24. Дополнительное время (2/2)

***

Привычным жестом он проверил уведомления в телефоне: глупая привычка, прилипшая в последнее время, как бы он ни пытался одергивать себя и взывать к рациональности: Пятница была настроена так, что оповестила бы, если бы Питер выходил на связь. Но рука все равно тянулась к экрану: вдруг пропустил. Не пропустил.

Он стащил пиджак, галстук и ремень, расстегнул манжеты и верхние пуговицы на рубашке и упал на постель. План с вечеринкой не сработал. Когда опять все пошло не так? Что он снова, мать его, упустил?

Питер начал отдаляться почти сразу после перелёта в Штаты.

А ведь все, казалось, шло хорошо. Пусть даже с переездом он предложил повременить: сказал, что хочет разобраться с накопившимися по квартире делами — мелкий ремонт, разбор накопившегося барахла, уборка. Тони попробовал было осторожно предложить услуги клининговых сервисов, но по ответу Питера было понятно, что это место слишком дорого его сердцу, чтобы пустить туда посторонних людей. О том, чтобы и вовсе отказаться от квартиры, которая, насколько Старк понял, служила парню памятью о Мэй, он не стал и заикаться, думая, что, может, это и к лучшему — если переезд Питера на его территорию произойдёт постепенно, сам собой.

И поначалу, казалось, все шло очень даже неплохо: Пит оставался на три-четыре ночи в неделю, и они наслаждались друг другом с тем же энтузиазмом, порядком попортив в процессе изысканный дизайнерский интерьер: не все его поверхности прошли проверку на прочность весом их тел. Но этим дело и ограничилось. Вещи парня не обосновались на подготовленных для них полках, да и выданным ему магнитным ключом он пользоваться не спешил.

В те дни, когда Морган была на попечении отца, Питер и вовсе не показывался, и это задевало Старка куда сильнее, чем он демонстрировал. Да-да, Тони знал, что никто не обязан любить его ребёнка, но все равно в глубине души надеялся именно на это. Тем более, они всегда отлично ладили, встречаясь на Базе, так почему теперь Питер избегает ее? Впрочем, этому находилось и логическое объяснение: на Базе было не так много альтернатив, а здесь, в настоящей студенческой жизни в большом городе у него, разумеется, найдутся куда более интересные занятия, чем настольные игры и просмотр мультиков. Идиллические картины того, как они втроём собирают замки из Лего, казались теперь Тони наивными оторванными от реальности мечтами.

Могла ли та встреча с Пеппер так повлиять на Питера? Но Тони просмотрел потом видео с камер десятки раз: Пепс была безупречна. Ни единого косого взгляда в адрес парня. Она заехала на несколько минут как раз тогда, когда они садились ужинать.

— Я сказал, что мы заняты, и что она могла бы завезти документы в другой раз, но она настаивала, — извиняющимся тоном объяснил тогда Тони после короткого телефонного разговора с бывшей женой. — Кажется, она, наоборот, хотела застать и тебя. Если нет желания с ней встречаться, можешь просто в спальне закрыться. Она отдаст документы и поедет дальше.

— Да нет, ну что ты, — без колебаний отозвался Питер. — Это будет выглядеть глупо. Ты же знаешь, я вполне в состоянии выдержать вежливую беседу с любым собеседником.

Они обменялись усмешками, предполагая, что Пеппер будет не особо приветлива. Но Пеппер была более чем приветлива.

— Питер, послушайте, — сразу после обмена приветствиями начала она. — Давайте я сразу это скажу, чтобы предупредить возможные недопонимания и напряжённости.

Тони рефлекторно сжал руку, которую положил Питеру на плечо, чуть крепче.

— По тем экспрессивным и обрывочным высказываниям, которые однажды при случае вывалил на меня мистер Старк, я смогла понять, что доставила вам ряд неудобств тем поцелуем, который вы, как я поняла, случайно увидели. Хочу, чтобы вы знали: сам он не имел к происходящему никакого отношения, инициатива за это сумасбродное мероприятие полностью исходила от меня, — она поджала губы, а Питер с Тони переглянулись. — И можете не беспокоиться о вероятности повторения чего-то подобного — тогда из-за общего стресса и нарушений сна адекватность идей, которые приходили мне в голову, сильно снизилась. Надеюсь, мы с вами сможем оставить этот инцидент в прошлом и построить нормальное общение.

— О, спасибо, — не дал Питер Старку ответить за него. — Не то, чтобы я мог согласиться с вашей оценкой желания восстановить отношения с мистером Старком как чего-то неадекватного. И не то, чтобы беспокоился об успехе возможных рецидивов, — с извиняющейся улыбкой развёл он руками. — Но добросердечность ваших планов не может не радовать, со своей стороны могу лишь ответить, что полностью их поддерживаю.

В воздухе на секунду повисла напряженная тишина: с одной стороны Тони гордился тем, что мальчишка мог показать зубки даже Пеппер, которую все сотрудники SI боялись до оторопи, с другой — перспектива постоянно находиться на линии огня между этими двумя немного пугала. Вдруг, вопреки ожиданиям, Пеппер засмеялась.

— Вы прекрасная пара. Так вот, Тони, документы, — она положила на консольный столик в прихожей несколько папок и, поочерёдно указывая на них красивым наманикюренным пальцем, принялась объяснять, что они уже и так затянули с этим до предела, и нужно срочно заверить у нотариуса часть бумаг на право собственности, внести правки в действующие завещания, а также утвердить бюджет компании на следующий год. Питер, заскучав, отошёл вглубь квартиры и вернулся лишь тогда, когда Пепс уходила, чтобы попрощаться.

Остаток вечера тогда прошёл отлично — разве что, возможно, Пит был чуть более молчаливым, а Тони, чтобы это компенсировать — чуть более оживленным, чем обычно. Впрочем, к тому момент, как Питер скользнул на пол и потянулся руками к его ремню, все вернулось на круги своя.

Нет, Пеппер никак не могла быть причиной происходящего. Что тогда? Никаких мало-мальски значимых происшествий, кажется, и не было. Разве что тот пожар. Безделица, по сути: Пит тогда был на занятиях, а вот Старк оказался неподалёку и прилетел на помощь пожарным. Ну да, он, возможно, слишком попустительски отнёсся к ситуации, снимал броню с лица тогда, когда следовало повременить, но ведь ничего страшного не случилось — подумаешь, надышался угарным газом и блевал дальше, чем видел, добрых полночи. Но ведь нечто подобное вполне могло произойти с ними даже при заказе китайской еды из непроверенного ресторана, а парень не такая неженка, чтобы падать в обмороки от малоприятных, но естественных, в общем-то, явлений, особенно с учетом их бэкграунда.

Возможно, Паркера задело то, что его не вызвали. С момента возвращения он негласно перешёл в юрисдикцию Мстителей и лично Старка, а его присутствие в ЩИТе свелось к кабинетной работе в том же техническом отделе. Может, Питеру кажется, что Старк пытается оттеснить его от оперативной деятельности? Нет, у парня не тот характер, чтобы молча терпеть, он непременно высказал бы своё недовольство, причём в крайне выразительной форме.

Но что, что тогда он упустил? Почему картинка той идеальной жизни, которую он представлял для них с Питером, никак не желала появляться в подготовленной для неё красивой раме? Почему они не ходят вместе потанцевать в эти дурацкие клубы, почему не ездят на пикники по выходным и не готовят друг другу омлеты с беконом по утрам? Почему присутствие Питера в его жизни свелось к сексу и, в лучшем случае, ужинам, которые ему предшествуют?.. А утром он неизменно просыпается один, потому что Питер почти всегда уходит раньше?

Кажется, впервые в жизни Тони чувствовал потребность поговорить о своих проблемах с кем-нибудь. Да, логичнее всего было бы поговорить с самим Питером, и Тони не одиножды собирался это сделать: в очередной раз, когда Паркер вновь пропадал на несколько дней, он твёрдо настраивался на серьёзный разговор и объяснения. Но затем, когда пропажа, наконец, приезжала, между ними всё было так хорошо, что он просто не решался портить совместное время странными разборками. Ведь что, по большому счету, он мог предъявить парню? «Ты уделяешь мне мало внимания»? «Ты не зовешь меня тусоваться со своими друзьями и не хочешь возиться с моим ребёнком»?

Он отдавал себе отчёт в том, как нелепо будут звучать подобные претензии. Ему всегда казались смешными люди, требующие в отношениях больше, чем им дают добровольно. Чаще он бывал другой стороной — той самой, от которой ждут большего, поэтому осознавал несостоятельность этих притязаний: либо ты довольствуешься тем, что имеешь, либо уходишь. И пока он был готов довольствоваться их сумасшедшими ночами, Питером в его узких чёрных джинсах, накидывающимся на него прямо с порога, его горячим телом, так идеально подходящим ему; Питером, доведённым до исступления, ныряющим в его поцелуи, как умирающий от жажды в чистый родник; Питером, смотрящим на него так, как никто никогда не смотрел. Этот его непередаваемый взгляд раз за разом развеивал любые сомнения, которым Тони иногда позволял себе предаться: слишком очевидна в эти моменты становилась та безграничная к нему любовь, которую он каким-то образом разжег в сердце мальчишки. Она же и сдерживала его от неприятных разговоров и лишних обид всякий раз, как у Питера вновь находились веские причины не принять его приглашение на бранч или уйти ни свет ни заря.

Что ж — Тони должен был понимать, что отношения с человеком такого возраста вряд ли будут напоминать тихую пастораль с совместным бытом и долгосрочными планами: он и сам созрел для чего-то подобного лишь недавно. Вероятно, ему стоит просто с благодарностью принимать то, что ему были готовы давать, как бы ему самому ни хотелось большего.

Изо всех сил он вслушивался в их связь, чётче всего проявляющую себя после близости. Но, кроме любви и благодарности улавливал лишь неясный глухой давящий ком, чем-то напоминающий… страх? Разобрать четче было сложно.

Он потёр лицо ладонями и осмотрелся в поисках стакана. Раз Питер в очередной раз не почтил его своим присутствием, можно хотя бы напиться. Как назло, ничего подходящего под рукой не оказалось. Устало вздохнув, он встал и нашел взглядом белые кеды, сброшенные у входа. Еще одна глупая выходка: почему-то ему показалось, что Питеру должно понравиться. Он повел плечами и вышел наружу босиком.

Согласно отчету Пятницы, все собравшиеся на вечеринку уже переместились в бассейн, поэтому Тони без опасений с кем-нибудь пересечься подошел к бару, расположенному в глубине большой гостиной. Бутылка приятно легла в руку тем весом, который не грех было и допить. Он подцепил чистый бокал и уже собирался уйти, когда услышал странный звук со стороны диванов.

В голубоватом полумраке лица, прикрытого рыжими волосами, почти не было видно, но Старк ощутил витающую вокруг тоску кожей. Он сел рядом, наполнил стакан и протянул Наташе, а сам отпил прямо из бутылки.

— Мы никогда не жаловались вслух, да?

— И не будем. Это просто… Иногда устаю от боли, а после каблуков хуже всего.

— Ты никогда не плакала из-за боли.

— Всё вместе. И это место слишком напоминает… Она считала себя просто пикантной игрушкой, знаешь. Хотя на самом деле была как свет. Отгоняла наших демонов обратно во мрак. И теперь мы снова с ними, лицом к лицу, и ни-ку-да от них не деться. Или мы просто для неё слишком старые и скучные, — она выдохнула и сделала большой глоток. — М-м, мягко пошло. Ладно, я редко это говорю, но вкус у тебя шикарный, Старк.

Перед глазами сразу возник образ в клепаной кожаной куртке и контрастно тонкой, будто выстиранной не одну сотню раз белой футболке. Копна беспорядочных кудрей, тонкие лодыжки и вечно сползающие штаны. Недавно Тони подарил ему массивный черный ремень и цепь для пояса.

— Какой-то повод? — удивленно посмотрел Питер на небольшой аккуратный пакет, протянутый ему поверх стола, между коробочек с тайской лапшой.

— Нет, просто показалось, что тебе пойдет.

Действительно, подошло.

— Как считаешь — всё, что говорят про современную молодёжь… что они повёрнуты на своей независимости и боятся обязательств — это правда? Потому что мне казалось, что это глупый стереотип, а теперь… — фраза оборвалась о невеселую усмешку.

— Что такое? Юный Паркер не захотел платье с фатой? — она встряхнулась и быстрым жестом вытерла лицо.

— Пф, об этом еще и речи не было. Но он ведет себя так, будто мы… не знаю, коллеги по сексу. А на его жизнь я смотрю глазами соцсетей. Вот они с друзьями сгоняли к заливу, вот он слушает лекцию по теории игр, вот он выбирает себе новые перчатки для байка.

А я? А как же я? Тони сам чувствовал этот жалкий безмолвный вопрос, повисший за его словами.

— Хм. Ну, знаешь… ты так-то тоже никогда не производил впечатление человека, который ищет серьёзных долгосрочных отношений.

— Я не давал ему повода в себе усомниться, — поморщился Старк. Сказанное Романофф было справедливым лишь отчасти, а он надеялся, что бывшая шпионка видит его глубже, чем журналисты желтой прессы.

— Я просто пытаюсь смотреть его глазами: вся твоя жизнь — повод усомниться, Тони, уж прости. И месяца после развода не прошло, как тебя засняли на той яхте с моделями.

Фактически все было верно, но они с Пеппер к тому моменту уже полгода жили раздельно, и оказался он на той злополучной яхте без особого желания со своей стороны. Но такие детали, разумеется, публику не интересовали.

— Может, боится, что ты наиграешься и бросишь его?

— Бред какой-то, — резко вскинулся Старк. — Он знает, как я к нему отношусь.

— А ты проговаривал это? Нормально, вслух? Как ты видишь его место в своей жизни? В формате, «Питер, я хочу ездить вместе с тобой по магазинам, взять вместе с тобой собаку из приюта, купить домик и вместе с тобой в нем состариться». Последнее, правда, будет проблематично чисто по биологическим показателям.

— Романофф, это ужасно, — скривился Старк, будто ему показали фото раздавленного голубя. — Вот это вот подробное описание, что именно и как я собираюсь сделать, нормально звучит только в койке. В жизни так никто не говорит.

— Хм. И Питер тоже в твоей жизни, выходит, присутствует только в койке. Совпадение?

Тони вздохнул так тяжело, будто ему только что попытались доказать теорию плоской Земли.

— Хорошо, — настаивала Наташа, — тогда скажи мне, а как мальчишка должен догадаться о серьезности твоих намерений?

— А чего тут догадываться? Это же очевидно, нет? — начал раздражаться Старк. — Я пишу ему каждый день, знаю обо всех его делах, зову с собой на каждый светский выход — хотя он еще ни разу не согласился, дарю подарки и вообще, — нервно всплеснул он руками, — он не может не знать.

— Я вот всегда считала, что взрослый человек не может не знать, что такое Гольфстрим, а потом как-то раз об этом зашла речь в компании, и Кэп заявил, что это такой вид спорта. Так что… не всегда окружающим очевидно то же, что и тебе. И трактовать чужие поступки тоже можно очень по-разному. Просто скажи прямо, чего бы ты хотел. И спроси, что он думает. Хуже не будет.

То, что говорила Наташа, звучало чертовски верно, и Тони не понимал, почему все внутри него протестует против её слов.

Вернувшись к себе и теперь неподвижно стоя под струями душа, он думал о том, что не смог озвучить даже в щадящей их тайны темноте гостиной: он скучал по времени, проведенному в Ваканде. Когда Питер целиком и полностью принадлежал ему, и даже зависел от него, и не было необходимости делить его с остальным миром. Там, где можно было весь день ходить в пляжной обуви и не носить привычные маски социальных ролей, где они были оторваны от привычной среды обитания. Там им было так естественно и приятно находиться бок о бок. И пусть теперь пришлось вернуться к кашемировым костюмам, полуторамиллионным часам и публичным мероприятиям, Тони оставался тем же человеком, которому Питер мог довериться, неужели он мог в этом усомниться?..

***

Вечер разговора был выбран заранее: Питер пообещал приехать сразу после занятий, раньше обыкновенного. Тони, вооружившись ножами, лопатками и сковородой-гриль, готовил ужин сам. Так у него будет больше времени перед тем, как они окажутся голыми в ближайшем кресле. Он поплотнее затянул пояс на фартуке и посыпал запекающиеся ломтики картофеля копченой паприкой. Подготовленные к жарке стейки лежали рядом и ждали своего часа. Согласно плану, завести речь об их отношениях Старк должен был после того, как они съедят по здоровенному сочному куску свежеприготовленного мяса, зажаренного с веточками розмарина и дольками чеснока.

Тони давно понял, что снискать славу отменного повара можно, доведя в своём исполнении до совершенства всего пару-тройку блюд, и стейки были одним из них, соседствуя в коротком списке с карбонарой и скрэмблом с беконом.

Когда Пятница подала сигнал, что мотоцикл Питера въехал на подземную парковку, Тони включил огонь под грилем и откупорил бутылку красного вина, чтобы оно немного подышало перед подачей.

К моменту, как Питер вошёл, по пентхаусу, несмотря на все вытяжки и двери, уже плыли головокружительные ароматы.

— Ты готовишь?! — показалась на кухне затейливо подстриженная голова. По крайней мере, вопрос с ушами был снят с повестки болезненных, и постепенно Питер вновь начал их открывать, возвращаясь к более коротким стрижкам. — Какой-то повод?

— Ага, на твоей одежде сегодня ни одной дырки, это надо отметить, — мельком окинув его весёлым взглядом, отозвался Тони.

— Подожди, ты же ещё белье не видел, — мурлыкнул Питер, останавливаясь у него за спиной и целуя в основание шеи.

Острое искушение отложить серьёзные беседы в долгий ящик и просто насладиться ужином, а потом зацеловать мечущегося в стонах мальчишку, упираясь грудью в его голую мускулистую спину, нахлынуло на Тони. Нет, решительно оборвал он эти мысли, они обсудят своё будущее и, если все сложится хорошо — а все обязательно сложится хорошо, ведь они любят друг друга — сегодня в постели, вероятно, выйдут даже на новый уровень близости.

— Мой руки и доставай приборы, — скомандовал он, переворачивая шкворчащее мясо четко по таймеру. Точность — гарантия успеха.

Наблюдать за Питером, который ел — нет, уплетал — приготовленную им еду, приятно будоражило какие-то глубинные инстинкты.

— М-м-м, великолепно, — протянул Пит, отправляя в рот последний кусочек стейка и запивая его сухим вином. — Как так вышло, что всё, что ты делаешь, у тебя получается по высшему разряду?

— Поведаю тебе свой секрет, юный падаван, — подавив самодовольную улыбку, ответил Старк. — Просто нужно делать только то, что у тебя сразу получается хорошо, а со временем оно трансформируется в «великолепно».

— Ты серьезно? — поднял бровь Питер.

— Более чем. Как-то раз Пеппер заставила меня составить ей компанию на горнолыжном склоне. Угадай, кто больше никогда в жизни не встанет на лыжи?

— Поверить не могу, — рассмеялся Пит.

— О, поверь — если ты захочешь поехать на рождественские каникулы в Аспен, то должен быть готов к тому, что я буду наблюдать за всем весельем из открытого бара на горе.

— М-м, — кивнул Питер и молча потянулся к бутылке, доливая им еще. — Что за вино, опять раритеты из твоего погреба?

То, что парень вновь ушел от темы, как только речь зашла о планировании будущего и совместном отдыхе, стало суровым напоминанием Старку о его планах. Он отложил вилку и набрал воздуха, собираясь с духом.

— Питер, нам надо поговорить.

Избитая фраза с очевидным подтекстом отрезала пути к отступлению: Питер вскинул на него напряженный взгляд, а по низу позвоночника пробежал неприятный холод — отголосок его страха, понял Тони.

— О наших отношениях. Пит, не знаю, достаточно ли ясно я даю понять, как к тебе отношусь. Поэтому решил на всякий случай это озвучить: я воспринимаю тебя очень… максимально серьезно. И все свои планы на будущее связываю только с тобой, — он остановился, облизнул пересохшие губы и взглянул на Питера, нервно потирающего основание бокала.

— И почему… почему ты это говоришь? Разве я проявлял где-то недовольство? У нас же, вроде бы, все хорошо… — неуверенно заговорил Питер.

— Я говорю это потому, — стараясь сохранять спокойствие и не бросаться претензиями, ответил Старк, — что ты… будто внес меня в жесткие скобки в своей жизни и держишь нас на уровне встреч для секса, пресекая любые мои попытки как-то расширить… программу. Если тебе, — поднял он ладони, демонстрируя, что не хочет нападать, — просто комфортнее, когда всё… идет так, и тебе нужно ещё время, чтобы понять, хочешь ли ты вообще большего, хочешь ли ты этого всего именно со мной — то ок, не проблема, я буду ждать. Но… на случай, если ты сомневаешься во мне, или я был недостаточно убедителен…

Речь сбилась с подготовленного плана, и Тони потер ладони друг о друга, пытаясь поймать ускользающую мысль.

— В общем: если вдруг ты опасаешься, что я потеряю интерес, или брошу тебя, или вернусь к старым привычкам, подробно описанным в бульварной прессе, то, Питер, уверяю тебя, такого… — он поднял взгляд от салфетки, которую терзал последнюю минуту, и замолк на полуслове, наткнувшись на лицо Питера: тот раскраснелся, глаза блестели нездоровым лихорадочным блеском, и он с силой закусывал нижнюю губу. — Пит?

— Я не боюсь, что ты меня бросишь, Тони, — сбивающимся голосом заговорил Питер.

Первая вспышка облегчения сразу же погасла в душе Старка, стоило только парню поднять на него глаза, полные тихого отчаяния.

— Я боюсь, что ты умрешь, — споткнулся он на последнем слове, из-за чего оно прозвучало невнятно. — Умрешь! — повторил он громче. — Я не могу…

Питер вскочил и отвернулся от стола на несколько секунд, пока Тони ошарашено молчал, приходя в себя от услышанного. Ему тоже до сих пор снились сны, в которых Танос держал хрупкую на его фоне фигурку над головой и грозил разорвать одним движением. Но… разве не проще бороться с такими страхами, оставаясь ближе к человеку?..

— Я вижу, разумеется, вижу, — вновь заговорил Питер, поворачиваясь к нему болезненно искаженным лицом, — даже не сомневайся, ты более чем убедителен, ты прекрасный, ты идеальный, и ты так тянешь меня в эту прекрасную идеальную жизнь, в которой мы можем жить так счастливо, но, Тони!.. что, если ты умрешь? — лихорадочно смотрел он на Старка, замершего неподвижно. — У тебя уже есть завещание, и ты вечно лезешь в самое пекло, и ты… человек. Знаешь, как мало иногда нужно человеку, чтобы умереть? Один выстрел, одно неосторожное движение, один грузовик, один оторвавшийся тромб, и… что я буду делать с этой идеальной жизнью? Выгуливать собаку, которую мы вместе взяли? Тратить деньги, которые ты мне оставишь? Играть с Морган, у которой твои глаза? — его голос скакал, как каучуковый мячик, запущенный в трубу. — Когда мне позвонили тогда из клиники, я чуть...

Он метался взглядом по углам, будто надеялся найти там слова, способные передать хоть отчасти тот леденящий, отравляющий душу ужас, который ему пришлось пережить в те несколько секунд до момента, как из объяснений медсестры он уловил самое главное — жизнь Тони вне опасности.

— Пит, но…

— Помнишь, — перебил Питер, — помнишь, ты сказал, что тогда, в бою, в последние секунды связи ясно чувствовал, что я люблю тебя? Знаешь, что чувствовал я? Что ты готов умереть! Готов, Тони! За меня, за дочь, за других людей! И ты живешь так, и ты просто… такой. Но… а я? Как же я?! — задыхаясь, упёрся он руками в стол. — Я не смогу, — продолжил он тише, — не смогу пройти через это снова, просто не смогу, понимаешь?.. прости… не смогу.

— Ничего, Питер, давай мы…

— Нет, прости, — быстро мотал головой мальчишка. — Прости, прости… ты везде прав, и я вёл себя ужасно, не делая ни шагу навстречу — ты прекрасный человек, правда, замечательный, но я не смогу дать тебе того, что ты хочешь… что ты заслуживаешь. Ты достоин большего, во всех смыслах… Я… пойду, прости.

Закрыв глаза, Тони стискивал в руках столовый нож, когда в глубине квартиры хлопнула дверь.