Двое (2/2)

— Мне не хочется, — устало покачала головой Кирса.

— Я знаю, но пускай хоть какая-то разрядка, — урывком кивнул парень, и девушка доверилась ему.

Удовольствие прошло краткой искрой. Отметилось и ушло, но действительно стало немного легче. В голове нервозность притихла, будто вытащили застрявшую иглу. И только тогда Рейнард начал двигаться уже для себя вдогонку.

От его движений сбивало дыхание, не от ощущений. Завершение близилось, не заставило себя долго ждать. И стоило Кирсе окончательно отпустить всё это, как последнее особо глубокое движение пронзило её внутри болью. Резкой, точно вонзили нож и протолкнули его в живот. Что-то внутри, внизу живота сдвинулось от этой фрикции, или ей так просто показалось. Со рта слетел вскрик боли, и хрипящий, только что кончивший мужчина мигом подался назад. Девушка, соскочив с его члена, сжалась и скатилась на бок, хватаясь за живот. Такого за их разы никогда не случалось. Боль врастала корнями, распространялась.

— Кирса, — позвал встревоженный Рейнард, каким-то чудом уже стянув заполненный презерватив, застегнув на себе штаны.

Он мигом подтянулся к ней, внимательно оглядывая, положил руку поверх её ладоней на напряжённый живот. Прищурился, что-то про себя прикинул и ощерился в досаде:

— У тебя ровно середина цикла, чёрт, — принялся аккуратно массировать, чтобы снять спазм. — Болит с одной стороны?

— Какой же ты, — сердито выдавила Кирса: он ещё и за её месячными следил — день назвал он предельно точно.

— Я слежу за твоим здоровьем, потому что переживаю до жути. Я чего только не узнал, пока ты росла, — ответил Рейнард, чуть улыбнулся. — И тогда я был в курсе, что ты девственница. Не смог бы отдать тебя другому. Ни за что. Но с какой стороны болит? Это важно.

— Просто болит везде, — сипло ответила девушка, треснула как могла его по коленке за такую нахальную осведомлённость. — Подлец.

— Это хорошо. Кажется, просто разорвались сосуды вместе с, — он наморщил лоб и коротко махнул свободной рукой. — Это из-за крови сокращаются мышцы. Я отвезу тебя в клинику. Лучше пусть врач посмотрит.

Мужчина бережно одел девушку, стараясь не тревожить. Подхватил её рюкзак, что во время их борьбы отлетел в сторону, вещи, потом и саму племянницу. Легко и аккуратно прижал к себе, позволяя скрючиться на руках. Спешно направился прочь из нехоженых зарослей, где могли собираться подростки после школы. Чтобы покурить тайком или заняться чем-то, о чём взрослым знать не стоит.

Чем занимались тут и они. Только потом Кирсу догнала мысль о том, что она несовершеннолетняя<span class="footnote" id="fn_34060597_0"></span> и не в возрасте согласия<span class="footnote" id="fn_34060597_1"></span>. Клиника могла передать данные о её недевственности как и в школу, так и родителям. Или сразу в полицию. Или не могла — девушка не знала, но опасалась этого. Сейчас не хотелось во всех красках представлять, что могло начаться. Хватало и тревожных, тёмных образов, оттенявших болезненный спазм внутри живота. Тихий подлесок вокруг менялся, и они неизбежно приближались к одной из сторон сетчатого забора. К миру, где их связь и секс являли собой проблемы. Девушка судорожно потянула воздух ртом.

— Рейнард, может, не надо к врачу? Могут быть неприятности, — проговорила она, с тревогой потираясь о его грудь лицом. — Только их не хватало. Ещё и сейчас.

— Я отвезу тебя в Денвер, в частную клинику. Там это договорная тайна, никто не узнает, что ты там вообще была, — заверил её Гардог, торопливо огибая кустарники, двигаясь почему-то не в сторону парковки. — Там всегда есть особые клиенты.

— Снова в Денвер? — невесело усмехнулась Кирса сквозь сжатые зубы.

С губ мужчины слетел смешок, пальцы огладили её там, где держали. Они добрались до сетки, порванной у основания, и Рейнард ловко присел вместе с девушкой, переступил границу и выпрямился уже на улице. В этот час не оживлённой, но с парой прохожих. Он направился по ней, чтобы снова угодить в парк. Только с другой стороны. Ещё пять минут, за которые девушка ушла в себя. Боль тела фонила, но состояния в голове не сбивала. Хотелось лечь и отдохнуть. Будто бы она пробежала марафон и пересекла финишную черту.

Общаться с дядей как прежде и при этом больше в открытости было приятно, хоть доля настороженности по-прежнему не спешила поддаваться и растворяться. Однако теперь та… ощущалась как нечто временное. Ещё один путь, который стоит преодолеть. На этот раз вдвоём. Тем временем Рейнард дошёл до парковки, устремился к бутылочно-зелёной Suzuki, и Кирса цыкнула. Его машина стояла там, когда она шла за телефоном. Её продуманность и осторожность работали явно не так хорошо, как ей того хотелось. Дядя ухмыльнулся, на ходу доставая из своей куртки ключи.

— Jimny<span class="footnote" id="fn_34060597_2"></span>, прямиком из двухтысячных, — сообщил он и открыл тёмно-зелёную дверь переднего пассажирского сидения. — Крайне неприхотлив в обслуживании — можно починить почти в любой мастерской, и может неплохо ездить по бездорожью.

— Не думала, что ты можешь ездить на такой машине, — сухо призналась девушка, когда он устроил её на кресле.

— Видок у неё, правда, забавный, — непринуждённо согласился Рейнард и обошёл машину.

На задние сиденья скинул их вещи, потом быстро залез на водительское и без промедления завёл двигатель. Мотор хрипловато заурчал. Кирса прикрыла глаза — он снова её вёз. В машине снова витал тот прежний уют, пускай и с нотами тревоги, опасок. Но всё же она, отладив сиденье так, чтобы живот тревожило меньше, расслабилась. Ещё с утра такое казалось немыслимым. А когда в портативном и несовременном проигрывателе заиграл рок-н-ролл и запел Джерри Ли Льюис<span class="footnote" id="fn_34060597_3"></span> о громадных шарах полных огня<span class="footnote" id="fn_34060597_4"></span>, вовсе слабо, но искренне улыбнулась.