Бонус (1/2)
***
Тэхён делает глоток уже остывшего американо из кружки с жизнеутверждающей надписью «Лучший босс из тех, что меня не трахал» — конечно, это был остроумный подарок Хосока на какой-то там корпоративный праздник — поправляя очки на переносице. Сейчас суббота, на нём огромная чёрная толстовка одного Чон Чонгука, который сидел рядом, трусы (серые боксеры от Кельвин Кляйн, он так предсказуем) и носки с Микки Маусом (это не его, честно). Ноутбук лежал на коленях, и Ким разбирался с правками к презентации, которые набросал Хосок.
Тэхён должен был сделать это вчера, но оказался слишком занят всяким, поэтому не успел.
— Ты снова взял работу на дом, — словно прочитав его мысли, тянет Чонгук, ударяя по кнопкам джойстика от Х-бокс так, словно хотел разломать его к чертям собачьим.
Да, Тэхён купил этому уже не совсем малолетке Х-бокс. Неважно, что он рубился в него нисколько не меньше.
— Да, снова, — Ким огрызается, делая ещё один глоток тёмной холодной жижи. — Не бойся, меня скоро уволят, и я буду весь твой, мелкий паршивец.
Чонгук смеётся, ударяя по кнопкам снова, выпрямляя спину.
— Почему тебя должны уволить? — он хмыкает, всё-таки нажимая на паузу, и разворачивается к своему парню: на нём только безразмерные шорты, и Ким немного зависает, смотря на чужой обнажённый торс. Чёрт, какой же он сексуальный, мать его. — Генеральный обожает тебя. И не только за твою задницу в брюках от Гуччи, ты сам знаешь это.
— Потому, что я не справляюсь со своими обязанностями, — Тэхён клацает мышкой, принимая ещё одну правку. — Это уже третья суббота, когда я работаю дома. Ты сам это сказал.
— Эй, я не это имел ввиду, — Чон хмурится, откладывая джойстик. — Я имел ввиду, что тебе нужно отдыхать, хён.
— Господи, не зови меня хёном, — Ким морщится, снова громко отпивая кофе. — Я не могу отдыхать — в понедельник нужно сдать проект, а я всю неделю был занят всякой хернёй. Сексом с тобой, например. Я не справляюсь.
Чонгук смеётся, нисколько не обижаясь на колкости.
— Пятнадцать минут отдыха в день не делают тебя плохим руководителем, Тэхён.
— Отдыха, — Ким хмыкает, отклоняя очередное замечание Хосока, хмурясь. — Эти пятнадцать минут превратились в три часа сегодня. В субботу. Я не справляюсь.
— Эй, — Чон становится серьёзным. Тэхён уже хорошо изучил это выражение лица: сжатые плотно губы, прямой взгляд, ни намёка на веселье в глазах. — Все знают, что это сложный проект и сложный заказчик: вам дали мало времени и ресурсов, и ты каждый день сидишь в офисе до десяти не потому, что не умеешь делегировать свои задачи или не справляешься. И сейчас ты тоже не по этой причине доделываешь эту презентацию, а потому, что её отклонили в восемь сорок в пятницу. Каждый руководитель хотя бы раз сталкивался с таким дерьмом и брал работу домой — твоя команда тебя обожает, а ты ахуенный специалист. Перестань загоняться там, где не нужно.
— Боже, меня утешает малолетка, — Ким улыбается, наконец-то заканчивая: он откладывает ноутбук с бёдер, потягиваясь. — Как я докатился до этого?
— А ещё трахает, — Чонгук отмирает, возвращая себе беспечный вид, разворачиваясь обратно к плазме. — Лучше подумай, как ты докатился до этого, хён.
— Я тоже мог бы тебя трахать, паршивец, — Тэхён допивает американо, морщась, когда кофейный осадок скрипит между зубами. Чон запускает игру, мгновенно начиная опять остервенело бить по кнопкам.
— Мог бы, — легко отзывается он. — Никогда не говорил, что против.
Ким смотрит ему в спину, ничего не отвечая.
Мог бы.
***
Когда Мин Юнги вдруг появляется в стенах офисной кухни, Тэхён не давится едой — салатом и кофе — только благодаря многолетней выдержке. Мин жмёт на кнопку кофемашины, выбирая какой-то там режим, меланхолично смотря на то, как пластиковый стаканчик медленно наполнялся чёрной мешаниной, именуемой кофе. Он равнодушно ждёт, пока прекратится треск, и, взяв двумя пальцами стакан за края, прямиком направляется к столику Ким Тэхёна.
Ким Тэхёна, который уже понял, что его, очевидно, ожидало какое-то крупное дерьмо.
— Привет, — Юнги садится напротив, впиваясь бесцветным взглядом насторожившемуся Киму в лицо. — Не против?
— Э-э-эм… — единственный человек, который мог в этом здании посоревноваться с Тэхёном в вечно апатичной роже, был Юнги, и оказаться объектом его пристального внимания несколько…напрягало. — Эм, нет. Конечно, нет. С чего бы.
Тэхён знает, что даже если за его столом сейчас сидел президент, Мин Юнги было бы на это откровенно насрать. Ким бросает взгляд на свой стаканчик с эспрессо, почти пустой, и занимает рот остатками салата.
Какое-то время Мин просто смотрит за тем, как он ест.
— Не знаю, как сказать это иначе, поэтому скажу прямо, — Юнги заговаривает ровно в тот момент, когда Тэхён заканчивает пережёвывать последнюю порцию резко ставшего безвкусным овощного салата с морковкой: витамины очень необходимы, если ты тоннами глушишь всякую бурду, как говорит его мать. — Чимин хочет пойти на парное свидание. Ты и твой парень. В эти выходные.
Тэхён знал, что его ждёт какое-то дерьмо, но блять, это что ещё за?!
— Нет, — Ким бесстрастно проглатывает вставшую комом еду, проталкивая её в пищевод глотком кофе. — Ни за что.
— Да, — Мин хмыкает почти с весельем, тоже делая глоток. — Боулинг. В субботу в семь.
— Нет, — Тэхён лениво вскидывает одну бровь, начиная покачивать свой стаканчик на весу. — Нет, Юнги. Никаких парных свиданий, — он выделяет последнее слово брезгливой интонацией, с отвращением кривя пухлый рот.
— Да, Тэхён, — Мин почти зевает, скучающе закатывая глаза. — Чимин пришлёт адрес. Одень что-нибудь подходящее, — Юнги окидывает Кима скептическим взглядом. — Возьми у Гука что-нибудь, к примеру.
— У меня есть одежда, — руководитель проектов отдела маркетинга раздражённо шипит, поджимая губы. — Я знаю, как уместно одеться в сраный боулинг.
— Отлично, — Мин Юнги, этот чёртов подонок, встаёт из-за стола, оставляя после себя почти не тронутый стаканчик с так называемым кофе. — Давай, увидимся.
Тэхён провожает его спину пустым взглядом.
Всё же, стоило задушить Пак Чимина пару месяцев назад.
***
Ким достаёт старые джинсы со времён университета из глубин шкафа, беззвучно шипя ругательства. Они садятся чуть более плотно, чем он ожидал, но, в конце концов, за это время он набрал килограмм семь — реальность была беспощадна. Они всё равно всё ещё свободные, с высокой талией и широким кроем штанин, рваные на коленях, и он чувствует себя каким-то Чон Чонгуком, разглядывая свои ноги в зеркало. Упомянутый Чон Чонгук, наблюдающий за ним с кровати, на которой он беззаботно лежал морской звездой, подозрительно молчал. Тэхён находит серую футболку без рукавов от Дизель, купленную в каком-то угаре в чёрную пятницу в прошлом году, заправляя её в джинсы под пристальным взглядом. Выдернув с вешалки простую кофту с капюшоном на молнии, он разворачивается, скептически сводя брови.
— Как я выгляжу? — спрашивает project manager, жуя губы. — Эй, ты там уснул, что ли?
— Выглядишь аппетитно, детка, — Чонгук раскатывает на языке бесячее прозвище, и тон его голоса не сулит Тэхёну ничего хорошего. — Ты так одевался студентом?
— Я так одевался, когда у меня не было вкуса, — Ким фыркает, набрасывая кофту на плечи. — Вставай, нам нужно выйти через десять минут. Я заказываю такси.
Чон не двигается с места, но его взгляд загорается озорным огоньком, который Тэхён тоже очень хорошо знал. Слишком хорошо — он видел этот огонёк каждый раз за секунду до того, как оказывался без штанов.
— Нет, Чонгук. Вставай.
— Что нет? — уже как три месяца не стажёр подбирается, садясь в постели, не торопясь с неё слезать. Его голос сквозит озорным весельем.
— Ты знаешь, что. У нас нет на это времени.
— Нет времени на что, хён?
— Заткнись и вставай, мелкий пиздюк, — Тэхён подходит к кровати, упираясь коленями в её край. Он не решается схватить своего несносного парня за что-либо, поэтому просто буровит того тяжёлым взглядом. — Чимин оторвёт нам головы, если мы опоздаем. Поехали.
— Нет времени на что, хён? — повторяет Чонгук, толкая язык за щёку. Этот его блядский жест, чтоб его. — Нет времени на то, чтобы я тебе отсосал? Или на то, чтобы я вставил в тебя пальцы, пока ты будешь сидеть на моём лице?
— Чонгук, — Ким щурится, всё же хватая засранца за футболку на груди, дёргая на себя. — Вставай с кровати, у нас парное свидание с подачи теперь уже твоего лучшего друга. Не зли ме…
Чонгук опрокидывает Тэхёна на постель без особых усилий под яростный визг.
Они опаздывают на двадцать минут, и Чимин с лисьей ухмылкой уточняет, почему Тэхён выглядит так, как будто его поимели за пять минут до выхода. Ким не отвечает, раздражённо смотря на своего бывшего лучшего друга поверх бокала пива, игнорируя довольную рожу одного паршивца (да, он сел ему на лицо и позволил вставить в себя три пальца, и что? Вы не имеете права его осуждать), пока Мин Юнги уходит оплачивать дорожки.
Парные свидания уже не казались Тэхёну такой уж плохой идеей, но он никогда не признается в этом.
***
Всё проходило в целом неплохо. Они делятся на две команды — отдел айти против бывших (Ким всё ещё делал вид, что злился из-за ситуации с звонком) лучших друзей. Проигравшие закрывали счёт, и Тэхён хмыкает, заказывая третье пиво. Он неплохо играл, и Пак тоже, но мелкий засранец по имени Чон Чонгук выбивал страйк за страйком, и Ким быстро понимает, что это соревнование особо не имело смысла, начиная дурачиться: он ставит ногу за линию, когда Юнги бросает шар, давясь истерическим смехом, когда тому не засчитывают из-за его выходки очки. Чон смеётся, наблюдая за ним, но когда Тэхён проделывает тоже самое с ним, толкает того в плечо с громкий «Эй, перестань!» под гогот Чимина.
Чонгук любил соревноваться и не любил проигрывать, и Тэхён знает это, щекоча того, когда он пытается бросить шар в следующий раз.
— Видел бы тебя сейчас кто-то из офиса, — Юнги хмыкает, отпивая своё пиво. — У них бы глаза выпали. Ты как ребёнок.
— Несносный ребёнок, — Чонгук говорит слишком ласково для человека, чья команда начала уступать и для того, кто не терпел поражений. — Мне придётся наказать тебя дома, хён.
— Бла бла бла, — Тэхён закатывает глаза, цокая языком. Его лицо принимает привычное надменное выражение. — Вы такие скучные.
Чонгук смеётся, и этот смех колокольчиками звенит у Кима где-то под кожей.
Команда Тэхёна и Чимина одерживает победу с отрывом в одно очко, и Юнги оплачивает счёт под надоедливое нытьё своего подчинённого.
— Ну хён, у меня есть деньги, дай я тоже скинусь, — тянет Чонгук, повиснув на плече своего руководителя.
«И кто тут теперь несносный ребёнок», думает Ким, почему-то улыбаясь.
— Деньги есть у твоих родителей, мелочь. Оставь их для своего парня, — меланхолично отзывается Мин. — Купишь мне обед, а сейчас завались.
Тэхён хочет своенравно возразить, что у него, в общем-то, тоже есть деньги, но всё же молчит, покачиваясь на пятках. Они продолжают вечер в каком-то баре неподалёку, занимая большой квадратный столик, и Ким берёт на всех пиво, со странным чувством наблюдая за тем, как Чонгук пьёт свою пинту светлого: у него отросли волосы и он спрятал их под коричневой шапкой, но они всё равно выбились из-под неё, забавно пушась.
Чертовски красив. Этот мелкий засранец в джинсовке и простой белой футболке был чертовски красив, и один Ким Тэхён так сильно запал на него.
— Почему ты назвал это свиданием? — Ким переводит взгляд на Чимина, который сидел, вжавшись в своего почти мужа. — Если хотел позвать нас на попойку, можно было так и сказать.
— Тэхёна, ты иногда такой сноб, — Пак смеётся, из-за чего его глаза превращаются в две узкие щёлочки. — Тебе разве не нравятся свидания с Гуки? Помню, ты рассказывал мне про одно, где ты отс…
— Заткнись, — Тэхён бросает в Чимина солёной соломкой, снимая губами пенку со своего пива. — Как же ты любишь трепаться. Заткнись.
Чимин снова смеётся, и Ким тянется через стол, чтобы, очевидно, всё же наконец-то задушить его, но оказывается вдруг притянутым Чонгуком к себе за капюшон кофты.
— Ты очарователен, — Чон шепчет ему куда-то в шею, вызывая табун мурашек, и его губы мажут по острому углу челюсти, пытаясь утянуть в поцелуй. — Мой очаровательный вредный хён. Я люблю тебя, знаешь?
Тэхён краснеет, замирая, и вскидывает голову, ощетиниваясь.
— Что ты несёшь, паршивец, — Ким шипит, алея щеками, и Чонгук таки целует его, толкаясь языком в рот.
Мин Юнги издаёт булькающий звук, и Тэхён различает его «Отвратительно» прежде чем ответить на ласку, повержено застонав.
Определённо, если кто-то из офиса увидел бы его сегодня, у этого человека точно выпали бы глаза.
Это хороший вечер и да, Тэхёну нравятся парные свидания, только не рассказывайте никому.
***
— Значит, мы можем поменяться местами, — Ким делает глоток капучино с карамельным сиропом и сливками, причмокнув в конце. Такая сладкая дрянь. Голос звучит непринуждённо, как будто он говорит о погоде.
Чонгук поднимает голову от своей коробки с токпокки: они взяли еду навынос и теперь тусовались в его просторной квартире в стиле модерн, заняв кухню.
— Интересная смена темы, минуту назад мы говорили о Хосоке, — Чон хмыкает, отправляя в рот палочки с едой, громко чавкая.
Невыносимый засранец.
Тэхён поддевает кимчи из чужого контейнера, отправляя себе в рот: он тоже чавкает, щурясь, и Чонгук вдруг смотрит на него абсолютно влюблённо. Ну что за придурок.
— Так что? Можем?
— В любой момент, милый, — уже не стажёр хмыкает, набивая рот рисом.
— Я серьёзно.
— И я.
Ким берёт рис, цепляя овощи. Чёрт, вкусно. Его желудок в полном ужасе, потому что он добавляет ещё кофе, вытирая испачканный соусом рот салфеткой.
— Не думал… — Тэхён запинается, подбирая слова. — Не думал, что ты бываешь снизу.
— Почему? — Чонгук фыркает, заканчивая с токпокки. Он косится на острую курочку Кима, облизываясь.
— Не знаю, — Тэхён задумчиво стучит палочками по краю контейнера с едой, избегая смотреть на своего парня, вдруг смущённый до нелепого. — Мы никогда это не обсуждали. Просто всё было так…как было. Не знаю. Почему ты смеёшься?!
Чон хохочет слишком заразительно, вызывая невольную улыбку у одного насупившегося Ким Тэхёна.
— Прости, — Чонгук успокаивается, вытирая выступившие от смеха слёзы, всё-таки воруя чужую еду. — Ты прав, мы это не обсуждали, и я особо не давал никаких намёков. У меня нет каких-то предрассудков, детка. Я не против меняться.
Тэхён морщится от прозвища, пиная одного засранца под столом в колено.
— То есть, у тебя уже был такой, кхм, — Ким прокашливается, пряча раскрасневшееся лицо за стаканчиком с фирменным логотипом какой-то кофейни: ярко-жёлтый цвет казался сейчас таким раздражающим. — Такой секс?
— А мы играем в игру «У меня никого до тебя не было» или нужно ответить честно?
— Честно, придурок, — Тэхён откладывает палочки, делая долгий глоток своей сладкой бурды.
— Да, я был снизу, но последний раз — до нашего с тобой знакомства.
— Значит, давно, — Ким совсем не считал сколько они вместе, абсолютно.