала Алекс, это что он поставит её перед выбором.

— Ты должен понять, что моя цель — это поиск ответов. У меня нет времени на отношения, нет времени на прогулки под луной, ничего из этого не продвинет меня к цели.

— Ты сама создала себе такие приоритеты, вселенная не пошатнулась бы от того, что ты с кем-то переспала.

— Ты за кого меня принимаешь, Сэллоу, забыл, с кем разговариваешь? Я знаю, чего я хочу, и я потрачу на поиски каждую грёбаную секунду, если это даст мне больше информации. Ты ограничен подростковыми чувствами, ограничен влечением к магии: она стала тобой руководить. Ты ошибался — мы разные.

— Я жалею, что помог тебе попасть сюда, — покачал головой Себастьян.

— Назад пути нет, — мрачно сообщила Хардман, делая шаг к парню. — Наложи на меня Круциатус и давай покончим с этим.

— Это всё? — поинтересовался Сэллоу, повернувшись к двери.

Алекс надеялась, что он поймёт её мотивы, кто, как не он, мог понять её. Но нет. Себастьян отрешённо стоял в стороне, не принимая то, что услышал. Он разрушил её дружбу с Оминисом и, даже не чувствуя себя виноватым, надеялся, что она бросится в его объятия. Он не знал ничего про неё, совсем ничего.

— Какой мой любимый цвет, Себастьян?

— Зелёный или чёрный, — сразу же ответил Сэллоу.

— Теперь всё, — покачала головой девушка. Ответ неверный. — Давай просто пройдём через эту дверь, и всё забудем, договорились? Наложи на меня заклятие…

— Crucio!

Алекс не удержалась на ногах, сквозь зубы простонала от боли, опустившись на одно колено. Тело затряслось от коротких импульсов, органы вибрировали, словно туда-сюда раскачивались, ударяясь друг об друга. Через пару секунд всё прошло. Она подняла голову на Себастьяна, который всё ещё стоял с вытянутой палочкой, его глаза уже не пылали ненастью. Тревога, смешанная с виной, отразилась на испуганном лице. Он даже не заметил, как дверь открылась.

Сэллоу помог ей встать, прекрасно понимая, как подрагивает тело после заклятия.

— Я в порядке, — заверила Алекс, держась за руку парня.

Как только они зашли внутрь, девушка хотела радостно закричать. Помещение было точно таким же, это был кабинет со вторым этажом, в стене которого был проход в коридоры подземелья. Ей удалось. Всё, что она так долго искала, было здесь, все ответы таились во множестве книг.

Она отпустила руку Себастьяна, проходя медленно возле шкафов на первом этаже. Все свитки, что валялись на полу, она поспешила поднять, аккуратно положив на стол. Проблема была лишь в том, что здесь все пространство занимали книжные шкафы, доверху наполненные книгами, пергаментами, свёртками. Ей не хватит и недели, чтобы все прочитать, да даже месяца будет маловато. Но у неё было лишь время до утра, чтобы никто не заподозрил пропажу.

Второй раз рисковать было слишком опасно, им чудом удалось спародировать парселтанг, да и Себастьян теперь станет иначе относится к ней.

Не теряя времени даром, она тут же принялась изучать всё то, что не стояло в книжных шкафах, а лежало на полу, столе, стульях. Заклинанием она очистила помещение от многовековой пыли. Астма или аллергия были абсолютно некстати.

Тут же сев за стол, она закинула на него ноги, взяв в руки первый свиток.

Себастьян в это время внимательно следил за ней, расположившись на втором этаже, откуда открывался полный вид на то, где сидела она. Он сам не заметил, как, облокотив голову на согнутую руку, уснул.

Поглощая свёрток за свёртком, она совершенно не следила за временем, но затёкшая спина говорила, что прошло не меньше часа.

Девушка поднялась с места, Салазар Слизерин интересно писал о многих методах магии, но пока не было ни единого упоминания о древней. Неизвестные ей ранее заклятия, рецепты зелий, всё это было настолько ценно, что она не понимала, почему потомки Слизерина не использовали эту комнату по назначению. Хотя откуда ей было знать про других… Она бросила взгляд на мирно сопящего парня.

Не выдержала, поднялась по маленькой лестнице и потрепала его за плечо, заставив тут же вскочить, роняя стул на пол.

— Ты можешь идти в спальню, никакого прока от твоих мучений здесь со мной нет, — ласковее, чем хотела, произнесла Алекс.

Себастьян лишь зевая кивнул головой. Он точно не проснулся, окончательно убедилась девушка, когда, уже открыв проход, он вписался в стену и, потирая ушибленный лоб, ничего не говоря, вышел, оставляя её одну.

Умиротворение от одиночества окутало её. Спать совершенно не хотелось, она не спеша подошла к полкам второго этажа, замечая, как блестят фигуры на стенде с диковинками. Отодвинув добрую половину книг, чтобы разглядеть его, Алекс пришла в восторг, красивые песочные часы сразу же привлекли её внимание. Они стояли почему-то за книгами в самой глубине. Но что было более важным, это то, что в этих часах, вместо песчинок, переливалась синими оттенками древняя магия, она сразу почувствовала в воздухе напряжение, когда взяла их в руки.

Прямое подтверждение, что Салазар или кто-то ещё из его потомков обладал древней магией, было прямо перед ней. Голубоватый отблеск неподвижной магии лежал на самом дне часов, их не трогали слишком давно, отчего магия, заключённая в них, отказывалась двигаться.

Получается, существовал способ вытянуть сгусток магии, но как он смог его запечатать так, чтобы она до сих пор оставалась живой. Столько вопросов будоражили её, вызывая такое приятное возбуждение от того, что все ответы она могла найти здесь.

Девушка поставила часы на стол, заваленный пожелтевшими пергаментами. Ей стоило изучить первую находку, хотя на деле хотелось просто бегать по скрипторию с радостными воплями. Представив эту картину, она улыбнулась своим мыслям, до чего забавно… Алекс всегда корила себя за проявление эмоций, как положено в чистокровных семьях, была сдержанной дома, но не всегда получалось темперамент приглушить.

Всматриваясь в спокойную магию часов, Алекс решительно взяла их в руки, сосредоточенно концентрируя взгляд на голубых отблесках. Воздух заискрился, магия, такая не похожая на ту, что она использовала до этих пор, струилась по телу, задерживалась в венах, заставляя дышать свободнее. И она сделала вдох полной грудью, освобождая энергию в себе на выдохе.

Изумление, восторг, полный ужас — всё это читалось в лице девушки, когда до неё дошло, что часы ожили. Её древняя магия разбудила ту, которая давно спала в этой золотистой форменной колбе.

Алексис Хардман сдавленно выдохнула, перевернув их, позволяя магии маленькими сгустками стекать вниз.