Глава 14 (1/2)

***

— Интересно, в следующий раз это буду я? Или ты? – вполоборота повернув голову, принцесса исподлобья посмотрела на Деймона, стоящего почти вплотную к ней.

— Даже не смей думать об этом, — дядя схватил запястье Рейниры намного резче, чем позволяла ситуация, прежде чем она успела отвернуться обратно к погребальному костру, что был объят длинными языками пламени.

Порой ей так не хватало той игривой лёгкости, тех осторожных флиртующих взглядов и заигрываний, что когда-то были неотъемлемой частью любого их разговора. Теперь же она чувствовала лишь тяжесть: сгустки тьмы, что замерли между ними, пропитанные её страхом и его отрешенностью.

Она видела злость, что разъедала Деймона, но, помимо этого, было ещё множество эмоций, которые Рейнира, сколько не старалась, прочесть не могла. Ей нужны ответы, но он всё также их игнорировал.

***

Двумя днями ранее Рейнира была настолько изведена мыслями о том, что происходит при дворе, что проведя очередной беспокойный день в попытках узнать хоть что-то: через разговоры с гвардейцем и даже пустую болтовню с придворными дамами, которых в самом-то деле не заботило абсолютно ничего, кроме нарядов и глупых сплетен, принцесса, дождавшись темноты, пробралась в комнату, в которой последний раз была ещё до отъезда из Королевской Гавани.

Дверь за спиной громко хлопнула из-за образовавшегося сквозняка. В покоях Деймона было пусто и очень холодно. Окна, открытые почти нараспашку, не препятствовали ледяным порывам ветра.

Большое помещение, в отличии от других спален дворца, практически не походило на жилое. Здесь не было ничего, что могло бы выдать характер жильца: тщательно застеленная кровать, небольшой стол с напитками и массивный шкаф по одной из стен. Ни одной небрежно забытой вещи, ничего, что говорило бы о том, кто живёт в этих покоях.

Рейнира на мгновение задумалась о том, не перепутала ли она комнату, но вспомнила, что Деймон редко теперь остаётся во дворце, предпочитая Драконий камень, помимо этого, что-то внутри не давало усомниться в том, что это комната дяди.

Девушка, проделав круг по обширному пространству, присела на огромную кровать, обхватив себя руками.

Неужели она на самом деле зря пришла? Что она скажет Деймону? Да и вообще, с чего она решила, что сегодня он не на Драконьем Камне? Уж принц явно не сам готовил похороны жены, а в течение этих двух дней после произошедшего она его даже не видела.

И всё же было что-то подозрительно успокаивающее в этом ледяном помещении, словно была какая-то часть Деймона, заключенная между этими одинокими стенами… Даже в абсолютной пустоте и безликости покоев она отчётливее чувствовала ту близость, что нитью тянулась между ними.

Рейнира была по-настоящему измотана событиями последних дней: она мало спала и ещё меньше ела, ей так хотелось пообщаться с кем-то, кто услышит её, а может даже утешит, а ещё больше она была раздражена тем, что Деймон будто специально игнорировал её.

Но здесь, в тишине и темноте комнаты, стало легче дышать, словно его незримая тень, оставленная на злобу дня в пустоте этих покоев, присела рядом и прижала её к себе.

Принцесса, поднявшись с кровати, откинула с края, на котором сидела, покрывало, скинула мягкие домашние туфли на пол и прямо в халате улеглась в кровать дяди, закутываясь в одеяло.

Казалось, она ощущает его запах, окутавший всё тело, хотя бельё, на котором она лежала, пахло лишь свежестью и морским бризом.

Девушка была почти уверена, что Деймон проводит время в своём замке, и она пришла напрасно. Но было что-то почти безопасное в том, как холодная кровать заключала её в себя. Впервые за эти пару дней было спокойно, поэтому Рейнира продолжала лежать.

Спать совсем не хотелось, а потому это состояние больше напоминало сознательное небытие: особенный транс, которому девушка отдалась целиком и полностью.

Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем в соседней комнате, находящейся за дверью, которую Рейнира ласкала взглядом, послышался шум. Разговоры были приглушены и как бы девушка не старалась, она не могла вникнуть в суть происходящего за стеной или узнать голоса.

Страх стал подкрадываться к ней, когда принцесса осознала, что если окажется застигнута в таком положении, выглядеть это будет очень недвусмысленно, а сейчас ей только не хватало очередной болтовни об их с Деймоном связи, которой, к тому же, нет.

Нехотя поднявшись на постели, девушка уже собиралась откинуть одеяло и подняться, когда дверь, в которую всё ещё был устремлён её взгляд, резко распахнулась, чтобы также захлопнуться, пропуская в комнату знакомую фигуру.

Деймон был почти обнажён: лишь набедренное полотенце прикрывало тело. И он был чертовски прекрасен в холодном свете луны, что пробивался через открытые окна.

В темноте его взгляд сложно было разобрать, но вот усмешка, показавшаяся то ли удивлённой, то ли весёлой, смутила Рейниру.

— Какой сюрприз, — наконец произнёс Деймон, проходя к одному из распахнутых окон. Несколькими ловкими движениями он запер рамы и вновь вернул взгляд племяннице.

— Привет, — шепнула Рейнира, ощутив, как дрогнул её голос под пристальным взглядом дяди, который она так и не смогла понять.

Деймон закрыл второе окно, а затем прошёл ближе к кровати.

Свечи, возле главного предмета мебели, зажглись так резко, что Рейнира вздрогнула, обнаружив Деймона в нескольких шагах от себя. Она всё ещё сидела неподвижно, укутавшись в плотное одеяло.

Несмотря на холод, пронизывающий комнату, Деймон выглядел абсолютно расслаблено в тусклом свете прикроватных свечей.

— Что ты здесь делаешь, принцесса? – вопрос прозвучал почти ехидно, почти как раньше, когда, будучи подростком, негодующая от чего-то племянница выискивала своего дядю в стенах замка и прижималась к нему в объятиях, дабы он утешил её не самые светлые порывы.

— Я искала тебя, — как завороженная Рейнира бродила взглядом по красивому лицу и телу, лишь изредка заглядывая в серые глаза. Девушка старалась всеми силами вспомнить, зачем же она пришла.

Точнее, думала, как начать разговор о том, зачем она пришла…

Но взгляд никак не хотел отрываться от острых скул Деймона, от его напрягшихся сосков, которые видимо всё же ощутили холод, в отличии от своего хозяина, от резких черт торса, выделяющих каждую мышцу, и от тёмной полоски волос, что скрывалась за тканью, обхватывающей узкие бёдра.

— Зачем? — бровь Деймона игриво приподнялась. Он, кажется, заметил смятение Рейниры, но продолжал лишь наблюдать за тем, как она пожирает взглядом его полуобнажённое тело.

— Не могла найти тебя днём, хотела поговорить, — на последних словах девушка тяжело вздохнула, сглатывая образовавшуюся во рту слюну.

Какая-то часть сознания, видимо, самая разумная из всех, стала вдруг громче восклицать о том, что это не самое подходящее время для бесед, и пора бы убираться в свои покои. Но Рейнира категорически игнорировала эту часть, не в силах оторваться от представшего перед ней вида.

В это мгновенье для неё, абсолютно не ожидавшей такого поворота, мир вдруг схлопнулся до тесного пространства комнаты. Перестало существовать всё вокруг, кроме пронизывающего холода и Деймона, который, словно единственный источник тепла, стоял абсолютно расслабленный в нескольких шагах от неё.

— О чём? — протянул мужчина, сделав ещё несколько шагов, чтобы подойти вплотную к кровати.

Рейнире пришлось закинуть голову, чтобы хотя бы сделать вид, что она смотрит на лицо дяди.

— Я забыла, — сорвалось с губ принцессы, прежде чем она успела обдумать сказанное.

Было почти страшно, потому что она давно не ощущала этой болезненной откровенности, что могла быть только наедине с ним. Девушка была изъедена постоянными страхами, потерями и болью, что рвали сердце, и вот впервые, за, черт знает, сколько времени, она обо всём забыла.

Не было ничего важнее, чем просто смотреть на Деймона.

После её слов дядя как-то растеряно улыбнулся, словно и сам не верил, что эти слова произнесла она. По его лицу пробежала тень сомнения, а уголок губ предательски дрогнул.

— Плохо, — снисходительно бросил он, а затем провёл рукой по подбородку девушки, надавливая на нижнюю губу, тем самым приоткрывая рот.

— Признай, что ты просто скучала, — теперь его голос звучал расслабленно, а в глазах загорелись огоньки ехидства, которые раньше были привычными спутниками, но давно уже не встречались девушке.

Большой палец снова почти грубо скользнул по нижней губе, а затем вернулся на подбородок, потянув его вверх.

Девушка, как заколдованная, начала приподниматься вслед за рукой Деймона. Оказавшись на коленях, она всхлипнула: теперь их лица были почти на одном уровне.

Деймон снова провёл пальцем по губам, в какой-то момент едва углубив его в рот девушки и задевая язык, мимолётно, почти случайно.

— Деймон, — всхлипнула Рейнира, ощутив, как тело наливается тяжестью, а холод комнаты перестаёт ощущаться на горящих щеках.

— Ты скучала? – снова спросил Деймон, на этот раз его вторая рука потянулась к завязкам на тёплом халате, и проворные пальцы стали ловко их ослаблять.

Принцесса ощущала, как ненависть к этим чёртовым глазам зажигается внутри неё вместе с невыносимым желанием его прикосновений. Он снова играл с ней: как раньше, невыносимо, со всей жаждой, мучительно медленно.

И девушке очень хотелось быть настолько смелой, чтобы отстраниться от него и задать в ответ подобный вопрос, хотелось быть смелее, чтобы ответить на каждое его мучительное касание чем-то подобным, ещё больше хотелось просто оттолкнуть, чтобы почувствовать, как сам Деймон притягивает её обратно.

Но сейчас, глядя в его глаза, она видела там то же желание, что сковало и подожгло её собственное тело, она видела, как напряжённо пульсирует жилка на его шее, и она чувствовала, как движения, которые должны быть тягучими, всё равно выходят слишком отрывистыми и резкими.

Как только Деймон справился с халатом, развязывая последний узелок, девушка подалась вперёд, на коленях подвинувшись к самом краю кровати. Она аккуратно положила руки на широкие плечи мужчины и, прислонившись к нему всем телом, тягучим движением слизнула капельку воды, что стекала по шее с волос, а затем прошептала прямо на ухо: «да».

Деймон довольно рыкнул, одним резким движением стягивая с девушки халат, затем также быстро он избавился от длинной ночной рубашки, потянув её наверх и снимая через голову.

Наблюдая за тем, как голодный взгляд пропутешествовал вдоль её тела, Рейнира почти смутилась: в голове тут же мелькнули мысли о том, не стало ли её тело выглядеть хуже после родов, а может быть кожа живота, что ещё не до конца пришла в тонус, ведь роды были совсем недавно, выглядит отвратительно. Но мысли эти не успели зайти так далеко, чтобы огорчить девушку, потому что Деймон вдруг снова посмотрел прямо ей в глаза.

— Ты даже не представляешь, как сильно я скучал, — прошептал он, а затем наконец притянул её к себе, опустив руку на шею.

Этот поцелуй, на удивление, был нежным: Рейнира ощущала, как Деймон раскрывает её губы и вторгается внутрь рта, изучая его языком так, словно это было первое подобное прикосновение между ними. Она чувствовала, как длинные пальцы сжимают обнажённую кожу, притягивая девушку к себе, а его тело дрожит от нетерпения почти также ощутимо, как её собственное.

Но Деймон всё ещё не торопился, оторвавшись от губ, он покрыл поцелуями нежную кожу скулы и щеки, затем поцеловал шею, оставляя несколько укусов там, где бешено бился пульс. Запечатлев на груди принцессы влажные следы от прикосновений языка, он резко притянул её к себе, стягивая с кровати и ставя на пол лишь для того, чтобы минутой позже опустить хрупкое тело на эту же постель.

Рейнира лишь всхлипывала и постанывала, ощущая каждое прикосновение необыкновенно остро, словно въевшееся под кожу пламя, пальцы Деймона оставляли на ней незримые следы.

Но стоило ей попытаться убедить себя, что нет ничего непривычного в этих прикосновениях, стоило заставить чёртово сердце не изводиться от восторга, как движения мужчины стали грубее, резче, поцелуи всё больше напоминали укусы, а руки сильнее сжали тело.

— Деймон, — вскрикнула Рейнира, ощутив, как пальцы Деймона скользнули в неё в то время, как губы его впивались в ключицу.

— Тшш, принцесса, — с усмешкой прошептал дядя, — за дверью служанки.

И, словно издеваясь, согнул пальцы, ускоряя движения внутри неё. Рейнира вновь не сдержала громкого стона, а Деймон усмехнулся.

— Ты невыносим, — всхлипнула она, ощутив, как очередное движение заставляет её ноги, согнутые в коленях, сжаться сильнее.

— Невыносим? – тягуче медленно произнёс он, вырывая новый стон откуда-то из груди Рейниры, — Ты, кажется, забыла кое-что.

Затем усмешка, и всё… Напряжение, уже успевшее стянуться в тугой узел внутри живота, болезненно пульсировало, когда Деймон прекратил движения. Его пальцы всё ещё оставались внутри неё, но он замер, а вместо поцелуев дядя поднял голову и посмотрел прямо в глаза принцессы.

— Деймон, не останавливайся, — захныкала девушка, почти умоляюще глядя в серые глаза.

Она знала, как Деймон любил играть, и она любила это в нём почти также сильно, как и всё остальное, но сейчас…

— Я ведь невыносим, — приподняв бровь, Деймон сделал медленное поступательное движение пальцами, но этого было слишком мало для того, чтобы принести удовольствие разгоряченному телу.

— Чертовски, — теперь негодующе простонала Рейнира, пытаясь поёрзать бёдрами, будто это могло вернуть хотя бы часть того удовольствия, что приносили движения Деймона.

— Ты должна доказать мне, что тебе это нужно, — усмехнулся дядя.

— Пожалуйста, Деймон, — прошипела Рейнира, желая лишь возобновления потерянных ощущений.

Всё вокруг перестало иметь значение. Где-то на окраинах разума мысль, что всё происходящее неправильно и она пришла сюда, чтобы получить ответы, всё ещё пыталась пробиться через пелену вожделения.

Но как же давно она не ощущала такой явной потребности в обычной близости. Как давно она не ощущала его прикосновений…

Деймон снисходительно покачал головой и оставил влажный поцелуй на соске девушки.

— Будь убедительнее, — снова смешок.

Рейнира знала его так хорошо и, одновременно с тем, он каждый раз её удивлял. Она чувствовала дрожь его разгоряченного тела, видела неудержимый огонь в глазах и слышала бешено колотящееся сердце: то ли своё, то ли его.

— Ты мне нужен, — на этот раз всхлип прозвучал по-настоящему отчаянно, и девушка вцепилась пальцами в мужские плечи, пытаясь притянуть его ещё ближе.

Он помедлил всего мгновение, глядя прямо в широко распахнутые глаза девушки, а затем рыкнул и впился поцелуем в губы принцессы, возобновляя движения пальцев.

Всего несколько умелых касаний, и мир вокруг взорвался всеми цветами радуги, смывая остатки мыслей.

Деймон, не прерывая поцелуя, перекатился на спину, заставляя девушку оказаться сверху и резким движением вошёл в неё.

Рейнира умело подстроилась под темп, заданный мужчиной, с наслаждением опускаясь и поднимаясь. Было какое-то особенное удовольствие видеть Деймона таким: сосредоточенным, почти серьёзным, с капельками пота на висках и той искусной полуулыбкой, что одним видом могла разбить сердце.

Она и разбивала. Каждый раз…

***

— Я приходила не за этим, — прошептала Рейнира, в очередной раз проводя пальчиками по мужской груди.

Деймон, расслабленно откинув голову на плотную подушку, задумчиво смотрел на резной узор потолка. Она знала, что должна вернуться в свою комнату до рассвета, но сил оторваться от него совсем не было. К тому же, она помнила, что пришла за разговором.

— Я почти оскорблён, — усмехнулся дядя, переводя взгляд на девушку.

На его губах играла умиротворённая улыбка, такая редкая.

— Ты меня избегаешь?

— Я слишком занят в последнее время.

— Чем? — вопрос прозвучал серьёзнее, чем хотелось Рейнире.

Деймон провёл рукой по волосам девушки, заправляя выбившуюся светлую прядь за ухо.

— Нужно решить вопросы государственной важности, их накопилось немало, — снова эти размытые ответы.

— Деймон, я хочу знать, что происходит.

— Я позабочусь об этом, принцесса. Обещаю, скоро ты всё узнаешь.

Замечательный ход: теперь он планировал просто отделаться отговорками. Рейнира в который раз разозлилась на собственную неспособность повлиять на лежащего рядом мужчину, но будто когда-то было по-другому…

— Разумеется, — выдавила девушка, оторвавшись от тела Деймона и присаживаясь.

Теперь оставаться почти не хотелось, снова давняя обида начала поднимать голову где-то внутри.

— Останься, — такое тихое, почти неслышное.

Деймон сжал запястье принцессы, всё ещё не отводя взгляда от неё.

Рейнира удивилась такому неожиданному порыву со стороны дяди, а предательское сердце застучало быстрее от мысли, что вот теперь, спустя столько злосчастных одиноких бессонных ночей, она может украсть для себя ночь в его объятиях.

И каких же усилий ей стоило погасить эту нелепую надежду.

— Я должна быть там, Джекейрис… — они оба знали, что причина далеко не в малыше, что спал под пристальным вниманием нескольких нянек.

Они оба знали, что сейчас лишние сплетни при дворе вовсе не нужны.

Но ещё точнее они оба знали, что Рейнира не может просто так остаться, в то время как её снова пытаются отстранить от важных вопросов.

Как бы сильна не была её привязанность к дяде, как бы сильно она не жаждала впитывать его присутствие каждое возможное мгновение, какая-то часть внутри неё, видимо, самая разумная, не могла ей этого позволить…

***

— Рейнира, — девушка вздрогнула, выныривая из воспоминаний.

Деймон всё ещё был очень серьёзен, она бы даже поверила, что он искренне скорбит по супруге, если бы знала Деймона хуже…

Они не виделись после той ночи, точнее, не разговаривали. Она несколько раз пересекалась с ним во дворце, и дядя лишь почтенно кивал или улыбался девушке.

В следующую ночь после их встречи какая-то наивная часть Рейниры ждала, что дядя появится на её пороге, но этого не произошло.

Чем ближе были похороны, тем жестче и серьёзнее становилось лицо Деймона. Теперь ей казалось, что он ненавидит всё вокруг, и почему-то в душе ютилось беспокойство, что это и её вина тоже.

— Деймон, её отравили у всех на глазах, — проблема была в том, что вывести Деймона на разговор наедине у неё не вышло, было почти нелепо пытаться сделать это здесь, на похоронах Лейны, где взгляды всех присутствующих периодически останавливались именно на них.

— Я знаю.

— Ты не можешь гарантировать, что этого не случится со мной, — принцесса настолько часто думала о том, что озвучила: от того подобное развитие событий казалось уже чем-то предрешенным.

Вопрос был лишь в том, что она совсем не боялась за себя…

— Скоро всё это закончится, — голос звучал устало, словно он уже в тысячный раз повторяет эту фразу глупому ребёнку.

— Что?

Ей хотелось быть всепонимающим другом, женщиной, которая не изводила бы его своими вопросами, а поддерживала и помогала. Вот только проблема была в том, что неизвестность чертовски сильно раздражала, не давая тем самым послушно следовать чьим-то ожиданиям.

— Не молчи, — чуть громче произнесла девушка, отметив при этом, что прощание подходит к концу.

— Тшш, — шикнул Деймон.

— Деймон.

— Я обещаю тебе, что всё будет…

— О боги, только не снова… — усмехнулась принцесса, поймав на себе взгляд нескольких придворных, которые с любопытством наблюдали за беседой дяди и племянницы.

— Я устала от обещаний, я хочу правду, — продолжила принцесса, переходя на валирийский.

— Я расскажу тебе всё, дай мне немного времени.

Это походило на самый бесполезный и долгоиграющий фехтовальный поединок, когда соперники сосредоточены лишь на обороне и вовсе не торопятся наносить удары.

— Это был он? – наткнувшись взглядом на непроницаемое лицо Веймонда Велариона, спросила девушка, пытаясь перевести тему разговора, пока они окончательно не поссорились.

— Сомневаюсь, — проследив за её взглядом, дядя пожал плечами.

— Но, ведь…

— Для него слишком невовремя… хотя… — девушка всё ещё сверлила взглядом ненавистное лицо, но холод в голосе дяди заставила её перевести взгляд на него.

Деймон говорил так, будто для него… уже всё давно стало понятно…

— Что? – сейчас бы она отдала многое, чтобы проникнуть в его голову и узнать, что происходит на самом деле.

— Возможно, отравить хотели не её.

Как только слова слетели с его губ, Рейнира замерла.

В это же время главный мейстер произнёс заключительную речь, уведомив присутствующих, что прах Лейны Веларион будет собран и опущен на дно морское, как того требовали традиции дома её отца.

Почему, интересно, они не подумали об этом в случае Лейнора? Или они сделали также?

Мысль о покойном супруге неприятным уколом отозвалась между рёбер.

— Ты сказал, что хотели отравить не её. О чём ты? – продолжила разговор принцесса, когда вся делегация присутствующих неровными разбитыми кучками направилась обратно к замку.

Они с Деймоном шли почти позади всех, но рядом всё ещё были люди, которые не переставали кидать на них странные взгляды.

— Ей было плохо, и она отпила мой чай, — Деймон говорил равнодушно, абсолютно без эмоций, в то время как внутренности Рейниры покрылись ледяной коркой.

Это то, чего она даже не ожидала услышать, но то, чего в глубине души так долго боялась…

— Ты хочешь сказать...? – начало уточняющего вопроса прозвучало настолько нелепо, что девушка не договорила.

Деймон лишь пожал плечами, заметив, что принцесса не закончила вопрос.

— Я не знаю, — почти неслышно добавил дядя.

— Нужно убираться отсюда, — Рейнира резко остановилась, хватая Деймона за руку. Было плевать на любопытные взгляды. Не было ничего важнее взгляда напротив, что разъедал душу своей глубиной. – Давай уедем на Драконий Камень?

Как только последние слова сорвались с языка, девушка вздрогнула. Она не знала, почему вдруг ей в голову пришла эта мысль и, что самое странное, почему она решила её озвучить.

Просто первобытный инстинкт – защитить того, без кого она не представляла своей жизни, взыграл над всеми другими.

Деймон усмехнулся той уставшей, почти вымученной, улыбкой.

— Сейчас мы оба должны быть здесь, на днях будет заседание, — взбодрился мужчина и подмигнул принцессе, продолжая путь.

— Дожить бы до него, — смешок вышел почти истерическим.

К чёрту Веймонда, к чёрту дворец…

— Не говори так, никогда! – буркнул Деймон, выпуская руку девушки и проводя длинными пальцами по волосам, запутавшимся от порывов ветра.

Внимание Рейниры отвлёк разговор проходящей мимо Рейнис с одним из лордов Дрифтмарка. Женщина держалась абсолютно равнодушно, на губах даже мелькнула вежливая улыбка.

Принцесса наблюдала за свекровью ещё в начале церемонии: мысль о том, как у неё хватает сил держать себя в руках, поражала воображение, ведь Рейнира не сомневалась в том, что Рейнис в глубине души абсолютно разбита.

В какие-то считанные месяцы она потеряла всю семью: надежды на то, что Корлис придёт в себя, таяли также быстро, как недавно выпавший снег.

— Может, я не Таргариен? — возмутилась Рейнира, когда Рейнис оказалась на почтительном расстоянии от них.

— Почему? – Деймон был удивлён подобному вопросу.

— Потому что, когда я вижу тебя и Рейнис… я бы хотела…, — запнулась девушка.

Деймон снисходительно улыбнулся, бросив мимолётный взгляд в сторону представителей Дрифтмарка: он явно понял, что имеет ввиду Рейнира. Порой ей вообще казалось, что дядя способен прочесть её мысли.

— Глупости, это не лучшее качество, — наконец ответил он, возвращая лицу серьёзное выражение.

— Думаешь, ей плевать?

Раньше Рейнире казалось, что если она и обретет ту примечательную способность своей семьи сохранять лицо при любых обстоятельствах, то уж глаза то точно не смогут лгать. Глаза вообще на это не способны.

Ей казалось, что во взгляде Деймона всегда можно отыскать ростки истины, даже в труднейшие из времён.

Но Рейнис…

Казалось, душа её оставила оболочку: лишь картина, воплощение искусства, обычный вид, никаких эмоций. Может быть, постоянное видимое равнодушие однажды захватывает то, что внутри?

— Я думаю, ей очень больно, — чуть тише добавил мужчина.

Рейнира задумчиво взглянула на него, а затем подняла взгляд, пытаясь отыскать что-то в пёстром пространстве среди облаков, что украсили небо всеми оттенками серого.

Какая глупость…

Ей вдруг стало стыдно перед Рейнис: она не может ни с кем разделить свою боль, и эта маска единственный способ сохранить лицо…

Они в абсолютной тишине, нарушаемой лишь отголосками разговоров, идущих впереди людей, что доносил ветер, приближались к главным воротам дворца.

Рейнира лихорадочно думала о том, как возобновить, так и не начавшийся разговор.

— Ступай со всеми, — вдруг произнёс Деймон, подталкивая девушку к главным воротам, в то время как сам ступил в сторону городских улочек, берущих своё начало прямо у подножия королевского дворца.

— А ты? – удивлённо спросила девушка, пытаясь понять, куда направляется Деймон.

— Я должен увидеть стражу и отдать кое-какие распоряжения, — отмахнулся мужчина, и в последний раз глянув на племянницу, направился в противоположную сторону.

Рейнире хватило всего нескольких секунд, чтобы понять, что такой ответ её не устраивает, поэтому без промедлений она двинулась следом.

Но не пришлось ей пройти и десяти шагов, как взгляд наткнулся на фигуру, приблизившуюся к Деймону: она уже видела её раньше, под тёмным плащом точно скрывалась женщина. Они обмолвились парой слов, а затем направились в сторону одного из переулков.

Рейнира двинулась следом, но спустя несколько шагов услышала почти рядом знакомый голос и, вздрогнув, повернулась.

— Твой дядя не меняется, — Визерис задумчиво глядел в том направлении, где Деймон скрылся со своей спутницей.

Сейчас, находясь так близко к отцу, Рейнира не могла не отметить, как он сдал в последнее время: серебристые волосы, когда-то густые и шелковистые, теперь сильно поредели, глубокие морщины покрыли высохшую кожу, а хромающая походка и сгорбившаяся фигура лишь дополняли образ стареющего больного человека.

Девушка, так увлеченная происходящими событиями в последнее время, была неприятно удивлена своему неожиданному открытию.

— Думаешь? – уточнила она, последний раз глянув на одну из улиц столицы, и повернулась к отцу, делая несколько шагов по направлению к стенам замка.

— Только он скорбит о жёнах в объятиях других женщин, — снисходительная усмешка на лице Визериса заставила принцессу улыбнуться.

Отец всегда по-доброму подтрунивал над младшим братом, и сейчас она словно снова оказалась в тех далеких годах, когда её жизнь ещё не омрачало столько событий. Всё было просто: её любили, и она чувствовала себя в безопасности.

— Ты не можешь быть уверен, что только он, — с улыбкой ответила девушка, в то время как король взял её под руку, направляясь к воротам.

— Как поживает мой внук?

Рейнира уже успела забыть, когда они с отцом вот так просто разговаривали: без ссор, упрёков и взаимных обвинений. После рождения Джекейриса они обмолвились, разве что, парой вежливых фраз.

— С ним всё хорошо.

— Я даже не знаю, что сказать, — произнёс Визерис после долгого молчания, в то время как они преодолели путь и оказались в стенах замка, недалеко от главного входа. Страж Рейниры, как и два охранника короля, держался на почтительном расстоянии, давая возможность отцу и дочери спокойно вести беседу.

— О чём ты, отец? — остановившись, девушка повернулась к отцу, сжимая исхудавшую руку. Она знала, что короля одолевает болезнь, практически съедающая его изнутри, знала давно, но только теперь отчётливо видела её проявления.

— Я чувствую, что здесь стало небезопасно, — протянул Визерис, сжимая в ответ руку дочери и не поднимая глаз от их рукопожатия, — я не глупец, и я помню твои слова…

Она знала, о чём он говорит. Она помнила тот неприятный разговор у постели больного Лейнора. И сколько она не пыталась испытать за него настоящее чувство вины, не смогла, но всё же старалась забыть об этом, потому что все те дни неразрывно связывали происходящее и последующую трагедию.

А Рейнира пока была не готова обдумывать то, что произошло совсем недавно.

— Забудь, отец, — вкладывая в свои слова всю возможную беззаботность, произнесла девушка.

— Нет, такое не забыть, даже в моём возрасте, — снова усмешка, теперь почти вымученная. Король поднял руку и провёл пальцами, затянутыми в кожаную перчатку, по щеке дочери. – Будь осторожна! Я не переживу, если с тобой что-то случится.

Девушка вздрогнула от той боли, что сочилась в сиреневых глазах и пропитывала каждое слово.

— Отец…

Рейнира улыбнулась, стараясь показать отцу, что понимает его чувства.

Мысли в голове дребезжали и стучали от этой неожиданной близости, ей вдруг захотелось так много ему рассказать. Поведать о страхах, которые он абсолютно точно мог бы развеять.

— Прости меня, Рейнира, прости, что не смог защитить Лейнора!

Одинокая слезинка, что была словно заговорена на имя погибшего супруга, скользнула по щеке.

— Ты не виноват.

Считала ли она так на самом деле? Скорее всего, нет! Но почему-то сейчас, глядя в это почти старческое лицо, на котором читалось явное отчаяние, она не могла не утешить отца.

Никогда не могла перестать думать прежде всего о ком-то другом.

Ещё пара незначительных фраз, и они разошлись в большом и светлом коридоре Красного замка. Девушка так и не сказала ничего из того, что так хотелось озвучить.

Почему-то теперь, в этих стенах, всё казалось слишком неуместным.

***

Рейнира уже забыла, когда в этом зале последний раз собиралось столько народу. Здесь проходила коронация отца, когда девочка была ещё совсем маленькой, здесь Деймона назвали наследником после того, как он возложил к ногам отца костяную корону. Здесь с почестями встречали важные делегации из различных уголков Вестероса. Здесь подданным было объявлено о союзе с Лейнором…

Перед глазами была почти привычная картина: король восседал на троне, а многочисленные придворные и гости столицы собрались в тронном зале, разделившись на две большие группы, между которыми образовался естественный проход от массивных дверей зала к могущественному трону.

Рейнира с удивлением отметила, что Деймон, обычно занимавший место в первых рядах слушателей, сегодня стоит подле трона. С противоположной от него стороны Отто Хайтауэр высокомерно оглядывал зал, не забывая при этом периодически поворачиваться к королю, дабы продемонстрировать своё всестороннее участие в процессе.

После того, как всем присутствующим было объявлено, по какой причине они собрались, Веймонд Веларион, до этого спокойно стоявший в окружении своей свиты, вышел на несколько шагов вперёд.

На его лице играла почти дружелюбная улыбка, но Рейнира прекрасно понимала, что под ней замаскирован злобный оскал.

Ублюдок наконец получил, что желал: ему дали слово.

— Я рад приветствовать всех собравшихся! Жаль, что из-за прискорбных событий нам всем пришлось немного отстраниться от жизни, и жаль , что мой серьезный вопрос сейчас отвлечёт вас от скорби, — он говорил, словно выступая с дешёвого пьедестал, активно жестикулируя руками и периодически поворачиваясь, дабы охватить вниманием даже тех, кто наблюдал за происходящим с самых задворок зала.

— Но… — выдержав длинную паузу, вновь начал Веймонд.

— Господин Веларион, — ко всеобщему удивлению Визерис резко перебил мужчину, даже не поднявшись со своего места. – Давайте сразу перейдём к делу, я бы хотел скорее приступить к ужину!

Король снисходительно усмехнулся, и по залу прокатилась волна откликов.

Рейнира с сомнением наблюдала за каждым действием отца и была удивлена таковой невежливостью короля. Это точно было ему совсем несвойственно.

Обычно Визерис был крайне спокоен и уж точно никого никогда не перебивал.

Глядя на скупую улыбку Деймона, девушка задумалась о том, что снова упускает что-то важное.

— Да, мой король, — наконец продолжил Веймонд, когда последние смешки в зале утихли. — На самом деле моей целью является лишь ускорение и без того логичного разрешения…

— Веймонд, ты становишься скучным, — на этот раз говорившего перебил Деймон, показательно зевнув.

И опять же, к удивлению, Рейниры, король отреагировал на это абсолютно…никак. Визерис скучающим взглядом бродил по залу, словно специально игнорируя всех присутствующих.

— Я прошу королевского дозволения, чтобы занять трон Дрифтмарка.

Повисла почти звенящая тишина. Рейнира наблюдала за тем, как Визерис выпрямился на своём троне, как Деймон, словно неосознанно, сжал пальцами рукоять Тёмной сестры, как усмехнулась Алисента…

Ей было почти любопытно, с чего начнёт Веймонд, и потому она так сосредоточилась на услышанном, что реакции организма словно замедлились, и она, в отличии от остальных, продолжала стоять, не шелохнувшись.

Наконец минутное затишье прервали доносившиеся из зала шёпоты, которые нарастали с каждым новым мгновением.

Веймонд почти самодовольно оглядывал тех, к кому так нагло обращался.

— Трон Дрифтмарка занят, — первой официальную тишину прервала Рейнис, стоящая с противоположной стороны зала от Рейниры. Её голос прозвучал громко и надменно, заставляя умолкнуть то ли наглые, то ли удивлённые перешёптывания.

— Мы оба знаем, сестрица, что Корлис не придёт в себя… — тут же ответил Веймонд, поворачиваясь к женщине.

— Не знаем, — продолжила свекровь. — К тому же…

— Попрошу, Рейнис, — Отто Хайтауэр резко прервал говорившую, подняв руку в останавливающем жесте.

Рейнира вспомнила ту беседы в кругу королевы, при которой присутствовал и Веймонд.

Неужели они знали, что он замышляет? Неужели пытаются использовать происходящее в своих интересах?

— Спасибо, Отто, — на этот раз заговорил король, и на губах его светилась абсолютно неискренняя усмешка. Словно Визерис давал говорившему шанс обдумать ещё раз своё прошение. — Наследником престола является Джекейрис Веларион, разве нет? Вы хотите предложить кандидатуру регента?

— Я считаю, — голос Веймонда звучал всё также уверенно. Разумеется, он подготовился к каждому из вариантов развития событий. По крайней мере, так бы сделала Рейнира. — Ребёнок мал для того, чтобы занять Морской Трон.

Сложно было проигнорировать этот снисходительный тон по отношению к прямому наследнику, на чьё место в данный момент претендовал Веларион.