Глава 48. И точки и над «и» (1/2)

Надо же, «голос крови». То ли очень умная и предусмотрительная девочка, то ли дурная и очень везучая.

Пич гладил все еще рыдающего Ми Гуна по плечам, давая выплакать скопившееся за эти месяце напряжение. Все же, внешность этого взрослого ребенка позволяет обмануться сполна, и ты напрочь забываешь о том, что еще пару лет назад ему было три года.

Подняв взгляд на ясное сегодня небо, маг с тяжелым сердцем осознал, что вытворенного русалкой не может себе позволить.

Голос крови — старая магия, не относимая даже к классической. Большинство верований Земли отрицают возможность перерождения, реинкарнации и чего-то подобного, чем нельзя пугать людей и заставлять их страхом перед гиеной огненной, соблюдать догмы и заветы.

Однако волшебство это существует, и даже шаманы древности полагали его самым ценным знанием всех времен и народов.

При жизни у человека берется капля крови, в ней запечатываются все воспоминания носителя, и жидкость эта консервируется в виде плотной кристаллической структуры. И все прекрасно, в следующей жизни, если и когда она у тебя случится, просто касаешься открытой раной этого затвердевшего кусочка, и старая капля по цепной реакции в остальных новых пробуждает память.

Но жизнь. Такая сложная штука…

Кому оставить на сохраните драгоценный артефакт с гарантией, что вы встретитесь потом, через годы, века столетия? Не ошибется ли назначенный хранителем, тем самым убив неповинного человека, которому эта капля не подойдет? А сам же камень исчезнет, потому что заряд в нем одноразовый.

Сколько рубинов обманных и прекрасных в старинных кольцах и перстнях прослужили новым хозяевам, ожидая ранки на пальце, чтобы уничтожить неверного реципиенты?

Все так зыбко, непостоянно, без права на ошибку.

— Гун, так-то откуда этот браслет?

Парень всхлипнул, в попытке затолкать поглубже остаточные подвывания, и смущенно вытер сопливый нос и слезящиеся глаза рукавом.

— Соня сделала мне, чтобы я мог спокойно погружаться с ней и ходить по дну, дышать на глубине. Я его носил даже сейчас, когда стал духом воды и перестал пользоваться его магией. Просто, как память о Соне.

Маг проинспектировал свою мокрую на груди одежду и делано серьезно нахмурился брови, вызвав приступ мгновенного раскаяния у пацана. Сам же Пич наклонился и аккуратно подцепил искореженный металл.

— А кому-то еще она делала подобные вещи?

С любопытством осмотрев в руках учителя то, что осталось от украшения, Гун кивнул.

— Да, Стивену она дарила кольцо. А что случилось? Почему такая странная реакция? Я так испугался…

— Повезло, дурочке просто повезло, — усмехнулся жрец и сдул с ладони черный пепел уничтоженного браслета. — Есть одно заклятие, называется, так-то, «Голос крови». Прочтешь на досуге и все поймешь, у меня нет желания проводить занудные лекции. Но хранителей этой реликвии она выбрала верно. Ну что ж, вряд ли ты сейчас годен на что-то дельное. Иди, приведи себя в порядок, умойся и поешь. Вечером так же можешь не приходить, так-то. Переварите событие и полноценно порадуйтесь.

Маг развернулся и исчез в портале.

У него не было крови Юй Мин. Хотя он несколько раз просил пару капель для подобного, где-то глубоко внутри осознавая, как сильно ее тяготит жизнь. Но нет, она отказывала вновь и вновь. И Юн не добился от сестры подобного. И, как не опытному магу с многолетним стажем, а зеленому юнцу приходится уповать и верить в лучшее. Надеяться на вселенную и верить.

Но какое же облегчение, что снят груз вины, и проблема с Зовом уж точно разрешена без его участия. Попробуй теперь к русалке подойти, ни один Голос крови из мертвых не вернет.

***Как же тяжело с этой неуемной девчонкой. Как же громко и самозабвенно она играет на их нервах.

Стрэндж почти сразу, как девушка исчезла, испытал чувство вины за срыв. Но слова были сказаны и шли они из самого сердца, поэтому глупо было бы пытаться забрать их назад.

Со вздохом и раздражением, прогнавшим сон, Стивен оделся и ушел работать.

Завтрак прошел мимо, зато в желудок заходило кофе и отлично там обосновалось.

Потерев красные, словно песком раздраженные глаза, Стрэндж призывно махнул рукой, распахивая форточку в кабинете, куда тут же прохладный весенний ветер проказливо зашвырнул горсть непонятно откуда принесенных лепестков.

Вишня или яблоня? Вроде их время. И май в самом разгаре, и природа с момента возрождения русалки буйствует.

Кажется, она была действительно важным элементом в системе функционирования Земли, потому как весы равновесия качнулись и застыли в нужном положении.

Все меньше кричали об озоновых дырах, в поле зрения людей начали появляться некоторые виды морских обитателей, что считались утраченными или вымершими. Небывалые нересты, уловы, дельфины и киты меньше выбрасываются на берег. Много новых источников пресной воды начало находиться и самовольно открываться там, где это действительно нужно. Буйство водной стихии поутихло: цунами, смерчи существенно сократились в интенсивности и продолжительности. Природа радовалась своему ребенку и не скрывала этого.

А ведь девушка тоже не сидела на месте. Она уставала, она работала на дне без устали, еще и на суше училась. И понятно было, что так и должно быть. Но как и любое живое существо…жалко даже ее.

Стивен откинулся на спинку кресла и подцепил один из лепестков, подкинутых на стол. Гладкая шелковистая поверхность меж пальцев и тонкий аромат цветения. Маг поднес руку к лицу и вздохнул.

Почему-то на душе было на редкость умиротворительно. То ли старость, то ли мудрость…

Усмехнувшись, маг сдул лепесток и тот обижено, прихватив своих братьев и сестер, ведомый несложным заклятием, унесся обратно на улицу.

Взгляд зацепился за кольцо, и улыбаться расхотелось.

Стащив с пальца золотистый ободок, маг с неудовольствием отметил, что камня в оправе нет, а на его месте выплавленное пятно и лиловый налет, пачкающий пальцы.

Больно стало снова. Кажется, эта боль теперь с мни навсегда и как ни старайся, при любом удобном случае явится на зов послушным псом.

Как испорченное рождественское чудо, как не подаренный подарок на день рождения, Стрэндж хотел было убрать кольцо в ящик, но внизу раздался такой душераздирающий грохот, будто половину Санктума обвалилось.

Закатив глаза от раздражения, Стивен сунул в карман утративший свой заряд артефакт и, зло зевнув, вышел из кабинета.

Что там опять случилось? Какие на этот раз кары небесные ему уготованы?

Кара оказалась все той же…

Русалка Соль, выплевывая легкие и надсадно хрипя, не разбирая дороги, шатаясь и спотыкаясь о ступени, влетела на второй этаж по лестнице и остановилась отдышаться.

Странно, но даже без иллюзий, она была одета. В стандартное кимоно, на которое раньше только кривила губы и шипела. Волосы, хоть и неаккуратно, но завязаны в косу, вызывая обильный приступ ностальгии и, вместе с тем, обоснованного раздражения. Только не вовне, а на самого себя.

— Уходи, — он приблизился медленно, преодолевая собственные эмоции и стараясь говорить как можно нейтральнее.

Соль подпрыгнула от неожиданности и замерла, как кролик перед удавом, даже руки также сложив. И глаза, бирюзовые глаза, как у преданной фанатки. Только мерещится или они темнее стали? Наверное, тень играет.

— Мы кажется уже решили вчера, что моя личная территория для тебя неприкосновенна. Даже если ты соизволила, наконец, одеться нормально и причесаться. Бога ради, найди уже себе другого самца.

Она замотала головой отрицательно и настойчиво. Стивен закатил глаза, в желании грустно и обреченно рассмеяться:

— Ну что за скудоумное упрямство? Что за блажь ты вбила себе в голову? Неужели непонятно? Оставь меня в покое!

Статуя русалки безмолвствовала, только глупо лупала ресницами. Стрэндж изучил ее внимательнее и с беспокойством отметил замытые потеки крови на кимоно, причем совсем свежие. Странно. Эта девушка была развита физически очень неплохо. Сила, выносливость, ловкость. Пич признался, что русалка довольно верткая цель, по которой очень сложно попасть даже ему. Поэтому все тренировки, воспринимаемые Соль, как игра, редко вообще приводили к травмам с ее стороны.

— Соль. Почему у тебя на одежде кровь? Что-то стряслось на дне? Да что ты мычишь, как рыба. Скажи уже что-нибудь, раз пришла.

Может снова Дормамму? Каргалы? Поэтому она в шоке и молчит?

— Стивен. Стивен, я так скучала!

О боги, терпения мне! Да сколько можно?

— С ума сойти, соскучилась она. Мы виделись, от силы пять часов назад. Не трать больше мое время.

Не выдержав более насилия над собственной психикой и, чтобы вновь не сорваться, Стрэндж приготовился вытолкать упрямицу порталом.

— Нет, нет подожди! Да чтоб тебя, Стрэндж! Такой момент портишь!

И фраза прозвучала не капризна, а зло. Какой странный прогресс в дикции. И обращение. Соль называет его только Верховным и всегда говорит «вы»… кроме вчерашнего инцидента.

— Момент? Что ты несешь?

— Добро!

Стрэндж моргнул и уставился на нижнюю губу русалки, которую та прикусила, чтобы, видимо, не ругаться нехорошими словами, чего ранее так же не замечалось. Но больше всего мага шокировала кровь. Капелька крови, скользнувшая вниз по подбородку. Ну, поранилась, не страшно, кровь… красная кровь. У той, которой после очеловечивания она лавандовая!

— Меня Гун более трогательно встретил, плакал. Мне Пич улыбался! Я неслась сюда, что есть сил, даже не остановилась Вонга обнять, а ты! Зла на тебя не хватает, гад киношный.

Гад киношный? Она про него?

Что черт возьми происходит?

— Со… Соня?

— Да я это! — психанула девушка окончательно. — Я это! Соня Романова, двадцать три года, выползла к вам сначала из своего мира, потом из центра океана. Где этот тухлый дед?! Я буду пинать его, пока у него все органы не откажут! Я!

Сам себя не контролирую, слыша в ушах только запредельный грохот биения собственного сердца, маг прошел несколько шагов по инерции, но резко затормозил.

Соль сильнейший телепат, в силу происхождения. Она выбрала его своим связанным и получила отказ. Могла ли не ведающая глубины человеческой морали русалка, считать с него и Гуна образ поведения их Сони и использовать в качестве внушения? Чтобы Стрэндж видел то, что хочет видеть. Во что хочет верить!

— Так, стоп. Если это такая уловка, чтобы сделать меня связанным и поиграть на моих чувствах, то я разозлюсь. Разозлюсь так сильно, что ты из своего океана не вылезешь до следующего тысячелетия!

Если это так, если она играет с ним, то пусть сидит в Марианской впадине. Да он своими руками ее закинет к Дормамму на ужин и даже не испытает мук совести.

— Да чтоб тебя! Да чтоб тебя! Ты!

От возмущения или от злости, что план раскрыт, девушку заколотило.

— Ты! Ну и хрен с тобой! Николаса возьму в мужья. Он точно не станет мне глупых вопросов задавать!

Николас? Откуда она о нем может знать? Никто и никогда не упоминал о Нике при Соль. Неужели?

В груди заныло, пульс разогнался до немыслимых пределов и сердце, уже готово было пробить собой грудную клетку.

— Подумать только, я ради него в средоточие прыгнула, мир спасла. Стала рыбой уродливой, потом выла от боли, ноги приобретая. Жить человеком заново училась. Память себе вернула о прошлом рождении, а он меня во лжи обвиняет?! Знаешь что, Стрэндж, катись к Дормаму со своими замашками, или я…

Он не слушал дальнейшего, он искал в движении губ, мимике, взгляде все то, что не только жаждал, увидеть, но и действительно видел!

Перед ним стояла Соня, его Соня. Злая, обиженная, расстроенная невниманием и явным недоверием. Она была готова вот-вот заплакать, но держалась, потому что его Соня, в отличии от Соль плакала редко, сдержавшаяся до последнего и проливая горькие слезы лишь тогда, когда горе было действительно неподъемным.

Прямо как сейчас его радость, восторг и облегчение. Он подхватил Соню на руки, прижал к себе, чуть не завалившись, но уперевшись в стену, локтями, защищая своими объятьями ее от соприкосновения с твердой поверхность, потому как снес невысокую девушку с разгона.

Губы нашли губы. И чувств было в этот момент так много, что они выплеснулись наружу обжигающим потоком. Он не плакал на ее похоронах, не рыдал на суде и не обронил ни слезинки, увидев ее лицо у другой девушки.

А сейчас он плакал, захлебываясь эмоциями и болью, сминая теплые губы.

И, когда легкие почти начали разрываться от недостатка кислорода, он шумно вдохнул и, перехватывая свою ношу поудобнее, уперевшись лбом ей в ключицу и ощущая себя пьяным от навалившегося счастья.

— Девочка моя. Моя. Моя девочка.

Он бормотал, проговаривал это по кругу, цепляясь за нее, как за пустынный мираж и так до конца и не осознавая, что она вернулась.

— Только не исчезай. Только не будь моим сном или иллюзией. Соня. Моя Соня.

Моя Соня. Моя девочка.

Она зарылась пальцами в его волосы, целовала их, обхватила его за торс ногам. Стрэндж вдохнул такой знакомый запах, который преследовал его долгие одинокие ночи. Которым пахли ее вещи, когда он бережно убирал их в большую коробку в гостинной и запечатывал вместо со своими надеждами и верой, убирая с глаз долой.

— Мой Стивен. Мой гордый Доктор Стрэндж. Никому не отдам!

Никогда. Больше никогда не смей жертвовать собой, глупая девчонка. Не смей забирать с собой мое сердце, мое спокойствие и мою душу.

Сколько разочарования, боли, беспомощности и разрушенных надежд ты принесла мне. Сколько ненужных, лишних чувств и эмоций. Сколько страдания и осознания собственной уязвимости перед ними.

Вслух он говорил или думал так, покрывая ее мокрое от его слез лицо поцелуями и все никак не мог успокоиться.

— Мне столько раз снился этот сон. Сейчас я поддамся этой слабости, поверю в навеянную разумом упрямой русалки иллюзию, а утром проснусь на простынях в окружении праха обманутых ожиданий и ценой это ошибки будет не только моя гордость, но и душа.

Она чуть отстранилась, серьезно разглядывая его лицо.

— Как мне доказать тебе, что я это я? Да и Соль тоже я, только без груза прожитых лет. И Соль и Соня. Две грани одной личности. Что мне сказать, чтобы ты поверил и перестал себя мучать?

Стивен замер в ее руках, тяжело дыша и гулко сглатывая ставшую вязкой слюну. Как нелегко было успокоиться, прийти в себя и услышать то, что ему говорят.

Он моргнул медленно, потом еще раз и распахнул голубые глаза, ставшие почти черными от поглотившего радужку зрачка.

— Я… я не знаю. Мне трудно поверить. Все кажется нереальным и надуманным.

— Иногда Верховному способно помочь лишь время, — он несмело улыбнулась.

А Стрэндж вздрогнул всем телом от знакомых слова и потрясенно выдохнул.

— Соня…

— Так вроде уже решили, что я.

***Зов не дремал и, к некоторой доли сожаления нас обоих, не позволил увильнуть от него, ведя со счетом 4:0 в свою пользу.

Очень не хотелось портить такой момент сексом. Да, иногда, он все-таки неуместен, но не все в наших руках. Уходить в зеркальное измерение Стивен отказался, нас накрыло в спальне Санктума и только с рассветом отпустило.

Голова кружилась. Даже после подпитки влагой прямо из воздуха. Зато, как и в первый раз, все пошло на пользу Стрэнджа.

Он вытянулся на мокрых простынях, прикрывшись до пояса едва уцелевшим одеялом и лениво перебирал мои пальцы, поглаживая их. Задумчивый взгляд мага скользил по незашторенному окну и первым признакам пробуждающегося города. Солнце, только начало вступать в свои права и серое утро окрашивалось в яркую палитру весеннего дня. Красиво.

Я лежала рядом на животе, перекинув на спину мокрые волосы и устроив голову на сгибе свободной от захвата руки.

— Рассвет, — прервал тишину Стивен, без вопроса. Просто констатация факта.

— Ага, — я привстала и щекой улеглась на его живот, глядя на расслабленное и вновь помолодевшее лицо.

Протянула руку и коснулась завитка на его виске. Вся тщательная прическа канула в лету, и темные смоляные волосы завились крупными кольцами обрамляя чуть вытянутое лицо мага.

— Стивен, я так смутно пока помню то время, пока была Соль. А она, поганка такая, совершенно не интересовалась прошлым и его последствиями. Можешь рассказать мне то, чего я не знаю?

Он перевел взгляд на меня и погладил по голове, акккуратно, продлевая прикосновение на обнаженное плечо.

— Ты все еще здесь?

Раздраженно закатила глаза и хлопнула его ладонью по груди. Что за несносный маг-то, а? И недоверчивый как не знаю кто!

— Будешь выносить мозг, правда уйду! Ну что ты докопался? Я это! Можешь вот потрогать, настоящая!

— О да, — задумчивый взгляд прошелся от макушки до самых пяток. — Думаю, я потрогал уже все, что мог.

Вспыхнув невольным румянцем, подобрала с пола покрывало и завернулась по самые уши.

«Гад» рассмеялся и потянулся.

— Теперь точно верю. Предыдущую тебя под пытками было не заставить одеться.

— Сам лежишь тут голышом, честных девиц совращаешь, — насупилась я, невольно скосив глаза на приподнявшиеся ниже пояса одеяло. — У-у-у, бесстыдник.

***— И это говорит мне женщина, решившая без одежды сделать колесо посреди тренирующихся утром магов Камар-Таджа? — иронично уточнил Стрэндж, глядя на то, как Соня накрылась с головой.

— Мог бы и не напоминать.

— Иди сюда.

Он приподнялся на локтях и подтащил к себе недовольно сопящий кокон, распутывая его и укладывая рядом.

— Ты точно хочешь услышать все?

Соня посерьезнела и кивнула.

— Пожалуйста. Мне нужно.

Стрэндж вздохнул, потерев лицо.

— Хорошо. Смотри, — он протянул руку и коснулся ее виска, стараясь абстрагироваться от эмоций и показать девушке напрямую все произошедшее с момента ухода его со свадьбы.

Говорить это вслух не хотелось, переживать снова, облекая события и чувства в слова, казалось кощунственным и таким неуместным, что он просто нехотя открылся для нее, демонстрируя все увиденное и услышанное.

Соня оцепенела, сидя тихо и с закрытыми глазами, не двигаясь и, кажется, даже не дыша. Стрэндж сжал ее похолодевшие пальцы в своей ладони.

И вот она с сипением выдохнула и пришла в себя, глядя на Стивена, как через завесу ледяного шторма.

— Я…Она. Джулия…

— Не могу сказать точно, она категорически отказалась иметь дело с магией и Камар-Таджем. Если ты хочешь знать об этом больше, только Юн Мин изредка ее навещает. Так же они с Ëн Сук рассказали ей о… Николасе.

Обхватив колени руками, она уткнулась в них лбом, качнувшись пару раз.

— Как же так, ну зачем он полез! — обреченно простонала Соня. — Я думала, что спасла, уберегла и его, и тебя, и Гуна. Ну зачем?! Еще и Юй Мин….а мой маленький Ди Лун? Ублюдок!

Ублюдок. Мягкое определение для того, кто шел не просто по головам, а плыл по трупам через океаны крови.

— Поплачь.

— Не буду, — молча буркнула она. — Соль за меня нарыдала на две жизни вперед.

— А я сказал плачь, — маг дернул ее на себя и обнял, поцеловав макушку. — Ты не отвечаешь за их решения тебе помочь, и тем более не виновата в планах и поступках Навина.

На груди девушка затихла, не ругалась и ничего не спрашивала, но Стивен ощутил, как плечу стало мокро и тоже ничего не сказал, просто гладил и по спине и немного укачивал, как маленького ребенка.

Когда эмоции первого шока и ужаса от всего произошедшего немного улеглись, она отстранилась и заглянула в спокойные голубые глаза.

— Почему ты мне не сказал про замершую беременность?

Раскрылся. Сильно раскрылся и не проконтролировал. Мужчина напрягся и приготовился к скандалу. Но его не было, она смотрела не его упрямо сдвинутые брови, на поджатые губы того, кто не жалел о своем молчании, но сожалел о том, что правда всплыла наружу.

— Она такая красивая. Они. Я…мне жаль, что их не будет в моей жизни.

Стивен понял о чем она и сжал объятья сильнее необходимого, а потом расслабился.

— Это не наше будущее, мы напишем другую историю.

Русалочка кивнула и вновь замолчала.

— Это…это надо переварить. Но, Фьюри будет не рад моему воскрешению. Мне теперь жить с новыми документами?

Улыбнулся. Стивен так же не горел желанием сейчас предаваться болезненной полемике, откладывая неприятные рассуждения на потом. Они еще поговорят. Переживут. Рассмотрят все случившееся со всех сторон, а пока Стрэндж благополучно принял приглашение сменить тему. Особенно потому, что свернула она в правильное русло.

— О да, глава Щит придет в восторг, но это уже не наша проблема. Я еще не просил у него документы на Соль, только упоминал, потому как она не стремилась к ассимиляции в нашем обществе. Как тебе имя София Сольен Стрэндж?

Соня натурально вытаращилась на мага, не понимая, шутит он или нет. Подобные издевки сейчас были не самым лучшим решением.

— Не смешно, Стивен. Не обижай меня пожалуйста дурацкими приколами.

— Я и не шучу, — Стрэндж извлек из воздуха коробочку, которую не спеша открыл и, подхватив безвольно опавшую руку девушки, аккуратно надел ей кольцо на палец.

Тонкий обруч с узким прямоугольным камнем яркого зеленого цвета в обрамлении двух маленьких бриллиантов. Смотрелось красиво и очень ей шло. Хорошо, не выкинул, а просто убрал в сейф и задвинул подальше.

Соня растеряно взирала на свою руку, то на коробку, в которой были воткнуты два обручальных кольца, созвучных по дизайну с тем, что надели ей на безымянный палец.

***Это был шок, клинический. У меня остановилось сердце, когда полоска розового драгоценного металла коснулась кожи.

Я жалобно посмотрела на Стрэнджа, спокойно и довольно наблюдающего за моей реакцией.

А как реагировать? В мозгу бродит кино о ТРАГЕДИИ (!), о Совете, о смерти Ника, Лисы и моего дракончика, которого я не уберегла. И тут этот, с манией величия, делающий мне предложение. Скорее просто ставящий перед фактом, что забирает одну доверчивую русалку в жены.

— Стивен, я не хочу свадьбу. У…у меня теперь ассоциации нехорошие.

Он согласно кивнул и поцеловал аккуратно кончики пальцев, а потом вопреки понимающему взгляду, уведомил:

— У тебя нету выбора, принцесса.

Я цыкнула и выдрала свою руку из его ладони.

— Почему это нет? Я же девушка и могу отказаться.

Попыталась стянуть кольцо, но то засело намертво, еще и искры пустило, больно цапнув за попытку снятия.

— Не можешь. Тебе напомнить, что сейчас период Зова?

— И что? — растерла онемевший пальчик и злобно покосилась на Стивена, скрывая робость и надежду за вспышкой невольной агрессии.

— А то, милая, что мы сегодня не предохранялись. И зелий я не пил, потому как, в принципе, не планировал возлежать с русалкой.

О боже!

Рука сама собой коснулась живота и там замерла. Не может быть! Да как забыть о таком можно было? Это что…а, а как же вуз? А студенчество? А враги и нападения? Я еще столько не умею и не знаю и тут…

Его ладонь накрыла мою, и я вскинула испуганный взгляд на мага с таким удовлетворением в глазах, что мгновенно стало стыдно за свою панику.

— Я хочу дочь. Ты подаришь мне ее? Ты разделишь со мной жизнь и обязанности? Ты не ответила, а я не спросил как полагается. Ты будешь моей женой?

— Но? Ты же предпочитаешь быть один. Я думала, что брак это не для тебя, что официальные отношения…

— Я устал быть один… — но я не слушала, нервозно дергая длинную прядь, в которую улепилась второй рукой.

— Я не настаиваю, нет. Думала просто быть рядом, пока не надоем тебе или что-то такое. А ребенок, ну… как память о нашей связи и…

— Соня, — прозвучало немного раздраженно. — Да или нет?

— Да!

И мир мог катиться в бездну. И страхи отхлынули мгновенно, потому что глаза, цвета многолетних льдов Арктики смотрели только на меня, исключительно на меня. А сердце Верховного мага Земли билось в унисон с моим.

— Я люблю тебя.

Кто сказала? Кто повторил? А так ли это важно?

***Это был фурор! Честно, я не стремилась к всеобщему вниманию, но так хотелось увидеть и обрадовать ставших близкими людей и нелюдей.

Однако, сперва меня не хотели отпускать.

— Ты будешь сегодня весь день со мной. И ночь. И все последующие недели. Рядом.

На все закономерные вопросы, мол, как я буду работу работать, мир защищать, мне было заявлено, что один раз он уже отвлекся, а я мир спасла, и благополучно померла.

Ну, не лучший пример, согласна. Но, помятуя о его обострившейся тревожности, осознания, что он возможно уже родитель, уговаривала я без надрыва.

Вообще, как-то пересматриваешь приоритеты, сдохнув на пару лет и своими глазами в памяти увидев, какую боль причинила своим уходом. Так что я уговаривала, увещевала, проповедовала, обещала и даже целовала, куда попадала (нос, щеки, подбородок, губы и лоб).

Стивену все это нравилось, иначе почему у него было такое умиротворенное лицо. Так что итогом переговоров, стало огромное тату на всю спину, болезненное и некрасивое. Зато, как в самом навороченном айфоне, там было столько функций, от диагностики до отслеживания местоположения, что наверняка не стоит ходить через рамки торговых центров, однозначно что-нибудь запищит.

Такими темпами, что удивительно, в жизнь мы выползли даже не к обеду, раньше и намного. Наверное, потому что не спали и выяснение отношений начали сразу после рассвета. Так сказать, на все хватило времени. Кстати, Стрэндж настойчиво предлагал меня поспать, но я отказалась, здраво рассуждая, что вполне может прилететь снотворное заклятие, и продрыхну я в Санктуме до вечера.

А мир так ждал моего явления и мною осчастливливания.

Я потерлась щекой о грудь…жениха и счастливая ускакала в порядке живой очереди радовать магов.

Встречные адепты, почему-то, шарахались от меня, как от чумной. Моя память, память периода Соль и подкинутое кино от Стрэнджа так все перемешались в голове, что нужные по запросу сведения с сервака приходили в ленту ожидания с большим опозданием, зато если уж приходили…

Было стыдно. За порушенные нервные системы магов. Рыбки им что ли наловить?

Истерично хихикнув, получила запуганный взгляд бредущей с утренней разминки компании и побежала в библиотеку.

Вонг ждал. Ждал терпеливо и, видимо, никого без разрешения не уведомлял.

Я вбежала в библиотеку, нашла взглядом чуть сонного мага, который при виде меня тут же встал и вышел из-за стойки. Глаза верного и лучшего Хранителя знаний в мире, увлажнились и он раскинул объятья, куда я тут же и влетела без малейшей заминки.

— Сонюшка, девочка. Нам тебя не хватало!

Ой, рыдать мне, похоже, сегодня часто и много!

Мы проболтали около двух часов. Меня напоили чаем, накормили печеньем и затискали до бабочек в животе. Довольная я, уточнила разрешение на проход в Гонконг. Мне не отказали, зато отказал сам Санктум.

Дежавю.

Но тут ломать я ничего не стала, Вонг просто открыл портал и из него я выпорхнула уже у знаменитой, на все три храма, лестницы.

Наверх идти не стала, все же там личные комнаты, поэтому потопталась внизу, ожидая тех, кто выйдет.

Вышла, что удивительно, Ëн Сук в смешной теплой пижаме, у которой при виде меня дернулся глаз (!). Она мученически вздохнула и, достав из воздуха планер, начала его листать, чтобы, найдя нужную страницу, ткнуть меня в нее носом.

— Говорила я множество раз, в понедельник занятие с Гертмундом у тебя. Со мной завтра и в четверг. Оставь ты меня в покое, чудовище! Что у тебя случилось?

От такого теплого преветсвия меня пробрал смех. Я закрыла рот двумя руками и, стараясь сохранить серьезное лицо, попыталась задушить «ха-ха» у истоков.

— Соль? — магиана откинула толстую косу на спину и рассеянно повернула голову на бок. — Дело в чем?

— Простите, Мастер, — икнув, пискнула я. — Я сейчас, просто истерика уже наверное. Я вас очень рада видеть.

Маска привычной отстраненности сошла с ее лица. Она шагнула вперед, встала напротив меня и изучающе оглядела с ног до головы.

— Но как?

— Так получилось, — тихо отозвалась, опуская руки.

Женщина обняла резко и крепко и так же быстро отстранилась.

— Юн!

Кивнув в благодарность и ощущая скованность от проявления ее чувств, аж вздрогнула от оклика.

— Спасибо. Я, одолжу вашего мага? Он больше не мой кровник, но вы не волнуйтесь, я не, вообще. Я вот, — продемонстрировала руку с кольцом, сама себя обругав за путанные объяснения.

— Бери, — щедрой рукой махнула она и отпила из своей чашки. — Бантиком хоть, кружевами, косами, заплетай его, как нравится.

Я снова прыснула от смеха, прикрывшись рукой и в это эпический момент на свет божий выполз кицунэ и с недольным лицом пожилой фройлен.

— Ëни, да еще же даже не полдень. У меня испортится кожа и настроение.

Ага, кожу не обещаю, но настроение мы ему обеспечим. Фыркнувшая в кружку магиана явно была в этот момент на моей стороне. И тут Лис заметил меня, застопорился, словно резко поставленый на ручник, и почти реально в ужасе, заверещал:

— Божечки, кошечки. Ëн, я больше так не буду. Ничего не буду, только убери эту атомную боеголовку подальше. Ну, я же хороший, зачем тебе отдавать меня на улучшение генофонда русалкам?

Втянув щеки, постаралась не заржать и поскакала вверх по лестнице.

— Стой, Юн, жамкать буду!

— Что за угрозы? — вскинулся маг и перестал по детски визжать, став серьезнее и склонив голову на бок, почти идентично скопировав жест супруги. — Юн? Чего за фамильярности, креветка?

Но не убегал, сканировал подозрительно, сощурив глаза. По мере приближения, опасливость и недоверии сменились искренней улыбкой.

— А-а-а, это же рыбка наша? Еще и с икрой… какое облегчение! Долой жесткий матрас в зеркальном измерении!

Накинулась на мага с объятиями, вздохнула знакомый запах, будто дядю обнимаю или очень старшего брата.

— Спасибо! За Стивена спасибо! И прости за сестру, я правда не просила ее. Но…спасибо, прости.

— Ну все, — теплая рука взъерошила волосы на затылке. — Не плачь, малыш. Я знаю, что ты не виновата. Мой пупс будет тебе рад и Юри, а Стрэндж вообще кипятком описается. Хотя, судя по тебе, уже описался и не единожды. Так и надо. Так и замыкается круг жизни, мелкая. Я тоже очень тебе рад, а чтобы избежать дальнейших казусов.

Он отстранил меня, почти оттолкнув, с силой прикусил себе губу и, подхватив мою руку, вцепился зубами в запястье, прихватив неглубоко, но до крови.

Печать на спине зазудела и правее вышел злой Стрэндж, глядя на окровавленный укус, которой я с независимым видом зажала второй рукой.

Юн же вытер рукавом счастливый жутковатый оскал.

— Здорово, зятек. А чего такое лицо недовольное? — и глазками так «блым-блым». — Сватать пришел мое дочь-племянницу-сестру, к которой, слава богу, не придется больше на Зов бежать? Или ты еще не в курсе и будешь сейчас писать кипятком?

— Мин, я сейчас от нечаянной радости тебе печень вырежу, — рыкнул Стивен, в попытке успокоить, явно взбесившееся от испуга сердце.

Я же за его плечом красноречиво поступала по лбу пальцем, в намеке на умственные способности заново кровника. Я, конечно, безусловно, рада обрести такую дурацкую и ментально нестабильную семью, но думать же надо. Небось, когда о дочери узнал, трясся, как тот наркоман в ломке.