Часть 5. Концерт (1/2)

Фокс

— Херь! — заявляю пустой квартире, откидывая очередной исчерченный листок, и заваливаюсь на кровать.

Для стихов нужны сильные эмоции. Встряска. А моя жизнь последнее время превращается в рутину. Раньше хоть секс помогал вскрыть эмоции, теперь и с этим не очень. Задолбало всё.

Вот и стихи выходят, такие же нудные, как мои будни. А без стихов нет новых песен. Без песен нет альбома, который мы должны были выпустить к лету.

А где взять эти чёртовы эмоции, если все такое одинаковое?

У меня всегда были с этим проблемы. Не с творчеством, а с эмоциональной отдачей. Единственное, что сопровождает меня с детства — это стабильное чувство одиночества. Оно и стало основной причиной того, что постель моя редко пустует — физический контакт хоть ненадолго помогал избавиться от сосущего душу чувства.

Есть у меня теория, что я таким уже родился, возможно, какой-то генетический сбой, или ещё что такое. Интересно, существует ли орган, отвечающий за любовь?

Сколько бы ни пытался, не могу вспомнить ни единого существа, которое бы действительно любил. Даже к родителям я не испытывал ничего, кроме благодарности. Память подсказывала, что вроде как какие-то чувства были, но их так нещадно раздавили, что вспомнить их я уже не мог.

Когда они развелись, все родственники дико за меня переживали, а я понять не мог, в чем собственно трагедия — ну разъехались, ну и что? Какая разница с кем жить? Тем более что ни отца, ни мать я, считай, и не видел с тех пор, как меня отдали в сад. Что так один, что так.

Я и на похоронах отца не проронил ни слезинки. Все решили, что у меня шок. А я не понимал, почему должен лить слезы по человеку, который бросил меня и не желал поддерживать отношения. Для меня он умер за пять лет до того, как на крышку его гроба кинули первый комок мокрой земли.

Плюнув на писанину, поднялся, решив заняться чем-то более полезным, например, уборкой. Собрав разбросанные по всей комнате листы, я безжалостно выкинул их в мусорку, потом снял постельное, загрузил машинку и отправился мыть полы. За делом думать легче — когда чем-то занят, появляется ощущение, что ты не просто так бесполезно болтаешься в мироздании.

Практически закончив, в коридоре, плюхнулся на полочку для обуви, чтобы немного передохнуть — швабру я сломал на той неделе, а ползать по квартире на карачках задачка та ещё, — и нечаянно смахнул какую-то черную тряпку. По закону подлости, та плюхнулась прямо в мыльное ведро. Замечательно.

Кряхтя как старый дед, полез в воду и с удивлением понял, что достал не своё. Черный свитшот с вышитыми по резинке синими иксами.

Пытаюсь вспомнить, но память отказывает. Ни у кого из моих друзей такого нет.

И тут до меня доходит. Бессмертный. Он ж фанат черного. Да и некому больше.

Интересный тип. Тараканов в башке явно поболее моего, а это редкость. Сам напросился, сам сбежал, теряя шмотки, будто я Черная Вдова и сожру его после секса. Да и близость вышла странная. Я даже думал, что он девственник, что вообще дикость, учитывая, что мы одногодки.

Хрен знает, на что я рассчитывал. Наверное, хотелось пощекотать нервишки, про него ж такие слухи ходят. Спроси любого левого чела в Щурово, что он думает о Кощее, тебе тут же ответят, что он отбитый наглухо псих. А по факту оказался обычный любовник, немного зажатый, но не грубый. По идее, оно и к лучшему, мазохистом я не был и о порванной заднице не мечтал, но все равно осадочек остался. Разочарования. Хотелось-то чего-то необычного.

Ну да, а если б слухи подтвердились, я б сейчас ныл от боли. Глупо вообще было соглашаться, но да похер. Одним больше, одним меньше.

Зато выяснил, что с Антоном они не спят. Не поверю, что, занимаясь сексом с человеком, который тебя так любит, можно умудриться трахаться без смазки. Бред. А значит, шанс выиграть спор есть. Если б выяснилось, что он с кем-то встречается, я бы и лезть к нему не стал, даже ради победы. А так два полезных дела сделаю: и парню помогу, и себе.

Закинув свитшот в корзину для грязного, пошёл за телефоном. Был у меня маленький коварный план.

***

С Джином мы сошлись ещё в школе, на почве общей ебанутости. Он всегда подписывался на всякие кипиши, типа похода всем классом в лес с ночёвкой, или вместо летней отработки за три дня перекрасить половину классов. Бессмертный со своей Тамарой такие мероприятия пропускал скорее всего из принципа, негоже королю с плебеями по болотам носиться, а Толик, брат-близнец Джина, просто не любил толпу и шум, предпочитая вместо бессмысленной суеты зависнуть дома за исторической передачей. Так и вышло, что на школьных мероприятиях мы начали зависать вместе. Он — потому что лучшие друганы оставались дома, и я — потому как с другими одноклассниками общаться не хотел.

После выпуска мы продолжали общаться, вписываясь иногда в групповухи, и раз пять в год выезжая кататься на квадроциклах, оставаясь в лесу с ночёвкой. Джин — натуральный натурал, но трахнуть в два ствола какую-нибудь цыпочку любил. Пару недель назад мы так Алинку распилили у меня на кухне, а потом втроём накурились. Да так, что на два дня выпал из репетиций. Во Ник тогда бесился, дело-то как раз перед городским концертом было. Тоже мне, событие, открытие очередного ТЦ. Но Ник ко всему относится слишком серьёзно.

Друзья Джина не знали, что мы общаемся. Не то чтобы кто-то из нас это скрывал, просто не видели смысла рассказывать. В курсе был только Толик, но ему похер.

Я давно обещал Джину билет на субботний концерт в «Хаммер», но забывал все время. Зато сейчас отличный момент. И если дать ему четыре, он по-любому возьмёт с собой брата и Кощея с Антоном. А там дело за малым — отвлечь Устинова от его любви неземной и поговорить. Авось прокатит.

Как и думал, Джин, услышав по телефону моё предложение, обрадовался. Я уточнил на всякий случай с кем он придёт, чтобы вписать фамилии в проходной лист, и, убедившись, что не ошибся, довольный собой положил трубку.

***

Кощей

Рабочая неделя выдалась длинной. Работы много, как и мыслей, которые гнал от себя, как мог. Вечера же были спокойно-семейные, словно мы пожилая пара. После душа Антон готовил ужин, кормил меня, и мы играли в Денди на старом телеке. Я не жалуюсь. Лучше думать, куда прыгнуть, чем о том, что я — шизоид.

Пятничный вечер был также ничем не примечателен, мы провели его в пятнашке с близнецами. Они дымили, ржали и пиздели, а я пил пиво и смотрел на небо до самого появления звёзд. Джин позвал всех в субботу на концерт. Мне было все равно куда идти, так что даже спрашивать не стал куда и откуда билеты. Вообще полный похуй на все мирское.

А вот суббота началась хуево. Проснулись мы оттого, что на нас капала вода — соседи затопили. Долгая ругань, беганье по подъезду и маневрирование диваном. Дальше тоже все покатилось по пизде. Пацаны, с которыми мы каждую субботу гоняли в футбол при любой погоде, вдруг слились. А играть вчетвером не так интересно. А ещё на воротах было дико скучно. Атакующим меня не ставили с тех пор, как одному типу сломал челюсть. А не хер лезть под руку, сам виноват.

Поэтому, лениво попинав мяч, разошлись по домам, готовиться к вечеру. Антон вырядился как на праздник: откуда-то достал белую чистую футболку, поверх накинул джинсовку. Заболеешь — не ной!

Потом, захватив разодевшихся близнецов, — в город же едем, ядрён батон! — погнали в центр, решив закупиться бухлом там и прибухнуть до концерта. Я прихорашиваться не стал, но тоже оделся легко, не на улице же будем гулять.

В первом магазине алкашку мне не продали, сука, я, че тебе, малолетка?! Антон, у которого были с собой права, хотел купить сам, но я тормознул. Ни хуя мы не будем тут покупать — тут охуевшие слепошарые продавцы. Во втором мне повезло больше и, закупившись, я уселся в тачку пить. Толик таскал моё пиво под рыки, которых совершенно не боялся. Пиздели о какой-то непонятной хуйне и ржали как кони. Все как обычно, только никто не дымит. Это у нас на районе нет ментов, а тут их, как собак нерезаных.

А когда уже собрались ехать на движ — тачка встала. И началась ебля с греблей на целый час. В итоге тачку оживили, что было огромным чудом, и погнали все-таки в этот клуб. Хотя лично у меня настроения уже не было вовсе.

***

Фокс

— Нет-нет-нет, блядь! Я не вытяну один весь концерт!

— Ну, Фокс, спасай. Не отменять же! — Дыня сложил руки в умоляющем жесте, но на меня такое не действует.

— Нет! Ты хоть представляешь, как тяжело вести ритм и одновременно петь?! Бэк-вокал ещё куда ни шло, но вести весь концерт — нашли психа!

— Фокс! У нас нет другого выхода!

— А насрать! И как ты себе это представляешь? Я не пою свои песни, а вытянуть на каверах, сука, весь концерт, это как минимум наплевательское отношение к зрителям! Накачай её чем посильнее, может, очухается!

Чёртова придурошная сука опять обдолбалась перед выступлением. Хуй знает че на неё нашло! Она покуривала траву, сколько её знаю, но чтобы из-за дури дважды за полторы недели слить концерт — это рекорд.

Вика, развалившись на столе, улыбается, разглядывая люстру. Глаза обдолбанные, нас уже не видит и не слышит. Что-то творится с ней последние месяцы, и, чёрт знает, как ей помочь. В дурку, что ли, сдать? Так хрен она туда пойдёт.

— Я не знаю, что, блядь, вы сделаете, но либо приводите её в себя, либо отменяем концерт.

— Но неустойка… — пытается достучаться до меня Ник.

— Да ебал я их раком!