Глава 12. Горящие мосты (1/2)

С утра Телминья весь день крутилась перед зеркалом в своей комнате и примеряла самые разные наряды и украшения, порой подходя к окну и любуясь видом на город. Погода передавала настроение девушки: в голубом безоблачном небе сияло солнце, а сентябрьскую жару смягчал легкий ветерок. Телминья с удовольствием предвкушала сегодняшний день: скоро должен был приехать Маркус, и все семейство Вальверде готовилось к его визиту. Наконец она выбрала светло-голубое платье из льняного кружева, дополнив его подаренной Маркусом брошью и скромными серьгами из белого золота. Убедившись в том, что легкий макияж лежит ровно, а платье подходит ей, Телма надела туфли и вышла в гостиную.

— Ого, тебе идет! Маркусу точно понравится, — восхитился сестрой Сесеу, который тоже пришел к родителям.

— Я так волнуюсь, надеюсь, не повторится история с Феррасами и Шанди, — Телма присела на край дивана рядом с братом. — Мы с Маркусом пока решили не говорить, что он наркоман, тем более, у него нет тяги к употреблению.

— Не бойся, Маркус умеет произвести впечатление. Мне он еще из рассказов Нанду понравился. Кстати, родители что-то говорили про Нанду? — спросил Сесеу и полушепотом добавил, чтобы не услышали сидящие в кухонной зоне родители. — Не могу молчать, подумываю признаться им, но, если они относятся к нему по-прежнему, то лучше повременить.

— Мама уже давно согласна пригласить его в гости, а папа после свадьбы Кларисси хвалил Нанду. Сказал, что изменения в нем заметны, — сообщила Телминья и спросила. — А вы хотите вместе прийти, если решитесь открыться?

— Нет, я не хочу подставлять Нанду под удар, — голос Сесеу дрогнул. Хоть он и был уверен, что Нанду не сорвется, но опасался, что тот снова начнет впадать в апатию. В последнее время, когда Нанду начал посещать собрания, его депрессия пошла на спад, и это было заметно. А для Сесеу было важно, чтобы его возлюбленный шел к исцелению, и желательно без перепадов настроения.

— Я думаю, так будет правильно, — одобрительно улыбнулась Телминья, но тут же посерьезнела. — У меня нехорошие предчувствия насчет наших родителей. Мне кажется, они не примут тебя.

— Что же тогда делать? — Сесеу еще больше занервничал. Одно дело — скрываться перед коллегами и случайными прохожими, и совсем другое — перед родителями, которые знают его с самого детства. Они даже смогли распознать его увлечение наркотиками несколько лет назад, а Нанду… Сложно было не пребывать в эйфории от чувств к нему, сложно было говорить о нем спокойно, без ноток нежности. Сесеу осознавал, что такого не случалось с ним ни разу, и хотелось делиться своей радостью с близкими. Неужели настоящая любовь выглядит так?

— Хм… попробуй как-то намекнуть им, пусть догадаются сами, — немного подумав, предложила Телма. — Так, возможно, они не станут слишком сильно злиться на тебя. Только не сегодня, я бы не хотела, чтобы мой вечер был испорчен, — Сесеу кивнул и хотел сказать что-то еще, но в комнату вошла Лидьяне.

— Ребята, все готово, можете идти к столу, — она была уже в полной готовности к приезду Маркуса. — Пресвятая Дева, какие же вы взрослые и красивые! — Сесеу и Телминья переглянулись и заулыбались, и в то же время раздался звонок в дверь. «Наверно, это Маркус», — подумала Телма и направилась в коридор, не скрывая волнения.

Действительно, на пороге стоял Маркус, одетый в светлую рубашку и новые джинсы, с букетом белых фрезий и завернутыми в старые газеты картинами Деборы. На его лице тоже мелькала тень волнения, однако он выглядел как всегда жизнерадостным.

— Привет, дорогая, — сказал он, обнимая и целуя Телминью. — Соскучился уже, хотя мы не виделись только два дня. Ты очень красивая. О, ты носишь брошку, которую я подарил тебе.

— Привет, Маркус, — поздоровалась Телма, прижимаясь к нему. — Да, мне нравится она, выглядит очень необычно.

— Извини, что без костюма, — усмехнулся Маркус, пока они шли до комнаты. — Зато цветы для донны Лидьяне купил.

— Красивые, маме понравятся, — улыбнулась Телминья. — А костюм тебе вовсе не нужен, ты мне нравишься и таким. Тем более, у нас обычный семейный ужин. Но, если мы будем встречаться и дальше, тебе придется ходить со мной на другие мероприятия.

— Я бы хотел попробовать, особенно с тобой, — Маркус поцеловал Телминью так нежно и глубоко, что ее ноги подкосились, и двое на время забыли, где они находятся и зачем пришли.

— Ребята, ну вы могли бы быть и более осторожными, — насмешливо проворчал незаметно подошедший к ним Сесеу, и влюбленные засмеялись, оценив шутку. Уж точно не Сесеу, который еле скрывал свою влюбленность в Нанду, мог говорить об осторожности. — Идите к столу, вас уже заждались.

— Добрый день, синьор Тавиньо, донна Лидьяне, — поприветствовал Маркус родителей Телмы, вручив цветы женщине и пожав руку ее мужу. Тавиньо ответил на рукопожатие, отметив, что хватка у Маркуса крепкая.

— Здравствуй, Маркус, — Лидьяне расцвела в улыбке, принимая букет. — Какие чудесные цветы! Сейчас поставлю их в вазу, а ты садись, угощайся.

— Какой прекрасный дом, очень гармоничные цвета, — чуть позже заметил Маркус, наслаждаясь запеченной рыбой и легким гарниром.

— Ты знаешь, я сама придумывала оформление нашей квартиры. Мне всегда нравился дизайн интерьера, — поддержала разговор Лидьяне.

— У вас потрясающий вкус, донна Лидьяне, — искренне улыбнулся Маркус. — Я тоже работал с интерьерами, только был наемным рабочим, делал ремонты в составе бригады. На самом деле, я многое умею делать руками.

— Здорово! — похвалил его Тавиньо. — А образование у тебя есть? Чем любишь заниматься в свободное время?

— Маркус пока не учился, ему пришлось рано начать работать, чтобы помогать тете и младшей сестре, — ответила за Маркуса Телминья. Отчасти это было правдой, потому что в моменты завязок Маркус брался за любую тяжелую работу и приносил домой небольшие деньги. Однако это все шло насмарку, стоило ему снова вернуться к наркотикам. — Он остался сиротой в четырнадцать лет.

— Какой ужас! — сочувственно ахнула Лидьяне. — Бедный мальчик, какая тяжелая судьба. Ну ничего, ты обязательно выберешься и многого добьешься.

— Спасибо, синьора. Да, мои родители погибли в автокатастрофе, — печально протянул Маркус, но все же решил не портить настроение окружающим. — Я очень благодарен им и тете Даниэлле, они воспитывали меня с любовью к труду и спорту.

— Спорт? — оживился Тавиньо, который начинал каждый день с пробежки и регулярно посещал тренажерный зал. — И какими видами спорта занимаешься?

— На велосипеде и скейте люблю кататься, раньше бегал и ходил в тренажерный зал, сейчас уже не хватает времени, — голос Маркуса повеселел, он был благодарен отцу Телмы за то, что тот перевел тему.

— Маркус научил меня кататься на скейте, да и на велосипеде начала кататься благодаря ему, — похвасталась Телминья.

— Да, он очень спортивный парень, — Сесеу тоже вступил в игру сестры, пытаясь привлечь родителей на сторону Маркуса. — Еще плавать хорошо умеет.

— Весьма одобряю. Мы еще выйдем на пробежку вместе, правда? — подмигнул Маркусу Тавиньо, и парень смутился, но в глубине души был счастлив. Разговор потек более непринужденно, и даже Сесеу, испытывавший тревогу из-за своего возможного признания, активно участвовал в нем. После обеда было решено переместиться в гостиную и пообщаться там. Получилось так, что Маркус, Телминья и Сесеу остались втроем, и Маркус сразу же сообщил:

— Дебора разругалась с Даниэллой и ушла жить в пансион. Они общаются только на работе, но Дебора и оттуда скоро уйдет. Если что, тетя в любом случае выплатит ей выходное пособие, совесть у нее есть.

— Неприятная ситуация, — поежился Сесеу. Одно дело, если он съезжает от родителей, и совсем другое — юная и наивная Дебора. Ей будет сложно, подумал он, хорошо еще, что у нее есть готовые подставить надежное плечо друзья.

— Ей нужно обязательно поступить в этом году, либо найти работу, — справедливо рассудила Телминья. — У мамы есть знакомая в Колледже искусств, но вряд ли она будет озабочена судьбой девушки из бедной семьи.

— Вы о ком? — Лидьяне вошла в комнату с чашкой кофе и села на диван рядом с Телминьей. Тавиньо тоже присоединился к остальным. Маркус слегка толкнул Телминью, чтобы она рассказала о Деборе и ее картинах.

— Мама, мы с Маркусом хотели тебе кое-что показать, — наконец появилась возможность поговорить о Деборе и ее картинах. — Смотри, это рисовала Дебора, двоюродная сестра Маркуса. Из-за своего творчества она разругалась с матерью и ушла из дома. Донна Даниэлла — хороший человек, но не понимает, что художник — это тоже профессия, — Телминья развернула старые газеты, и перед взором всей семьи предстали картины. Две из них были портретами и изображали Телминью и Маркуса, выполненных в реалистичном стиле, но в нетипичных цветах. На двух оставшихся полотнах были любовно выписаны два любимых места Деборы — фонтан в главном Ботаническом саду Рио и старый дом в Санта-Терезе, где они раньше жили с донной Даниэллой. Увлеченный живописью Сесеу восторженно рассматривал картины, а Лидьяне восхитилась вслух:

— Вы посмотрите, это великолепно! Девочка отлично чувствует цвета, хотя портреты мне не совсем понятны. Мне кажется, об этих картинах должны знать не только мы с вами. Так, я позвоню Адриане, она держит частную галерею. Может, у нее планируется подходящая выставка.

— Донна Лидьяне, даже если у Вас не получится найти применение картинам Деборы, мы все равно будем благодарны. Спасибо, что обратили внимание на картины, — поблагодарил ее Маркус.

— О, нет, я люблю искусство, у меня много подруг, которые работают в этой сфере. Надеюсь, ты приведешь к нам в гости свою сестру, — Лидьяне в голову пришла еще одна идея. — Хочу заказать ей портрет меня и моего Аполлона, разумеется, мы заплатим, — на фразе про Аполлона Сесеу и Телминья привычно захихикали, а Маркус посмотрел на них с недоумением.

— Дорогая, может лучше обойтись пейзажем для гостиной, — тактично перебил ее Тавиньо. — Ты посмотри, как мастерски написан этот дом.

— Решим потом, — ответила Лидьяне, понимая, что уговорит мужа в любом случае.

— Мама, Дебора не может перебиваться только редкими выставками, — осторожно продолжила Телминья. — Она хотела бы работать в этой сфере, например, стать дизайнером или оформителем. У тебя ведь есть знакомые в Колледже искусств?

— Боюсь, что нет, та самая Адриана, которая преподавала там, ушла в организацию частных выставок, — с сожалением протянула Лидьяне.

— Но тогда точно нужно попробовать обратиться к ней, — отметил Тавиньо. — Наверняка на эти выставки ходят люди из колледжей.

— Папа прав. Мама, позвони донне Адриане, правда, — попросил Сесеу, разглядывая портрет сестры, и уже продолжил себе под нос. — Ее могут заинтересовать как эти странные портреты, так и что-то более традиционное. Я бы все-таки рискнул, — эти слова, как он осознал позже, касались не только судьбы Деборы и ее картин, но и тайны его отношений с Нанду. Удивительно, куда же завело его собственное подсознание! Наверно, все-таки нужно перестать думать об этом и действовать по обстоятельствам, как советовала Телминья.

— Хорошо, позвоню прямо сейчас, — засуетилась Лидьяне. — А вы пока посмотрите альбом из нашего путешествия в Японию. Маркус, ты интересовался во время ужина, где мы бывали за всю жизнь, вот сейчас ребята тебе и покажут, — услышав об этом, Сесеу сам встал и поспешил найти фотоальбомы, чтобы отвлечься и не думать о тревожных вещах.

***

Спустя неделю Сесеу ехал по магистрали будто на автомате, чувствуя, как подрагивают пальцы, а волнение неприятно сверлит виски. Несмотря на то, что планировался обычный семейный ужин, его одолевали неприятные предчувствия. Будь, что будет, в итоге решил Сесеу. Нанду, на удивление, стоически принял предложение Сесеу пока не ездить с ним, хоть старшие Вальверде и были бы рады видеть его. Очевидно, Нанду сам понимал, что его депрессия только недавно пошла на спад, а такая стрессовая ситуация могла заново спровоцировать ее. Волнение не покидало Сесеу вплоть до того момента, когда он сел за стол, и только рассказ Телминьи об очередном свидании с Маркусом смог вывести его из дебрей собственных сомнений.

— Мне очень понравился Маркус, — тут же поделилась впечатлениями Лидьяне. — С ним Телминья стала более активной, что ли. А еще он очень любит сестру, это сразу видно. Правда, дорогой? — обратилась она к мужу.

— Да, он неплохой парень, — откликнулся Тавиньо.

— А вы представляете, если бы Сесеу тоже нашел девушку, и мы все вшестером поехали бы отдохнуть в Нитерои или просто на пляж? — мечтательно продолжила Лидьяне, и Сесеу напрягся. Кажется, это подходящий момент. Он хватанул ртом воздух и издал какой-то странный звук, но сказать так и не смог.

— Сынок, что с тобой? — обеспокоенно спросила Лидьяне. — Тебе нехорошо?

— Н-нет, все в порядке, — так, посчитать до десяти, отвлечься, и потом можно признаваться. Хотя, лучше все-таки перейти на другую тему. — Я сейчас настолько много работаю, что любая из девушек, которых вы мне сватаете, бросила бы меня из-за нехватки внимания к ней. Давайте лучше поговорим о деле, в котором я помогаю донне Даниэлле.