Глава 12 (2/2)

— Сны не всегда прекрасны, иногда они превращаются в кошмары, — заметила я. — И мечты также могут отражать темные стороны души. Это только кажется, что они просты, но на самом деле могут быть жестокими и страшными.

Том немного помолчал прежде, чем изречь свою мысль. Когда он думал или становился серьезней, на его переносице заламывалась морщинка, а взгляд устремлялся в пол. Он быстро облизал кончиком языка нижнюю губу и вдохновленно затараторил:

— Я думаю, мечты похожи на музыку, которую мы не можем услышать. Они живут в иной изнанке бытия, как лучи света и цвета радуги, таинственные, неведомые Голоса. Они похожие на чудо, сокрытое в ларце Пандоры, откуда никогда не исчезает надежда, где хранятся все наши священные воспоминания, все наши мечты, которые рано или поздно возможно осуществятся. Стоит только сильно этого захотеть…

— Ты мечтаешь душой… — мне больше нечего было сказать на его монолог.

Обняв себя руками, я вошла в большую просторную залу с самым огромным резервуаром, который я до этого видела.

— Конечно, без мечты я бы не стал самим собой, — вдохновленно отзывается Томас, а я уныло лепечу:

— Завидую тебе…

Мне взгрустнулось. Печаль неотрывно следовала за мной по пятам, где бы я не находилась и что бы не делала. Я была беспомощна перед этим особенным чувством, ощущая себя наполовину пустым сосудом, и не было ничего, что могло бы его заполнить. Том казался идеальным, но далеким. До сих пор не знаю, стоило ли открываться перед ним полностью. Я разучилась верить людям, убив в себе это чувство. В детстве я любила сказки, но повзрослев больше не верю в них.

Рядом со мной Том молчал, скрестив руки на груди и разглядывая, как мирно плавают огромные акулы мимо муляжа голов острова Пасхи. Я бы могла стоять так долго, разглядывая обитателей морских глубин, и размышлять над его словами. К этому располагала очень спокойная, умиротворенная атмосфера и тихая музыка. Разве что, шумели дети и переговаривались другие посетители.

Поскольку океанариум вскоре должен был закрываться, мы отправились дальше. Следом шел зал кораллового королевства, где мягкий, приглушенный свет сменился на яркий и пестрый, как и удивительной красоты кораллы, собранные в здесь аквариумах. Я не могла насмотреться на их радужную расцветку. Сколь же причудливые творения природы! А какие невиданные формы они приобретают! В первом резервуаре плавали маленькие рыбки-клоуны, шустро носясь туда-сюда, прячась в густых зарослях актинии. Улыбаясь, я приблизила лицо к стеклу, разглядывая этих удивительных рыбок.

— Мне больше нравится, когда ты улыбаешься, — понизил голос Том, присев около меня.

Заправив прядь за ухо, я покосилась на мужчину. Никак не отреагировав на его слова, выпрямилась и пошла к другому аквариуму, где плавали синие рыбки Дори, как из мультфильма «В поисках Немо».

— Ты знала, что этих малышек называют голубыми хирургами? — выдал факт Томас, поравнявшись со мной.

— Забавное название, — как бы между делом оценила я.

К нам подбежала маленькая девочка, почти вплотную прижимаясь носом к стеклу. Я чуть подвинулась и уперлась в плечо актера, неуверенно покосившись на него.

— Мама, смотри это Дори! А там Нэмо! — воскликнула малышка.

— Я ее тоже знаю, как Дори, — заулыбалась я; детская непосредственность умиляла.

— Дори? — Том непонимающе уставился мне в макушку.

Я обернулась, удивляясь тому, что он не узнал персонажа детского мультика. Жестикулируя, я попыталась объяснить:

— Ну, «В поисках Нэмо». Не смотрел? Это милый детский мультфильм, советую. Заодно восполнишь пробел в знаниях.

— Хе-хе, обычно я не смотрю мультфильмы, но если ты составишь мне компанию, то буду только «за», — широко ухмыляясь, нагло прищурился лицедей.

Ну что на это ответить? Я промолчала, снисходительно расплываясь в улыбке. Наверняка специально подыгрывал мне. Впрочем, настроение улучшилось, этого было достаточно, чтобы дать поблажку мистеру Хиддлстону.

Мы прошли в небольшой темный переулок, в котором среди водорослей плавали маленькие прекрасные ангелы.

— А это мои фавориты — морские коньки, — разглядывая малюток, произнес Том.

— Какие крошки! — оставлось только дивится их размерам и тому, сколь хрупки эти создания.

— Да, но такие грациозные. За это я их и люблю.

Всегда думала, что они должны были быть шустрыми, но эти коньки лениво плавали в воде, изредка подплывая к кормушке. Наверное, это от переедания. Ешь вдоволь, никакого выживания в дикой природе.

Спустя пару минут, мы двинулись дальше. Зал с тропическими насекомыми и животными я прошла довольно быстро, поскольку все это вызывало во мне дрожь: змеи, обвивающие толстые ветви, склизкие лягушки, мохнатые пауки, африканские тараканы и прочая не совсем приятная живность. Остановились только рядом с черепахами, весело наматывающими круги в своем бассейне. Стоило признать, что зал был оформлен великолепно. С потолка свисали лианы и ветви тропических деревьев. Это были муляжи, но они превосходно дополняли атмосферу джунглей.

И, наконец, мы подошли к длинному аквариуму, где в хаотичном порядке плавали краснобрюхие пираньи, некоторые из их представителей застыли в ожидании, плотоядно разглядывая людей за толстым стеклом. Света в этом зале не было вовсе, только аквариум с хищницами подсвечивался откуда-то изнутри. На ум приходили сцены из фильмов ужасов, где люди случайно падали в озера на корм этим красоткам. Я поежилась. Жуткие создания, ведь они с виду казались безобидными, хотя и довольно некрасивыми. Похоже, у меня разыгралось воображение.

— Никогда не думала, что люди похожи на пираний? — прохрипел над ухом Том, и я по-другому посмотрела на этих созданий. Он ведь в чем-то прав. Некоторые индивидуумы готовы оторвать кусок из твоей души, лишь бы насытить собственное бездумное существование.

Спустя несколько минут мы вышли к «Антарктическому путешествию», где был целый зал с пингвинами. Температура тут ощущалась минусовая, поэтому сколь бы интересно не было, мы довольно быстро покинули забавных созданий. После этого был длинный коридор с медузами, и, наконец, наше водное путешествие закончилось сувенирным магазином, в котором продавались сладости и детские товары. Каких только мягких рыбок и морских обитателей тут не было, разных безделиц с символикой океанариума! Разглядывая игрушки, я раздумывала, какую купить. Было бы неплохо что-нибудь приобрести для себя на память, да может быть племяннице послать, дочери моего старшего брата. Рядом со мной на полках копошился Том, выбирая между морской звездой и рыбкой-клоуном. Повернувшись ко мне, он подставил рыбку к своему лицу и забавно проговорил, коверкая голос в шутовской манере:

— Как думаешь, взять меня или не взять?

Я рассмеялась над глупой шуткой приятеля. Он все еще был дитем в душе. Не удивительно, что Том умел так свободно мечтать и вдохновленно рассуждать на этот счет. В конце концов, я выбрала голубого морского конька для себя и черепаху для племяшки.

— Определенно взять, — с самым серьезным видом кивнула я.

Томас положил на место игрушки и указал на те, что были в моих руках:

— Это ты себе или кому-то?

— Одну оставлю у себя, — любовно разглядывала я морского конька и при этом косилась на Хиддлстона. — А вторую подарю одному хорошему человеку.

Лицо парня менялось с самодовольного на ревнивое. Ему явно польстил тот факт, что я выбрала зверька, который находился у него в фаворитах, а вот упоминание про «хорошего человека» только подогрело любопытство. Пусть не расслабляется. Ишь какой, думал, что все обязаны только по нему сохнуть?

Мы расплатились на кассе и вышли на свежий воздух. За время, проведенное в океанариуме, на город окончательно опустились сумерки. Через реку ярко сиял королевский дворец и большая часовая башня.

— Может зайдем куда-нибудь? — предложил Томас. — Угощу тебя горячим шоколадом и пирожными.

Промозглая погода располагала к уютным кафе, обжигающему чаю и сладким десертам, поэтому я согласилась. В обратном направлении мы пересекли мост гораздо быстрее. У моего нового друга было на примете укромное местечко с мягкими диванчиками и расслабляющей атмосферой. Пряча руки в карманы пальто, я едва поспевала за Томом.

Вскоре мы пришли к кафе с винтажной вывеской «Bea's of Bloomsbury» на огромном панорамном окне, занимающим всю стену от потолка до пола, что визуально увеличивало размер небольшого заведения. Внутри все сияло от белого цвета и чистоты. Акцент был сделан на темно-синих бархатных креслах и диванчиках, на которых расположились вечерние посетители. Из динамиков лилась умиротворяющая музыка, которая клонила к задушевным беседам. Мы подошли к витрине, за стеклом которой лежали наивкуснейшие пирожные: маффины с черникой или цукатами, шоколадные эклеры, песочные корзиночки с воздушной шапкой белкового крема, разнообразные суфле, воздушные безе, бисквиты и множество самых разнообразных вкусностей. Сладкий аромат выпечки заползал в ноздри. Чуть ли не облизываясь от обилия сладкого, Том смотрел на шедевры кондитерского искусства с влажным блеском в глазах.

— Неужели ты сладкоежка? — просияла я в улыбке, удивляясь тому, как мужчина пожирал глазами сладости.

— Ты можешь удивляться, — не отрываясь от витрины, заметил Томас, — но я обожаю сладкое. Особенно шоколад и конфеты.

— Ты такой стройный, — окинула я его оценивающим взглядом. — Ни за что бы не подумала.

— Это для «Марвел», — сокрушался герой комиксов. — Кеннет Брана заставил меня сильно похудеть для роли в «Торе». До этого я не мог похвастаться стройностью. Так что, это все результат усиленных тренировок и бега.

— А тебе можно сладкое? — подшучивала я над ним, останавливая свой выбор на маленьком песочном пирожном с кремом и желейной вишенкой на верхушке, а также на парочке разноцветных макарун. — А-то растолстеешь и выгонят из Марвел.

— Не волнуйся, мой тренер как узнает, заставит в два раза дольше пахать в спортзале, — в жесте «окей» выставил перед собой ладонь Томас.

Ну тогда можно расслабиться. Я тихо рассмеялась в кулак и прошла к кассе, делая заказ на большую кружку цейлонского чая и десерты, которые я выбрала. Девушка с пучком на затылке, черном фирменном фартуке и в тон кондитерских перчатках принялась исполнять заказ и пробивать чек. Наконец, мне предложили пройти к столику, куда должны принести столовые приборы и выбранные мною сладости. И настала очередь моего нового друга сделать заказ. Отойдя в сторону, чтобы уступить ему место, я только сейчас заметила, как на него косилась кассирша. А ведь она буквально не сводила с него восхищенных глаз! Фанатка?

— Здравствуйте… — произнес Том хрипловатым и сладким, как мед, голосом.

В это мгновение юную особу уже нельзя было сдержать. Перебив его, она с придыханием затараторила, приложив ладонь к губам:

— О, господи! Вы ведь Том Хиддлстон, да? Господи! Извините… Я ваша фанатка!

Я оглянулась на зал. Кто-то из посетителей смотрел в нашу сторону. Надеюсь, фанатка тут сегодня только эта девушка… Она едва не прыгала от восторга, а Том явно чувствовал себя неловко, нервно облизывая пересохшие губы.

— Простите, разрешите взять ваш автограф? Пожалуйста… — не отставала девушка.

Мужчине ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть. Не стала дожидаться, я отошла к столику и опустилась в мягкое кресло, попутно снимая шарф и расстегивая пальто. Сумку положила на соседний стул, туда же верхнюю одежду. Все это время я следила за ними. Лишь бы кассирша не подумала ничего лишнего. Не очень хотелось, чтобы меня потом обсуждали в твиттере или фейсбуке. Наконец, он закончил раздавать автограф и сделал заказ, после чего присоединился ко мне.

— Каково быть знаменитостью? — сложив ладони в замок и поставив локти на стол, посмотрела я Тому в лицо.

— Непривычно, — повел он плечами, стаскивая с себя куртку и аккуратно вешая ее на стул рядом с моими вещами. — Иногда это может доставлять дискомфорт. Но, знаешь, когда я встречаюсь с ними, — он кивнул в сторону фанатки, — на каком-то мероприятии, то заряжаюсь их силой и энергией. Вот тогда я испытываю драйв. Но я уверен, они видят не меня, а ту роль, которую я играю.

— А передо мной… какой ты? — лукаво прищурилась. — Ты играешь роль, или ты настоящий?

Казалось, он растерялся, не зная, какой дать ответ. От изумления мои брови взметнулись вверх. Я думала, что общаюсь с человеком без актерской маски, а оказывается, что все это время он скрывал свою реальную личность? Может быть, не полностью, но частично. Но я не расстраивалась и не злилась. В конце концов, я тоже многого ему не рассказывала.

Пару минут спустя работница кафе принесла на подносе наши пирожные, две круглые белоснежные фарфоровые чашки и два пузатых чайничка, об которые можно было запросто обжечься. При этом она не переставала влюбленно смотреть на моего собеседника и с интересом на меня. Теперь понимаю, что он чувствовал. Загадочно улыбаясь, девушка отошла обратно за прилавок, и мы принялись неспешно вкушать сладости. Томас заказал аж четыре пирожных и сейчас с выражением кота, дорвавшегося до сметаны, аккуратно десертной ложечкой отламывал кусочек исконно английского бисквитного трайфла со взбитыми сливками и заварным кремом, пропитанного крепленым вином и увенчанным сверху ягодами малины. Благодаря обжигающему чаю я успела согреться, а вкусным пирожным — утолить голод. Правда, они только раззадорили меня. Теперь вернувшись домой придется совершить набег на холодильник в поисках чего-то посущественнее.

— Значит через пару дней ты уезжаешь? — произнесла я с якобы обыденной интонацией.

Не хотелось делать вид, будто мне действительно это важно.

— Да, — кивнул Томас, бросив в мою сторону короткий взгляд. — Не знаю, когда вернусь. Планирую через пару недель. — Он замолчал на долю секунды, проведя тонким пальцем по золотистой кромке чашки: — Будешь меня ждать?

Я оторвалась от пирожных и удивленно воззрилась на мужчину, разглядывая тонкие губы, острый прямой нос и глубокий взгляд светлых глаз, который неотрывно следил за мной. Сердце в груди чаще забилось. Совершенно не знаю, что ответить на столь провокационный вопрос! Ему не надоест ставить меня в неловкое положение? Чувствую, что нет…

— А ты пиши мне почаще, — ничего не придумала, кроме как схитрить.

— Не сомневайся, — кивнул Томас, а потом пошарил в карманах, доставая iPhone4 образца 2010 года. — Может сфотографируемся? Хочу, чтобы у меня было твое фото, чтобы я мог поставить его в контактах.

— Окей, — пожала плечами я и придвинулась к Томасу ближе.

Мы оказались почти вплотную, и наши плечи касались друг друга, а мои волосы щекотали его идеально выбритую щеку. Я снова могла ощутить аромат, витавший вокруг Хиддлстона. Неожиданно его ладонь легла мне на плечо и прижала к себе еще крепче, так, что моя щека коснулась его щеки. Он открыл камеру, и на сенсорном экране отразилось мое неуверенное лицо и его с широкой улыбкой и сексуальными ямочками.

— Улыбнись, милая, — жарко шепнул он на ухо, и я вновь ощутила дрожь по всему телу.

Но это была не дрожь от холода, а от сладостного чувства, когда мурашки толпами бегают от затылка до копчика, заставляя грудь выгибать вперед, распрямлять плечи и дышать чаще. И ты снова готова терять собственное «я», лишь бы продлился этот головокружительный миг невинного наслаждения близостью. Мое бедное сердечко хотело того, чего хочет уже многие месяцы. Быть нужной, желанной и собранной на кусочки после того, как его разбили на осколки.

И я улыбалась, слыша, как щелкает камера, и чувствуя, как отстраняется Томас, но его теплая ладонь с длинными тонкими пальцами касалась моей руки, лежащей на мраморной поверхности стола. Мягкие подушечки пальцев скользнули по бледной коже, щекоча костяшки и запястье, и теперь я ощущала внутри себя жар и не верила, что все это происходило со мной.

После кафе он предложил подвезти домой, и я, конечно же, согласилась. Перед окнами моей квартиры я задержалась лишь на секунду, и Том в этот раз не останавливал, разглядывая меня с каким-то особенным выражением.

— Спасибо за чудесный вечер, — опустила я взгляд на собственные ладони.

— Я рад, что тебе понравилась моя компания, — отозвался мистер совершенство, и его голос патокой разлился внутри меня. Он зашептал: — Я все еще надеюсь, Елена…

Порывисто вскинув голову, я столкнулась с потемневшим взглядом голубых глаз, сверкающих от мягкого света уличных фонарей. Казалось, этот взгляд обещал мне все, чего бы я ни захотела. Он смотрел страстно, с нежностью, с печалью, пытливо и выжидающе. И эти глаза казались мне самыми красивыми на всем белом свете. Они наверняка могли подарить Вселенную.