69? Ой, плохое у меня предчувствие… (1/2)

«Никто никогда ничего не выигрывает. В войне вообще не выигрывают, Чарли. Все только и делают, что проигрывают, и кто проиграет последним, просит мира. Я помню лишь вечные проигрыши, поражения и горечь, а хорошо было только одно — когда все кончилось. Вот конец — это, можно сказать, выигрыш, Чарльз, но тут уж пушки не при чем»

Рей Брэдбери, «Вино из одуванчиков»

Леший самонадеянно полагал, что миссия на Орто-Плутонии будет легкой. По крайней мере, в его груди теплилась надежда на это, которая имела все шансы сбыться: дело в том, что Энакин «головная-боль-всия-великой-армии-Республики» вместе со своим бывшим мастером Оби-Ваном Кеноби смотался куда-то по вызову совета, а Асока сама отказалась лететь, ведь «там колотун пипец, заболею ещё» (цитата).

Хотя случай, разбираться с которым их прислали, был очень тяжелым, Леший хотя бы теперь мог сам решать, что ему делать, куда посылать солдат и как не умереть.

Однако все его надежды на самостоятельную жизнь обрушились, когда им заявили, что для данного похода их совмещают с каким-то неведомым 69-м легионом. Как упоминалось в предыдущей главе, информации о нем было ну очень мало — рекруты как рекруты, генерал как генерал, долговцы как долговцы, ничего особенного. Правда, падаван генерала, по слухам известная очень странными поступками на всю ВАР, его настораживала. Но после часов поисков в голонете выяснилось, что управляет всем этим балаганом мастер Роберт, который зарекомендовал себя как очень спокойный и рассудительный джедай. Успокоив себя этим, Михаил наконец расслабился и с чистой душой и совестью начал высадку бригады на пресловутую Орто-Плутонию.

Обнаружилось, что легион со странным названием уже там; солдаты в зимних костюмах задумчиво бродили туда-сюда, долговцы проверяли технику, а Роберт внимательно осматривался, щуря глаза из-за блестящего снега. Теперь понятно, почему Республика выбрала именно его на эту миссию: он был панторанцем, а именно его луна и была замешена в этом деле.

Леший подошел поближе, стараясь рассмотреть джедая. Это был высокий и стройный мужчина с умными усталыми глазами и лимонным узором на щеках, чем-то напоминающим татуировку Блая. На голубой кожей под глазами пролегли лиловые синяки, а белые волосы собраны в замысловатую прическу на макушке, напоминающую тугую косу-фонарик, перетянутую в разных местах серыми резинками. В общем, Роберт располагал к себе. Особенно на фоне Сковородкина.

— Здравствуйте, — обнадежившись, поздоровался Михаил. — Как вам планетка?

— Добрый вечер, — кивнул в ответ тот. — Прохладно, весьма прохладно… Однако должен заметить, что, по слухам, когда-то здесь был джедайский тайник с весьма ценными рунами, и я не теряю надежды его обнаружить — у меня даже есть весьма необходимые карты! Правда, они еще не до конца расшифрованы, но это дело весьма поправимое.

— Что ж, удачи в ваших начинаниях, — хмыкнул Леший, замечая постоянное повторение слова-паразита. — Какие у вас планы насчет миссии?

— Миссии? — отрешенно переспросил Роберт. — А…сожалению, но вы весьма ошиблись. Я не учавствую в сражениях, я же не просил выдавать мне легион. Впрочем, моя ученица уже весьма самостоятельна, поэтому я поручаю все дела ей.

— Черт… — полковник вдруг вспомнил те самые слухи про падавана. — Ясно. А сколько ей лет? И где она?

— Тринадцать, уже весьма взрослая. Найти ее вам точно не составит труда. Ну а я пошёл, карты не ждут.

Завершив диалог, Роберт развернулся и удалился в свой явно оборудованный для работы транспорт, оставив после себя лишь разочарование. Чувство спокойствия сразу ушло, и Леший хотел было обернуться, чтобы начать поиски ученицы, однако в этот самый момент из-за его спины раздался девчачий вопль:

— Лови снежок, синюшный!

— Ай, блин! — зашипел каким-то боком затесавшийся сюда чисс лет тринадцати возрастом, с привычными для этой расы горящими красными глазами, закрытыми стеклами очков, в объемной замшевой курте и с короткими зачесанными набок темно-каштановыми волосами, пытаясь вытрясти снег, попавший за шиворот.

— Ха-ха, внимательней надо быть! — ответила девочка, убегая от пацана.

— Господи, за что мне это всё? — простонал полковник, надежды которого разбивались в дребезги.

— Эй, девочка, подожди! — крикнул вслед падавану Леший и попытался её догнать.

Догнать не вышло ввиду гребаных сугробов, в которые мелкая предусмотрительно сныкалась, а Михаил неминуемо провалился. Кроя девочку матом (но про себя, потому что ругаться при детях нельзя), полковник вылез из снега, недовольно отряхнулся, натянул капюшон и пошлепал следом. Падаван была легче, поэтому корка под ее ногами не трескалась, и бежать получалось быстрее. Привело все это к тому, что в итоге она вообще скрылась неизвестно где.

— Ну ёкарный бабай, — горестно протянул Леший. — Что ж такое-то, а?

Мужчина хотел было обернуться и осмотреться, как вдруг увидел парящий перед глазами снежок, поддерживаемый, судя по всему, Силой. Не успел он осознать всю ситуацию и пригнуться, как холодный комок прилетел куда-то ему в нос.

— Ч-ч-черрт! — прошипел Михаил, резко двигаясь в сторону и вылавливая наконец из снежной кучи девочку за шарф. — Мда… «она уже взрослая». Ага, так и вижу.

Забрак оказалась простым ребенком. Ниже Асоки и с более детским лицом, мелкая и изворотливая, она стала бы неплохим джедаем, если бы не вышеописанный странный характер. Песочного цвета лицо украшено черными татуировками, голубые глаза с расширенными зрачками смотрят во все стороны, а под шапкой явно прослеживаются рожки. Короче, сущий кошмар любого, кто любит тишину и спокойствие.

— Попалась! — сказал полковник, держа девочку за шиворот.

— Пусти! — рыкнула падаван, пытаясь вырваться.

— Ну и кто ты, чертенок номер тринадцать? На вопросы ответишь и отпущу.

— Ладно…

Девочка, к удивлению, отвечала охотно. Оказалось, что зовут её Ив. Чисса, её ровесника и друга, который, как выяснилось, был чем-то вроде «сына полка» у местных долговцев, все звали сокращенно — Федя. Звучало отдаленно похоже на полное имя, которое, кстати, забрак выговорила далеко не с первого раза — Snif’eero’vato.

Командира долговцев звали Сухим. А вот про клона-капитана мелкая говорить отказалась и советовала самому познакомится, при этом неистово хихикая. А на вопрос «какого хрена вы все на улице, когда должны быть на базе, которую и поручено исследовать?» ответ был такой: «вход засыпало, а разгрести не смогли, вот вас и ждали».

— Спасибо, что ответила. Можешь дальше гулять, — сказал полковник, отпустив девочку и доставая рацию. Мелочь мгновенно скрылась в снегу, слившись с окружающей местностью.

— Майки, свяжись с Юлареном и передай, чтобы прислали нам пару инженерных команд с нашими «конструкторами».

— Сэр, есть, сэр!

Пока инженеры и некоторые добровольцы<span class="footnote" id="fn_39360795_0"></span> занимались расчисткой снежного завала, прилетели представители от Панторы, чьей системе принадлежала Орто-Плутония — председатель Чо и сенатор Чучи вместе со своей охраной.

Чин Чо показался Лешему довольно скверным и несговорчивым человеком с первых фраз. Единственное, на что полковник надеялся — что к нему не будут лезть со всякими глупыми приказами. К сожалению для многих командиров, долговцы являлись наёмными бойцами, поэтому были вынуждены подчиняться сенату.

Сенатор же казалась более мягкой и даже немного напуганной — скорее всего, на своём посту она была недолго.

— Вы выяснили, что произошло с персоналом базы? — спросил председатель типичным для политиков надменным голосом.

— К сожалению, нет. Нам только удалось получить к ней доступ, и, если судить по этому, то случилось что-то из ряда вон выходящее, — ответил Леший, стараясь не показывать никакой неприязни.

«Лишь бы не лезли со своими «офигенными» идеями» — подумал офицер, боясь, что сегодня его фляга с «чаем» может и не помочь.

Оледеневший гермозатвор базы неохотно открылся, жутко скрипя и хрустя ледяной коркой. То, что открылось солдатам, их, мягко говоря, ужаснуло.

— Holy shit… — выдавил из себя Майки, когда увидел колонну нанизанных на копья шлемов.

— Какого хера здесь случилось? — выругался Рок, подходя ближе к колоне и светя во все углы фонарем.

Зрелище и вправду было не из приятных: огромные копья, воткнутые в наметённый снег, на которых висели окровавленные и разбитые шлемы рекрутов. Леший подавил приступ тошноты. Он, вроде бы, видел смерть каждый день, но не так открыто и страшно. Он почувствовал укол совести: погибшие для него чаще всего были просто списком номеров, который с мрачным видом приносили Кикс, Корик или Друид. А здесь… тот же отчет, просто материальный и в одном месте.

— Не похоже на дроидов, совсем не похоже… — странно спокойно для своего сказала поменявшаяся в лице Ив, снимая один из шлемов и осматривая его.

Исследовав базу, солдаты не нашли ничего приятного — несколько заледеневших, забитых чем-то тяжёлым и затыканных копьями трупов.

И никаких намёков на то, кто или что устроило эту мясорубку.

Но самое интересное заключалось в том, что по докладу разведчиков, сепаратистское укрытие, находившееся рядом, оказалось тоже разгромлено. Значит, боевых дроидов из списка подозреваемых можно с уверенностью исключить. Да и не похоже это на них, не их стиль.

— Нужно исследовать планету и найти того, кто мог это сделать, — предложил Леший, кутаясь в шарф. Погода становилась все хуже и хуже.

— Сколько раз вам повторять: планета необитаема и принадлежит Панторе! — негодовал представитель, уже успевший всем порядком надоесть. — А мы, в свою очередь, уверены, что это просто очередная уловка подлых сепаратистов…

Леший хотел было ввязаться в спор, но вдруг почувствовал, как кто-то тянет его за рукав.

— Чего тебе? — осторожно спросил он стоящую рядом с ним Ив.

— А я ключи от спидеров сперла, — улыбнулась девочка, звякнув железками и кинув одну из них Лешему. Она подмигнула: — Пойдем, поищем следы «сепаратистов».

— Я бы мог просто так их взять…хотя ладно, твоя взяла, не стоит привлекать к себе внимания. Поехали, пока Чи Чо не вернулся.

***

— На этой планете довольно холодно, — без предисловий начал Джесси, входя в медблок, откопанный на базе. Кикс тут же закатил глаза и продолжил тыкать в датапад. — Но я мог бы тебя согреть.

— Джесс, не… не сейчас, — неожиданно тихо ответил медик. Обычно он агрессивно сопротивлялся или парировал, и в какой-то момент все начали замечать на его губах тонкую улыбку, будто он действительно наслаждался этим. Упертость Джесси даже заставила его поверить, что тот и правда всегда будет рядом, но страх, что он может резко погибнуть, никуда не делся.

— Что случилось? — из речи сержанта пропал даже намек на насмешку, и он встревоженно шагнул к нему ближе, почти прикасаясь своей броней к его.

Доктор вздохнул и стащил с лица шлем, позволяя холодному воздуху укусить его за щеки. Джесси никогда не шутил, потому что с любовью так нельзя, особенно на войне. Особенно им, рекрутам, простым крысятам в чужих глазах — у них второго шанса просто не бывает, а забыть первый невозможно. И если он умрет, то медик будет еще долго будет помнить эти глаза, эту улыбку, и так и уйдет в одиночестве, потому что после такого привязаться снова уж точно нельзя. А Кикс, дурак, еще не верил ему. Он стоял здесь, прикусывал щеку и злился то ли на себя самого за этот чертов страх, то ли на Джесси, потому что этому идиоту хватило ума влюбить его в себя.

— Жуткое место, да? — наконец прервал тишину сержант, так и не дождавшись ответа, и принялся пилить макушку Кикса взглядом, о значении которого им никто не рассказывал, но они догадывались, насмотревшись на отношения долговцев, нормальных людей, которые с детства знали, как правильно вести себя, если к кому-то тянет до дрожи и мурашек по спине. Как медик, Кикс знал об этом чуть больше, чем другие, но только с физиологической стороны.

— Ага, — наконец выдохнул он. Желание обнять другого человека ничем не обусловлено: им не было необходимо это для выживания и функционирования, это не имело никакого смысла, а эмоциональных потребностей у солдата, по хорошему, быть не должно. Но они были, и Кикс до жути хотел, чтобы его крепко сжали в чужих руках, чтобы убедиться в том, что Джесси жив, Джесси правда тут, Джесси не врет и никуда не уйдет. — Знаешь, ты прав. Тут холодно. Обнимешь меня?

— Конечно, — озадаченно откликнулся он, притягивая медика к себе. Они оба знали, что в этом не было смысла, потому что броня, которой они стукнулись друг о друга, не пропускала тепло и ощущение прикосновений, но причина все же была. Джесси неловко поднял руку, стянул с нее перчатку и провел горячими пальцами по затылку и шее Кикса, неумело стараясь утешить его. Прикосновение заставило его сердце уйти в пятки, а в животе что-то по-странному приятно ухнуло.

— Любовь даже страшнее, чем сама война, — вдруг выпалил Кикс, пряча голову у него в плече и морщась от бессилия. Он не мог контролировать даже свои чувства, что уж говорить о чужих. — Потому что без нее ты или кто-то вокруг тебя просто умирает, и тебе, конечно, грустно, но ты как-то не против, потому что такова наша судьба. Но если полюбить… все становится слишком реально, слишком страшно. Слишком много смысла в нас, в бойцах, в которых его быть не должно совсем.

— Мы должны были быть пустышками, верно? — не совсем понимая, как реагировать, ответил Джесси, продолжая гладить его. Он даже усмехнулся. — Не, я, конечно, люблю Республику, но у них, кажется, что-то пошло не так.

— Лучше бы мы ничего не чувствовали, — кивнул Кикс, уже даже не отрицая тех эмоций, которые он в нем пробуждал. — Ты виноват. Ты начал это. Все из-за тебя, придурок.

— Прости. Правда, мне жаль, — неожиданно понимающе и даже не обиженно вздохнул Джесси. — Я… пойму, если ты попросишь прекратить. Я перестану шутить и лезть к тебе. Я конечно, не смог бы тебя разлюбить.

— Я и не прошу, — Кикс ненадолго отстранился от него и уставился на его лицо. Как там это делают гражданские?.. — Мы это все ни за что не остановим, раз уж начали. И если пускаться в такое, то полностью, по-настоящему, потому что хуже, наверное, уже не будет.

— И что ты предлагаешь?

— Поцелуй меня, — наконец сообразил Кикс, моргая пару раз, не в силах поверить, что он решился на такую глупость. — А там и думать не надо. Пусть все будет так, как будет.

Джесси на пару секунд затормозил, пытаясь понять, не ослышался ли он, а потом придвинулся к нему как-то слишком резко, будто боясь, что тот передумает, и неопытно клюнул его в губы. Это было странно, но приятно.

— Ну как?

— Мне сравнивать особо не с чем, — пожав плечами, почти равнодушно ответил Кикс, хотя сбитое дыхание и покрасневшие щеки его выдавали. — Мы повторим и посмотрим.

***

— Ё-е-екарный бабай, — присвистнув, протянул Леший, увидев наконец, кто именно уничтожил и сепаратистскую, и республиканскую базы.

Это были здоровые мохнатые существа, похожие на Йети. Они явно были разумны, но все же примитивны и не особо дружелюбны; в руке у каждого было копье. Они весьма недовольно взирали на незваных гостей и странно бормотали на своем языке. Михаил не по наслышке знал, что аборигены некоторых планет бывают очень агрессивны по отношению к другим пришельцам, поэтому сразу захотел убраться куда-то подальше, как вдруг услышал, что на соседнем спидере откинулось лобовое стекло.

— Эй, ты куда? — обеспокоенно крикнул он, смотря, как падаван, не чуя опасности, подходит к двум здоровенным лохматым чудищам.