2. Шаг навстречу (2/2)

— Иногда успеваю на последний автобус, а если нет, то пешком.

— Но тебе же далеко отсюда! Это ж сколько идти?

— Примерно час или чуть дольше.

Фэн Синь обалдело присвистнул:

— Час на дорогу? Почему не устроился где-то ближе к дому?

— Не везде хотят брать школьников даже на неполный день. Так что выбор невелик. Завтра начнем новую тему, дома допиши задания и проверим потом.

Оставшись один, Му Цин тяжело выдохнул, ощущая, словно сбрасывает незримую тяжесть. Слишком странный день, слишком неловкий. И поведение Фэн Синя слишком непривычное. Будто его подменили на какого-то двойника. Где, спрашивается, глупые шуточки и подколы? Где азартные споры и почти агрессивные выпады? С чего он вдруг расточает похвалы и одобрения в адрес Му Цина? Никогда раньше за все их знакомство такого не было, а знакомы они почти всю жизнь. Всю школьную жизнь так точно. И все это время Фэн Синь его до жути раздражал, никогда не хотелось видеть его рожу, а тем более, прости господи, считать ее симпатичной.

Отложив эти непонятные мысли до лучших, желательно не наступивших времен, он закончил дела в кафе и поспешил к остановке, уже понимая, что не успеет. Автобус Му Цин проводил грустным взглядом до конца улицы и только потом заметил одинокую фигуру на скамейке.

— Ты чего тут сидишь?

— О, закончил уже? — Фэн Синь спрятал телефон, в котором до этого что-то увлеченно читал, и поднялся, — Подумал, вдруг ты успеешь еще. Ну пошли?

— Это был последний рейс! Почему не поехал?

— Говорю ж, тебя ждал.

— Зачем?

Му Цин отчетливо ощутил, что вложил в этот вопрос слишком много эмоций. Неуместных эмоций, но Фэн Синь и виду не подал, что что-то не так.

— Нам все равно почти по пути. Не велика беда, пройдёмся.

Смущенный своей порывистостью, Му Цин поплелся следом, бросая взгляды исподлобья. Забавно, будь тут Се Лянь, он бы даже не удивился желанию того подождать друга и составить компанию. Но именно от Фэн Синя было непривычно получить такую поддержку. Непривычно, но приятно. Му Цин обреченно понял, что его ждет еще одна бессонная ночь с необоснованным волнением. Глупым эмоциям он не мог дать ни одного вразумительного объяснения.

На следующий день все повторилось: кафе, зубрежка, мирное сосуществование и непонятные чувства. Му Цин прятал глаза, стараясь не слишком часто пялиться на соседний стул, где Фэн Синь с видом большого босса, закинув ногу на подлокотник, строчил в тетради ответы на задачи. Рядом дымился только что приготовленный кофе. Глупости конечно, но такая вальяжность Фэн Синю тоже шла. Он вообще удивительно вписывался в любую обстановку вокруг Му Цина. Вчера, например, увязался проводить почти до дома, «чтоб не скучно было», еще и с таким видом, будто каждый день так делал. А после работы, как ни в чем не бывало, остался помочь с уборкой. Му Цин даже не представлял, с какого такого перепугу Фэн Синю вздумалось веником помахать?

— Ну ты же мне с учебой помогаешь, — пояснил спокойно, — вот и я тебе помогу. Все равно вместе домой пойдем.

В этот раз удалось успеть на автобус и Му Цин удивленно понял, что немного жалеет об этом. Дорога заняла мало времени, но они успели обменяться парочкой колкостей, что немного восстановило самообладание. Этой ночью Му Цину снился странный сон: он стоял среди моря лавы, из которой к нему тянулись сотни рук, его вот-вот должно накрыть с головой и Му Цин готов к смерти; Се Лянь что-то кричит ему с вершины странного моста, но уже ничего нельзя изменить, уже слишком поздно, но в какой-то момент его выхватывают из объятий жидкого пламени — это Фэн Синь в каком-то безумном древнем наряде, с растрепавшимися из небрежного пучка волосами. Му Цин чувствует, что опасность отступает и думает только, что Фэн Синю идут длинные волосы. А потом просыпается. Мутные воспоминания о сне не отпускают весь день и вечером, когда они сидят за столом с учебниками, а Фэн Синь опять разворошил прическу, слова срываются сами собой:

— А ты не думал отрастить волосы длиннее?

— Что? — удивленно вскидывает голову Фэн Синь.

Му Цин готов провалиться сквозь землю, но уже слишком поздно отступать:

— Ну… Мне кажется, что тебе пойдут волосы чуть длиннее… — уши предательски алеют.

— Даже не знаю, — Фэн Синь дергает себя за прядь, — я же не мастер всякого…

Он изображает рукой непонятные завихрения.

— Всякого чего? — не понял Му Цин.

— Ну прически там всякие, укладки. Как Цинсюань, например. Ну или ты… Тебе идет, а у меня, скорее всего, стог сена на голове будет.

Му Цин слишком смущен, чтобы ответить, и утыкается в учебник. Минуты тянутся медленно и как-то внезапно хронический недосып клонит голову к столу. Казалось, что только прикрыл веки, как его тормошит Фэн Синь:

— Пора домой, просыпайся.

— А? Ой, я уснул?

— Ага, вырубился, как сидел, — Фэн Синь усмехается, закидывая сумку на плечо, — давай собирайся и пойдем.

— Ты иди, мне еще убираться… — оглянувшись, он понимает, что в кафе уже навели порядок, — а как?..

— Я уже все убрал, не волнуйся. Пойдем.

— Эй, ты не должен мою работу делать!

Звучит почти обвиняюще, что довольно нелепо, и Му Цин тут же поправляет себя:

— То есть, спасибо, но ты не обязан…

— Да все в порядке, не парься, — улыбка украшает лицо Фэн Синя и это выглядит слишком очаровательно, — почему ты вообще столько впахиваешь?

— Разве не очевидно? — Му Цин сгребает свои учебники, стараясь не поднимать взгляд, — Мне нужны деньги.

— Нет, я имею ввиду, почему ты не займёшься, скажем, репетиторством? У тебя же отлично получается объяснять материал и все такое. Мог бы гонять детишек по программе. За это неплохо платят.

Му Цину даже в голову не приходило кого-то учить. Да он и не знал, что умеет хорошо объяснять. Эта идея кажется совершенно дикой, но внезапно любопытной.

— Я раньше об этом не думал.

— Так подумай теперь.

В этот странный вечер даже на улице особенно приятно. Летняя жара немного остудилась недавним дождем, запах озона смешался с ароматом цветущих клумб и мокрого асфальта. На небе, едва заметные в свете фонарей, мерцают звезды, а выщербленная Луна висит низко над домами. Слишком хорошо, чтоб идти домой так скоро. Му Цин почти решается предложить прогуляться, когда из темного закоулка между магазинов они слышат возню и болезненный вскрик. Не сговариваясь оба бросаются в ту сторону, чтоб застать компанию каких-то отморозков, избивающих парнишку на пару лет младше.

— Эй, какого черта?! — возмущается Фэн Синь.

— Тебе чего, парень? Иди отсюда, пока землей не накормили!

Говоривший среди них явно заводила. На наглой физиономии противная улыбочка, демонстрирующая превосходство.

— Четверо на одного? Очень смело, — фыркает Му Цин.

— Сваливайте, пока целые, — уже раздраженно советует заводила, но это он зря — Фэн Синь очень любит вызовы.

Он оглядывается на Му Цина и встречает не менее решительный взгляд — в вопросах вызовов они очень похожи. Не зря же бодались постоянно. Но прежде они дрались друг с другом, а сейчас вот стоят по одну сторону. Компания бросает свою жертву и надвигается теперь на них. Избитый паренёк соскребается с земли и вдоль стены шмыгает из переулка. Оно и к лучшему — не заденут ненароком. Уличные драки не похожи на занятия в спортзале, где тренер посулами и угрозами, а то и пинками, разгоняет увлекшихся по углам ринга, но подготовка во многом играет на руку. Фэн Синь с Му Цином отбиваются слаженно, спина к спине, и хотя они в меньшинстве, противники не столь искусны в драках, как думали до этого. По итогу получилась не бравая победа, а повальная мешанина рук и ног, где досталось абсолютно каждому. Разогнали же всех чьи-то крики из-за угла о вызове полиции.

Таким помятым, но довольным, Му Цин давно себя не чувствовал. Они сидели на скамейке, благополучно пропустив треклятый автобус, и пытались оттереться от грязи. Вот вам и освежающий дождик — вся одежда в болоте. Адреналиновый выброс потихоньку отпускал и все ушибы с синяками начинали нещадно ныть.

— Эй, у тебя кровь на подбородке.

Му Цин потянулся утереть, но запястье перехватили:

— Куда грязными руками? Повернись.

Фэн Синь достал чистую салфетку из почти опустевшей пачки и аккуратно промокнул разбитую губу. Сосредоточенный на своем занятии, он не заметил, как у Му Цина заалели скулы, да и то можно было списать на недавнюю драку. Гораздо сложнее было не затаить дыхание, не вздрагивать под лёгкими касаниями теплых пальцев. Опять эти неуместные мысли о том, что стоить чуть-чуть наклониться вперед и…

— Ладно, оставь, дома обработаю, — Му Цин поспешил отстраниться.

— А классно мы их уделали! — довольно заключил Фэн Синь.

— Они нас тоже…

— Да ладно тебе, мы же, считай, герои — спасли мальца от хулиганов!

— Угу, — уныло согласился Му Цин, — только меня с такой рожей теперь точно с работы выпрут. Чтоб клиентов не распугивал.

— Ой… Прости…

— Ты-то при чем?

— Ну… Это вроде как я нас втянул, — задорное веселье Фэн Синя как ветром сдуло.

— Вот еще! Можно подумать, я бы прошел мимо!

— Нет, конечно, просто…

— Просто не мели чепуху! Не страшно, лето еще не закончилось, что-нибудь придумаю.

— А где мы тогда заниматься будем?

— Нашел проблему. Соберемся у тебя или у меня. В конце концов, в городе полно кафешек, можно выбрать что-то рядом с домом.

— Отлично! — хорошее настроение немного вернулось к Фэн Синю, — А ты все же подумай о репетиторстве. Можно дать объявление в интернете. Уверен, кто-нибудь обязательно отзовется.

— Ладно-ладно, посмотрим…

Такая уверенность в его способностях, заставила Му Цина воспрять духом. Все-таки приятно, когда кто-то тебя хвалит. Тем более, Фэн Синь подхалимством не занимался — всегда говорил правду в лоб. Значит действительно считает его способным. Как плохо Му Цин, оказывается, его знал. Ему-то казалось, что между ними ничего и нет, кроме вечных споров с потасовками. Что он о Му Цине едва ли скажет хоть одно хорошее слово. Прав был Се Лянь: они никогда не слышали друг друга, даже не пытались. А стоило сделать шаг навстречу, просто поговорить спокойно, без раздражения, и неприязнь резко сменилась этим странным, непонятным чувством. Му Цин говорил себе, что непонятным, но подспудно ощущал, что обманывается. Но пока он не был готов

признаваться себе в каких-то слишком радикальных переменах. Пусть это радостное волнение поживет в нем еще немного неназванным. Пусть пообвыкнется в его душе, и если пустит корни… Если это случится, Му Цин будет думать, что с ним делать. А сейчас в небе светила луна и фонари вторили ей на аллеях, они шли по вечерним улицам, довольные собой, и смеялись над глупыми шутками. Так легко и спокойно, а впереди ждет еще половина лета — целая маленькая жизнь. И успеть бы за это время все, чего душа желает! Му Цин впервые ощутил, что действительно хочет пожить для себя, избавиться от забот, веселиться и развлекаться. Новые чувства принес в его жизнь нежданный человек, которого теперь не хотелось отпускать от себя. Это могло оказаться чем угодно, потому что юность слишком импульсивна, но было слишком хорошо, чтобы с нею спорить.