Как научить Баки Барнса быть живым. (1/2)
Утренний Лондон пахнет влажными кирпичами, сигаретным дымом и кофе, который Лилиан каким-то чудом раздобыла. Баки пьёт его медленно, а потом кидает взгляд на неё:
– Ну, так каков твой гениальный план, Хэйс?
Она усмехается.
– Для начала – выйти отсюда. Ты выглядишь так, будто застрял в этом номере на неделю.
Баки качает головой, но поднимается, надевает пальто, закидывает шляпу на голову.
Лондон гудит. Улицы кишат людьми – кто-то несёт пакеты с едой, кто-то торопится на работу, кто-то просто стоит у газетного киоска и читает новости о войне. Баки видит заголовки: «Наступление союзников продолжается!», «Лондон держится!»
Он хочет не думать о войне, но война везде.
Лилиан будто чувствует это. Она не ведёт его туда, где говорят о фронте, где новости кричат о победах и потерях. Она ведёт его к набережной.
– Всё ещё считаешь, что я не умею отдыхать? – спрашивает Баки, закатывая рукава.
– А ты умеешь? – Лилиан скрещивает руки на груди, пристально глядя на него.
Он усмехается.
– А ты что, мастер в этом деле?
– Ладно, солдат, держись.
***
Первое правило Лилиан: делай то, что никогда не делал раньше.
Она ведёт его на рынок. Там пахнет хлебом, яблоками и специями. Лилиан тащит Баки к уличному торговцу, торгующему жареными каштанами.
– Ты когда-нибудь ел их?
Баки хмурится.
– Нет.
– Тогда пора.
Она суёт ему бумажный кулёк, и берёт себе.
Баки смотрит на каштаны с сомнением.
– Как их едят?
Лилиан закатывает глаза и, не говоря ни слова, ловко надкусывает один, вытаскивает орех из скорлупы.
Баки делает то же самое.
Тёплый, чуть сладковатый вкус. Он не ожидал, что это будет так… приятно.
Лилиан наблюдает за ним с хитрой улыбкой.
– Ну?
Баки кивает.
– Хорошо.
– Хорошо? – она фыркает. – Твоё лицо говорит, что это лучше, чем хорошо.
Баки качает головой, но не спорит.
Второе правило Лилиан: делай глупости.
Она тащит его в книжную лавку, где продавец – старик с круглым животом и внимательными глазами – бросает на Баки оценивающий взгляд.
– Военный?
Баки кивает.
– Вы бы лучше отдыхали, молодой человек. Меньше думали.
Баки хочет ответить, но Лилиан перебивает:
– Вот именно! Баки, возьми книгу.
– Какую?
– Любую. Случайную.
Он фыркает, но протягивает руку и вытаскивает первую попавшуюся книгу.
Лилиан заглядывает ему через плечо.
– Романы, Барнс? Ты читаешь романы?
Баки смотрит на обложку. Действительно, роман.
Он морщится.
Лилиан смеётся.
– Нет уж, ты сам выбрал.
Баки качает головой, но платит за книгу.
Третье правило Лилиан: не бойся дышать.
Позже, когда они сидят на лавке в парке, Баки расстёгивает воротник, откидывается назад и просто… дышит.
Лилиан молчит. Она просто сидит рядом.
И это – первый момент за долгое время, когда он чувствует себя не солдатом.
Просто человеком.
***
Вечером Лилиан ведёт его в бар. Не тот, где пьют в тишине, а тот, где живут. Где играет музыка, где люди танцуют, несмотря на войну, где смех перекрывает тревожные мысли.
Баки опирается локтями о стойку, наблюдая за Лилиан.
Она живая.
Она смеётся, спорит с барменом, качает головой под музыку.
Он завидует.
Она замечает его взгляд, подходит ближе.
– Ты не умеешь танцевать, да?
Баки фыркает.
– Умею.
– Докажи.
Она протягивает руку.
Баки смотрит на неё.
Война изменила его. Оставила в нём что-то тяжёлое, что не даёт быть таким, каким он был раньше.
Но Лилиан… Она не даёт ему забыть, что он был этим человеком.
И Баки принимает её руку.
Они танцуют.
Музыка гудит в костях.
Люди вокруг смеются, говорят, но Баки слышит только её голос:
– Смотри, Барнс, ты жив.