Эпилог (1/2)
***
— Я – его, а он – мой, с этого дня и до конца моих дней, — следом за Деймоном Рейнира вторила заученную клятву.
Не смотря на тяжёлый плащ, которым супруг укрыл её плечи, девушка ощущала едва заметную дрожь от прохладного воздуха, что гулял по огромному залу септы. Она знала, что сотни взглядов сейчас направлены на них, но это впервые совсем не волновало.
Мягкая усмешка на лице Деймона абсолютно точно отражала внутреннее состояние Рейниры.
Оба они пошли на фарс, чтобы продемонстрировать Королевству то, чего оно требовало, точнее то, чего требовал король.
Визерис долго злился на решение брата и дочери связать себя узами брака, вот только он, кажется, сразу осознал, что в выказанном желании нет вопроса, и потому решил смириться.
Одним его условием было, чтобы свадьбу провели по традициям двора перед Семерыми, а не так, как того желали новоиспечённые жених и невеста.
Но Деймон Таргариен не был бы собой, если бы не сделал всё так, как хотел. И потому церемония, что сейчас проходила перед глазами множества людей, была лишь спектаклем, в то время как молодожёны уже больше месяца были в браке по традициям Старой Валирии.
Рейнира ощутила, как Деймон сжал её руку, поворачивая к переполненному залу, в тот момент, когда мейстер наконец окончил свою речь.
Всё вокруг казалось мелочным и неестественным, но Рейнира улыбалась. Эта привычка: заученная с детства улыбка в толпу, несмотря ни на что, порой казалась слишком тяготящей. Но не теперь…
Было что-то особенно прекрасное в том, что все вокруг наконец знают, что они принадлежат друг другу, было что-то особенно привлекательное в почти добродушной усмешке Деймона, и было так много важного в ощущении того, как ещё не до конца зажившие шрамы на ладонях после церемонии на Драконьем камне соприкасаются друг с другом.
Их истинные отношения всегда были скрыты от чужих глаз: все нежные взгляды и горячие касания оставались за закрытыми дверями или под покровом ночи, их разговоры надёжно оберегал неизвестный почти никому из окружения язык, а теперь и эти шрамы, значение которых мог понять разве что отец…
Несколько раз помахав гостям, молодожёны, теперь имеющие право не скрывать новый титул, направились вниз по ступеням.
Рейнира мельком повернулась к дяде, и тот, тут же отразив её жест, улыбнулся чуть шире и заговорщически подмигнул девушке.
***
— Отец, — Рейнира обернулась, ощутив прикосновение руки к спине.
Празднество, оканчивающееся огромным пиром, стало почти отдыхом. Они наконец могли выдохнуть, ведь цель была достигнута.
Большую часть вечера девушка провела, общаясь со знатными дамами, норовившими обязательно поздравить новоиспеченную жену и пожелать счастливого брака. Всё это было одновременно слишком знакомо и в новинку.
Прошлая свадьба была пропитана безысходностью, ведь девушка была уверена, что в браке её не ждёт той любви, о которой в глубине души она всегда мечтала, да и сердце болезненно ныло от осознания того, насколько сильно они будут разделены с Деймоном.
Теперь же, наоборот, они сблизились как никогда, пусть сама церемония мало значила для них и была лишь данью традициям, но мысль о том, что они теперь перед богами и людьми неразлучны, не отпускала.
— Не думал, что буду вновь праздновать этот день, — усмешка отца была доброй, и всё же Рейнира видела в его глазах те эмоции, которые он старательно пытался скрыть.
Визерису пришлось пойти на встречу близким родственникам и официально позволить им быть вместе, но вряд ли такой расклад его целиком устраивал.
— Я тоже, — чуть тише ответила Рейнира, только вот печалились они с отцом по разным поводам.
Как бы не была она удовлетворена тем, что теперь они с Деймоном связаны узами брака, безоблачным счастьем это было сложно назвать. Были ещё слишком свежи воспоминания о потерях, и не было утрачено чувство вины перед теми, кто был важной частью её жизни. Она скучала по Лейнору, и несправедливость вперемешку с виной всё ещё терзала сердце от этой потери.
Глядя на подрастающего Джекейриса, она всё отчётливее видела в нём черты Харвина Стронга, и от этого сердце сжималось в болезненной скорби.
Ни один из них не заслуживал такого окончания жизни.
Взгляд неосознанно метнулся в сторону младшего Стронга, который проводил время в окружении лорда Хайтауэра и его рыцарей, сердце в очередной раз сжалось от волны ненависти. Сможет ли она когда-то отпустить эту злобу?
— Рейнира, я надеюсь, ты не ошиблась, — снова заговорил отец, вырывая девушку из собственных мыслей.
Принцесса посмотрела на короля, ощущая как сжались губы, а руки в привычном жесте сцепились за спиной.
— Почему ты так ненавидишь Деймона? — ей казалось несправедливым, что отец не может искренне порадоваться за тех, кто ему дорог.
Она понимала его беспокойство касательно Деймона, за последние месяцы он ни раз пытался сказать ей об осторожности. Визерис был уверен, что знает своего брата лучше других, и что тот вовсе не способен на добрые чувства, а потому желание уберечь дочь было преобладающим в хаосе эмоций.
Вот только он в самом деле и не подозревал, какие пути прошли его брат и дочь, чтобы в итоге встать на один общий.
Деймон Таргариен мог быть каким угодно в глазах окружающих: порочным, расчётливым, жестоким, лицемерным, нахальным, опасным, и всё это было правдой. Но невозможно было объяснить хоть кому-то, что каждый из его грехов разбивался, сталкиваясь с тихой поступью и нежными касаниями племянницы.
— Я люблю его, — снова заговорил отец, находя взглядом в толпе Деймона, беседующего с одним из лордов Долины. — Но знаю, что он жесток и очень хитер.
Увидев беспокойство, которое не стало для неё открытием, Рейнира мягко улыбнулась, сжав руку отца.
— Тебе не стоит за меня переживать, отец, — её слова прозвучали мягко, и всё же достаточно строго, дабы он не решил, что девушка готова в очередной раз обсудить перспективы своего брака.
— Хорошо, — взглянув в глаза дочери, ответил Визерис после минутной заминки.
— Рейнис всё-таки не явилась, — продолжил отец, когда Рейнира уже собралась отойти от него в сторону других гостей.
— Она предупредила об этом в письме, — спокойно ответила принцесса.
Рейнис Таргариен за прошедшее время стала если не другом, то союзником, и девушка больше не ждала от неё чего-то неожиданного. Мать Лейнора одной из первых узнала о помолвке и отреагировала на новость абсолютно спокойно, словно ни на мгновение не сомневалась в подобном исходе. К тому же, ей вряд ли вообще было дело до этого, поскольку пару месяцев назад Корлис всё же пришёл в себя окончательно, а теперь и вовсе был почти здоров. Ему лишь было трудно передвигаться, и потому Рейнис вежливо извинилась в письме за их отсутствие, добавив к этому официальное приглашение на Дрифтмарк.
Разумеется, они и так несколько раз, после того как Корлис очнулся, были на острове, дабы познакомить Морского Змея с его наследником. Рейнира нисколько не удивилась, когда свёкр отреагировал на внешность мальчика также, как до этого его супруга, дав понять, что абсолютно точно признаёт в нем наследника.
— Думаешь, для Веларионов это не проблема? – как-то снисходительно спросил отец, обведя жестом праздничный зал.
— Рейнис поддержала меня, и Корлис тоже, — кивнула девушка.
— Хорошо.
— Я хотела сказать тебе спасибо за то, что ты сделал, — теперь голос Рейниры слегка дрогнул, она так и не находила времени, чтобы поблагодарить отца за то, на что он пошёл ради неё.
Одним из главных сюрпризов вечера было то, что королева на нём не присутствовала. Двумя днями ранее она родила девочку, но ужин в честь этого события был скромным, а основное торжество перенесли на именины, ведь всё во дворце было сосредоточено на свадьбе наследника.
Долгие дни тянулись бесконечные обеды и ужины, турниры и балы. Множество гостей со всех уголков Вестероса стекались ко двору, одаривая принца и принцессу подарками. Все десять дней не смолкали инструменты музыкантов даже во дворах и рощах королевского замка. В такой обстановке было сложно выделить время для празднования очередной новорожденной принцессы.
До родов Алисента отлично играла роль хладнокровной королевы, которую жизнь падчерицы и вовсе не волнует, но если ей и удалось провести Визериса, то Рейнира и Деймон прекрасно понимали, что она никогда не простит им того, что произошло с Отто Хайтауэром.
— Это – мой долг, хоть что-то я сделал правильно для тебя, — вздохнул Визерис и вдруг притянул дочь к себе, слегка приобняв.
С годами отец словно высыхал: его когда-то статная высокая фигура всё больше скрючивалась и клонилась к земле, серебристые волосы теперь потускнели и стали редеть, кожа истощилась от морщин и сухости, а каждое движение было лишено прежней жизненной силы.
Ощутив некрепкое объятие, Рейнира тяжело вздохнула: слишком печальным было осознание того, что здоровье Визериса становилось всё хуже. Приступы давно обнаруженной болезни случались чаще после суда, иногда, по словам Деймона, он даже пропускал заседания Малого Совета.
Отец и дочь обмолвились ещё парочкой фраз до того, как к ним приблизился Деймон. Его лицо не выражало никаких эмоций, кроме вежливого равнодушия, а губы вытянулись в тонкую линию: таким он обычно был для всех окружающих – надменный Порочный принц.
Рейнира не смогла скрыть улыбку, когда в голове мелькнуло воспоминание раннего утра: Деймону пришлось практически сбегать из её постели, дабы служанки, что готовили девушку к свадьбе, ничего не заподозрили, и по пути мужчина оступился, упав на пол.
Принцесса не смогла сдержать смеха от того, как нелепо выглядел дядя в тот момент, кажется, она впервые увидела его в такой глупой ситуации. Порочный принц в свою очередь сначала одарил девушку строгим взглядом, но поднявшись на ноги, всё же не смог сдержать ответного смеха.
И это был один из тех моментов, когда принцесса ощущала их близость и единение слишком сильно. Ей нравился холодный Деймон в толпе незнакомцев, она восхищалась им. Но то, каким он был наедине с ней, вселяло веру в то, что они обязательно смогут пройти остаток пути вместе.
— Могу я украсть свою жену? — вежливо обратился к брату мужчина, кладя руку на талию Рейниры.
Они с отцом вели долгую беседу ещё за ужином и потому обменялись лишь несколькими незначительными фразами, когда Деймон подошёл.
— Разумеется, — кивнул Визерис, даже пытаясь изобразить беззаботную улыбку.
Деймон, ничего не ответив, повернулся к той части зала, где наиболее громко раздавались ритмы музыкальных инструментов и подтолкнул девушку вперёд.
Заняв место среди танцующих, они молниеносно подстроились в такт общего веселья.
— Я бы вернулась в покои, — заговорила Рейнира, ощущая, как кружево в районе плеча неприятно трёт кожу. Ноги порядком затекли от непривычной обуви, и девушка впрямь чувствовала себя уставшей.
— Не терпится приступить к брачной ночи? — наклонившись к уху принцессы, при этом, не теряя ритма танца, прошептал Деймон с привычной усмешкой.
— И это тоже, — буркнула Рейнира, ощутив, как краска прилила к лицу.
Она уже почти привыкла, что теперь намёки и заигрывания Деймона не оставляли её почти никогда, пожалуй, это было огромным преимуществом их сближения.
— Ты еще не получила все подарки, — вдруг серьёзнее заговорил Деймон, на этот раз загадочно подмигнув девушке.
— Все, — после заминки как-то смущенно ответила принцесса.
По традициям королевских свадеб, подарки дарились в период девяти дней празднования перед церемонией. Это было сделано для того, чтобы и без того насыщенный последний день не пришлось перегружать ещё больше.
— А как же танец мужа? — надменно спросил Деймон, на этот раз приблизившись к девушке чуть ближе, чем позволяли правила бального этикета.