Глава 4. Предложение Моане (1/2)
Планета Гуриасс, Хилликийское королевство, Киллибур, посольство Федерации Земли - Графство Сетт, имение графини. 23 день Поры Белых Стрел 2135 года Эры Великого Пророка (28 декабря 2341 г. по календарю Земли)
Хмурое седое зимнее утро нового дня началось с того, что Стеллу не могли добудиться всем домом. Вечером после приземления она отдала приказ своим конкистадорам размещаться «по квартирам» в доме, по которому соскучилась всем сердцем. Потом она вместе с Моане сходили на могилку Рамлы, где подполковник КГБ СССР выплакала остатки слез, потом поговорила с памятником Дженифер Левандовски, ее любимой на все времена златокудрой Ули. Ее наследница десяти лет от роду сейчас скакала по темному двору в диковинной зимней красно-белой курточке и шапке-самогрейке, сама не своя от счастья:
- Дома! Дома! Матушка, жди, я тебя скоро найду! Я уже прилетела! Смотри, какие у меня наряды! Это мне госпожа Стелла купила!
Корабль огромной птицей застыл рядом с особняком, на своем старом месте… Для местных жителей это чудо уже было не в диковинку. Хозяйка прилетела, значит, и гостинцы привезла. Жива, и слава Богу...
Ночь обещала быть долгой, ибо на дворе стоял поздний вечер, а вся команда отоспалась еще во время гиперпрыжка. И теперь желала бодрствовать. Кроме Стеллы, которая устала, как раб на галерах.
Она оставила за старшую Моане, а сама забралась в первый же попавшийся душ на первом этаже. Потом, одевшись в домашний халат, принялась за размещение гостей с Земли и выгрузку товаров первой необходимости для трудового крестьянства.
Моане вместе с Таней заняли комнатку на втором этаже, где когда-то жила Ули-Левандовски. Стелла предполагала вселить Лана, Морока и Тимофеева в две соседние комнаты, а крепостную девочку забрать к себе. Но возникли сложности…
Лан ни в какую не захотел селиться на этаже выше первого, тем более, в комнате с такими огромными окнами и тонкими стенами. Он был согласен разместиться в гараже, в подвале, в помещении, где хранят швабры и тряпки, но не в открытой всем возможным ракетчикам и снайперам комнате. И в его помещении НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ОКОН. Это железно!
Стелла попробовала надавить на болхианца, но тот сказал, что ему проще подорвать себя гранатой, а заодно и всех, кто будет находиться рядом.
В какой-то степени можно конечно было понять человека, который полжизни провел в подземных убежищах и бункерах. Любое открытое пространство было для него потенциальной зоной опасности. Вот почему он так разнервничался в супермаркете на орбите! И это еще старый офицер держал себя в руках, благодаря выдержке и дисциплине. Но огромное открытое пространство, заполненное частично лесом, парковой зоной и полями, пробудили в болхианце новые симптомы агорафобии*.
Решение отчаявшейся Стелле внезапно подсказал вреднюга Морок. Он уже успел исследовать первый этаж дома и предложил хозяйке освободить кладовку под лестницей, где было не так уж много вещей, а также присутствовало тусклое электрическое освещение. Туда же когда-то запирали провинившихся детей и служанок... Кладовка представляла собой замкнутый пенал четыре на полтора метра, в нем не было окон, и отсутствовала какая-либо мебель. Но Лану это помещение понравилось больше, чем другие. Так что слугам пришлось поторопиться, вытаскивая из кладовки хранившиеся там старые вещи (по двум третям этого хлама и так помойка плакала), и спешно наводить там порядок. Чокнутого болхианского ротмистра это вполне устроило, а по поводу мебели он и сожалеть не стал. Матрац с грубым солдатским одеялом, брошенный прямо на пол, и все дела! Официального кабинета он не ожидал, а на чужой территории он решил разместиться по-походному. Вскоре на паре уцелевших ветхих шкафчиков, разместились несколько гранат и запасная обойма от пистолета. Еще одну гранату добрый болхианский гость положил под подушку со словами: «Живым не возьмете!»
Также Лану было непонятно, почему не выжгли траву около дома, не вырубили и не сожгли лес, подступающий почти к самой стене имения? И что в доме делает мелкий черный мохнатый хищник (имелась в виду кошка)? Стелла уже на повышенных тонах заявила ему, что он находится на сельской планете, где животные – это неотъемлемая часть хозяйства, и никто ради него здесь землю выжигать нейтронными бомбами не собирается. Спасла ситуацию Илзе, которая ради бога предложила гостю планеты каравай свежего хлеба и рюмочку местной настойки, по обычаю. От настойки Лан пока отказался, а вот свежего хлеба умял почти четверть. Предварительно проверив его на радиоактивность, разумеется… Стелла, чувствуя неладное, призвала его остановиться, но на нее зашикали, - как можно у гостя кусок хлеба изо рта вырывать?! А зря…
Вскоре Дуор Лан потемнел и запросился в уборную. Такую калорийную пищу да и в таком количестве его ослабленный желудок принимать отказывался.
Кстати, с Ланом произошла оказия еще при высадке… Когда они только вышли из корабля, вздохнув полной грудью чистого местного воздуха (прививки от местных заразных болезней Стелла сделала всем на корабле заблаговременно, кроме, разумеется, Ули, себя и Моане), Лан закашлялся и начал задыхаться, рухнув на мокрый снег. В Хилликии тоже царила зима, правда, недолгая, мокрая и капризная.
- Легкие! – кряхтел и кашлял Лан, судорожно долбя себя кулаком по грудине. – Легкие... горят! – Болхианца тут же вырвало на снег.
- Воздух! – догадалась Стелла. – Вот я дура! Воздух слишком насыщен кислородом для него! А на станции все было нормально!
- Вы что, убить его хотите?! – взвилась Моане. – Немедленно спасите его!
Стелла первой подоспела к катающемуся по земле болхианцу, выхватывая инъектор. Это первичная реакция, сейчас он приспособится… Все просто: содержание кислорода на Болхиа после ядерных пожаров едва дотягивало до 20,4 процентов при двух процентов углекислоты, а на Гуриассе он составлял 21, 6 процентов при полутора процентах. Благодаря повышенному содержанию углекислого газа на ледниковом, по сути, Гуриассе царил парниковый эффект, и оставались довольно обширные обитаемые области в субтропиках, тропиках и на экваторе, где было тепло и даже жарко в летний период. Однако планета находилась на предельном для позвоночной жизни расстоянии от материнской звезды, и даже повышенное содержание углекислоты не могло растопить ледники, занимавшие почти четверть планеты.
У Лана плясали звездочки в глазах, и он уже подумал, что его специально решили отравить. Впрочем, через некоторое время ему стало лучше, он продышался, собрал волю в кулак, и сквозь боль в грудине резко встал на ноги, невольно оттолкнув Моане:
- Никто не увидит имперского офицера на коленях! Умру, но стоя! Слава Нации!
- Ой, дурак! - печально вполголоса сказала Стелла на нуакшийском диалекте, которого переводчик не знал.
А еще у Лана был портативный счетчик радиации в виде небольшой серебристой трубки, которым фашист с ядерной планеты проверял все, на что падал его взгляд.
- Добро пожаловать, господа! – возникла на пороге высокая, долговязая, носатенькая кухарка Илзе, наследница Рамлы. – А ну, челядь, быстро во двор! Приветствуйте госпожу и благородных гостей ее!
С Тимофеевым и Мороком проблем не возникло. Морок вообще ни в жилище, ни в еде особо не нуждался. А между тем, его дружба с маленькой Ули все набирала обороты. Причем это была дружба «по расчету» с обеих сторон. Ули увлеченно рассказывала 702001 про королевство, что знала, - про имение, про сельский труд, про растения и животных, с которыми имеют дело крестьяне, про страшных лесных хищников, на которых ходят в лес отважные охотники. Морок в свою очередь «гарантировал» девочке безопасность, показывал ей мультики, добывал сладости и ухаживал за ней, точь в точь, как старший брат за младшей сестренкой. Стелла предупредила свою прислугу, что Морок – сынок старого киборга-герцога Кетцоалькоатля, мирный, адекватный, но иногда любит озорничать. Сейчас хохотушка Ули сидела за трехмерным планшетом и рисовала местных зверушек, а Морок учил ее изображать объемные фигуры. Ему и самому стала нравится такая роль старшего брата-воспитателя человеческой девочки, и его абсолютно не смущало сословное положение Ули.
- Пожалуйте, господин… Будьте любезны, милостивый государь… - шелестели накрахмаленные переднички и юбки…
Нежными ручейками журчали девичьи голоса служанок, когда они доставляли постельное белье и необходимые принадлежности, и потом, подобрав юбочки бежали за уголок или в кухню, поделиться своими впечатлениями. Тут же возникли вопросы: а женаты ли благородные мужчины? Особенно молодой красавец-ротмистр и два белобрысых юноши (Таню из-за формы и короткой прически тоже поначалу причислили к смазливым юношам). А угрюмого смуглого черноволосого Лана тут же прозвали «Злодей», не понимая, насколько они близки к истине. Охотно общалась со «Злодеем» только мать Моане.
Священница оставила в своей комнатке Татьяну (как она сообщила Стелле: «Бедненькая Тьяне очень устала, дозвольте, Ваша светлость, я ее уложу?!»), и тотчас поспешила в кладовку-нору к Лану, отнести постиранные на корабле белые рубашки. И к удивлению многих, задержалась аж на двадцать минут. А вслед за ней вышел сам ротмистр-болхианец, усатый брюнет без формы, но зато в кипельно-белой сорочке. Было впечатление, что и сам бывший враг удивился и оробел, каким франтом он может выглядеть. А чистейшие белоснежные рубашки Лан помнил только до самой войны.
- Вам очень идет, господин ротмистр! – всплеснула руками священница. – Не меньше, чем министр по виду!
- Спасибо, ситти… - сдержано ответил ротмистр, с недоверием глядя в зеркало. - Вот только кто-то срезал пуговицы на рукавах…
- Здесь и не должно быть пуговиц, господин мой! Здесь должны быть запонки! Вы не знаете, что такое запонки?
Моане с поклоном преподнесла угрюмому офицеру ядерного мира пару золотистых аксессуаров с небольшими алмазиками. Стоили, кстати, такие запонки не так уж дешево. Моане помогла надеть их, и, непозволительно смело для священницы, помогла застегнуть мужчине рубашку и заправить ее в брюки.
- Благодарю вас, ситти… Право, не стоит… - буркнул смущенный Лан. – Если вас не затруднит, не могли бы вы добыть для меня сильного дезинфицирующего раствора для мытья рук? Можно самый дешевый и вонючий, лишь бы бактерии с него дохли!
- Обязательно позабочусь, мой господин! Но только к завтрашнему утру! – поклонилась ему Моане. - Не знаю, право, есть ли у госпожи графини мужской парфюм?
Служаночки из-за угла смотрели за тем, как священница раскланивается перед угрюмым офицером, и как он сразу же сбросил маску нелюдимого разбойника. Видать, пока летели в Божий Мир, нашли общий язык! Услышав звонкое девичье хихиканье, Лан побагровел, на его одутловатом лице с черными усами и едва заметным шрамом от ножевого ранения, вздулись фиолетовые вены. Он тотчас скрылся в своей «норе», а Моане, чувствуя, как у нее горит лицо, выхватила свою плетку и двинулась в сторону девушек в черно-белых форменных платьях:
- Это кто тут смеет подслушивать и насмехаться над пожилыми людьми благородного происхождения?! Сейчас отстегаю так, что сидеть не сможете, холопки!
Разумеется, девушек тотчас как ветром сдуло…
На следующее утро Стелла, почувствовав себя намного лучше, начала день с того, что связалась с Ковуном и Благим, и сообщила командующему «Зарей-21» о происшествии с Синицыной и ее отлете на Гуриасс. Павлу Андреевичу она рассказала о своих московских похождениях и разговоре с московскими товарищами. Уже мысленно простившись с мечтами о Севастьянове, Стелла позволила себе пококетничать с Эдуардом Петровичем, пообщавшись с ним в домашнем халатике, который в самый неподходящий момент случайно раскрылся:
- Очень хочу домой, товарищ генерал! – проникновенно говорила Жю Сет, трогая губами дужку очков. – Мне не хватает вашего покровительственного голоса!
Смущенный Благой завизировал дополнительные дни к отпуску Синицыной - точнее, отметил, что начало службы после отпуска она проведет в распоряжении Жю Сет.
После чего графиня реализовала свою угрозу – написала разгромную статью о поведении Аделины Синицыной в Бабушкинском отделении полиции и приложила видеозапись. Такую же статью направила в Ученый Совет института с дерзским, бьющим по лицу вопросом: «И такой вот неуравновешенный шизофреник у вас отделом руководит? Кто и сколько за это получает?» А после этого такую же статью с видео разослала нескольким частным газетчикам… Жю Сет терпеть не могла истеричек с манией величия, и она постаралась сделать все, чтобы истребить Синицыну-старшую морально и физически.
После акции священной мести внимание Стеллы привлекла бегущая строка: «Злодеяние года — в Богородском урочище!» Это была ссылка на «Вечерку», где муж чудом оставшейся в живых бывшей рабыни Риисы во всех красках описал злодейство княгини Жю Раарс по отношению к его супруге и номера заявлений вплоть до Верховного Совета СССР, Политбюро и Генеральной Прокуратуры. О мерах, принимаемых правительством и МосГорОблСоветом, ничего сказано не было. О роли Жю Сет в эту роковую ночь — тоже. Впрочем, в статье было упомянуто, что молодая мама осталась в живых благодаря таинственному сотруднику государственной безопасности, действующему под прикрытием в дворянской среде. Ладно… Интересно, какую кашу там заварят московские чекисты?
Как чувствуя, что материал по Богородке сейчас читает графиня, позвонил Кетцель, а вслед за ним — сам товарищ Подгорный. Оба государственных мужа буквально потребовали от Жю Сет деталей и подробностей ночного происшествия, а, самое главное, как ее, Жю Сет, угораздило оказаться в нужное время в нужном месте?
- Судьба, товарищи, - сдержанно и кротко ответила Жю Сет. - Я верю в судьбу. Остальное я уже обсудила с товарищами на Большой Лубянке. Не по кванто же об этом беседовать?!
- Спасибо за помощь, товарищ графиня! - сердечно поблагодарил ее Подгорный, инстинктивно приглаживая волосы. - Совсем недавно про вас говорили на заседании, буквально вчера, вот Кетцель Петрович не даст соврать! Нам бы в Москву такого сотрудника! Да и вообще, Стелла Альваровна, я бы на вашем месте задумался бы о политической карьере в будущем, и именно в столице!
- Спасибо, Андрей Семенович, - скромно захлопала глазками Стелла. - Я ведь угнетающий класс!
- Вот и угнетайте на здоровье! Разных бездарей, рвачей, крепостников и прочий чуждый элемент! - с готовностью ответил Председатель Политбюро. - Есть у революции начало, нет у революции конца! Подумайте! С наступающим вас!
Графиня-землевладелица с милой улыбкой пообещала и дальше служить делу революции. С такой милой, что покраснел сам Подгорный. Была в графине Жю Сет какая-то чертовщинка, заставляющая смущенно отводить взгляд самых могущественных и успешных мужчин.
Потом Стелла конечно же позвонила Силве, чтобы справиться о делах и о здоровье маленького Никиты. Через десять минут разговора Силве стала вспоминать о домашних делах, которые у нее накопились. Потом набрала Лилию, с которой плакала по несостоявшейся любви. Логичная и мудрая Лилия посоветовала не пороть горячку и сказала, что любые данные нуждаются в перепроверке. Успокаивает, конечно…
А днем Стелла с группой вновь прибывших на планету гостей (Моане, Лан, Тимофеев, Синицына) направилась в посольство Федерации, где их ожидал старый добрый товарищ и теперь коллега Стеллы Рутгер О-Коннел, которому когда-то помещица и любительница темных делишек Стелла Жю Сет доставила немало неприятностей.
Оставив Лана, Моане и Таню смотреть познавательный фильм о Федерации Обитаемых миров Земли, Жю Сет и Тимофеев уединились вместе с начальником службы безопасности и по совместительству резидентом ЦРУ СШСА в отдельном кабинете для обсуждения рабочих вопросов. Стороны обменялись рукопожатиями.
- Приветствую вас, Ваша Светлость, - сказал североамериканец. - Да уж, не перестаешь удивляться превратностям судьбы… Я ждал вашего прибытия на планету, но не ожидал увидеть вас в статусе уже коллеги. Мне пришел огромный сопроводительный файл из Лэнгли*. То, что Герберт Вырок жив и может находиться на нашей планете, это, конечно, потрясение… Ну что же, в общих чертах я вашу задумку понял, господа, хотя мне еще обещали прислать здоровенный талмуд с вашей Лубянки.
- Давайте, товарищи, подведем промежуточный итог, - предложил Тимофеев. - С чем мы начинаем?
- Рутгер Джекович, сколько сейчас землян находится на Гуриассе? - спросила Стелла.
- В Хилликийском Святом Королевстве на данный момент находятся двести сорок девять граждан Федерации, еще четверо – подали заявки на возвращение в ближайшее время. Проживают земляне компактно, в поселке Кристмасс-Таун, что примерно в десяти милях к юго-востоку от Киллибура. Там проживают около двух сотен человек и гуманоидов. Еще примерно сорок – в Киллибуре, в районе Святой Ракхлии, в основном наши посольские…
- Город Рождества? – удивленно поднял брови Тимофеев.
- Да, так как поселок был официально открыт двадцать пятого декабря год назад! Вместе с землянами в этом представительстве Санта-Клауса проживают еще две сотни местных… Прислуга, девочки, работяги, обслуживающий персонал, полиция, банкиры… В общем, поселок лакшери, своя частная охрана, свой Галанет, чужаков на пушечный выстрел не пускают! В основном, прожигатели жизни, пенсионеры, курортники, и… человек тридцать бывших сотрудников «Вырокс Глобал», в основном из «Глобал Кибердайн». По официальной версии интеллектуалы-мечтатели готовятся создать там город мечты, текник-зону ускоренного развития.
- «Глобал Кибердайн»?! – спросила Стелла. – Это те, которые заключили контракт с концерном Привела на поставку двух тысяч тонн стали? Что там за материал?
- В основном конструкционные материалы, несущие балки и опоры. Также трубы, строительная фурнитура по мелочи, рельсы, арматура. – ответил О-Коннел. – Я помню ваш запрос...
- Две тысячи тонн стали? Каково назначение такой кучи стали с содержанием углерода не больше полпроцента? – задумался Тимофеев. – Не для космоса же? Это надо быть очень большим извращенцем, похлеще, чем эти «шелковые» любительницы простыней!
- Спасибо, Василий Ильич, я вас тоже очень уважаю! – вспыхнула Стелла. – Правильно вообще-то «любительницы шелковых простыней»! Разумеется, мы же не люди, нас в концлагерь надо, как при Гитлере!
- Ой! Простите, товарищ подполковник! – густо побагровел Тимофеев с выражением лица «вот я маху дал!» – Я не в том смысле!
- Предсказываю вам, что вы женитесь именно на такой «любительнице шелков»! – грозно изрекла Стелла страшнейшее заклятие, от которого стих ветер за окном и местное солнце на миг замерло на небосводе. – Да будет так!
- Мэм, не будьте так строги к молодому сотруднику! Русские вообще ведь консервативные люди! – усмехнулся О-Коннел. - Не буду спорить по поводу шелков и прочей легкой промышленности, но сталь действительно не для космоса, а для использования в планетарных условиях. Тем более низкоуглеродистая сталь.
- А вы спрашивали их? – спросила Жю Сет. – Что они тут за Диснейленд строить хотят? – Тимофеев с дурашливым выражением лица «ты начальник, я дурак» принялся изучать рыбок в аквариуме.
- Именно, мэм! В самое яблочко! – воскликнул О-Коннел. – Мы разговаривали с из представителями, и они заявляют, что тут будет строиться центр высоких технологий, плюс парк развлечений для детей и молодежи. Даже презентация есть… «Город Желтого Куали», сдача в эксплуатацию в сорок пятом году!
- А за чей счет этот аттракцион щедрости? Кто спонсирует проект?
- Банк реконструкции и развития Княжества Монако фигурирует, как официальный спонсор, - ответил О-Коннел.
- Банк развития княжества Монако? Звучит уже анекдотично, - наморщила носик Жю Сет. – Скажите, а Лю Хьенг сейчас на планете?
- Нет, он сейчас на Веге*. Но буквально со дня на день собирается прилететь. – ответил американский разведчик-резидент. – Кайл Ахмед Вронски сейчас на Земле, добивается отмены ограничения выезда... Кстати, очень важно! В качестве одного из официальных спонсоров-меценатов уже заявился барон Жю Кито! Более того, у Лю Хьенга и Жю Кито дружеские отношения, даже приятельские. Наши ребята несколько раз засняли их в теплой дружеской обстановке.
- Я уже закинула удочку в речку Жю Кито… - задумалась о чем-то Жю Сет. - Хочу встретиться с ним… Сыграю плохую девочку, которая тоже хочет поучаствовать в темных делишках! Эти роли мне удаются лучше всего… Так, Рутгер Джекович, я надеюсь не нужно упоминать, что эти господа постоянно должны быть под нашим неусыпным оком? Я имею в виду Лю Хьенга, барона Жю Кито и Вронски, если он здесь появится. А также его заместители и помощники.
- Разумеется… Работаем, не покладая рук, - тяжело вздохнул О-Коннел. – Вот только они совершенно не дураки. И обладают контршпионской аппаратурой. Поэтому приходится работать с осторожностью.
- Я думаю в ближайшее время организовать встречу и с Жю Кито, и с Хьенгом, - сказала Стелла, прикладываясь к стакану вкуснейшей грушевой колы. – Или направим кого-нибудь из наших товарищей, молодых и ранних. Вас например, Василий Ильич! А то небось скучаете в нашем доме без оперативной работы, об извращениях всяких думаете? В смысле, об использовании низкоуглеродистой стали в космическом вакууме... Вот и взбодритесь, товарищ майор!
- Есть, товарищ подполковник! – вскочил с места Тимофеев с глупо-виноватым выражением лица.
- Забыли сказать: «На все воля ваша, госпожа!» - съязвила Жю Сет. – Ладно, расслабьтесь уже! Что-то у вас лицо, как у покойника, не дай бог! Вы же молодой современный человек, не верите в заклятия старой ведьмы?
- Никак нет! Я не испугался! – почти не соврал Тимофеев. – Просто действую по старинной инструкции Петра Великого: «Подчиненный перед лицом начальственным должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство!»
- Отлично сказано! – рассмеялся О-Коннел. – Базил, если ваша начальница будет обижать вас – у нас в компании есть вакансии! Нам толковые аналитики нужны, и оперативникам место найдется!
- Так, хватит у нас молодежь сманивать! – шутливо-грозным тоном ответила Жю Сет. – Не отдам молодого парня, у нас и так с ними дефицит!
- Но вы же уготовали ему такую ужасную судьбу! – рассмеялся Рутгер.
- Ничего! – властно ответила графиня. – Вы, мужчины, редко жалеете нас, бедных угнетенных созданий! Вот и мы имеем право иногда сердиться на вас! Так, а по поводу моего гнезда порока и разврата вы в курсе?
- В курсе, в курсе… - кивнул головой темнокожий заслуженный шпион. – Только удивлен, что вы собираетесь открывать свое заведение не в Киллибуре, а в Сетте. Не прогорит ли заведение?
- Ничего, я уж как-нибудь… - вздохнула графиня. – Я сначала хотела в столице, но во-первых, стоимость на порядки выше, во-вторых, местные моралисты замучают, в-третьих, столичное дворянство будет только мешаться своим чванством. Прогорит так прогорит, оно не для этого нужно в итоге… В-четвертых, мне нужно открытое пространство и лес вокруг… Лес… Я люблю лес… И возвышенность… Как истинная ведьма, буду устраивать шабаши на Лысой Горе.
- Кстати, строительство вашего дворца разврата вышло в копеечку… - пожаловался О-Коннел. – Мое ведомство думает обратиться к вашему руководству, чтобы Россия тоже вложилась. Пригласите хоть на открытие?
- Приглашу. Если у вас есть женщины-сотрудницы, - сказала Жю Сет. – Территория только для женщин! В крайнем случае могу разрешить приводить рабов, если они молоды, мускулисты и красивы, и готовы прислуживать своим прекрасным владычицам!
- Да, аппетиты у вас, конечно… - обреченно вздохнул О-Коннел. – Впрочем, зная вас, я совершенно не удивлен!
- Ну, я же барыня! – гордо вздернула носик Жю Сет. – Я обязана выпендриваться!
- По поводу барства, Ваша Светлость… - О-Коннел включил несколько виртуальных экранов. – Мы проследили за вашим персоналом. У вас появились две новых служанки… вот они… Это наши сотрудницы. Вы уж там полегче с ними…
- Они хотя бы не третий год на планете работают? – жалобно спросила О-Коннела Стелла.
- Нет… - поперхнулся советник по безопасности. – После трагедии с Дженнифер наше ведомство вроде бы выводы сделало.
- Я их буду почаще к себе звать… Пусть отдыхают побольше… - промолвила Стелла. – Две помощницы лишние, это хорошо.
- Только ни в коем случае не раскрывайте их!
- За кого вы меня принимаете? – обиделась Жю Сет. – Уж разберусь как-нибудь!
- Теперь скажите, что по вашей девочке Ули? – спросил О-Коннел. – Это ваша единственная официальная невольница. Какова ее судьба в дальнейшем?
- Я еще в июне подавала официальный запрос о розыске ее матери… И как результаты? – строго спросила графиня.
- Есть кое-что, - ответил резидент ЦРУ. – Мы нашли имение, куда она была продана три года назад. Сами туда пока не наведывались, это уже вы… И мы установили, что ее имя – Исинклие. Лет ей должно быть сейчас около тридцати. Вот такой ориентировочный портрет по генетическим маркерам изобразила киберсеть.
Перед землянами появился трехмерный портрет широколобой сероглазой блондинки-северянки в бело-голубом народном платье. Женщина с глубоко посаженными очами, прямым курносым носиком и длинными светло-русыми волосами по внешнему виду почти не отличалась от североевропейки или славянки.
- Разгребусь с делами, первым делом туда! – пообещала Жю Сет. – Выкуплю ее матушку и поселю их у себя в имении. Так, а как дела с Моане?
- Вопрос с условно-досрочным решен положительно. – ответил О-Коннел. – Но служить в церкви в пределах Хилликийского Королевства ей запрещено еще три года! Если только в качестве сторожа или служки...
- Вот так даже? – грустно вздохнула Стелла. – Жаль… Гребаная церковь, собрание наркоманов, ворья и педерастов! Если Моане недостойна служения – то кто тогда вообще достоин?! Тогда всю эту паразитическую организацию нужно запретить вообще, как группу соучастников в спекуляциях, торговле наркотиками и развращении малолетних! Опиум для народа!
- Придержите мощность, Ваша Светлость, опиум — это не всегда плохо, - сказал миролюбивый О-Коннел. - Из опиума можно делать наркотики, а можно и лекарства. Важно, кто стоит у станка.
- Должен стоять народ! Верно? - решил подать голос охаянный Тимофеев, глядя на Стеллу и американца.
- Окей, ну поставили вы безграмотного мужика у непонятной дьявольской машины. Что дальше? - издевательски спросила Стелла. - Мужика надо обучить, воспитать, поднять его до осознания необходимости прогресса. А так ему ваш прогресс до одного места. Ему пашня нужна, да плуг, да бутылка в Божий день! А кто будет обучать и образовывать?
- Государство! - попытался не попасть пальцем в небо Тимофеев.
- Вот представьте себе: вы мой раб! Я ваша хозяйка! Мы вместе с вами — государство! - забрюзжала Жю Сет. - Мы с вами оба — соотечественники, хилликийцы, земляки, единоверцы даже… Но едим из разных котлов… У вас физическая сила и умение работать. У меня — деньги и знания. И убежденность, что вы должны на меня пахать, и дети ваши, и внуки ваши должны умирать на пашне, пока я по заграницам в шелках мотаюсь! Вывод?
- Повернуть государство лицом к народу! То есть шарахнуть хозяйку чем-то тяжелым по голове и забрать у нее блага и плоды моего труда, - ухмыльнулся Тимофеев.
- Забрали! Дальше что? Напомню, вы даже читать и писать не умеете! И не знаете таких слов, как «биржа», «дебет-кредит», «спрос-предложение». Вы можете только пахать и не пахать!
- Ну, мистер Тимофеев, дальше даже я понял! - рассмеялся О-Коннел. - Нужно вынудить правящие круги обучать вас, делиться с вами доходом, сделать из вас более-менее равного партнера из просто зависимой тягловой силы.
- И какой же господин по доброй воле поделится с рабом правами и благами? - недоверчиво спросил молодой майор. - Нет уж, товарищи, без революции и захвата власти никак!
- Да… Захватили власть… А потом что? - хитро прищурилась Жю Сет. - А дальше привлечь на свою сторону лояльных и заинтересовать благородных! Создать идею, которая устроит и тех, и других, найти точки соприкосновения! Иначе орда необразованных рабочих и крестьян так и останется стадом, которое погонит в загон уже другая аристократия под другие барабаны! Стальными колоннами!...
Спустя два часа…