Глава 2 (2/2)

* * *

— Как ты проводишь время?* — Рейнира вздрогнула, услышав над ухом высокий валирийский.

Деймон подошел незаметно, устроившись возле той же колонны, соприкасаясь руками с племянницей и наклонив к ней голову.

Рейнира любила древний язык, на котором они с дядей часто разговаривали в окружении чужих людей.

Ей казалось, что кровь начинает бежать по венам быстрее, когда она слышит эту красивую древнюю речь из его уст. Будто кровь дракона, о которой столько говорили, действительно взывала к своим корням.

— Хорошо, дядя, выслеживаю добычу, — хищно улыбнувшись, девушка продолжила блуждать взглядом по залу, наполненному людьми.

— Кто-то уже на крючке?

— Нет, стоящих зверей я не наблюдаю.

— Нужно смотреть внимательнее, — фраза прозвучала совсем близко, будто Деймон наклонился.

Девушка неосознанно повернулась к нему, впервые за вечер встречая его взгляд так близко. В свете свечей глаза казались темнее, чем были на самом деле, а ухмылка, такая привычная на подобных мероприятиях, манила к себе.

Вот он — зверь, прямо перед ней, стоит только протянуть руку. И как в такие моменты она должна заметить кого-то другого?

— Я учту, — ответила она, сдерживая желание протянуть руку и дотронутся до его лица. Желание, вдруг невыносимым огнём вспыхнувшее в теле.

Она вспомнила, как утром он касался её обнажённой кожи. Эти прикосновения оставили незримые ожоги и до сих пор ощущались на девичьем теле.

— Как твоя рука? — будто прочтя её мысли, дядя едва уловимым движением провёл по белой повязке, задевая голую кожу пальцев, а затем запястья.

— Уже забыла, — ответила девушка тут же, не отводя взгляд от его глаз, в которых читалась насмешка и что-то ещё. Что-то, чего Рейнира не могла прочесть, и это ужасно раздражало.

— В комнатах тебя будет ждать подарок, — прежде чем убрать от неё руку, Деймон как бы невзначай провёл по кулону, что висел на её шее. Он часто так делал, словно напоминая, что это его подарок.

Рейнира и не забывала: никогда, ни на секунду. С тех пор, как он надел тяжелую цепь с подвеской из валирийской стали на её шею, она без всяких сомнений отказалась от любых иных подобных украшений. Ощущая кулон, она словно ощущала ту незримую связь с дядей, что грела сердце и защищала от всех напастей.

— Я заинтригована, — Рейнира с грустью отметила тот факт, что он скрестил руки на груди, явно не собираясь больше прикасаться к ней. — Отец нашёл тебя?

— Да, хотел убедиться, что я буду соблюдать все нормы приличия, — снова этот бесстыдный тон.

Деймон никогда не показывал негодования из-за того, что люди думают о нём. Казалось, он, наоборот, получал от этого какое-то мрачное удовольствие, недоступное другим.

Мол, как бы плохо не думали о Деймоне Таргариене, он докажет, что стоит думать хуже.

— Зачем же он искал меня? — на этот раз Рейнира, повторив усмешку дяди, вопросительно подняла бровь.

— Может, за тем же?

— Не думаю. Твоя репутация очень противоречива, я же — отрада Королевства, — конечно, с чего бы отцу переживать, что дочь будет вести себя не так, как подобает.

Прошли годы с тех пор, как девушка нарушала дворцовые правила и сбегала с вот таких вечеров. Репутация её при дворе была безупречной. Рейниру любили, поскольку она всегда была добра и безукоризненно вежлива, любили потому, что многие представители старшего поколения, глядя на светловолосую принцессу, вспоминали её мать, добрую и отзывчивую королеву Эймму. Любили с некой толикой сочувствия, ну надо же было девочке родиться у короля, что так желал сына.

— Совсем забыл. Отрада.

Взгляд Деймона стал серьёзнее, он будто решался, чтобы озвучить что-то ещё, что-то, что не собирался произносить изначально. И кровь в жилах замедлила ход в ожидании этих слов.

— Принц Деймон, принцесса Рейнира, — посторонний голос, абсолютно неуместный, прозвучал поблизости.

Деймон тут же повернулся к его источнику, а лицо в мгновение приобрело то выражение надменности и холодности, что были его привычными спутницами.

Рейнира едва сдержала разочарованный стон от того, что их так не вовремя прервали, от того, что она не услышала, что Деймон хотел добавить. И хотел ли вообще?

— Лорд Ланнистер, — при переходе на общий язык голос Деймона изменился. Рокочущая мягкость сменилась обычным безразличием.

Рейнира обвела мужчину оценивающим взглядом. Не составило труда понять, что перед ними Джейсон Ланнистер: лорд Ланнистер, единоутробный брат мастера над кораблями.

— Прошу прощения, если помешал, — внешний вид мужчины нисколько не повторял его слова, он чувствовал себя абсолютно расковано и свободно, будто не нарушил только что чужую беседу.

Рейнира видела, что взгляд его направлен на неё, и маленькая догадка поразила своей простотой.

Раз ей велено найти мужа, слухи разнеслись по дворцу с необычайной скоростью. Да и без слухов понятно, что теперь, когда Деймон назван наследником, ей предстоит выйти замуж. Ждать больше нечего.

— Нисколько не помешали, принцу нужно уделить время многим в этом зале, — наконец сказала принцесса, извлекая на свет одну из самых обаятельных улыбок в своём арсенале. Это был замечательный шанс показать отцу, что она старается выполнить его просьбу.

Так неминуемую участь хотя бы можно оттянуть.

Простоять же весь вечер с Деймоном было приятной перспективой, но очень неблагоразумной.

К тому же, та часть девушки, что отличалась искренним любопытством ко всему новому, вдруг захотела пообщаться с мужчиной, что стоял напротив.

Он не был красавцем, но явно умел держать себя в обществе, к тому же достаточно молод для лорда.

Говорят, Ланнистеры богаты. Вероятно, в этом должна быть заслуга каждого их лорда.

— Я не тороплюсь, — голос Деймона всё такой же безразлично холодный.

— Тогда, вы не будете против, если я украду принцессу на танец? — Ланнистер подошёл ближе, протягивая руку Рейнире.

— Она сама способна принимать решения, — какая глупость, разумеется, Деймон бы никогда не воспротивился чему-то подобному. Это лишь очередная игра или вовсе игра воображения принцессы.

— Давайте потанцуем, — Джейсон теперь обратился непосредственно к Рейнире, всё ещё держа протянутую вперёд руку.

— Смелая дичь, — шепнул Деймона, всё еще стоящий ближе к ней.

Даже если, по какой-то сомнительной причине, Ланнистер был бы знаком с высоким валирийским, он бы не смог разобрать слов.

— Достойно, — таким же шёпотом ответила Рейнира, в последний раз взглянув на дядю, улыбнулась и вложила руку в ладонь Ланнистера.

— Племянница, — они уже сделали два шага в сторону танцующих пар, когда Рейнира снова услышала голос Деймона. Она повернулась к нему вполоборота. — Король просил передать вам, что завтра совет состоится ранним утром.

Ухмылка, вновь украсившая его черты, не смогла остаться без внимания, и потому Рейнира улыбнулась в ответ почти заговорщически, слегка склонив голову.

Ну, разумеется, Деймону просто было скучно на приёме, и он развлекал себя болтовнёй, уже зная, почему отец искал их утром.

Что за надобность проводить совет завтра утром, тем более завтра совета вообще быть не должно?

— Мы не были представлены друг другу, как должно, принцесса, — голос Джейсона Ланнистера заставил Рейниру на время забыть о размышлениях.

Они затерялись среди других танцующих пар, подстраиваясь под общий ритм.

— Ваш брат входит в Малый совет.

— А вы, я слышал, подаёте на совете вино?

— Так и есть.

— Говорят, оно сомнительного качества.

— Что?

— Вино, что пьют на заседаниях Малого совета

Этот разговор начался странно, Рейнира сдерживалась, чтобы вежливая улыбка на её лице не переросла в насмешку.

— Почему вы так думаете? — она с искренним любопытством обратилась к своему спутнику.

— Потому что оно не из Ланниспорта. Наше вино лучшее.

— Звучит самоуверенно, — при очередном пируэте, когда Джейсон протянул руку к Рейнире, она сделала вид, что её не заметила.

Он был приятным мужчиной, возможно, разговор с ним даже не доставлял дискомфорт, но никаких чувств, кроме обычного любопытства к незнакомому человеку, он не вызывал.

— Это лишь констатация факта, — его улыбка казалась слишком наигранной, а наряд, имеющий все атрибуты дома Ланнистеров, выглядел чересчур шикарным даже для королевского обеда.

— Возможно, брат ваш об этом не рассказывал, — Рейнира практически никогда не общалась с Тиландом, за исключением вопросов на совете, в которые она редко была вовлечена.

Но почему-то снова упомянуть о том, что она знакома с его ближайшим родственником, девушка считала необходимым. Будто так она будет выглядеть более подготовленной к беседе, продолжение которой на данный момент оставалось загадкой для принцессы.

— О, Тиланд до ужаса глуп, храни его Боги, — девушку удивили эти слова, но затем догадка о том, что он её опередил, ворвалась в сознание.

Разумеется, как бы она не общалась с его братом, даже если бы это было правдой, он только что дал понять, что вряд ли может обсудить с ним хоть что-то для него важное.

— Дворец впечатляет своей красотой. Но вряд ли он такая же отрада для глаз, когда находишься здесь долго.

Джейсон Ланнистер быстро менял темы, будто пытаясь тем самым обездвижить своего собеседника, чтобы тот не мог догадаться, что на самом деле является целью беседы. Это, в свою очередь, вызывало в девушке всё большее любопытство.

Человек, стоящий перед ней, разделявший с ней танец, явно не был простым нарциссом, коим казался при первом взгляде.

Теперь Рейнира окончательно убедилась, что весь этот разговор, а до этого знакомство, были тщательно спланированы.

— Никогда не думала об этом, это мой дом, — почти с холодностью вымолвила принцесса.

И она не была так проста, как могло показаться. А потому какой-то лорд, даже с вычурным львиным гербом, не введёт её в недоумение своими манерами.

— Вы бывали в Ланниспорте?

— Да, кажется, давным-давно, ещё будучи ребёнком. Мало, что помню, — на этот раз девушка ответила абсолютно искренне, не испытав абсолютно никаких эмоций.

Государство, коим управлял её отец, было большим. Любопытная натура принцессы часто помышляла о том, что было бы не плохо увидеть каждый уголок этой огромной земли. Возможно, это было бы идеальным приключением, особенно в сопровождении Сиракс.

Рейнира мечтала увидеть Дорн с его бескрайними пустынями и стену, за которой, говорят, скрывалась ещё более бескрайняя пустыня, только снежная.

Но, к большому сожалению, девушка не была столь свободна, чтобы исполнить эти желания.

Она давно уже не покидала даже Королевскую Гавань, не считая полётов на Сиракс, самый дальний из которых мог привести её на Драконий камень. Дальше летать она себе не позволяла, потому что боялась, что узнай об этом отец, может ограничить её в полётах ещё сильнее.

— Утёс Кастерли втрое выше Башни в Староместе, даже выше стены на Севере.

— Наверно, с него открывается чудесный вид, — мыслями девушка сейчас оказалась где-то далеко в тех краях, где не бывала очень давно.

Разумеется, и утёс Кастерли она хотела бы увидеть своими глазами, но только со спины дракона, этого достаточно.

— Потрясающий, — на мгновение вид её спутника будто сбросил ту маску надменности, что была одета с начала их разговора. Рейнира увидела лицо человека, вспомнившего о доме.

Интересно, выглядела ли она так же, говоря о Королевской Гавани?

А Деймон в своих долгих приключениях: на войне, в путешествиях или в доме почившей супруги, вспоминал ли королевский замок с теплотой в душе? Тянуло ли дядю вернуться сюда, когда он долго был далеко?

— У нас нет драконьего логова, но есть люди и деньги на его постройку, — эта фраза тут же вернула принцессу в реальность, полностью развеивая все сомнения, что до этого ещё имели место быть.

Как там говорил дядя? Охотник или дичь. Вот слова, уместные в такой ситуации, по мнению Деймона Таргариена. И будь проклята Рейнира, если он не прав.

Разумеется, это всего лишь попытка поймать дичь.

— Зачем вам драконье логово? — Рейнира не считала и не хотела считать себя просто дичью, что однажды попадёт в капкан.

Она понятия не имела, как избежать участи, что готовит ей судьба. Возможно, сказалось именно это, а потому раздражение прошлось тяжелой горячей волной внутри девушки.

— Чтобы поселить там драконов. Для принцессы я готов на многое, для жены на всё, — он действительно не был лишён самоуверенности.

Возможно, Рейнире даже нравилось это. Ей нравились люди, что не похожи на других, и люди, что не боятся бунтовать против общества. Такой мужчина мог бы покорить её сердце. Но проблема была в том, что она видела манеры Джейсона Ланнистера слишком показными.

Даже это упоминание денег и людей казалось мерзким. Ланнистеры действительно очень богаты, в этом принцесса и видела проблему.

Он забыл, что говорит с принцессой. И сколько бы он не выпячивал перед ней свои безупречные одеяния и украшения, возомнив себя львом, сколько бы не пытался показать, как ценит всё, что имеет. Он забыл самое главное. Перед ним дракон.

— Вы прямолинейны, — на этот раз даже вежливая улыбка сошла с лица девушки. Кровь закипела сильнее.

— Я привык не вуалировать свои лучшие задумки, — Джейсон явно всё ещё не понимал, что разговор их исчерпал себя, как только принцесса увидела, что он из себя представляет.

Ну уж нет, не станет она выбирать себе такого мужа. Показные манеры хуже, чем никаких.

— Что ж, лорд Ланнистер, рада была пообщаться, — решив, что дальнейший разговор ни к чему не приведет, девушка сделала два шага назад, дав понять всеми своими действиями, что продолжать общение не намерена.

— И я рад, принцесса.

Ни один мускул не дрогнул на его лице, вряд ли он вообще понял, что таким открытым предложением задел принцессу, а точнее определил, что отныне даже разговоры между ними не имеют значения.

Рейнира представить себе не могла, что сможет хотя бы существовать бок о бок с таким человеком.

Первое, что он попытается сделать — убить в ней дракона.

Только без этого не будет и самой Рейниры.

Пусть она очень сильно изменилась, пусть заставила себя поддаться во многом отцу, пусть улыбалась и соглашалась практически со всем, что он говорил, но она не позволит себя уничтожить.

Не позволит сделать себя бесцветной тенью какого-то лорда.

Рука неосознанно взметнулась к кулону на шее, холодная сталь украшения вернула спокойствие. Вот оно — наследие предков, что принадлежит ей по праву.

В ней течёт кровь дракона, и каждый должен с этим считаться.

Рейнира вновь пообщалась с братом и сестрой Веларион, обмолвилась несколькими фразами с мастером над законами Стронгом, избежала навязчивых разговоров с юными лордами и так и не поймала отца для разговора. Постоянно кто-то находился рядом с королём.

Время шло к позднему вечеру, девушка всерьёз подумывала удалится в свои покои.

Подойдя к столу, она взяла нетронутый до этого бокал вина, сделав два больших глотка.

Рейнира часто ловила на себе взгляды придворных, но сейчас ей казалось, что все они устремлены на неё. Ей было тесно и душно в пространстве, заполненном людьми, разгоряченными танцами и вином.

Всё здесь было пропитано лицемерием и подхалимством, сплошная игра. Каждый здесь играет свою роль по тем или иным причинам.

Мысль, что и она является частью этого, приводила в ужас.

* * *

— Ну что? Я был прав? – раздался над ухом знакомый голос.

Рейнира несколько раз ловила Деймона в толпе взглядом. Он долго общался с её отцом, затем ещё некоторыми придворными лордами. В конце же вовсе беседовал с гвардейцами, причем с ними он выглядел намного дружелюбнее. Насколько вообще это слово могло относится к её дяде.

— Абсолютно, — она ощутила такую усталость, отпечатавшуюся на разуме, что буквально заставляла себя говорить.

— И как? Воспылала драконья кровь? — забавно. Воспылала. Но только не так, как хотелось рассчитывать. И уж точно не тем образом, который имеет ввиду Деймон.

Тон его, как всегда слегка насмешливый, всё же был заинтересованным.

— Не слишком ли ты любопытен сегодня, дядя? — девушка вдруг резко повернулась, почти вплотную столкнувшись с ним.

Возникла мысль поделиться с Деймоном своими думами, но что это даст? Даже он не способен изменить того, что гложет душу племянницы.

Даже он не сможет понять её, потому что сама Рейнира не могла до конца объяснить себе того чувства, что сковывало сердце и разум.

Ей хотелось ощущать лёгкость и чувствовать счастливые мгновения молодости, но сейчас она лишь чувствовала, как над ней нависает что-то давящее.

— Я лишь стараюсь думать о ближних своих, таков долг короля — глаза его сверкнули в пламени свечей.

И сверкание это откликом прошлось от груди по всему телу, разгоняемое кровью.

Рейнира захотела, чтобы не было ничего, кроме этих глаз.

Захотела вернуться на западное побережье возле стен замка.

Захотела, чтобы не было возле неё никого, кроме дяди.

Чтобы не было этого давящего чувства, что нависало над её головой.

Чувства долга.

* * *

Вопросы государства, что решались на Малом совете, казались принцессе скучными и неинтересными, но она всё же внимательно прислушивалась к каждому сказанному слову, чтобы не пропустить чего-то важного.

Большая часть сегодняшнего заседания прошла в обсуждении предстоящего турнира в честь наследника престола. Хотя официальная часть мероприятия уже была проведена, двор ждал празднества по сему поводу.

Разлив вино всем членам совета, девушка встала в отдалении от стола рядом с окном, поглядывая на яркую полоску моря, что виднелась поверх домов Королевской гавани.

Может быть, теперь уже и не было смысла ее нахождения здесь, ведь принцесса была уверена, что отец когда-то отвёл ей таковую роль в совете, чтобы она набиралась опыта для будущего, в котором возможно станет королевой.

Теперь же наследник был назван.

А ей предстоит принять чужую фамилию, став женой какого-то лорда. То есть, смысла углубляться в государственные дела больше не было. Но, тем не менее, отец ничего не сказал, а сама Рейнира не посмела обсуждать эту тему и продолжила выполнять свои обязанности.

Возможно, это было любопытство, а, может быть, ей хотелось учиться чему-то новому.

Дверь в зал резко распахнулась, на пороге показался Деймон.

Вид его дал понять, что будущий король лишь недавно отошёл ото сна и явно не нарочно пропустил начало заседания.

— Принц Деймон, как мы рады, что вы все же решили нас посетить, — голос Отто Хайтауэра прозвучал с издёвкой.

Деймон лишь усмехнулся.

Пройдя к столу, он, проигнорировав место рядом с королем, где ему полагалось сидеть, занял стул в другом конце стола, прямо напротив Визериса.

Король выглядел недовольным, но ничего не сказал.

Рейнира, дабы сгладить странное молчание, повисшее над столом, взяла кубок с вином в руку и пошла вокруг стола, доливая напиток в опустевшие кубки.

— Вина, дядя? — улыбнулась она, когда принц поднял взгляд к подошедшей девушке.

Он лишь качнул головой в отрицательном жесте, и девушка направилась к своему месту у окна.

Она знала, что Деймон никогда не пьёт вино на заседаниях совете. Принцесса заметила это еще много лет назад. Когда она поинтересовалась у него о причине, дядя сказал, что в окружении зверья, готового в любой момент вцепиться ему в глотку, предпочитает оставлять разум абсолютно трезвым.

В такие моменты он обычно пил чай. Сегодня чая не было.

— Ты, брат, хотел видеть нас на совете? — Деймон нарушил молчание, вспомнив, видимо, для чего еще вчера отец искал их обоих.

При этом тон его не был извиняющимся, будто опоздание на Малый совет — обычный пустяк.

— Тебя не было в покоях утром, ты опоздал на совет, — голос короля не предвещал ничего хорошего.

Рейнире даже показалось, что она услышала в нём те истеричные нотки, что грозили перерасти в крик. Но Визерис сдерживался.

— Не думал, что теперь я должен спать лишь в своих покоях, — Деймон обвёл презрительным взглядом весь совет, снова возвращая его королю, — за опоздание прошу прощения.

Что-то неприятное кольнуло в груди, когда Рейнира задумалась о том, с кем и где дядя провёл ночь. Она прекрасно понимала, чем предпочитают заниматься мужчины в свободное время, но от чего-то ей вдруг стало неприятно слышать об этом.

— Теперь ты — наследник, Деймон, и не можешь как раньше проводить ночи в борделе, — спокойнее промолвил Визерис, на этот раз будто объясняя маленькому ребёнку, что ему дозволено.

— Возможно, это последние ночи, что мне суждено там провести, — равнодушная усмешка давала понять, что Деймон не видит проблемы.

А была ли проблема? Он всегда был таким, всегда проводил свободное время в странном обществе, никогда не следовал правилам.

Брат его прекрасно об этом знал, знали и другие члены совета, знали придворные, которые не упускали шанса обсудить привычки Порочного принца. И знала Рейнира.

Деймон слишком высоко себя ценил, порой казалось, что даже выше короля и его законов. Его поведение всегда оставалось надменным и безразличным ко всем вокруг. Даже сейчас вид его был таким, словно обсуждается самый скучный и бесполезный вопрос из всех возможных.

— Об этом и речь, — встрял в разговор десница, заметив, что король не собирается продолжать сей спор, — сегодня утром должна была быть озвучена новость о помолвке, но мы не услышали этого! Вместо этого весь дворец говорит о том, что наследный принц снова сбежал со званного мероприятия в бордель.

— Может, милорд десница, если бы прошлым вечером я предложил вам меня сопроводить, вы бы не были столь злы, — снова неуместная ухмылка.

Рейнира с трудом сдержала улыбку, наблюдая за этой беседой. Можно было бесконечно смотреть на то, как дядя пререкается с Отто Хайтауэром, как неуважительно говорит с ним.

Лучше уж смотреть на это, чем думать о том, как Деймон проводил эту ночь.

— Не уходите от темы, принц, — десница не без усилий взяв себя в руки, продолжил гнуть свою линию. — Это дело государственной важности. Вчерашний ужин должен был подтвердить наши намерения. А вы даже не удосужились озвучить Веларионам свой выбор.

— Это не мой выбор, не мне его озвучивать, — ответил Деймон, безразлично пожав плечами.

Рейнира была удивлена такому повороту разговора, речь явно шла о женитьбе.

Но ведь он не отрицал при их разговоре, что свадьба состоится. Она и не думала, что этот вопрос вызывает разногласия.

— Я не позволю тебе, — король поднялся со своего места, заметно взбудораженный происходящим. — Я назвал тебя наследником, в ответ ты обещал помочь мне объединить государство окончательно! Мы все здесь приняли решение, что Лейна Веларион должна стать твоей женой.

— Я помню, — тон Деймона звучал всё также спокойно. Затем Рейнира заметила, что он перевёл взгляд на неё, и глаза их на секунду встретились. Принц подмигнул племяннице: — Сегодня поговорю с Веларионом и его дочерью.

Глядя в глаза дяде, она почувствовало вновь ту прочную нить, что связывала их. Даже он, всесильный Деймон Таргариен, не может решить сам, кого взять в жёны. Даже он, Порочный принц, обязан подчиниться совету.

Даже в этом они понимали друг друга.

— Король, боюсь, что Морской Змей может быть оскорблён подобными задержками. Если он откажет, для королевства это будет большим затруднением, — как обычно Отто пытался стравить двух братьев, видимо, не довольный тем, что Деймон так быстро пошел на попятную.

— От чего же, лорд десница, вы не беспокоились о дворе, когда поспешили подложить под короля свою дочь? — усмешка Деймона, направленная в сторону Хайтауэра, была слишком вызывающей, даже Рейнира почувствовала, что дядя перегибает палку.

Она была шокирована тем, как Деймон в одном предложении оскорбил сразу двух сидящих здесь мужчин, упомянув жену одного и дочь другого, которые к тому же на данный момент были выше по положению.

— Да как вы смеете... — начал Хайтауэр.

— Деймон, — десницу перебил выкрик всё ещё стоявшего короля, — это оскорбление!

— Прошу прощения, мой король, но принц в очередной раз доказывает, что надежды, возложенные на него, могут не оправдаться, — Отто переводил гневный взгляд с одного брата на другого и обратно.

Он явно был задет такой насмешкой, но в тоже время какой разумный аргумент он мог произнести, ведь Деймон был прав.

Все в Королевстве понимали, что дворцу выгоден союз короля с Веларионами гораздо сильнее, чем с Хайтауэрами.

Но король предпочёл Алисенту юной Лейне. Король поставил свои чувства и желания выше государственных дел. А теперь, с помощью Деймона, пытается исправить ошибку.

Наверно, именно из-за того, что Визерис понимал это, как никто другой, злость на Деймона, который всегда был своенравным бунтовщиком, стала остывать гораздо быстрее, чем того ожидали присутствующие.

— Отто, попрошу вас оставить за мной принятие важных решений и не подвергать их сомнению, — Визерис редко становился настолько серьезным, — а ты, Деймон, не смей больше говорить о королеве подобного. И также не смей подвергать сомнению мои решения. Вопрос о Веларионах уже обсудили, этот брак необходим не только мне, но и тебе. Когда ты взойдёшь на трон, этот союз будет нужен тебе.

Деймон с безразличным лицом обводил взглядом зал, в котором заседал совет. Казалось, ему невыносимо скучно. Разумеется, все из сказанного он, итак, прекрасно осознавал.

Рейнире вдруг стало интересно, о чем в такие моменты думает ее дядя?

— Что насчёт моей должности в совете? — резкий перевод темы удивил участников совета, но никто не возразил. Все присутствующие увидели в этом согласие Деймона со словами короля, повторяться было ни к чему.

— Малый совет обдумал это, — заговорил лорд Стронг, поворачиваясь к принцу, — мы решили, что вам будет охотно вернуться на свою последнюю должность – Командующего городской стражей, люди все ещё верны вам.

За столом повисла тишина, представители совета явно ожидали от Деймона очередного негодования.

Разве пристало наследному принцу, будто какому-то обычному гвардейцу, поддерживать порядок в городе?

Но никто из них, кроме разве что Рейниры, не понимал, что из всех вероятных мест в совете, это давало Деймону наибольшую свободу. А что, как не свободу, ценил он превыше всего?

— Согласен, — кивнув, он начал вставать из-за стола, как бы ради приличия, спрашивая: — на этом всё?

— Не совсем, — с опаской ответил Лиман Бисбери, переводя взгляд на Хайтауэра.

Деймон, не выказав ни капли любопытства, всё же опустился обратно на стул, откидываясь на его спинку и закидывая одну ногу на вторую.

— Думаю, стоит обсудить вопрос, касающийся принцессы, — произнёс Отто Хайтауэра.

В замешательстве Рейнира внимательно оглядела всех сидящих за столом, заметив, что отец в вопросительном жесте поворачивается к деснице, который в свою очередь выглядит абсолютно непринуждённо.

Бровь Деймона взлетела вверх в молчаливом удивлении, впервые с момента своего появления он выглядел заинтересованным.

Рейнира также заметила, что губы Тиланда Ланнистера пытаются скрыть усмешку. До этого мужчина казался совсем не заинтересованным в том, что происходило за столом.

— Что касается принцессы? — лорд Стронг тоже в недоумении повернулся к деснице.

— Королевство сейчас находится не в столь хорошем положении, как нам хотелось бы, — не спеша заговорил Отто Хайтауэр, обводя всех присутствующих взглядом. Всех, кроме Рейниры, будто её и вовсе тут не было. — Благодаря принцу Деймону мы решим вопрос с Веларионами, но все мы понимаем, что принцесса Рейнира тоже должна выйти замуж, и это наша возможность создать ещё один нерушимый союз.

— Не вам решать этот вопрос, десница, — голос Рейниры прозвучал так резко, что все обернулись к ней. — Я не позволю говорить обо мне так, как будто меня здесь и вовсе нет. Отец? — злость, вспыхнувшая в душе девушки, стала почти панической.

Она не понимала, почему об этом вообще зашёл разговор. Разве не должен был отец сообщить совету о том, что обещал дочери? Разве не должен был он тут же заткнуть рот деснице, когда тот заговорил, и почему сейчас он молчит?

Рейнира поймала на себе усмешку дяди, которого происходящее явно забавляло.

— Этот вопрос не обсуждается, — наконец выдавил король, скрещивая руки на груди.

— Но почему, мой король? — голос снова подал Бисбери. — Я смею полагать, что Отто прав. Это хорошая возможность.

Разумеется, все здесь понимали, что Отто прав. Это понимала даже Рейнира, не кривя душой.

Единственная дочь короля – очень весомый трофей, чтобы купить важный союз. Но ведь отец обещал ей.

— И с кем же вы видите наиболее успешным подобный союз? — неожиданный вопрос, заданный Деймоном, поверг принцессу в ещё больший шок.

Неужели даже он сейчас предаст её?

Она чувствовала себя зверем в клетке, над которым решалось, сдохнет он или будет отпущен для продолжения охоты.

Вот тот момент, которого она боялась и которого в страхе ждала. Они сейчас думают, как бы успешнее продать ее, словно породистую кобылу. Никого не интересует её мнение.

Даже если сейчас отец не сдастся, это все равно случится позже.

О чем тут говорить, отец не гарантировал ей достаточно времени для того, чтобы найти себе поистине стоящего мужа, того, которого захочет она.

— Лорд Ланнистер или Лорд Баратеон, Талли, Тиреллы. Есть множество уважаемых людей, с чьими домами стоило бы дружить.

Тишина повисла после слов Отто Хайтауэра.

Рейнира, как и любой другой находящийся здесь человек, явно услышала акцент на двух первых именах. Уж Отто Хайтауэр позаботился о её судьбе. Остальные, видимо, были названы, чтобы видимость выбора осталась за королём.

Рейнира почувствовала липкий страх, что сковал тело и язык, неужели вот так в одну минуту решится её судьба?

Когда король открыл рот, как Рейнира надеялась, чтобы прекратить весь этот вздор, в зале раздался громкий смех, исходящий от Деймона.

Девушка, как и все остальные участники заседания, в недоумении посмотрела на принца.

Да, только дядя мог вот так беззаботно смеяться в тот момент, когда судьба её висела на волоске.

Впервые за долгое время она почувствовала, как слёзы застилают глаза.

Но перед тем, как хоть одна слезинка выступила и скатила по её лицу, она заметила взгляд Деймона, который резко прекратив смеяться, взглянул на неё. В полном смятении она не разобрала выражение его лица. Что он хотел ей сказать?

— Что насмешило тебя, Деймон? — Отто заговорил, как только Деймон смолк, и перевёл взгляд с Рейниры на него.

— Показалось, что я в театре, — холодный тон, которым заговорил дядя, никак не вязался со смехом, что звучал мгновением раньше. — Ты всерьёз полагаешь, что король отдаст единственную дочь Ланнистеру или Баратеону? Я думал, ты умен.

— Они – могущественные лорды своих земель, Королевству нужна гарантия того, что они ему верны. К тому же, их финансовая помощь нам не помешает, — Хайтауэр отвечал безразличным тоном, но Рейнира видела, что он гораздо больше рассчитывает на один из этих союзов, чем пытается показать.

— Вот – наша гарантия верности Ланнистеров, — Деймон безразлично ткнул рукой в сторону Тиланда, который лишь пожал плечами.

Рейнира задалась вопросом, был ли вчерашний разговор с лордом Джейсоном следствием заговора или всё же совпадением.

— Баратеоны... Даже глупо объяснять, драконы едят оленей, а не создают союзы.

— Вы рассуждаете не целесообразно, попрошу вспомнить, что принцесса Рейнис наполовину Баратеон, — Хайтауэру явно не понравился переход на символизм.

Рейнира слушала беседу, чуть дыша, поняв, что сейчас дядя может отсрочить её приговор.

— Да, ты прав. Леди Баратеон стала женой Таргариена. Но ты предлагаешь единственной дочери короля сменить герб дракона на оленя, — слова эти прозвучали столь презрительно, что десница на мгновение замешкался.

— А теперь говорю я, — наконец подал голос король, до этого вообще не участвовавший в обсуждении судьбы единственной дочери. — Этот вопрос, на данный момент, не подлежит обсуждению. Мы вернемся к нему, господа, когда решим вопросы с наследником. На этом всё.

Визерис поднялся, действиями дав понять, что на сегодня все обсуждения завершены. Он обогнул стол, направляясь к дочери. Подойдя, он провёл по её щеке морщинистой рукой, наклонился и поцеловал в лоб. Затем, ничего не говоря, направился к выходу.

Но Рейнира поняла, что такое поведение отца её вовсе не успокоило. Своим жестом он словно говорил, что время идёт, и, если решение не примет она, то король не сможет сдерживать Малый совет: всё решится их помощью.

Девушка даже поймала себя на мысли, что затяжное молчание отца не было стечением обстоятельств. Он дал увидеть, что ждёт её в будущем.

Злость за этот поступок разгорелась в девушке с новой силой. Наверно, впервые, она чувствовала себя настолько беззащитной.

Рейнира знала, что ждёт её впереди. Происходящее не было лишь разговором. Это было началом того, что приведёт к исполнению её участи.

И даже Деймон, который вышел вслед за братом, окинув её мимолётным взглядом, не сможет ей помочь.