Бонус 2 (fin) (1/2)

***

Ким Тэхён наслаждался своим завтраком — большим карамельным латте с тыквенным сиропом и веганским сэндвичем (он просто забыл свой салат с морковкой, не подумайте), когда в Старбакс буквально влетел Чон Хосок, прямиком направляясь к нему, на ходу стряхивая снег со своей шапки в чужие тарелки.

Тэхён подумал, что сесть за столик у окна на виду у всех была его не самая лучшая идея, но было всего восемь двадцать утра — он ещё имел право на ошибку.

— Доброе утро, босс, — жизнерадостно проворковал Хосок, садясь напротив Кима на стул, громко задвигая его за собой. — Мы едем в командировку с айти-отделом, ты уже видел?

Это было первое утро за последние полтора года, когда Тэхён решил не проверять почту до начала рабочего дня. Сделав долгий глоток своей сладкой кофейной бурды, он отодвинул тарелку с недоеденным сэндвичем, звучно сглатывая.

— Что, прости? — апатично переспросил Ким, смаргивая остатки сна. — С айти?

Что это блять за командировка такая?

— Посмотри почту, — Хосок продолжал быть слишком счастливым для человека, которому пришлось проснуться примерно в шесть тридцать утра.

Тэхён достал свой смартфон, нажимая на значок почты: два непрочитанных сообщения. Он начал с раннего, покачивая бумажный стаканчик на весу во второй руке.

Да, они действительно ехали в командировку.

Ничего нового, руководители и приближённые к ним по должности сотрудники из нескольких отделов, в том числе и айти, жизнерадостный Хосок оказался прав. Второе сообщение было от Ким Сокджина — руководителя отдела маркетинга, и оно гласило о собрании ровно в девять в третьем зале для переговоров — Тэхён поставил свой уже полупустой стаканчик на столик, прикидывая, насколько нагло будет принести айриш кофе в офис. Во всём этом была только одна несостыковка — Чон Хосок не особо любил рабочие поездки, но почему-то сидел сейчас перед Кимом счастливый до жопы, показывая свои белоснежные зубки.

— Не знал, что ты так любишь Юнги, — Тэхён заблокировал телефон, отправляя его в свой портфель из кожи питона обратно. — Я передам Чимину, чтобы он приглядывал за своим мужем получше.

Хосок смеётся на весь зал, и бариста бросает на них сонный взгляд, полный хмурой муки.

— Ты не дочитал, да? — спрашивает Чон, забирая напиток своего прямого руководителя, делая маленький аккуратный глоток чисто из любопытства. — Там было кое-что интересное в самом конце.

— Хосок, блять, сейчас восемь утра — конечно, я не дочитал, твою мать, я вообще ещё не хочу ничего читать. Перестань быть таким, или я вылью кофе тебе в лицо.

— Ох, Тэхёна, мы все знаем, что времена, когда ты был способен кому-то плеснуть кофе в лицо, давно прошли, — Чон Хосок смеётся, правда, уже тише. — Если бы ты дочитал до конца, то узнал, что в этом году все могут взять с собой плюс один, так как командировка выпадает на праздники, и в Корею мы вернёмся только в начале января.

Тэхён допивает свою углеводную кому с пресным лицом, бросая взгляд за окно: утро было серое и неприметное, дул резкий ветер и шёл снег крупными хлопьями, который Хосок принёс на своей тёмно-зелёной шапке. Ким забрал вчера из химчистки кашемировое пальто бежевого цвета стоимостью в пять с половиной миллионов вон, купленное им в прошлом году на Рождество, в котором он теперь и сидел, пытаясь позавтракать.

— Хоби, ты же понимаешь, что я не могу взять с собой Чонгука? — Тэхён вздыхает, на мгновение снимая свою маску хладнокровного засранца. — Это практически будет прямым заявлением о наших с ним отношениях, мы не можем пойти на такое.

— Все и так знают о ваших отношениях, — Хосок хмыкает, забирая недоеденный сэндвич с тарелки, отправляя его прямиком себе в рот.

— Все, это горстка сотрудников из двух отделов? Это не все, Хосок, — Тэхён снова вздыхает, начиная раздражаться — почему всякое дерьмо любило происходить с самого утра? — Даже Сокджин не знает, не говоря уже о генеральном и его приближённых, а в нашей компании, мой дорогой Хосок, не всего два отдела — айти и маркетинг, если ты вдруг забыл. Если бы Чонгук был моим подчинённым, это вполне можно было списать на рабочий интерес, но так… Нет. Нет.

— Трудовым договором не запрещены отношения между сотрудниками, — упрямо тянет Чон, дожёвывая остатки овощного бутерброда.

Тэхён чувствует острое желание всё-таки опрокинуть кофе ему в лицо хоть раз в жизни.

— Между мужчиной и женщиной, — безэмоционально возражает Ким, снова бросив взгляд за окно. — Перестань, это глупый разговор.

— Там не прописан пол.

— Ты прекрасно знаешь, что наша компания не настолько прогрессивна.

Хосок явно был настроен поспорить ещё, но в Старбакс зашёл Ким Сокджин в потрясающем чёрном шерстяном пальто и тёмных очках от Гуччи, вынуждая своих подчинённых замолкнуть, кивнув ему с неестественными натянутыми улыбками, словно два идиота (кем они сейчас и являлись).

Ким с грустью думает, что не успел заказать себе свой кофе с виски, пока впустую трепался с грёбаным Чон Хосоком, выслушивая его нелепые глупости.

— Я возьму ещё латте, ты будешь что-то? — спрашивает он, вставая из-за квадратного столика.

— Капучино без сахара, — Чон надевает свою болотную шапку на голову, тоже вставая из-за стола. — В конце письма есть форма, её нужно заполнить до собрания: там будут данные того, кого ты хочешь взять с собой в том числе.

— Уверен, что успею проставить прочерки за те полчаса, что у нас остались, Хоби. Встретимся наверху.

Тэхён понимает, что утро испорчено окончательно, когда бариста сообщает ему минуту спустя под тихий смешок Сокджина, который стоял со своим двойным эспрессо словно греческий бог в этой чёртовой кофейне, что взбитые сливки закончились.

***

Как и ожидалось, собрание начинается с обсуждения предстоящей рабочей поездки. Ким пытается сосредоточиться, равнодушно уставившись в одну точку куда-то за плечо одной из их сотрудниц, которая обеспокоенно ёрзала под его ледяным взглядом, но не может: он думает о том, что Чонгук уже наверняка всё знал от Юнги или от того же брехливого Хосока, но молчал.

Ни единого сообщения.

Тэхён делает глоток своего фисташкового рафа без взбитых сливок, которыми он так мечтал подавиться этим утром, чтобы избежать всей ответственности, прикусывая нижнюю губу. Чонгук должен его понять. В конце концов, он не мог поступить иначе. Сокджин продолжал что-то говорить, щёлкая слайды презентации, и Ким задумчиво склоняет голову, ловя на себе пристальный взгляд Чон Хосока, флегматично смотря в ответ.

Спустя два часа пятнадцать минут они наконец заканчивают обсуждать все вопросы, и Ким Сокджин приступает к просмотру заявок в командировку, наконец-то замолкая, занимая на время свой красивый рот своим забытым эспрессо. Когда он весело хмыкает, поднимая голову от ноутбука всего через пару минут, у Тэхёна по позвоночнику пробегает дрожь, но он сохраняет пресное лицо, продолжая сверлить Хосока взглядом.

— Видимо, Чон Чонгук из айти действительно ценный сотрудник, раз его указало два человека, помимо собственного руководителя, — Сокджин задумчиво тянет гласные, отставляя в сторону бумажный стаканчик с кофе. — Чон, Ким, вам будет нужно переписать свои заявки, этот мальчишка уже едет с Мин Юнги.

Ким видит, как лицо Хосока принимает совершенно блядско-счастливое выражение, поджимая губы ещё раз — что же, он внесёт Чимина, который точно придушит Юнги, как только узнает (возможно, именно от него), что тот вписал вместо своего парня одного паршивца, но это его мало волновало, если честно.

Телефон вибрирует, и Тэхён бесстрастно делает глоток своей давно остывшей сладкой жижи, пытаясь уничтожить всё ещё улыбающегося Чона невербально, лениво смахивая уведомления, конечно успев их прочесть.

«Хён, ты указал меня в заявке?»

«Чёрт, детка, я люблю тебя»

Ким закатывает глаза, пунцовея щеками: фыркнув в стаканчик с кофе, он встаёт из-за круглого стола для совещаний, невозмутимо засовывая подмышку ежедневник, избегая смотреть своему руководителю в глаза, когда прошмыгивает мимо него с горящими краской скулами под ехидные смешки Хосока.

Почему Тэхён уверен, что эта поездка, мать его, будет незабываемой?

***

Позже, уже вечером, Ким сводит брови, напуская на себя самый строгий вид, на который он был способен, смотря на одного засранца, который улыбался абсолютно счастливо, набивая при этом свой рот китайской едой, которую они взяли навынос полчаса назад в ресторане на углу их дома.

Их, потому что Чонгук как-то совсем незаметно перебрался жить к Тэхёну, отрицать этот факт было бессмысленно — его вещи были повсюду и он не ночевал у себя уже очень давно. Даже пижонский спорткар красного цвета занимал одно из парковочных мест project managera.

— Мы должны обсудить нашу линию поведения во время поездки, — Ким делает глоток белого сухого вина, игнорируя озорную усмешку, которая расцветает на лице его парня. — Перестань чавкать и послушай меня, паршивец.

Чон заливисто хохочет, и Тэхён видит, как рис из его рта летит в разные стороны. Господи, какой же придурок. Почему он так сильно любит его?

— Я серьёзно, Чонгук. Мой номер наверняка, как и всегда, будет соседним с номером Сокджина, поэтому ты можешь перестать представлять себе всё, что ты там себе уже наверняка успел представить.

— И, что же я себе представлял, хён? — весело уточняет Чонгук, делая свой глоток пива из банки. Вот же маленький гадёныш.

— Ты знаешь, что, — Ким раздражённо цокает языком, опираясь задницей о кухонную тумбу. — Никакого секса, пока мы в командировке. Даже не думай об этом.

— Никакого секса почти три недели, — всё также весело тянет Чонгук, толкая язык за щёку. — Конечно, хён.

— Да, именно так.

— Хорошо, как скажешь. Тогда мне полагается двойная порция до отъезда, м?

Тэхён так хочет придушить этого сопляка прямо сейчас, чтобы вы знали. Он игнорирует вопрос, сжимая тонкую ножку бокала сильнее, вздёргивая правую бровь.

— И, веди себя, блять, прилично, когда мы на людях — никаких пошлых шуток, никаких идиотских замечаний, никакого распускания рук.

— Без проблем, мой строгий босс, — Чон хмыкает, откладывая палочки для еды в сторону, вытирая рот салфеткой. — Но, мне казалось, вчера ты был тем, кто ворвался в обеденный перерыв в наш с Юнги кабинет и смачно поцеловал меня взасос у него на глазах, убежав после прочь. Такое непристойное поведение, хён.

— Перестань называть меня хёном, когда я серьёзно с тобой разговариваю, зверёныш, — Ким игнорирует и замечание, которое, конечно же, было абсолютной ложью — он никуда не вбегал, с чего бы ему было бегать, словно школьнику? Просто зашёл навестить почти мужа своего всё ещё бывшего лучшего друга, не его вина, что Чонгук работает на него. И он никого не целовал, если только чуть-чуть. В конце концов, кто-то выглядел слишком соблазнительно в этой поганой джинсовой рубашке от Кельвин Кляйн, которую они вместе купили на прошлых выходных.

Об сопутствующем этому отсосе в примерочной было лучше не вспоминать, если Тэхён хотел оставаться хладнокровным.

— Почему? Тебя это заводит? — Чон встаёт из-за стола, собирая пустые контейнеры из-под еды, ухмыляясь. Самодовольный паршивец.

— Может быть, — уклончиво отвечает алкоголь в крови за руководителя проектов. — Ты должен понимать, что это не какая-то очередная пятничная попойка в Хондэ, помимо наших отделов, будут ещё юристы, отдел продаж и зам генерального — мы не можем вести себя беспечно, Чонгук. У нас могут быть проблемы.

Возможно, Ким был так взвинчен не по причине недоверия упомянутому Чонгуку, а по причине недоверия себе — он был так слаб перед этим парнем ещё с самой первой долбанной встречи, когда Хосок представил их друг другу у грёбаного автомата со снеками за неделю до злополучной пьянки в караоке — Тэхён уверен, что он очевиден в своей влюблённости до абсурда, но лучшая защита, это нападение, как всем известно.

— Детка, мне кажется, ты слишком загоняешься, но я тебя услышал, — отправив мусор в ведро, давно не стажёр забирает из рук своего вредного хёна бокал с остатками вина, допивая Просекко одним глотком. — Если ты закончил свои нравоучения вперемешку с, бесспорно, сексуальными оскорблениями, мы можем пойти в спальню? Хочу получить свой десерт. В двойном размере, пожалуйста, — последнее слово Чон выдыхает прямо в губы притихшего вдруг Кима, ухмыляясь.

Такой наглый, но в тоже время терпеливый засранец. И горячий, чтоб его — как перед ним можно было вообще устоять?

— Не люблю есть в кровати, — задумчиво отзывается Тэхён, цепляя чужую резинку мягких домашних брюк пальцами. — Десерты нужно есть за столом, Чон. Где твои манеры?

Он нисколько не удивляется, когда через секунду оказывается усаженным своей строптивой задницей на столешницу, о которую опирался всё это время бедром.

— Ты прав, никакой еды в постели, — Чонгук легко вклинивается между ног Кима, ныряя ладонями под его свободную футболку (которая явно когда-то принадлежала ему, но кого это волнует?), касаясь разгорячённой кожи, вызывая крупную дрожь. — Уверен, согласно хорошему тону, десерты также не должны разговаривать, поэтому т-с-с-с.

Тэхён скептически хмыкает, но оставляет все колкости в этот раз при себе.

Чонгук лакомится им прямо там, на кухонной тумбе, и Ким определённо забывает о своих манерах, громко проигрывая, когда губы его парня плотным кольцом смыкаются на головке, влажно причмокнув.

— А теперь самое сладкое, — говорит этот дьявол спустя время, показательно сглатывая. Мерзость. Тэхён так хочет поцеловать его, разделяя собственный вкус. — Повернись.

Ким открывает рот, собираясь возразить, но Чон опускает палец на его губы, качая головой.

— Десерты должны молчать, Ким. Где твои манеры? Давай, развернись.

В этот вечер Тэхён забывает все правила хорошего тона, кончая во второй раз с надсадным скулящим стоном на мраморную поверхность своего пиздецки дорогого кухонного гарнитура, сделанного под заказ, ещё примерно через двадцать минут.

— Это было вкусно, — сыто шепчет Чонгук ему в волосы, упираясь лбом в взмокший затылок. — Ставлю этому блюду три звезды Мишлен.

— Звёзды ставят ресторану, а не блюду, — бормочет Ким, пытаясь восстановить дыхание, смотря на пятно спермы, растекающееся по столешнице. Отвратительно, да, он даже не спорит. Как жаль, что ему всё равно на то, что вы думаете.

— Какой болтливый десерт, — хмыкнув, Чон оставляет укус в изгибе мокрой от пота шеи. — Но с занятым ртом, вероятно, он не сможет пререкаться, да?

Утром, заваривая овсянку в микроволновке, Тэхён апатично думает, что кухню легче сжечь, чем привести в порядок.

Но да, это было чертовски вкусно. Bon appétit.<span class="footnote" id="fn_38878990_0"></span>

***

Всё начинает идти наперекосяк с самого начала. Вылет был не самым ранним, но они всё равно почти опаздывают на рейс, потому что Чонгук, этот невыносимый паршивец, седлает бёдра Тэхёна утром, как только звенит будильник, выдыхая тому на ухо вкрадчивое «Хён, почти три недели без секса, да? Хочешь кончить в меня сейчас, м?».

Против таких предложений у Кима не было никаких аргументов.

Они приезжают в аэропорт по отдельности, но Тэхён всё равно не может отделаться от мысли, что на их помятых сонных лицах всё было и так написано заглавными буквами. Хосок встречает его паскудной улыбкой, попивая воду без газа из бутылки, покачиваясь на пятках, и Ким готов поспорить, что этот придурок уж точно всё понял.

— Все уже ушли на посадку, — весело щебечет Чон, толкая свой маленький чемодан для ручной клади, обклеенный бирками из разных стран. — Интересно, какие вам достанутся места? Со мной уже кто-то сидит, кстати.

Тэхён не удивляется, когда их регистрируют вместе — других свободных мест попросту нет. Он не спорит — просто кивает сотруднице, натягивая вежливую улыбку на своё красивое лицо, поджимая губы. Перелёт долгий, практически пятнадцать часов, и, хоть они и доплатили за бизнес, это всё равно будет изнурительно. Чонгук, совершенно довольный происходящим, очаровательно улыбается девушке вплоть до момента, пока они не отходят от стойки регистрации со своими билетами.

— Быстро. И молча, — цедит Ким, кивая в нужную им сторону, торопливо пробираясь сквозь рой людей. Как же он ненавидел аэропорты.

— Слушаюсь, босс.

— О, ролевые игры начальник и подчинённый? — Хосок сверкает глазами, продолжая катить свой чемодан. — Так предсказуемо, Тэхёна. Наказываешь Гука за несданный отчёт?

— Заткнись нахер, или сейчас я вспомню, что я твой начальник, и поверь, тебе это совсем не понравится, когда мы прилетим в Париж, — огрызается Ким под жужжащее хихиканье своего парня.

Он жалеет о том, что подписался на всё это, уже сейчас. А ведь они ещё даже не сели в самолёт, блять.

***

Тэхён совсем не удивляется и тому, что кресла перед ними занимает Ким Сокджин и руководитель отдела продаж — Ли Бомгю. Ким улыбается им самой приветливой улыбкой, какую только может из себя выдавить, очень надеясь на то, что Чон не додумался поставить утром ему где-нибудь на видном месте чёртовых засосов, пока объезжал его член: Тэхён теряется в воспоминаниях всего на пару ярких секунд, вспоминая, как сладко стонал этот несносный паршивец и как сжимался, хныча от удовольствия, плавно двигая бёдрами, когда в него мягко врезается этот самый Чонгук, кланяясь Сокджину и Бомгю из-за плеча рассеянно застывшего project managera.

— Доброе утро, меня зовут Чон Чонгук, разработка мобильных приложений. Очень рад знакомству, — говорит он, продолжая выглядывать из-за плеча Кима, словно щенок.

Тэхён уверен, что они выглядят, как два идиота — Хосок и Чимин были бы просто в восторге от этой сцены, но к счастью, они не родились с золотой ложкой во рту, как один симпатичный айтишник, который любезно взял на себя все дополнительные расходы.

Сокджин поправляет свои очки от Гуччи на переносице, расцветая в улыбке.

— Так вот как выглядит самый популярный сотрудник нашей компании, — говорит он, и Ким наконец-то выходит из ступора, забрасывая в отсек для ручной клади свою дорожную сумку, бесстрастно смотря перед собой. — Я Ким Сокджин, руководитель отдела маркетинга, а это Ли Бомгю, руководитель отдела продаж. Рады познакомиться с тобой, Чон Чонгук.

Чон улыбается, забрасывая свою сумку тоже. Тэхён садится у окна, и, застегнув ремень безопасности, достаёт маску для сна из поясной сумки, многозначительно сведя брови.

— Я собираюсь спать, так что не дёргай меня, — шипит он, наклонившись к уху по-прежнему непонятно чему улыбающегося Чонгука. — И никаких выходок, ты понял?

— Конечно, хён, — весело шепчет Чон, тоже понизив голос. — Ты так перетрудился этим утром, тебе стоит отдохнуть.

Когда-нибудь Ким задушит его, так и знайте, но пока он только флегматично вскидывает бровь, хмыкнув, и опускает маску на глаза, откидываясь в вполне удобном кресле.

Проснувшись через пару часов, Тэхён обнаруживает себя укрытым пледом с эмблемой авиалинии, которой они летят. Чонгук тоже спит, уронив голову на грудь, и его отросшие волосы нелепо торчат в разные стороны из-под капюшона чёрного худи — Ким укрывает его частью своего пледа, аккуратно убрав перед этим непослушные пряди с лица. Когда он снова откидывается в кресле, вернув маску на глаза, Чон вдруг находит его ладонь под мягкой тканью, переплетая их пальцы.

Тэхён совсем не улыбается, никогда в жизни, когда проваливается обратно в сон.

***

Париж встречает их моросящим дождём и промозглым ветром — типичная погода для Франции в почти середине декабря. Отель, в котором они должны были заселиться, соответствовал статусу компании — генеральный никогда не скупился на командировочные, не став изменять себе и в этот раз. Тэхён чувствует себя вывернутым наизнанку от смены часовых поясов, равнодушно скользя взглядом по интерьеру лобби, желая только одного — принять душ и упасть в кровать хотя бы на пару часов. Когда Сокджин подходит к нему с со странной улыбкой, возвращаясь от стойки ресепшена, Ким смутно догадывается, что его, видимо, ожидает какое-то дерьмо.

— Произошла небольшая путаница с документами, — просто говорит руководитель отдела маркетинга, протягивая Тэхёну две ключ-карты. — Ты будешь жить вместе с Чон Чонгуком, а твой друг Пак Чимин — с Хосоком. Мин Юнги удачливый негодяй, ему достался одноместный люкс на другом этаже. Прости, Тэхён-щи. В этом нет никакой проблемы?

Тэхён машинально убирает карты в карман пальто, ничего не отвечая. Выражение его лица выражало скуку.

— Отлично, — Ким Сокджин улыбается шире, хлопая подчинённого по плечу. — Джонхён забронировал для всех нас столик в ресторане на девять вечера. Мой номер следующий от твоего, если я понадоблюсь тебе. Увидимся.

О да, в этом совсем не было никаких проблем.

Когда спустя пару минут Чонгук заходит в холл отеля с двумя большими стаканчиками из Старбакса, куда он благосклонно согласился сбегать, пока руководство разбиралось с регистрацией, Ким понимает, что у них нет абсолютно никаких шансов сохранить их отношения в тайне.

Ни единого.

***

До ужина оставалось ровно два часа — достаточно времени, чтобы успеть привести себя в относительный порядок, но, конечно же, всё идёт через жопу. Тэхён совершает две роковые ошибки, и первая из них — соглашается на совместный душ.

— Никакого секса, ты помнишь? — бормочет Ким, избавляясь от одежды под пристальным взглядом хитро улыбающегося Чонгука.

— Конечно, обещаю держать руки при себе, — тянет паршивец, стягивая худи через голову.

Тэхёну следовало догадаться, что это была плохая идея, но он слишком вымотался для размышлений: закатив глаза, Ким скрывается за дверью ванной комнаты, оставляя её открытой. Чон присоединяется к нему ровно через минуту, беспечно насвистывая какую-то идиотскую песенку. Сперва они действительно просто моются, смывая усталость, и в этом нет никакого сексуального подтекста, отнюдь, пока Чонгук не встаёт Тэхёну за спину, скользя по чужим бёдрам ладонями, легко массируя их.

— Просто смываю пену, расслабься, — шепчет он замершему Киму в шею, собирая губами капли воды. Расстояние между ними не больше дюйма. — Вот тут тоже осталось, — добавляет Чон, касаясь под яйцами.

— Чонгук, — Тэхён почти рычит, сглатывая. Волна удушающей похоти окатывает его с ног до головы, заставляя вздрогнуть. — Убери, блять, свои руки. Живо.

— Детка, я же ничего не делаю, — Чонгук хмыкает, и его пальцы нежно обводят контур члена, останавливаясь на головке. — Но мог бы, если бы ты хорошо попросил.

Ким выталкивает поганца из душа под его же заливистый смех с остатками пены в волосах.

Вторая ошибка была до нелепого тривиальна.

— У нас ещё больше часа, — говорит Чон, уже одетый в классические, мать его, брюки, и рубашку, когда Тэхён выходит из ванной чуть позже, доставая из мини-бара бутылку Моёт.<span class="footnote" id="fn_38878990_1"></span> — Хочешь разогреться перед выходом, большой босс?

День был чертовски длинный, буквально бесконечный, и Ким думает, что немного шампанского перед ужином вряд ли убьёт их, верно? Молча кивнув, он укладывает чемодан на пол, находя в нём точно такие же брюки и свободную чёрную сорочку из шёлка от Версаче — совсем немного лоска. К моменту, когда последняя пуговица оказывается застёгнутой, Чонгук уже стоит перед ним, подавая бокал игристого.

— За поездку, — паршивец легко чокается бокалами, ухмыляясь. — И за твоего начальника, перепутавшего заявки.

Тэхён не отвечает, делая крупный глоток. Пожалуй, он не учёл тот факт, что последний приём пищи, состоящий из сэндвича с уткой ещё в самолёте, был много часов назад: алкоголь оседает в крови слишком быстро, поэтому, когда спустя бокал Чонгук жарко выдыхает ему в губы «Я соскучился. Давай поцелуемся?», он просто кивает, ловя его вдох кончиком языка, толкаясь в приоткрывшийся рот.

Они целуются грёбаных сорок минут — жадно, мокро, бесстыже — совсем позабыв о времени, пока в номер не стучит Сокджин, заставляя их отпрянуть друг от друга с совершенно шальными глазами.

— Парни, девять часов, — Ким Сокджин звучит на удивление бодро — очевидно, он провёл эти два часа с большей пользой. — Тэхён-щи, не забывай, что Джонхён заставляет последних пришедших пить с ним на брудершафт.

Ким смотрит на губы своего парня: покрасневшие, бесстыдно припухшие, искусанные, касаясь своих точно таких же указательным пальцем, уже представляя довольные рожи одного Пак Чимина и одного Чон Хосока.

Кажется, сегодня он слегка проебался в своих решениях. Жалел ли он об этом? Нисколько.

***

Бешенный рабочий ритм начинается уже со следующего утра, поэтому им почти не приходится притворяться — они пересекаются с другими отделами только по вечерам за ужинами, но Чонгук действительно ведёт себя, как примерный мальчик, и не то, чтобы Тэхён не просил его именно об этом, но, возможно, он совсем немного соскучился по грязным шуточкам и двусмысленным пошлым намёкам. По возможности поцеловать Чона днём украдкой где-нибудь в стенах офиса, снимая напряжение после очередного многочасового совещания. По тому, как тот шептал до дрожи раздражающее, серьёзно, только раздражающее и ничего больше, «Детка, хочешь меня?», седлая его бёдра, или «Хён, ты такой мокрый для меня, так хорошо, да?», прежде чем толкнуться в него.

Блять, Тэхён так чертовски сильно соскучился по всему этому.

— Боже, как же я заебался, — Хосок мученически громко стонет, сжимая переносицу пальцами, вынуждая Кима вынырнуть из своих размышлений. — Меня уже тошнит от этих мудаков, а прошла только неделя.

— От наших дорогих инвесторов, с которыми нам нужно заключить договора до конца месяца, если мы не хотим, чтобы генеральный нас поимел, ты хотел сказать? — Тэхён хмыкает, ослабляя галстук. — Не ты ли был так воодушевлён поездкой ещё месяц назад, Хосоки?

Обычно жизнерадостный Чон Хосок скалится в улыбке, вскидывая средний палец — да, он действительно не очень любил командировки. Ким ухмыляется, делая глоток своего пряного латте со взбитыми сливками и корицей, кивая подошедшему к ним Сокджину.

— Непростая неделька, да, парни? — спрашивает тот, что-то увлечённо листая в своём телефоне. Скорее всего, рабочее расписание. — Но на сегодня мы закончили, а впереди выходные. К тому же, мы в Париже, а это не так уж и плохо, да? — весело хмыкает Ким, убирая смартфон в карман шерстяного пальто. — Как насчёт пропустить по стаканчику?

Ким Сокджин был немного сумасшедшим и себе на уме, как считал Тэхён, но отличным руководителем и отзывчивым человеком — предложить выпить в три часа дня было вполне в его стиле.

— Звучит неплохо, — Чон кивает, косясь на Тэхёна. — Что скажешь, Ким?

Тэхён знает, что до вечера Чонгук будет работать — в отличии от них, его рабочий день ещё не закончился. Чимин наверняка потащит Юнги смотреть Эйфелевою башню или что-то типо того, поэтому отказываться не было никаких причин.

— Поехали.

Это была третья роковая ошибка одного Ким Тэхёна.

***

Сокджин привозит их в абсолютно непримечательный и совершенно пустой днём бар, находящийся не так далеко от отеля. Они заказывают виски с содовой, занимая столик в углу, явно привлекая внимание скучающей официантки. Тэхён не был любителем выпить днём, но неделя действительно выдалась адской, поэтому он был ничуть не против немного расслабиться. Ким отправляет Чону лаконичное «Зашли с Сокджином и Хосоком выпить, ты ещё занят?», получая в ответ ожидаемое «Развлекайся, большой босс, я в полной жопе» через пару минут. Тэхён апатично думает, что хотел бы развлечься совсем иначе, но Ким Сокджин всё ещё жил за стеной, а они всё ещё не умели быть тихими. К тому же, это означало проиграть одному сопляку, а он тоже не любил проигрывать, как оказалось.

Или просто был идиотом, но это как посмотреть.

Спустя два часа алкоголь берёт своё, и Ким совсем не удивляется, когда Хосок не спешит возвращаться от барной стойки, куда ушёл для очередного заказа, оставшись поболтать с симпатичной официанткой. Сокджин отправляет в рот горсть очищенных фисташек, подперев голову кулаком, улыбаясь.

— Как Чонгуку Париж? — легко спрашивает он, делая короткий глоток.

Ким Сокджин был не только сумасшедшим, а в целом порой просто страшным человеком, чтобы вы знали. И прямолинейным. Всегда. Именно поэтому Тэхён знал, что им с Чонгуком был нужен план поведения. Именно поэтому Тэхён знал, что им нужно было держаться от него подальше настолько, насколько это вообще возможно.

— Он уже был тут, — Ким вскидывает правую бровь, небрежно смотря в ответ. — Думаю, ему нравится Европа.

— Конечно, всем нравится Европа, больше свободы и всё такое, — Сокджин весело хмыкает, делая ещё один глоток. — Мин Юнги очень хвалил его. Умный парень, да?

— Да, Чон умный, — Тэхён подозревает, что этот разговор не закончится для него ничем хорошим. Грёбаный же Хосок продолжал флиртовать с официанткой, очевидно не собираясь возвращаться в ближайшее время.

— Не знал, что умные парни твой типаж, обычно ты выбирал мудаков, — Сокджин тянется к пачке сигарет, всё ещё весело улыбаясь. — Так значит, вы вместе? Когда собирался рассказать родителям?

Ким Сокджин был не только сумасшедшим и прямолинейным, может быть, он также был старшим братом уже немного взбешённого project managera.

— С чего ты взял, что мы вместе? — цедит Тэхён, делая долгий глоток. Да, поездка точно будет незабываемой, он, блять, не ошибся. — Я просто сказал, что Чон умный, потому что это действительно так.

— Ну да, просто сказал, что он умный, — Сокджин смеётся своим гадким заливистым смехом, закуривая. — Просто указал его в заявке. Просто целовался с ним ещё почти год назад в караоке. Чья-то машина просто стоит на твоём парковочном месте. Всё так просто, Тэхён. Так что насчёт родителей?

Ким краснеет пятнами, громко отставляя пустой рокс в сторону. Возразить было нечего, чёртов догадливый Сокджин, как всегда, оказался прав.

— Ничего. Им пока не обязательно знать.

— Почему? — Сокджин перестаёт быть весёлым, сменяя взгляд на нежный. Чёрт бы побрал этот бар, думает Ким-младший, ёрзая на своём месте. — Прошло много времени с тех пор, Тэхён. И Чонгук совсем не похож на Ин Сона, насколько я могу судить.

Тэхён осоловело моргает, поджав губы. Протянув руку, он забирает чужой стакан, делая ещё два жадных глотка. Бесспорно, когда он вернётся в отель, то будет пьян в стельку.

— Это тебя не касается, перестань блять допрашивать меня уже, — огрызается руководитель проектов, сузив глаза.

— Касается, ты же моя семья, — Сокджин качает головой, выпуская дым в сторону. — Он плохо к тебе относится? Ты в нём не уверен?

Сомневался ли Ким в Чонгуке? Конечно же, нет. Плохо ли тот к нему относился? Ответ тоже был отрицательным. Дело было совсем в другом, но Тэхён скорее откусит себе язык, чем произнесёт это в слух. Впрочем, его горячо любимый братец тоже был умным. Особенно умным, когда это не требовалось.

— Боишься, что он бросит тебя, как тот мудак? А разве есть повод? — Тэхён упрямо молчит, всё ещё сжав губы. — Я видел вас в самолёте, как он укрывал тебя — поверь, я редко встречал столько трепета в чьих-то прикосновениях и взгляде. Уверен, этот милашка сильно любит тебя, раз столько времени терпит твой сладкий характер, — Сокджин ухмыляется на последних словах, давя сигарету в пепельнице. — И, очевидно, ты его тоже, раз он сейчас тут, с тобой.

К счастью, Бог видимо всё же существовал, потому что Киму не приходится отвечать на всё это дерьмо — Чон Хосок наконец-то возвращается вместе с выпивкой, держа в руках три полных стакана.

— Простите, — он довольно щурится, садясь обратно за стол. — Что я пропустил?

— Ничего, — Тэхён отмирает, возвращая своё любимое скучающее выражение лица, пододвигая к себе алкоголь. — Обсуждали твоих новых любимых французских инвесторов.

— Нет, только не это, — Чон стонет, роняя голову на руки. — Никаких разговоров о работе, я вас прошу.

Сокджин кивает, легко улыбаясь. Ким занимает рот виски, пытаясь отделаться от тепла, назойливо затопившее его сердце. Да, он всё также был самонадеянным снобом, но также Тэхён был и просто человеком, возможно, далеко не таким уверенным в себе, каким хотел казаться для остальных. Он действительно никогда не имел сомнений насчёт Чонгука, но также он знал, что его брат никогда не стал бы ему врать. Ким не сомневался в Чоне, он сомневался, что достоин его.

Идиотом он тоже так и остался.

***