Глава 2: рыцарь с дозой вместо розы (2/2)
***
В толпе невыносимо душно. Рана от инъекции все еще горит и чешется. Ин Хо игнорирует ее, как и вонь, окружившую со всех сторон. Страх, паника и безысходность. Слабые нотки феромонов прорываются сквозь подавители и проникают в воздух. Альфы, стоящие с правой стороны, на кружочке, вроде как храбрятся, но на деле воняют хуже всех. Испарина на лбах, прилипшие к спинам ветровки, покрасневшие рожи — все это говорит правду, в отличие от их слов и действий. Они готовы слинять хоть сейчас, но жажда наживы и успеха всегда побеждает.
Ин Хо знает.
От обилия запахов кружится голова. Он, девять лет находившийся в стерильных условиях острова, не привык к такому многообразию. Размеренно дышать получается с трудом. Спортивный костюм жмет в плечах и в бедрах, а рукава не достают до запястий. Другого размера в экстренном порядке просто не нашлось. Ин Хо приходится мириться и с этим.
Раздражение нарастает.
456-й еще орет без перерыва. Пытается убедить всех проголосовать против продолжения игры, спорит с остальными, верит в свою безоговорочную победу.
Чем больше кружочков, голосующих «за», тем больше он распыляется, а толпа все звереет:
— Откуда ты вообще знал, что нас будут расстреливать, как уток в «Duck Hunt»?!
— Это из-за тебя мы чуть не померли, ты нас до усрачки напугал!
Пауза.
— Я в эти игры уже играл! — неожиданно в сердцах выкрикивает 456-й, перебивая взбешенную им толпу.
Ин Хо опускает голову. Кривит губы. То ли от отвращения, то ли от презрения, то ли от жалости, проскользнувшей на миг в его сердце. Это ж каким идиотом надо быть? Шестью словами повесить на себя мишень, которую даже святой водой не смоешь. И этот придурок грозился уничтожить Организацию?
Мысль о том, что 456-й и его команда неудачников могли положиться на один лишь маячок, спрятанный в импланте, перестает казаться Ин Хо нелепостью.
— То есть, ты, ублюдок, выиграл, и собираешься второй раз сорвать куш в сорок пять миллиардов вон? — спрашивает один из игроков.
— Вы не понимаете! — надрывается 456-й. — Если вы продолжите играть в эти игры, то все умрете! Как те люди, что играли вместе со мной!
Ин Хо опускает голову еще ниже и замирает. Откровенная ухмылка застывает на лице. Он начинает внутренний отсчет. Три. Два. Од-и…
— Падажжи, чувак. Я правильно понимаю? Ты, сраная омежья подстилка, хочешь сказать, что вновь победишь и обойдешь всех нас?! — взрывается кто-то из альф.
Бинго! Природа всегда берет свое.
Словесная потасовка разгорается с новой силой, обещая перетечь в мордобой, но ее прерывает еще один голос.
— Э, слышьте!
Ин Хо заинтересованно поднимает голову. К 456-му подлетает альфа-наркоман, которому хозяева оставили маленький подарок.
Наркотики в игре — тоже важный фактор для исследования.
Хорошо, что О Иль Нам этого не видит.
— Этот daddy прошел игру без game over! Сечете, не? Мы с ним easy до финала доберемся. Он нам и подсказок подкинет, и подскажет, в какую сторону смотреть, — скалится 230-й. — А если кто его пальцем решит тронуть — heart вырву и на завтрак сожру. Всем ясно? — рычит напоследок.
Игроки согласно кивают, и стены общежития взрываются победоносным ликованием за продолжение игры.
Альфа-наркоман однозначно выбирает роль защитника принцессы. Рыцарь с дозой вместо розы. «Идеальное дополнение к дебилу-революционеру», — думает Ин Хо.
***
Ги Хун разворачивается к не успевшим проголосовать игрокам. Внутри все свербит и ноет. Он не понимает, почему его никто не слушает. Почему они думают, что с легкостью переживут следующую игру? Почему его слова перевирают и используют против? Неужели это и правда из-за того, что он всего-навсего какая-то жалкая омега? Одной фразы фиолетоволосого хватило, чтобы разъяренные альфы закрыли свои поганые рты и перестали перекрестным огнем сыпать в него обвинениями…
Ги Хун отметает все мысли и пробует еще раз:
— Я очень прошу вас, — смотрит он в глаза каждого. — Нам нужно выбраться отсюда. Если мы будем играть дальше — погибнут еще люди, — Ги Хун хватает парня, стоящего перед ним, и в отчаянии трясет за плечи. — Это может быть любой из вас! Мы должны остановить и выбраться отсюда! Все мы!
Его речь обрывается. Холодное дуло автомата прижимается к спине. Электрический разряд пробегает по позвоночнику. Ги Хун замирает.
— С этого момента любые попытки помешать голосованию будут пресечены. Продолжайте голосование, — скрипит солдат с подиума.
***
182 кружочка против 182-х крестиков. Две толпы, разделенные тонким коридором, скандируют свой выбор. Ин Хо быстро проходит мимо них к аппарату для голосования. Теперь запах тревоги затмевает все остальные. Каждый волнуется за свое, но все вместе создают ядерную феромонную смесь. Удивительно, как их подавители с этим справляются.
Ин Хо останавливается перед двумя кнопками. Выдыхает. Заносит руку. Отметает мысли об отбросах. Думает.
— Крестик! Крестик! Крестик! — надрывается братство ущемленных на фоне.
— Кружочек! Кружочек! Кружочек, гнида ты глухая! — доносится с противоположной стороны.
А что, если?..
Ладонь дергается к крестику. Ин Хо слышит сдавленный вздох солдата. Хочет пошутить<span class="footnote" id="fn_39123032_2"></span>, но вместо этого просто поднимает взгляд, улыбается, подмигивает и быстро жмет на кружочек. Раздается пищащий громкий звук.
Цифры на таблоиде меняются. 183-и игрока, желающих продолжить игру, побеждают.
Хотя идея прекратить игру прямо сейчас и отправить домой прогестероновую бомбу все еще звучит заманчиво, но Организация не простила бы такой вольности даже наследнику основателя.
Разочарованные вздохи разрывают воздух. Кто-то падает на колени и начинает во весь голос рыдать. Кружочки через мгновенье заглушают все недовольства криками победивших спартанцев.
«Один:один, крыса. И кто из нас теперь мудень?» — думает про себя Ин Хо, оборачивается и бросает взгляд на 456-го.
Тот стоит, как в воду опущенный. Или в дерьмо, кто его знает. От былого взгляда, брошенного утром в камеру, не остается и следа. Только тоска и всеобъемлющее чувство поражения. Ин Хо ухмыляется и идет прочь, на свою сторону общежития.
На правильную сторону.