[Часть 3] Что движет тобой? (1/2)
Той ночью я позвонила отцу около десяти раз, будучи на грани истерики. Единственный, казалось бы, человек, который способен поддержать меня после весьма тяжкого переезда хотя бы вербально, по телефону!
И что я получаю вместо поддержки? Шпалу в костюме! Другое дело — если бы сомнительный охранник действительно выполнял свои обязанности так, как полагается вменяемому телохранителю… Но разбить голову человеку, который всего-то постучал в твою дверь?
Да, возможно, пока что это «чудо» с кейсом — всё, что отец может мне предложить. Но я никогда не перестану злиться на него за это. Не знаю, чем он занят, но иногда ему сложно удостоить меня даже банальным СМС.
Той ночью я всё-таки смогла добиться желаемого, пусть и в менее эффективной мере, в которой мне хотелось за мои полтора часа издёвок над телефоном. Спустя эти же полтора часа после того, как я морально отчаялась дозвониться, отец все же среагировал. Отправил СМС не очень содержательного характера: «Скоро перезвоню».
Хорошо. За это время я подготовлю пошаговую курсовую на тему того, почему, зачем и по какой причине нанятого мне в <s>палачи</s> охрану человека следует незамедлительно уволить и желательно выселить на несколько сотен километров подальше.
Проходит ровно день с момента нашей последней встречи. Не раз мысленно ругала отца за своеобразный «подарок» в виде «телохранителя», из-за которого по факту нужен ещё один телохранитель. Покоя не даёт мысль, что он действительно выкупил у соседей снизу квартиру только для того, чтобы следить за мной. А я ведь даже не знаю его имени! К тому же мучает вопрос: он охраняет конкретно меня, или мою безопасность.
Весенний день оказался холодным. Поход за продуктами и новым лекарством, слава богу, в этот раз обошёлся без происшествий. Если, конечно, не брать в счёт постоянного ощущения слежки. Что если он прямо сейчас смотрит на меня из окна в темноте? Наблюдает?
Да и вообще, с момента появления весьма странной личности в моей жизни, в последние дни организм был подвержен неплохой такой порции стресса. Не раз задумывалась, что мне бы жилось спокойнее без него. Намного спокойнее.
С этой беспокойной мыслью прохожу на четвертый этаж подъезда — туда, где находится моя квартира. Как бы не старалась — не могу избежать косого взгляда на остальные три двери снизу, и почему-то я точно знаю, в какой именно находится он.
Точно помню, что возле той двери с краю — из чёрного металла, раньше лежал прямоугольный тёмно-зелёный коврик. Но то, что меня убедило в догадке окончательно — отсутствие дверного звонка, раньше находившегося сбоку от двери в виде красивой золотистой кнопочки.
И ладно, если бы его просто там не было. Прибор буквально вырвали с мясом, оставив на месте, где он раньше находился, лишь пустую бетонную дыру с парой тонких торчащих проводов. Скажем так — привлекает внимание хочешь ты этого или нет.
***
Что только не приходит в голову человека в момент, когда отчаяние достигает пика.
Ранним утром рука разболелась сильнее, заставив меня подняться с кровати аж в пол шестого утра. Муся в это время досматривает десятый сон, удобно расположившись в мягком кошачьем домике.
На моё великое разочарование ампулы с противовоспалительной мазью оказались так хорошо запечатаны, что я несколько раз мысленно и от души «поблагодарила» их поистине гениальных производителей.
Я прекратила бессмысленную борьбу с ампулами, когда одна из них звонко стукнулась о плитку и закатилась под кухонный комод. Вот теперь точно всё.
Я не знала, как правильно поступить. Сегодня утро воскресного дня — все соседи спят! Не пойду же я в одних домашней футболке и штанах долбиться в двери каждому из них?
…Все соседи спят?
От зародившейся в голове идеи захотелось разбить голову о стену. Я быстро выкинула тревожную мысль из головы.
Боль в руке не была сильной, но жутко надоедала, электрической пульсацией резала вены и отдавала куда-то в плечо. Это заставляло меня нервничать и задуматься, ведь заполучить заражение крови мне вовсе не хотелось.
В дополнение к этому хотелось спать.
Томным взглядом оглядываю ампулы, лежащие на стойке. Думаю, думаю, и ещё раз думаю. Но выход вижу только один, и он кажется мне крайне идиотским. И пугающим.
И что только не приходит в голову человека в момент, когда отчаяние достигает пика, верно?
Вот и я, разозлившись на собственную беспомощность и так и не сумевшая открыть злосчастную ампулу с мазью одной здоровой рукой — сейчас стою на пороге квартиры того, кого так яростно избегала всё это время.
— Госпожа Мулан?
Едва ли я тянусь рукой, чтобы постучать, как за спиной раздаётся знакомый, до дрожи вежливый голос.
Щёки мгновенно вспыхивают ещё до того, как я успеваю обернуться. Чуть склонив голову, прикрываю лицо под волосами цвета светлого каштана, чтобы моя очевидная неловкость хоть немного казалась незаметной.
Тот же самый идеально выглаженный дорогой костюм. Тот же кейс. Те же чёрные волосы, на этот раз такие же идеальные, под стать одежде. Мужчина явно возвращался… с работы? Он работает кем-то ещё в ночную смену?
— Здравствуйте! Я… — от разницы в росте приходится резко вскинуть голову, потому что по какой-то причине мужчина решает окликнуть меня именно после того, как незаметно подкрался со спины на довольно близкое расстояние. Запнувшись в словах, я тревожно мнусь на месте, взглядом указывая на две небольшие ампулы в левой ладони. — В общем, я прошу прощения, мне правда больше некого попросить, но это просто невозможно! Вы не могли бы открыть, если вам не трудно?..
Флегматичный взгляд мельком оглядывает больную руку, затем вновь возвращаясь к моему лицу. Не знаю и не хочу знать, что происходит в голове мужчины в момент затяжного молчания. Меня волнуют лишь стремительно краснеющие щеки и шея, но фигура напротив остаётся непреклонна, прожигающие глаза терпеливо изучают моё лицо.
— Позволите? — не дожидаясь пока я пойму что именно он подразумевает под своим вопросом, мужчина, явно ничего не смущаясь, приподнимает мою раненную руку и с неподдельным безразличием оглядывает расшатанную повязку со всех сторон.
Мой возмущённый и испуганный взгляд упрямо игнорируется. Пару раз он качает головой, и складывая губы в трубочку явно намекает на то, насколько прискорбно выглядят мои попытки перевязать рану как следует.
Я с этим спорить не стала, тем более, он и не собирался умалчивать об этом:
— Вижу, в медицинской обработке вы тоже не сильны, госпожа? — риторический вопрос остаётся без моего ответа. Я лишь виновато поджимаю губы, продолжая неловко топтаться на месте. Он поднимает насмешливый взор с руки на меня, уголок его губ трогает ухмылка, вот только чужие пальцы всё ещё остаются на запястье, что не может не настораживать.
В тот же момент, когда его глаза на долю секунды ловят мои — я опускаю взгляд. Приходится самой предпринять слабую попытку вытянуть больную руку из мягкой хватки, на что я, к безграничному удивлению, не встречаю сопротивления. Он тут же отпускает меня, расправляет широкие плечи и складывает ладони в замок, учтиво отступая на шаг назад.
Показалось, или со стороны мужчины послышался тихий смешок?
Одним точным движением он открывает замок ключом, убирая последний в карман брюк и поворачивается лицом ко мне, предварительно настежь открыв дверь. Мужчина становится сбоку, как бы в молчаливом приглашении войти. Я в свою очередь продолжаю сверлить нерешительным взглядом открывшееся передо мной помещение.
Ему всё-таки пришлось пояснить свой жест, перед этим раздражённо цокнув языком и закатив глаза. Он не стал изменять размеренного вежливого тона:
— Там нет ничего запрещённого, госпожа, — и меня бы улыбнуло с его «шутки», если бы с его губ эти слова не звучали угрожающе. Мужчина сделал выжидающую паузу и немного наклонился вперёд, заглядывая мне в глаза, многозначительно вскинув брови. — Или вы испугались?
Он ведь не всерьёз, верно? Буквально день назад вытворял подобные фокусы с угрозами и скинутым с лестницы человеком, а теперь спрашивает, не боюсь ли я его, окидывая меня невинным взглядом?!
Приходится сдержать порыв высказать нахалу в лицо всё, что накопилось за эти дни. В который раз опускаю взгляд и коротко кланяюсь, дабы намекнуть, что я собираюсь уходить.
— Мне пора идти, — увы, мой тактичный тон не произвёл должного впечатления.
Опускаю голову и делаю шаг вперёд, чтобы обойти возвышающуюся фигуру, по прежнему вежливо держащего дверь, стороной, как он тут же заставляет отпрянуть обратно. Уверенный голос словно приказывает застыть, точно заяц, почуявший хищника.
— Госпожа Мулан… — он оставался непреклонен. Делает шаг ближе, закрывая собой спасительный проход к лестнице, — не тратьте моё время и зайдите. Пожалуйста.
Отчего-то мне известно, чем всё это рискует закончиться.
Не смотря на то, что тон был смягчен вежливым словом в конце, не отменялся факт того, как жутко это прозвучало. Сухое, давящее «пожалуйста» в конце не помогло. Приказ явно выражался в мужском тоне, и это окончательно перекрывало все пути к отступлению.
Как можно незаметнее сглатываю вставший в горле ком. Понимаю, как наверняка беззащитно смотрится прижатая обеими руками к животу женская сумка, но ничего не могу с собой поделать. Он даже не улыбался. Карие зрачки прикрыты ресницами, что придавало взгляду пугающую апатичность. Если он сам не выспался и не рад моему появлению, что мешает просто прогнать меня?
Ещё некоторое время я выдерживаю тёмные пристальные глаза на себе в безнадёжном поиске аргументов, но, со временем, как и всегда, это становится невыносимым.
Что сказать? Забыла выключить утюг? Нужно накормить кошку? А если он решит последовать за мной, мне что, не пустить его в квартиру? Раздражает. Чувство безысходности раздражает, заставляя нервно сжимать и разжимать кулаки. Попытка выровнять участившееся дыхание обернулась провалом.
Мужчина передо мной наверняка пользуется тем, что ответить ему мне нечем. А учитывая, что ему не составит труда запихнуть меня внутрь помещения за шкирку, то сознание подсказывает, что лучше уж мне угодить в эту ловушку по собственной воле.
***
Когда мы шагнули внутрь, он не стал запирать дверь на ключ. Это же насколько нужно быть уверенным, что я не сбегу? Хотя, с чего бы мне делать это? Ведь пока что мужчина не сделал ничего, что превышало бы полномочия и выходило за рамки допустимого. Или это я плохо знакома с регламентом телохранителя?..
Жестом он указал на открытую дверь гостиной впереди, и я послушно последовала его указанию. По пути отмечаю, что в квартире ужасно пусто. Мебель почти отсутствует, а коричневого цвета паркет покрыт глубокими белыми царапинами, будто кто-то поспешно эту мебель передвигал.
Но меня напрягало не давящее ощущение пустоты, а то, что именно находилось в гостиной. Слишком странное расположение мебели, и я боюсь предположить, с чем это может быть связано.
Сбоку стены был расположен балкон, там же, где и в моей квартире. Вот только тут окна были намертво закрыты плотной тканью штор, не позволяя свету проникать внутрь. В углу стояли два дивана — каждый напротив друг друга с чёрным прямоугольным столом посередине. От царящей внутри пустоты казалось, что комната слишком большая и просторная, хотя на деле не превышала размеры моей гостиной.
Но то, что заставило меня остановиться на пороге — привлекало внимание куда сильнее, чем остальная обстановка. Практически в центре полупустой комнаты одиноко стоял стул. Один единственный, из тёмного дерева. И я бы не нашла в нём ничего подозрительного, если бы приглушённый свет стоящего чуть поодаль торшера не отражал странные мыльные разводы на полу, которые и привлекли моё тревожное внимание. Будто кто-то наспех старался убрать помещение, и блеск следов виднелся только вокруг стула.
Внезапный ступор, свалившийся на мою голову словно кирпич средь бела дня, прервал хозяин квартиры, который давным-давно убрал пиджак на вешалку, оставаясь в одной белой рубахе с длинным чёрным галстуком. Нутром чую как мужчина в привычной манере подкрался со спины, ожидая, когда я сделаю шаг в комнату.
— Что-то не так? — осторожный голос коснулся края уха, и я едва заметно вздрагиваю, подавляя глупое желание обернуться.
Не дожидаясь реакции, он уверенным шагом обходит меня сбоку, при этом немного задевая плечом.
Это заставляет по инерции последовать за ним, после остановившись посреди помещения в полном непонимании что вообще происходит и как дальше поступать. Вопросы вихрем кружились в голове, но задать любой из них казалось мне опасной затеей. Поэтому я ещё некоторое время с замиранием сердца наблюдаю, как мужчина одной рукой приподнимает второй стул и ставит аккурат напротив другого.