Глава 11. Бродяжка с деревянным мечом. Часть 1 (1/2)
— Опять ты со своей палкой! Чем же тебе так не угодило нормальное оружие?
Прицокнул языком Фэн Су, поравнявшись с конём брата. Его собственный конь, словно переняв настроение хозяина, фыркнул, потряс лоснящейся гривой с мелкими тугими косичками и переступил копытами, подстраиваясь под чужой размеренный шаг.
Конь Фэн Ся шагал неспешно, будто бы горделиво, плавно раскачивая всадника, за ровной спиной которого возвышалось длинное копьё. Острое лезвие, начищенное до блеска, сверкало серебром в лучах рассветного солнца, бахромчатая кисточка цвета киновари мерно раскачивалась в такт шагам, поглаживая тенью прохладный после ночи песок. Фэн Ся усмехнулся, не отрывая прищуренного взгляда от горизонта.
— Если моя «палка» так плоха, что же твой «нормальный» меч никак не может сразить её в честном бою?
Фэн Су так возмутился, что слюна комом встала у него поперёк горла.
— Тебе бы следовало устыдиться своих слов, гэгэ! Называть «нормальным» превосходное духовное оружие, носящее притом твоё же собственное имя. Что за неслыханная дерзость?!
Фэн Ся скользнул взглядом по рукояти меча, венчаемой головой феникса, на мгновение задержавшись на довольно кривых иероглифах. Не дожидаясь дозволения отца, Фэн Су сам высек их на мече, доведя при этом главного кузнеца почти до истерики. Каллиграфия его и без того оставляла желать лучшего, а тонкая филигранная работа и вовсе не была его сильной стороной — даром, что благородный княжеский сын. Когда кузнец, пеняя о сохранности драгоценного оружия, привёл их отца, было уже поздно. Меч получил своё имя и каким бы ненавистным оно ни было, исправление уже было недопустимо. В тот момент, казалось, даже языки пламени в печах замерли под тяжёлым, пристальным княжеским взглядом. Один Фэн Су даже бровью не повёл, рассматривая своё деяние с гордостью. Он, в общем-то, собаку съел на том, как посильнее насолить отцу.
— Что скажете, Ваше Высочество? — Ехидно вопросил он, вертя в руках меч, пока раскалённые символы ярко горели, намертво сливаясь с рукоятью.
Но, ко всеобщему удивлению, Фэн У ничего не ответил. Лишь злобно поиграл желваками и на несколько дней впал в глубокую молчаливую задумчивость. Такую, что весь дворец ходил на цыпочках, опасаясь любым движением превратить молчание в кровопролитие. А потом распорядился отослать обоих сыновей на ночную охоту, приказав не возвращаться по меньшей мере месяц.
— С глаз долой, — процедил он сквозь зубы, и все выдохнули, ожидая чего похуже.
Фэн Ся не испытывал ни гордости, ни раздражения за поступок брата. Ни одно из его имён, на самом деле, не представляло для него ценности. И если отец был предельно прямолинеен, нарекая его; то, что же имела ввиду мать, узнать уже не представлялось возможным[1].
— Неслыханная дерзость — это твои игры с огнём, из-за которых нам теперь придётся скитаться по пустыне, умирая от жары.
На самом деле, в глубине души ни один из них не считал это чем-то ужасным. Фэн Су тем сильнее радовался, чем дальше он находился от собственного отца. А Фэн Ся… Чтож, кровь матери-кочевницы была в нём довольно сильна. Жар охристых дюн манил его куда сильнее нефритовой прохлады дворца.
— Да брось. Сам же знаешь, срубить пару десятков голов какой-нибудь нечисти куда лучше, чем киснуть на скучных тренировках.
Фэн Су ловко перекрутился в седле, оказавшись лицом к следовавшему прямо за ними генералу, что восседал на коне так статно, будто за спиной у него целое вооружённое до зубов войско.
— Не в обиду вам, генерал Ю.
Ю Линг лишь закатил глаза. Какими бы несносными князь ни считал своих сыновей, смерти он им явно не желал. И потому, отправляя их скитаться по пустыне, в сопровождение дал самого надёжного человека. Генерал ничего не смыслил ни в заклинательстве, ни в какой-то там нечисти, но рука его была тверда — лучшая во всём княжестве, чтобы прямо за шкирку вытащить юных господ из любого сомнительного сражения.
Фэн Су, пребывая в прекрасном расположении духа, несвойственно много болтал и улыбчиво щурился солнцу — Ю Линг давно не видел его таким. Воодушевлённым юнцом, а не придавленным тяжестью пророчества наследным принцем.
— Лучше бы вам шустрее двигаться, если хотите добраться до первой деревни до того, как солнце будет в зените, — строго сказал он, уверенно выезжая вперёд.
И хотя момент отзывался теплом в сердце, Ю Линг всё ещё был наставником, а их путешествие не было праздной прогулкой.
Братья согласно кивнули и молча пришпорили коней.
***
К постоялому двору они добрались аккурат к началу самой знойной жары. Кони, измотанные солнцем и зыбкими песчаными тропами, благодарно заржали, опустив морды в корыто прохладной воды. Ю Линг, растирая по шее пот и колючий песок, заказал у худощавого хозяина с жидкой бородкой закуски и несколько чайников чая. Они не планировали задерживаться здесь надолго — лишь переждать жару.
Конечно, Фэн У не просто так отправил своих сыновей в бесцельное странствие. Пожиная плоды кровавой резни с кочевниками, он регулярно получает послания из разбросанных по всей пустыне деревень и городов о набегах злобных духов и ходячих мертвецов. Тёмная энергия пропитала пески вместе с кровью убитых, которым в пылу войны не сильно-то удосуживались организовывать погребения или даже предавать тела огню. Занесло песком и дело с концом. Кочевники не строили крепких домов, жестокие песчаные бури разметали останки на тысячи ли, и теперь и не скажешь, какие города и деревни, буквально, стоят на костях, а какие смогли избежать печальной участи. Иногда мертвецов не много, иногда приходится заново истреблять целые полчища.
У Ю Линга был довольно чёткий маршрут. Они направлялись в весьма отдалённое поселение, отправившее с десяток писем с просьбами о помощи. По рассказам местного главы, нечисть изводила жителей каждую ночь, тела находили жестоко растерзанными. Местные смельчаки сбились в добровольный отряд, но все пропали без вести. Люди были в ужасе, уповая лишь на то, что помощь успеет добраться, пока не стало слишком поздно.
— Не сложновато ли поручение? — Спросил тогда Ю Линг у князя, сурово сведя брови. — Всё-таки, юные господа пока с трудом могут называться заклинателями.
Фэн У одарил склонивших головы сыновей жёстким взглядом. В своей злости он всегда был непреклонен.
— Пусть попытаются. А ежели окажется не по зубам, пришлите послание. Опытные заклинатели доберутся быстро.
Фэн Су и Фэн Ся тогда незаметно переглянулись и, не сговариваясь, решили, что лучше костьми лягут, чем позволят отцу в дальнейшем их упрекнуть. Их переглядки, однако, не были такими уж незаметными. Ю Линг взмолился небесам и в тот же вечер набрал у Цин Юань, как он выражался, «кучу всякого заклинательского барахла».