Часть 22. А меня научишь? (1/2)

Фокс

Музыка не помогает как обычно, наоборот, навевает грустные мысли. Как назло, каждая, сука, песня в плейлисте напоминает о том, о чем не надо.

Вот и сейчас играет очередная, я даже не знал, что она у меня есть, а душа разрывается. Из колонок несется надрывное:

Воля в кулаке, мысли в разные стороны,

По моей комнате гуляют черные вороны.

На потолке чувства одинокие собраны.

Они с грохотом падают мне на голову.

Верчу в руках телефон, ощущая себя мазохистом. Зачем мучаю себя? На экране светится смс от Джина с заветным номером. Одно движение, и смогу услышать тот самый голос. Его голос. Бархатистый, с хрипотцой тембр влегкую отпугивал мою пустоту, я бы мог создать иллюзию, отсутствия этих чертовых воронов. Но я знаю, что не позвоню. Возвращаться в реальность будет больнее.

Не сошел с ума, и вполне осознанно —

Я вдыхаю этот яд вместе с воздухом.

Туман не уходит с возрастом.

Я ищу, я кричу охрипшим голосом!

Последняя наша встреча прям вытравлена в сердце. Хотя чего врать самому себе-то? Каждый раз с ним — это что-то ненормально-нереальное, заставляющее задуматься. Но в ту ночь, после драки… Он так заботился. Переживал. И смотрел так, что от воспоминаний до сих пор в груди теплеет. В травму со мной поперся, потом сюда, даже не намекнув на секс. Просто был рядом. И это так ново, так необычно…

Эти полосы черно-белые.

Я нашел любовь, но потерял в нее веру.

Она жива и она еще дышит.

И я, чувствую, она меня тоже ищет.

А ищет ли? Что это вообще было? Его поцелуй в конце… Такой нежный, невинный. Если он что-то хотел, почему не сказал? Почему так легко ушел? И почему от этого ещё больнее?

Болит голова, но нет аспирина.

Так зачем, же я пью эти таблетки от кашля?

Не нужны заменители этого мира —

есть болезнь, от которой нет лекарства.

Смотрю на часы — двадцать один семнадцать. Последняя электричка до Рязани ушла минуту назад. Вот и все. Теперь он точно уехал. Почему так хочется курить?

Мне нужен свежий воздух, и мне не страшно.

Билет на поезд, куда не важно.

Я не боюсь потерять все.

Начать заново, оттуда куда занесет.

Воздух. Точно. Мне нужен свежий воздух.

Хватаю колонку, плед и ключи от крыши. Они попали ко мне случайно, во время ремонта, став маленькой драгоценностью. Уже на выходе торможу и прихватываю ложку, а из морозилки — банку шоколадного мороженого. Буду сегодня изображать ванильку. А и похер. Хоть раз в жизни-то можно?

Секс расслабляет, но не дает покоя.

Раньше я был хороший. Теперь, скажи, какой я?

И насколько аморален в этом мире безупречном,

чистым и правильном…

На крыше ожидаемо ветрено и ощутимо прохладно. Хотя весна уже вступила в права, изгнав зиму, ночи в середине апреля еще о-го-го. Сажусь на край, свесив ноги, и, укутавшись в плед, открываю мороженое. Интересно, какое он любит? Он меня как-то спрашивал, что люблю я, а вот я сам никогда не показывал своего интереса к нему. Ни в чем. Не задавал вопросов, не требовал ничего, кажется, так ни разу и не сказал, как мне с ним хорошо.

Ноль эмоций на лице, как из-под ареста.

Я, молча, выхожу из ее подъезда.

Все честно, мы друг другу не обязаны.

Но, я чувствую себя разбитым и грязным.

Именно что — «не обязаны». Почему я вообще решил все за него? Он же тогда предложил нам быть вместе, но я понял все абсолютно по-своему. Не удосужился уточнить, что конкретно имеет в виду. Что если он тогда не лукавил, а я сам… Сам все разрушил, испугавшись даже попробовать начать?

Мои руки связаны моими же руками.

Стоя на краю, я вспоминаю о маме.

Думаю, я бы ее огорчил,

Если бы покинул этот мир, у нее не спросив.

Смотрю вниз, там, вдали, людей из-за темноты совсем не видно. Слабый свет от подъездного фонаря, освещает припаркованные где ни попадя машины — с высоты девятиэтажки они кажутся совсем игрушечными. Качнись вперед, и все можно закончить. Не надо больше мучиться, переживать, бороться с пожирающими душу демонами. Тетя Света сказала, что все можно исправить, пока человек жив. Все ли? Нет конечно. Но я же могу хотя бы попробовать?

Но, воля в кулаке, воля в кулаке, воля в кулаке.

Веришь, я не сдамся этой тоске!

Мои мысли — идите на четыре стороны!

Ну, не трогайте, не трогайте меня, вороны!<span class="footnote" id="fn_33211046_0"></span>

Он точно уехал.

Не мог же он передумать и остаться? Не из-за меня же.

Но руки сами тянутся к телефону.

***

Кощей

— «Черная», — женский голос объявляет станцию и поезд тормозит посреди абсолютной черноты. За окном ни зги не видать. И тут мне приходит сообщение: «Потрахаемся?»

Даже не даю себе труд подумать от кого — номер не известен, — хватаю сумку и вылетаю на перрон. За секунду до того, как двери с лязгом захлопываются.

Ни малейшей уверенности, что это от Фокса. Но как же я хочу, чтобы это оказалось правдой. Невозможной. И такой нужной.

Если приду, а он скажет, что ничего мне не писал, просто развернусь и пойду к сестре, переночую, а утром уеду. Блядь, как же хочется, чтобы это смс было от него. Пожалуйста, пусть это будет он!

Я не перезваниваю, боясь услышать чей угодно другой голос.

Электричек в Щурово больше нет, но это нисколько меня не смущает. Я стою в абсолютной темноте, рядом лес и ветер доносит запах реки, и я улыбаюсь как самый распоследний идиот. Просто от мысли, что это все-таки может оказаться он.

Впереди несколько часов веселенькой ходьбы впотьмах, но и это не огорчает.

Пожалуйста, пусть только это будет он!

***

Я спешил, но все равно это заняло слишком много времени, плюс заход в магаз.

Его квартира открыта, но дома никого. Это напрягает. Куда он мог деться? Я хмурюсь.

Где-то играет музыка, но ее почти не слышно, иду на звук и поднимаюсь по железной подъездной лестнице на крышу. В лицо ударяет ветер, и я вижу фигуру, сидящую на парапете.

Подхожу ближе. Фокс. Закутан по уши в одеяло и ест мороженое.

Подхожу ближе, к самому краю. Красные волосы сейчас так же черны, как ночь вокруг. Но я вижу этот огонь. Сердцем. Обоняю, присущий лишь ему одному, аромат. Всем собой чувствую его. И так хорошо становится — просто с ним, просто рядом. Так тепло. Нагибаюсь и, обхватив его руками, прижимаю к себе. Как же пиздецки сильно я скучал.

Фокс вскрикивает от неожиданности. Даже сквозь одежду чувствую, как бешено колотится его сердце.

— Я думал ты уехал…

— Уехал. Из-за эсэмэски вернулся.

***

Фокс

Вжимаюсь спиной в его грудь, и по телу лавой разливается тепло. Только теперь понял, как же чертовски сильно я заледенел.