Глава 1: неравный счет (2/2)
— Три года! Три года я тебя искал, а ты! О том, что твоя мать умерла, узнал только благодаря твоей жене! Еще другом называется!
Из толстых губ Чон Бэ автоматной очередью вырывается нескончаемый поток слов.
— Что… Что ты тут делаешь?
Ги Хуна хватает лишь на один вопрос. Его захватывает пелена неправильности и непоправимости. В голове всплывает ночной кошмар с отрезанными головами. Значит, если что-то пойдет не так, на подносе появится еще одна? С таким же пустым и мертвым взглядом, проклинающая его последними словами? Ги Хун чувствует ком тошноты, подходящий к глотке.
— А ты чего? — парирует Чон Бэ. Он наклоняется к груди Ги Хуна и морщит нос. — Хотя, не отвечай. Я, кажется, знаю. Ги Хун, черт возьми, они тебя что, из недельного запоя вырвали?
Ги Хун опускает голову и принюхивается, пытаясь понять, о чем говорит Чон Бэ. Абсолютно никакого запаха.
— О чем ты?
— Вы поебитесь еще тут! — рявкает кто-то из идущих позади. — Идите уже! Вон какую очередь собрали!
Чон Бэ оборачивается и явно собирается вступить в перепалку, но Ги Хун хватает его за плечо и утаскивает за собой. Он находит пустой закуток на одном из пролетов и заталкивает туда друга.
— Ги Хун, ты чего, они ж пошутили… — хрипит прижатый к стене Чон Бэ.
— Да заткнись ты, блин, — шипит Ги Хун в ответ. — Слушай меня внимательно. С этого момента держись меня, что бы ни случилось.
— Мозги что ли окончательно пропил? Прям королева драмы, ты погляди. Зачем и нахрена?
— Делай, как я сказал, — Ги Хун сильнее стискивает плечи друга. — Оставайся все время со мной! Понял?!
— Да ладно, ладно. Понял.
Ги Хун отпускает Чон Бэ и разворачивается обратно к лестнице. Теплые руки падают на плечи. Ги Хун вздрагивает.
— Так ты ж сказал держаться рядом? Вот и пойдем паровозиком, — смеется Чон Бэ и толкает Ги Хуна вперед.
Смазанное фырканье вырывается изо рта.
Они поднимаются на несколько пролетов, сцепленные друг с другом, пока в их пару не врезается бегущий по лестнице парень.
— Бля! Sry, папаши, — он хватается за плечо, которым ушел в косяк стены. — Не хотел помешать вашей sweet love.
Брови Ги Хуна съезжаются к переносице. Фиолетовые волосы, кольца на пальцах, прямая осанка и отвратительно-дерзкий вид. Даже без ярко-выраженных феромонов ясно, кто стоит перед ними.
— Да ничего, все в порядке, бегай аккуратнее, — говорит Чон Бэ и идет дальше.
Ги Хун собирается пройти следом, но резкий рывок за край ветровки его останавливает.
— Слышь, папаша, а твоей маме зять не нужен? — бросает парень прямо в лицо Ги Хуна. — Не пойми меня неправильно, я вижу, что ты uncle, но от тебя так несет травой, что аж слюни текут.
***
Из динамиков ноутбука раздается тихий звон. Ин Хо приподнимается и открывает сообщение. Щелкает на прикрепленный файл и замирает. Взгляд слишком быстро натыкается на показатель прогестерона, выделенный красным.
Повышение в двадцать процентов в сравнении с утренними анализами.
— Сука, — шипит Ин Хо. — Я размозжу твою черепушку, как грецкий орех, блядская ты крыса.
Он, не отрывая взгляда от файла, нащупывает бутылку с виски и делает несколько жадных глотков прямо из горла. От бешенства, накатывающего волнами, сводит конечности. В голову приходят пара идей, что можно сделать с 456-м и бутылкой, зажатой в руке, но он их сразу отметает. Подавляет и желание удушить этого ублюдка голыми руками в одну из ночей.
Ведь хозяевам так интересно, как альфы, угнетенные подавителями, будут играть в присутствии подобного раздражителя.
Ин Хо еще раз ругается себе под нос и хватается за рацию:
— 001 не должен выйти живым из игры.
***
Игровая комната кажется абсолютно такой же, как и три года назад. Высокие стены, раскрашенные под деревья и облака; пластиковая кукла с безжизненным механическим взглядом, высотой в пару этажей; два солдата, прижимающие к животу автоматы; море скрипящего песка под ногами. Море песка, залитого кровью Сан Ву.
Свежий морской воздух окутывает Ги Хуна. Он поднимает голову и впивается глазами в ясное лазурное небо. Несколько крикливых чаек пролетают мимо. Механический голос из рупора озвучивает правила игры.
Время растягивается и останавливается.
Чайки зависают в воздухе. Время истекает. Еще немного, и они в очередной раз проиграют. Песок вновь станет темно-бурым и воняющим едким металлическим запахом. Зеленые трупы рассыпятся по поляне, как грибы после дождя. Еще немного. Минута, две или три?
Почему спасательная команда до сих пор его не нашла? Прошло столько времени, что хватило бы на перелет из Сеула в Лос-Анджелес. Неужели этот богом забытый остров мог прятаться на таком расстоянии?
Чайки исчезают за краем стен. Ги Хун вздрагивает. Он машинально тянется ко рту, раскрывает его и трогает имплант. Возится с пару мгновений и достает его. Чон Бэ на фоне что-то верещит про сломанные зубы, Ги Хун его не слушает. Он смотрит на пустую полость импланта, где раньше был маячок, гипнотизирует ее и думает, в какой момент они умудрились так проебаться.
«Твою же, сука, мать».
Сердце заходится бешеным ритмом. Ги Хун медленно поднимает взгляд и натыкается на ухмыляющееся лицо куклы. Она говорит: «Ноль:один, конченный ты придурок».
Паршивая низкобюджетная фантастика в одночасье превращается в ситкомный триллер.