КОНЕЦ (1/2)

— Здравствуйте! — Раздается армейское приветствие в трубке.

— Здравствуйте! — Также серьезно отвечает девушка на том конце и хихикает.

— У вас очень красивый смех.

— Спасибо, а можно услышать Севу?

— А я вам не подойду?

— А у «я» есть имя?

— Егор, лучшая копия младшего брата

— А можете тогда, Егор, проконтролировать, чтобы Сева сегодня был на балу, а не в следственном изоляторе.

— На каком балу?

— Как хорошо, что вы спросили, на каком балу, а не в каком следственном изоляторе.

— Извините, вчера, просто, хотел устроить брату сюрприз.

— Ой, тогда наш разговор записывается? — Снова смеется девушка.

— Тогда нам придется все запрещенное обсудить при личной встрече.

— Тогда приходите вместе с Севой на наш сегодняшний бал активистов.

— Обязательно прибудем. Можно узнать ваше имя?

— Анастасия.

— До вечера, Анастасия.

— До вечера, Егор.

— Эй! Ты что не сказал, что мы на бал едем?! — Врывается Егор в спальную комнату, в которой глаз можно выколоть.

Егор ощупывает стену и включает свет.

— Эй! Ты что не сказал, что мы на бал едем?!

Он видит комок из одеяла на кровати, подходит и срывает его.

— Эй! Ты что не сказал, что мы на бал едем?!

Он смотрит в лицо, которое было затянуто капюшон и срывает толстовку.

— Эй! Ты что не сказал, что мы на бал едем?!

Серые убитые глаза открываются и смотрят на брата.

— Я не хочу. — Сдавленно шепчет он.

— Почему? — Также переходит Егор на шёпот.

— Я еблан.

Всеволоду по лицу пару раз прилетает подушкой.

— Не смей так говорить про моего брата! Ты, тряпка половая!

— Я тряпка половая. — Откидывается он и смотрит в потолок. — Я все просрал.

— Ага! Ну ничего мы тебя сейчас искупаем, оденем, будешь чистенький, новенький, свеженький! — Тащит он его за ногу в уборную.

— Нет! Я никуда не пойду! — Рычит убитый парнишка и спихивает брата с кровати.

— Ого, Сева! Давай! Ты справишься! Не слушай эту половую тряпку!

— Ты совсем! — Вскакивает он на пол и начинает ходить из стороны в сторону, как заведенный.

— Да что за ЧП?

— Я все просрал! — Яро жестикулирует он, вереща на всю комнату.

— Что все?

— Парня, который был для меня важен!

— Так давай я прикрою его на пятнадцать суток, поговорите. — Подмигивает Егор, опирая голову на кровать.

— НЕТ! Нет! Нет! — Хватается он за лицо, оттягивая воспаленные веки. — Пиздец…

— А ты с ним вообще говорил или сам придумал, сам поверил, сам обиделся?

— Ну, мы пару раз общались. Но дело не в этом! Я проебался! Пиздец как! Пиздец… — Втыкается он головой в стену.

— А нормально общались? Типа документы к папочкам, водочку к рюмочкам?

Всеволод отрицательно качает головой и быстро машет руками.

— Я и он, нет! Это невозможно! — Падает он на кровать.

— За годы обучения, я понял, что возможно все, было бы разрешения. — Благоговея указывает он на потолок и смеется. — А для тебя высшая инстанция это я, а я разрешаю, так что возможно все. Хуже быть может?

Всеволод пожимает плечами.

— Так вот и узнаем! Погнали!

— Неееееееет…

— Приказы со старшими по званию не обсуждаются!

— Да там как минимум нужны костюмы, а я не подавал заявку от актива! — Из последних сил держится Сева за изголовье кровати, находясь в воздухе под тягой Егора, который похоже планировал ему ноги оторвать.

— У офицеров не может быть проблемы с амуницией!

Егор был противоположностью брата во всем. А во взаимодействии с окружающим миром так тем более. А поэтому у него никогда проблем не было, ни в учебе, ни в работе, ни в амуниции.

— Ну как тебе? — Прикладывает Егор к себе два камзола.

Они стояли в небольшом театре и пытали костюмерную.

— Делай, что хочешь. — Выходит Всеволод на пожарную лестницу, которая служила курилкой для актеров и достает из кармана электронку.

Он помнит, как Женя прикладывался к ней губами и с каким наслаждением выпускал из легких дым. Должно быть, эта маленькая штучка, и правда, чего-то да стоит. Он приоткрывает рот, касается холодной пластмассы губами и вдыхает, тут же закашливаясь.

— Я даже не знаю сдать тебя в наркологичку или себя в психушку. — Находит его брат, держа костюмы за вешалки, перекинув за спиной.

Всеволод отмахивается и засовывает электронку в карман, чувствуя на губах чужие губы с ароматом вишни.

— Я тебя как учил? Точность — показатель вежливости! Вот явно же тебе было не к десяти вечера. — Отчитывает старший младшего, глядя, как на улице возле входа курили студенты, которые уже кое-как могли стоять на ногах, а из самого здания орала музыка как не в себя.

Они заходят вовнутрь и история повторяется.

— Пропуск.

Всеволод не тратит время на обсуждения, а сразу звонит Насте, которая видимо была слишком занята, либо ее телефон находился вне зоны доступа ее слуха.

— Да убери ты! — Прячет Всеволод руки брата, которые держали ксиву, в карман.

— А чем не пропуск?!

И тут в этом сумасшедшем балагане, он чует знакомый аромат. Он оборачивается и видит Женю, который уходит все с тем же аспирантом.

— Жди меня тут! И даже не смей…

— Что?

— Все! — Командует младший и спешит на улицу.

Снегопад не спешил покидать Питер, а фонари не спешили разгонять сумрак ночи.

— Женя! — Но парень продолжает идти вперед. — Не притворяйся, что не слышишь меня!

Женя оборачивается.

— Да. — Спокойно отвечает он, смотря с надеждой в эти серые, грозные глаза.

Всеволод мешкает.

— Ты уже уезжаешь?

— Уезжает. — Отрезает аспирант и хочет увести подопечного, но Женя скрещивает руки на груди и продолжает въедливым взглядом впиваться в парнишку, нервно подергивая бровью, реагируя на каждый его вздох.

— Не нашел ничего увлекательного для себя там. А что такое? — Скатывается его голос в надрывную хрипотцу.

Всеволод смотрит на аспиранта, который кружил над его внеземным парнем коршуном, желая уже впиться в это тельце своими когтями.

— А что такое? — Повторяет Женя свой вопрос уже куда громче.

— Мне понравился твой подарок, спасибо. Ты ведь мой Тайный Санта?

— Я. Рад, что угадал. Что-то еще?

Всеволод мешкает, а Жене становится все труднее держать лицо, больно, все как-то слишком больно.

— Тебя потеряли, не смею задерживать. — Отворачивается он и уходит к машине.

Всеволод оборачивается и видит Егора, который активно ему махал, а рядом Настю, которая пыталась опустить его руку.

— Нет, не потеряли… — Смотрит он на уезжающую машину.

Настя уводит Егора, а Всеволод достает электронку, делает тяжку и продолжает смотреть на эту гребаную машину, этого гребаного аспиранта.

— Кто это? Твой новый дружок?

— Никто. — Скидывает Женя пиджак и куртку на заднее сиденье, жалея, что слишком мало выпил.

Всеволод ушел в отрыв. Он танцевал, пил, много пил, падал в кабинке туалета, танцевал, пил, а потом в толпе людей он увидел Юлю, которая хихикала с каким-то парнем.

И тут в нем что-то окончательно сломалось.

Он быстро подлетает, хватает ее за руку и летит в рубку, где почему-то не было никого.

— Сева, что такое?! — Резко усаживают ее на стол. — Кстати, ты знал, что там водка. — Трясет она бокалом с шампанским.

Дверь рубки открывается и влетает парень, который хихикал с Юлей.

— Эй, какие-то проблемы?

Всеволод за одно движение выталкивает его и закрывает дверь на замок, не обращая внимания на его долбеж.

— Ты в край охренела! — Вырывает он из ее руки бокал, отчего остатки разливаются по полу.

— Сеееева… Ты охренел?! — Постепенно приходит она в сознание.

— Какого хрена твоего парня увозят посреди вечеринки, ему плохо стало, он перепил, почему он уехал?

— Я откуда знаю, ты что пристал? — Пытается она встать, но Всеволод тут же ее усаживает обратно.

— Ты его девушка! Ты должна знать о нем все! Или это нормально хихикать с каким-то левым человеком то на балу, то на катке, забив на своего парня?!

— Да какого парня? Ты перепил?

— Какого парня? — Взмахивает он руками. — Который тебе каждое утро завтраки приносит, который тебя с собраний ждет, который тебе за прокладками бегает, который бухает с тобой, а потом до общаги доносит!

— Аааааа ты про Женю?

— А у тебя что горем?!

Юля начинает смеяться, как не в себя.

— Смешно! Смешно ему лицо разбить? Напиваться тут? Игнорить его?! Ты бы видела, какой он грустный уезжал! Что ты опять натворила?! Ты хоть понимаешь, как ему грустно?! А ты тут жрешь и ржёшь!

Юля смеется еще сильнее.

— Смешно! Да! Давай вместе посмеёмся! Почему таким парням всегда попадаются такие, как ты?!

— Я не его девушка.

— То есть ты еще и слепая?! Он вокруг тебя принеси подай, а ты его так, для красоты держишь?!

— О не мой парень.

— А что у вас актив и секс без обязательств?!

— Мы никогда не трахались.

— Ну конечно, такие ведь как ты просто манипуляторы со стажем!

Юля встает и заряжает ему смачную пощечину, от которой Всеволод отходит к стене и боится вообще продолжать разговор.

— Я думала, мне показалось, а нет, не показалось, это не я тупая, это ты тупой. Я его друг. Не девушка, а ширма, чтобы к нему не лезли.

Всеволод промаргивается и постепенно приходит в себя.

— Я видел, как вы вчера целовались. Какие-то вы друзья с привилегиями.

Юля тушуется и отворачивается.

— Что? Из тебя ложь так и лилась, а сейчас все иссяк источник?

— В общем… — Юля поворачивается и показывает проколотый язык.

— Твое скудоумие и без этого понятно было.

— Сева, ты поаккуратней, а то могу уйти и Жене нажаловаться, он тебя не просто уебет, а разобьет. — Усмехается она. — Я проколола язык. И вот мы сидели, я показала Жене, потому что он был против.

— И правильно!

— И слово за слово, он сказал, что хотел бы поцеловаться и понять, какого это, когда с проколотым языком, ну и мне было интересно, ну вот мы и удовлетворили любопытство друг друга.

— Что вы сделали?!

— Удовлетворили любопытство. — Невинно улыбается она.

— Вы! Пипец! — Спиной скатывается он по стене на пол. — Вам что по три года и вы в садике штаны друг перед другом снимаете?

— Ну извини, тебе бы не интересно было?

Всеволод задумывается и делает пару тяжек вишневого дыма.

— То есть ты не его девушка?

— Нет, мы правда друзья, и да, все перечисленное он делает, потому что я его друг, а друзей он любит.

— А остальные?

— А остальных он терпит.

— А меня?

— А тебя в данный момент он готов сжечь заживо на костре, замечу, такого он еще ни в чей адрес не высказывал.

— А почему он уехал?

— Это ты лучше у него спрашивай, но была бы моя воля, я бы тебя отпиздила шлангом от пылесоса.

— За что?

— За твою тупость.

— Мою?

— Пока тут только ты херню несешь.

— Извини.

— Я подумаю. — Пробивается смех через это серьезное лицо. — Пиздец, столько лет молчал, чтобы такое высказать!

— А тот парень?

— Кстати, вот к нему вопросы, видел губу Жени? Это он сделал.

Всеволод кивает и хочет идти.

— Спасибо, за подарок, Женя сдох от зависти, но я ему не отдала.

Всеволод улыбается, кивает и выходит.

«Так, нет, я ведь не могу быть тупым…»

Всеволод с ноги заваливается в общагу и встречается с тем же самым соседом.

— Жени нет.

— Он приезжал?

— Нет.

— Точно?

Парень кивает, Сева, как ураган выносится из комнаты, пролетает по мультипропуску через турникеты, цепляет охранника за грудки и в одно действие отрывает от кресла.

— Анисимов Женя посмотрите, пожалуйста, заходил он в общагу или нет.

— Ого, а как же таможенная пошлина?

— Буду должен.

— Две.

— Две буду должен.

Охранник тыкает в монитор и отрицательно качает головой.

— Нет, не приходил.

Всеволод рычит и достает телефон, он набирает Жене, но тот не берет трубку. И тогда он звонит туда, куда надо.

— О, ты где? Я тут фуршет нашел!

— Евгений Анисимов, телефон скину, синий фольксваген поло, 2013 года, номера М972РС. Найди мне его. Машины, вертолёты, танки, разведку, хоть все дороги перекрой, хоть из-под земли достань, но найди!

— Ого, неужто это просьба от младшего брата?

— Да, пожалуйста, это очень важно.

— Танки не обещаю, но сделаю.

— Мы едем не в общагу. — Оглядывается Женя, видя перед собой только лес.

— Ты прав, у меня друг уехал, попросил присмотреть за загородным домом, там уютно, камин, я глинтвейн сварю.

Женя кивает, на что его по голове гладят, как кота. А ему хочется вывернуться. Он не хочет быть с ним, он не хочет быть ни с кем, этой ночью он хочет быть один.

— Останови.

— Что?

— Мне плохо. Останови.

Стас открывает окно.

— Подыши.

— Останавливай! — Отстёгивает ремень Женя и хочет открыть дверь, но машина заблокирована. — Открой!

— Зачем?

— Я хочу в общагу.

— Зачем?

— Тебя ебать не должно! Останавливай! — Подбивает он руль, машину водит по трассе, Стас нормализует движение, а следом нормализует Женю пощёчиной, от которой еще не до конца зажившие губы фонтанируют свежими струйками крови.

— Еще одна такая выходка, я тебя в багажник засуну. — Подтягивает он его за рубашку к себе и отшвыривает в дверь, отчего парнишка со всей дури иском бьется о холодное окно.

«А может так даже лучше, сколько раз я использовал людей, брал их любовь, оставляя без ответа, пришло время расплачиваться.»

— Прошу! — Открывается дверь машины и Всеволод тут же занимает пассажирское место рядом с Егором. — Ты его нашел?

— Ну так, координаты имеются, они в сторону Выборга едут за город, с ним пацан, тебе насколько важна сохранность водителя?

— На ноль процентов. Захрена им за город?

— Ну, может, как обычно, в лес и закопать.

— Я сейчас крайне не расположен к твоим шуткам. — Срывается Всеволод на брата.

— Да ладно-ладно. Сейчас мы их нагоним, и я дам отмашку.

— Пошли нахуй! — Пролетает Стас мимо поста гаи, которые в ответ на такую дерзость возмущенно сигналят. — Черти, премию под Новый год хотят! Котенок, ты как? Воду будешь?

Женя втыкал в проносящиеся мимо деревья и даже не хотел слушать его. Но он чувствует, как теплая рука ложится ему на бедро, он готов был смириться, но не сейчас. Сейчас он не был готов мириться ни с чем.

Он сжимает руку в кулак и бьет точно в нос!

— Доигрался! — Съезжает Стас на обочину, выпрыгивает, открывает пассажирскую дверь, хватает Женю за волосы и вышвыривает на снег. — Ты даже не представляешь, что тебя ждет, когда мы приедем! — Он открывает багажник и запихивает парнишку туда в одной рубашке.

Жене было больно, холодно и грустно. Но главное, ему было пофиг.

— Ну что, не такая уж я и мразь, да, братик? — Игриво подмигивает Егор этому белеющему от волнения лицу. — В каждой семье должен быть продажная ксива.

Всеволод смотрит в окно и кивает.

— Помощь мне твои руки не отмоет.

— А я и не хочу, главное, чтобы твои не замарались. — Говорит он настолько искренне, что Всеволод наконец-то поворачивается на него, рассматривая в непонимании и удивлении. — Ну что? План захват?

Всеволод кивает. Егор поднимает рацию и отдает команду.

Все темно, Женя чувствует, как у него отмерзли пальцы, нос и почка, на которой он лежал. Он слышит шум сирен, машина дергается, а потом резко останавливается, что заставляет Женю окончательно проснуться от сотрясения мозга.

Голоса, злые голоса, удары по корпусу машины, страшно, хочется плакать.

«Пожалуйста, пусть это закончится…»

Багажник резко открывается, все окрашивается в красный и синий, его достают сильные руки, а на плечи падает теплая куртка.

— На пятнадцать суток его!

— На двадцать. — Басит голос над ухом.

— На двадцать суток!

— Лет.

— Лет!

— С туберкулезниками.

— С туберкулезниками!

Женю согревает не пуховик, а жаркие объятия. Он поднимает голову и смотрит на серьезное лицо Всеволода, который был готов убивать. Женя улыбается и зарывается носом в его плечо. Но потом его мозг врубается, он хочет отскочить, но его никуда не отпускают, он осматривается — четыре машины, фары, сингалки, дубинки, Стас мордой в капот. Все как в детском наборе, только теперь по-взрослому. Женя жмется к своему спасителю, как побитая собака к доброму человеку на улице, пытаясь выловить любимые глаза цвета мокрого асфальта.

— Назло маме уши отморожу? — Пытается Всеволод быть серьезным, но у него не получается, и, чтобы сохранить лицо, он накидывает капюшон на эту замерзшую моську. — Егор, поехали!

Парень кивает и прыгает в машину. Всеволод открывает заднюю дверь пассажирского сиденья, но Женя не спешит садиться.

— Что? Пешком пойдешь? Или с ним поедешь? — Пытается Всеволод затолкнуть упрямого парнишку.

— Я с ним не поеду. — Косится он на водителя.

— Чем тебя мой брат за эти три секунды не устроил?

— Брааааааааат? — В осознании распахиваются эти потухшие глаза цвета василька.

— Садись сосулька стоячая.

Женя пролазит вовнутрь, Всеволод падает рядом, притягивает парнишку к себе и накрывает пуховиком.

— Можем ехать?

Всеволод кивает. Егор уже хочет стартануть, но этот взгляд в спину просто в нем был готов дырку прожечь.

— Что? — Оборачивается водитель на парнишку, который был намного хуже любого детектора лжи.

— А вы точно брат?

— Все мы братья на этой земле.

Женя смотрит на Всеволода, тот смотрит на брата, на что Егор откидывает ксиву на заднее сиденье.

— Посохов Егор Алексеевич. — Женя закатывает глаза и пытается вспомнить, что было написано на сайте Фундаменталки. — Посохов Всеволод Алексеевич. — Он кивает и возвращает ксиву Егору, на что тот усмехается и стартует.

Егор подъезжает к общежитию, оборачивается, и его глаза дрожат от умиления, глядя на этих клубком свернувшихся спящих котиков.

— Родителям не говори. — Открывает глаза Сева.

— Разведка своих не выдает. — Закрывает он рот на замок, а ключик выкидывает.

— Можешь его вещи собрать, там в комнате сосед должен быть.

Егор кивает и выходит.

Сева смотрит на спящий комочек в своих руках, осторожно убирает мех пуховика с его лица и пальчиками подтирает его подбородок, стирая свежую кровь.

Женя дергается, открывает глаза, в прострации оглядывает темную машину, замечает перед собой парня и отскакивает к двери, которая открывается и парень выпадывает, упираясь руками в снег. Он уже хочет бежать, но его затягивают обратно, пытаясь успокоить, на что тот в полубреду отбивается, пока его не вяжут и не возвращают в прежнюю позу маленького котенка.

— Женька, стоооой, успокойся, ты чего, это я. Я тебя отпущу, а ты успокойся, хорошо? — Пытается найти он в туманных глазах намек на присутствие сознания.

Парень кивает. Железные оковы сильных рук спадают, и он может оглядеться в полной мере.

— А где… А как… Вы тут кого запекаете? — Скидывает не до конца пришедший в себя парнишка пуховик, тянется к панели управления, уменьшает поток горячего воздуха из печки, который раскалил машину до состояния плавления, и падает обратно.

— Ты согрелся? Все хорошо? Что-то болит?

Женя открывает дверь и высовывается в нее, хватая ртом свежий воздух, а руками снег, протирая лицо.

— Женя?

— Все хорошо. — Заваливается он обратно весь в снегу.

Всеволод цепляет шарф и протирает сонное лицо, собирая остатки капель, не отводя взгляда от рассечения, которое проходило от припухлой галочки губы до ее уголка.

— В багажнике аптечка, я обработаю сейчас. — Порывается Всеволод уйти, но Женя его одергивает.

— Нормально. Потерплю. Сиди ровно. — Пытается собрать он мысли в кучу. — Короче, ты писал мне эти письма? — Откидывает он голову, закрывая глаза.

Сева кивает.

— Ты?

— Да, я. — Тихо шепчет он.

— Зачем?

Всеволод не знает, куда себя деть, а поэтому просто откидывает голову на сиденье, втыкая в расслабленного Женю, которого как обычно все устраивало.

— Зачем?

— Не мог не писать.

— Почему раньше не подходил?

— Боялся.

— Ты. Меня. Боялся?

— Да.

Парнишка стонет и утыкается в колени.

— Женя. Ты… В общем… Хочешь переночевать у меня? Там есть комната, я с Егором посплю, он утром уже уезжает. Если нет, то я могу его обратно позвать… — Отворачивается он в окно, кусая от нервов щеки.

Молчание затянулось, Всеволод оборачивается на Женю, который находился в сантиметре от него, отскакивает и ударяется головой о стекло.

— Тебе может дверь открыть, чтобы ты от меня опять свалил?

Всеволод смотрит на свою руку, которая уже схватилась за дверную ручку.

— Если хочешь, тебя Егор может отвезти, я в общаге переночую. Он тебе ключи оставит.

— Какого ты обо мне мнения, что так шарахаешься? Я что при тебе человека расчленил?

Всеволод отрицательно качает головой.

— А почему ты от меня так шарахаешься?! — Верещит он и утыкает голову обратно в колени.

— Я же сказал, что боюсь.

— Как же это абсурдно.

Егор спускается с сумкой, открывает дверь переднего пассажирского места и хочет кинуть на него сумку, но там было занято Женей.

— Окееееей. — Открывает он багажник и закидывает вещи туда. — И что случилось за две минуты моего отсутствия?

Женя смотрит на Егора и показывает в зеркало заднего вида на Севу.

— Он мне надоел.

— Да брось ты. Я прожил с ним двадцать лет и мне не надоел, а тебе за две минуты так и надоел сразу?

Женя кивает.

— Не выдумывай. — Стартует Егор.

— Что за пиздец… — Сидит Женя в кипятке, прогревая замерзшее тело.

Горячая ванна, мягкие полотенца, чай с лимоном и вкусняшками, тапотульки…

Он опускается под воду и тут же выныривает, прислушиваясь — на поверхности ничего не слышно. Он опускается и разговор Жени и Егора на кухне упругими волнами через стены и воду доходит прямо до его ушей. Они о чем-то спорили, то ли что-то обсуждали, параллельно бренча столовыми приборами.

— Эй! Утопленник! — Раздается громкий стук в дверь.

Женя резко выныривает и выкашливает воду из носа.

— Кушать хочешь и если да, то что?

«Неужели они обсуждали ужин? Время доходит двенадцать, Егору с утра выезжать, а он озабочен моим ужином и почему он?»

— Мне пофиг.

Егор уходит, Женя опускается обратно и снова слышит этот спор.

— Извини, Женя, у тебя все хорошо? — Раздается тактичный стук.

Женя открывает глаза, стискивая зубы в оскал, и если бы не толща воды, то Сева услышал бы отборный трехэтажный.