Chapter 5, Part 3. Coeur De Paris / Сердце Парижа (1/2)

Сердце Апо болело с такой силой, что ему казалось, оно вот-вот остановится или разорвется. Глупые слезы бесконечным потоком текли из глаз, и он беспокойно ворочался в постели до тех пор, пока болезненный сон не сомкнул его веки уже под утро.

Разумная часть его знала, что время излечит эту кровоточащую рану, превратив лишь в тревожащий душу шрам, но в момент этих переживай ему казалось, что он не оправится от этой боли никогда. Что он навсегда останется сломленным и пустым, потерявшим нечто настолько важное, без чего вся жизнь была лишена смысла.

Всего пара часов, проведенных в полудреме, не могла избавить Апо от разрывающей его на части тоски с примесью разочарования или покрасневших глаз с темными кругами под ними. Он выглядел таким же разбитым, каким и чувствовал себя, впуская в номер Гифт и готовясь к серьезному разговору с ней.

Апо ожидал, что она будет встревожена или, даже более того, безмерно зла за то, что своим безрассудным поведением он поставил под удар ее карьеру. Но один лишь взгляд в ее глаза заставил его снова почти заплакать — в них не было злости, только сожаление и печаль.

— Все будет хорошо, — Гифт обняла его, вставая на носочки и крепко прижимаясь к его груди, ласково прошептав слова поддержки. — Все будет в порядке, слышишь? Он не последний мужчина на свете.

«Но он единственный, кто мне нужен», — хотелось ответить Апо, но вместо этого он только издал жалобный звук, роняя голову и прижимаясь к подруге в ответ.

Они пробыли в номере Апо несколько часов, бесцельно валяясь на неразобранной постели, пока тот снова и снова рассказывал Гифт подробности своего маленького парижского приключения.

Привыкший доверять ей даже самое сокровенное, Апо рассказал о том, как на самом деле он пробрался на вечеринку Dior и даже как непреднамеренно позволил облапать себя мужчине, впоследствии оказавшимся телохранителем Майла. О том, как встретил самого Майла и какие обжигающие чувства в нем вызвал один лишь контакт их глаз. Гифт знала о том, как тяжело ему было почувствовать сексуальное влечение к кому-то, и пусть она все равно посмеялась над тем, как именно Апо пришлось повести себя, чтобы привлечь внимание самого Мистера Ромсайтонга, она все равно была искренне рада за него.

Рассказывая об их первом свидании на Марсовом поле, Апо почувствовал, как соленые дорожки слез снова начали стекать по его щекам. Он вспоминал улыбку Майла, его романтические жесты и то, каким взволнованным, но вместе с тем и каким достойным внимания он заставлял Апо чувствовать себя тогда.

В тот день они впервые говорили друг с другом по-настоящему, и, оглядываясь назад, Апо чувствовал каждой клеточкой, что был влюблен Майла уже тогда.

Рассказ о случившемся с ним на яхте дался ему нелегко, и нахмуренные брови Гифт были ему немой поддержкой. Вспоминая с тоской о том, как Аум, убежденная в своей правоте, пыталась указать Апо на его место в жизни Майла (а точнее, его отсутствие), он почувствовал разочарование и обиду, потому что в конце концов девушка оказалась права. Их прекрасный, пылкий роман навсегда остался в Париже, и ему не было продолжения где-либо еще.

Будучи не в силах сдержать себя, Апо без конца говорил и о сексе, о страсти, что кипела между ним и Майлом, и о том, сколько всего волнующего и запретного он испытал с этим мужчиной. И вместе с тем, как Апо делился этими переживаниями, он думал и о том, как вообще сможет когда-нибудь заняться сексом с кем-либо еще? Отдать кому-то всего себя, позволить входить в его тело, ласкать его там, где ласкал Майл?

Как сможет он пережить ощущение чужих рук на своем теле, рук, которые никогда не полюбит?

И сможет ли он, сделав это, не нести на своих плечах груз измены и предательства перед тем единственным человеком, которому он вверил себя добровольно?

Все эти мысли лишь заставляли Апо плакать еще сильнее. Его рыдания заглушали слова, всхлипы нарушали тишину номера и иногда звучали в унисон с громкими звуками, доносящимися с оживленных парижских улиц.

Но слезы все же наконец исчерпали себя, а присутствие Гифт притупляло силу его страданий, так что в момент своего рассказа о поездке к проливу Ла-Манш Апо даже почувствовал, что улыбается.

Невозможно отрицать, что так же сильно, как Апо ненавидел их с Майлом расставание, он любил их недолгое «вместе», их близость, каждую деталь, что связывала их и точно так же делала их столь разными.

Пусть даже такой мужчина, как Майл, никогда не смог бы принадлежать ему, воспоминания о нем все равно способны были согреть Апо ярче солнца.

— Я не могу поверить, что все это взаправду, — произнесла Гифт, когда он наконец закончил рассказ. — Это почти как в «Красотке», только лучше, ведь ты не шлюха и тебе не пришлось спать с ним за деньги.

— Клянусь, Гифт, лучше бы я спал с ним за деньги, чем теперь переживал все это, — раздосадовано всхлипнул Апо, хватая подушку и падая на нее лицом. — Я даже не знаю, как дальше жить без него!

— И ты уверен, что это конец? — с сомнением в голосе произнесла Гифт. — Вы расстались навсегда?

Это был вопрос, который Апо не желал слышать вовсе, и одновременно мечтал услышать еще раз. Разумеется, надежда на непоставленную точку в их с Майлом истории еще теплилась внутри него, готовая разгореться в любую секунду. Не говоря уже о том, что его телефон лежал рядом с ним с включенным звуком, заставляя его каждый раз нервно вздрагивать от уведомлений, ведь это мог бы быть он.

Но Майл молчал, а их переписка прекратилась на некогда пикантной ноте, о которой Апо теперь не мог и думать. Майл так хотел его, что кончил себе в кулак посреди своего большого важного мероприятия высшего света…

«Нет, нет, нет», — без конца повторял в своих мыслях Апо, отгоняя яркие волнующие образы и вместе с ними разгорающиеся надежды на большее.

Все та же его рациональная часть знала, что они напрасны.

— Я уверен только в том, что, если бы для него это было нечто большее или он хотел бы увидеть меня снова, он сказал бы об этом прямо, — Апо тяжело сглотнул подступивший к горлу ком горечи. — Но он не сказал ни слова. Постарался сделать это безболезненно для меня, вероятно.

— Что ж, он наверняка знает, как это делается, учитывая, со сколькими девушками он был, — закатила глаза в ответ Гифт, протягивая руку и поглаживая Апо по спине.

Он все еще был одет в ту же серую толстовку, которая хранила на себе запах Майла, ощущая его повсюду и будучи не в силах расстаться с ним. Мысль о том, что вскоре от этого запаха не останется и следа, заставляла его сердце болезненно сжиматься снова и снова.

— Замолчи, — промычал в подушку Апо, раздосадовано ударяя кулаками по мягкому покрывалу. — Я не могу даже думать о нем с кем-то другим, Гифт! Это невыносимо!

— Прости, — грустно улыбнулась в ответ девушка. — Но, наверное, ты прав. Если бы он планировал снова увидеться с тобой в Бангкоке, он бы не отпустил тебя просто так?..

Апо не нашел в себе силы ответить, и только снова глухо простонал в подушку. За последние часы он проплакал так много, что слез уже не было, но боль продолжала поглощать его и разрасталась огромной дырой в груди, которую ему теперь нужно было научиться заполнять самому.

— Что с твоей работой? — тихонько спросил он Гифт, когда опустившаяся на них звенящая тишина уже стала невыносимой, потому что бесконечный поток мыслей о Майле заставлял Апо задыхаться от боли.

Ему нужно было оставить эту боль в Ла-Манше и начать двигаться дальше, как бы невозможно это ни звучало.

— Джорджия сказала, что не ожидала от меня такого поведения и ужасно разочарована, — пожала плечами Гифт. Ее голос был спокоен, и со стороны могло показаться, что она смирилась с обстоятельствами. Но Апо слишком хорошо знал подругу, чтобы не слышать нотки грусти в ее голосе или не видеть тоску в глубине карих глаз. — Один из организаторов вечеринки встретился с нами после того, как новости о тебе и Майле распространились повсюду. Не представляю, какое кому может быть дело до того, что ты был там, но он был очень зол, когда говорил, что ты попал на вечеринку незаконно.

— Но как он вообще смог связать наш роман с этой гребаной вечеринкой? Как он узнал, что мы с Майлом познакомились именно там?

Апо подозревал, что, возможно, об этом разнюхали репортеры, а работники Dior просто прочитали эту новость в СМИ. С прошлого утра он так и не решался проверять свои соцсети и полностью игнорировал новости точно так же, как Майл, стараясь быть выше этого и не ставить под сомнение их роман перед всеми этими людьми, а главное, перед самим собой.

Но разве один пробравшийся на большую вечеринку незваный гость был такой уж большой проблемой? Особенно теперь, когда все уже было в прошлом?

— Он сказал, что кто-то из гостей сообщил ему об этом после публикаций в СМИ, — сказала Гифт, и в этот момент что-то щелкнуло в мозгу Апо с такой силой, что он резко подорвался с постели и схватил свой телефон, решительно и быстро вбивая в поисковую строку гугла нужное ему имя.

— Это она! — воскликнул он, наконец найдя фотографии Аум Пачарапы, ненавистной ему подруги Майла, и протягивая телефон Гифт. Как по волшебству одним из самых вирусных ее снимков оказался тот, на котором она держала под руку Майла на той самой вечеринке, очевидно, еще до того, как Апо встретил его.

— Она? Кто она?

— Та сука, которая рассказала все организаторам! Она была с ним в тот вечер! — без остановки тараторил Апо, пораженный своим открытием. — Она хотела его, но он выбрал меня! Меня, понимаешь? И тогда на яхте она сказала мне, что все для меня закончится в Париже, а Майл никогда не будет со мной! Она ненавидела меня, и это она рассказала всем о нас, чтобы все испортить!

Его тело обдало жаром и гневом, и в эту минуту он ни о чем не мечтал сильнее, чем оказаться перед лицом Аум и высказать ей все, что он думает о ней. Если бы только Майл знал о том, какого человека он впустил в свой ближайший круг…

— Оу, — выражение лица Гифт менялось каждую секунду, пока она слушала Апо и листала фотографии девушки с вечеринки. — Ты в этом уверен? Это довольно серьезное обвинение, и если…

— Гифт, я абсолютно уверен.

Апо готов был поставить все, что угодно на то, что такому человеку как Аум хватило бы дерзости и самоуверенности для того, чтобы сделать это. Она, вероятно, годами желала Майла, и, возможно, была близка, когда Апо увел этого мужчину прямо у нее из-под носа, потому она и не скрывала своего отвращения к нему после. С ее связями ей ничего не стоило узнать, кто он такой и что он не должен был быть на той вечеринке вовсе, а затем попытаться наказать его за это чужими руками.

— Она была там, когда мы с Майлом впервые встретились, — смотря прямо в глаза подруге, продолжал объяснять Апо. — Она знала, что мы познакомились на вечеринке, и ей ничего не стоило догадаться, что у меня не было приглашения, потому что я никто. Она позвонила организаторам и рассказала о том, что я прошел туда незаконно.

— Но для чего ей это, По? Какая для нее в этом выгода?

— Наверное, она думала, что я работаю на Джорджию и что это разрушит мою карьеру, — тяжело выдыхая, Апо рухнул на постель снова, устремляя задумчивый взгляд в потолок.  — Я ведь прошел по пригласительному Баса, а у него контракт с вашим агентством. Не думаю, что она могла знать, что я и вовсе там не работаю, но Джорджия сама сложила два и два.

— Она сказала, что оставит решение моего вопроса до возвращения в Бангкок, но судя по тому, что она больше не взяла меня с собой на запланированные встречи и съемки ни разу, она определенно меня уволит.

Снова встречаясь взглядом с подругой, Апо не сумел побороть в себе потребность ощутить контакт с ней. Он сел на постели, подползая к Гифт, и обнял ее, захватывая маленькую девушку в свои большие объятия. В последние несколько лет она была его самым близким человеком из всех на свете, переживала с ним каждый его проваленный кастинг, к которому он готовился неделями, смотрела с ним драматичные фильмы о любви, завернувшись в плед и поедая мороженное банками, а потом вместе с ним страдала от переедания и возвращала форму в спортзале. Она знала обо всей шрамах, оставленных на сердце Апо его прошлым, и была рядом в каждый момент, в котором он в ней нуждался.

Теперь была его очередь быть сильным для нее, каким бы слабым и беспомощным он при этом себя ни чувствовал.

— Прости меня, — прошептал Апо, укладывая голову на плечо Гифт. — Если бы не моя глупая интрижка, ты бы не потеряла работу и все было бы хорошо.

— Это не глупая интрижка, — ответила она, гладя его по спине снова. — Ты впервые влюбился по-настоящему. Испытал на себе, каково это, когда о тебе заботятся и когда тебе не нужно в одиночку бороться за место в мире. Это дорогого стоит для меня, По. Я не буду слишком переживать об этой работе, зная, что наша проделка дала тебе шанс обрести что-то по-настоящему важное.

— Но я этого даже не заслуживаю, — Апо услышал свой собственный шепот, ощущая как воспаленные глаза снова печет от слез.

— Ты заслуживаешь всего, — улыбнулась в ответ Гифт, прижимая его к себе крепче. — И в первую очередь, жизнь, о которой мечтаешь. А иначе какой смысл?..

— А, может быть, смысла и нет?..

— Не могу это принять, — засмеялась девушка в ответ на его тяжелый вздох. — Это твоя жизнь, По. Только тебе решать, какой она должна быть. И, я уверена, что после всего, что с тобой произошло здесь, она изменится. Вот увидишь.

*** 

Когда пришло время обеда, Апо и Гифт в последний раз выбрались в город, в тишине прогуливаясь по прекрасным парижским улицам. В одном из ближайших кварталов они перекусили в небольшом милом ресторанчике, вид из которого открывался на Эйфелеву башню, и Апо с тоской в сердце любовался ею, думая о том, что больше никогда не увидит ее снова.

Затем они разошлись, чтобы собраться и подготовиться к возвращению домой. Аккуратно складывая каждую вещь в разобранный чемодан, Апо не мог перестать думать о Париже, о Майле и о жизни, которая ждала его на другом конце мира, который еще недавно был его домом, а теперь ощущался чужеродным местом, тюрьмой, в которую он должен был вернуться не по собственной воле.

Его руки едва выполняли механические действия снова и снова, но его разум был очень далеко от того места, где он находился, — в отеле Ritz, шикарном люксовом номере с широкой мягкой кроватью, просторными балконами, из которых открывался потрясающий вид на Париж, самыми вкусными завтраками и самыми крепкими объятиями на свете.

Обнимая себя дрожащими ладонями, Апо тяжело вздохнул, ощущая на толстовке все еще сохранившийся запах Майла. Несколько раз он прошелся туда и обратно по комнате, закрывая глаза и представляя, как его мужчина смотрит на него и как горит все внутри от этого взгляда. Но даже эта живая фантазия не могла вернуть ему чувства, которые он испытывал рядом с Майлом. Это было лишь жалким подобием того, что было невозможно повторить и испытать снова.

Его телефон все так же безнадежно молчал, и Апо уже почти отчаялся, отбрасывая бесполезный гаджет в сторону, когда тот наконец зазвонил.

— Алло? — порывисто ответил Апо, едва успев подумать, что это мог бы быть Майл, даже пусть номер звонившегося не определился.

— Апо? Привет, — услышал он в трубке незнакомый голос. — Это Понд, мы познакомились на вечеринке Dior и отдыхали на яхте вместе, помнишь?

Разочарованию Апо не было предела. Подняв глаза к потолку, он сморгнул предательски подступившие к глазам слезы, сглатывая ком в горле и отчего-то чувствуя себя еще хуже, чем прежде.

Это был не Майл.

— Да, конечно, — ответил Апо, заставляя себя быть вежливым и участвовать в разговоре вместо того, чтобы жалобно скулить в ладонь.

— Майл дал мне твой номер, — продолжал воодушевленно говорить Понд, явно пребывая в хорошем расположении духа. Разумеется, ведь это не он только что потерял любовь всей жизни без шанса когда-либо обрести ее снова. — На следующей неделе я возвращаюсь в Бангкок, и мы с командой начинаем подготовку нашего следующего проекта. У нас есть неплохой сценарий, но нужен непревзойденный главный герой. Когда-нибудь танцевал тайский танец?..

Чем дольше Апо слушал, тем взволнованнее становился. Несколько капель пота скатились по его шее, впитываясь в плотную ткань толстовки. В этот день было достаточно жарко для такой теплой одежды, но Апо не мог позволить себе снять ее.

— Н-нет, — растерянно кусая губу, ответил он. — Никогда.

— Что ж, тогда нас ждет работёнка, — хохотнул Понд. — Как ты смотришь на то, чтобы мы встретились в офисе агентства? Я расскажу тебе немного о фильме, ты почитаешь сценарий и, может, поделишься свежим взглядом?

— Правда? Я-я не знаю, что и сказать…

— Пока ничего не говори, — в голосе на другом конце трубки слышалась улыбка. — Я вижу только тебя в этой роли и не хочу, чтобы ты передумал раньше, чем прочитаешь первый набросок сценария.

Было так трудно поверить, что происходящее было реальностью. Что впервые в жизни Апо не нужно было самому сбивать в кровь колени, чтобы получить приглашение на съемки, потому что кто-то хотел его. И пусть не потому, что он уже смог проявить себя на экране, а потому, что Майл открыл ему дорогу в лучшую жизнь и свел с нужными людьми, умом он все равно понимал, что наконец получил то, чего так сильно желал.

— Я с радостью, — мягко улыбнулся он, боясь своим чрезмерным трепетом разрушить происходящее с ним в настоящем, обретя себя снова в печальном прошлом.

— Тогда увидимся на следующей неделе, — ответил Понд, поспешно прощаясь. — Я пришлю тебе адрес офиса Be On Cloud и время, когда мы сможем встретиться там. Пока!

— Пока…, — едва слышно пробормотал Апо, кладя трубку и прижимая телефон в груди, где бешено билось его сердце.

Он почти получил роль.

Конечно, тысячи вещей могли пойти не так: Понд мог передумать, ему мог не подойти сценарий, съемочная группа могла бы разочароваться в нем, решив, что он бездарен и не способен к серьезной роли в кино, и множество других вещей. Но в эту минуту, когда все эти «если» и «но» еще не существовали, Апо чувствовал себя на вершине мира.

И это было невероятно, ведь Майл продолжал заставлять его чувствовать себя так даже не будучи рядом. Этот мужчина обладал немыслимой силой, и, казалось, знал все о том, как окутать Апо всеми теми теплом и заботой, в которых он нуждался всю свою жизнь.

И оттого мысли о потере мужчины были еще ужаснее. Они разрушали Апо до основания, словно без возможности быть рядом с Майлом все остальное больше не имело смысла. Зачем ему нужна эта чертова роль, если его любимого мужчины не будет рядом с ним, чтобы разделить с ним этот миг победы?

Апо казалось, что он сходит с ума от боли и тоски по тому, кто был нужен ему как воздух. Но все стало еще хуже, когда он начал коротать последний час перед отъездом в аэропорт за просмотром уведомлений в твиттере, которые до этого не решался открыть.

Новостные аккаунты все еще кишели подробностями их с Майлом романа, который стал известен всему миру и с удовольствием обсасывался со всех сторон. Апо прочитал, наверное, сотню постов о том, что был пустышкой, забравшейся в штаны к богатому и влиятельному мужчине, соблазнив его своей красотой, а теперь надеясь лишь на собственный миг славы. Затем еще столько же о том, как прекрасно они смотрятся вместе и что настоящая любовь не знает ступеней социальной лестницы, на которой они с Майлом находятся слишком далеко друг от друга.

Часть людей защищала его, другая поливала дерьмом, находя подробности его прошлых неудач и являя их всему миру так, словно это было делом всей их жизни. Были и те, кто настойчиво сравнивал его с бывшими пассиями Майла, особенно с Нэн, о которой Апо уже был наслышан. Оказалось, что у Майла и его бывшей был целый чертов фан-клуб, и Апо ничего не мог поделать с тем, что ненавидел его всей душой и мечтал запретить законом.

Он понял, что совершил огромную ошибку, взявшись читать все это, только после того, как начал панически дрожать всем телом, доведя себя до состояния, в котором уже не понимал, как себе помочь. Его руки и плечи мелко дожали, зубы то и дело начинали стучать, и он раздраженно схватился за волосы, садясь на постель и сворачиваясь в самый маленький комочек, который только мог из него получиться.

Его сердце билось с огромной скоростью, а грудь тяжело вздымалась в приступе паники, который он не мог подавить.

Что он должен был теперь делать? Оставить Париж в прошлом и вернуться домой? Встретиться с Пондом и просто плыть по течению? Начать сниматься и полностью отдаваться работе, чтобы по ночам падать в постель без сил на мысли о том, что он не может жить так вечно? Забыть Майла навсегда и научиться жить без него?

Черт возьми, он не хотел ничего из этого!

Апо не мог сдвинуться с места до тех пор, пока такси не подъехало к его отелю. Наспех проверяя номер на случайно забытые в нем вещи, Апо в последний раз взглянул на его стены, прощаясь с ними и оставляя в них еще одну частичку себя, которых у него и без того осталось так мало.

Таксист вежливо поприветствовал его, помог убрать багаж в машину и даже галантно приоткрыл для Апо дверь заднего сиденья, очевидно, замечая не самое лучшее состояние своего нового пассажира.