The flesh, the image, the reflection let's complete the illusion (1/2)

Его первым трупом был волк. Матёрый, страшный в своей злости, с бездонными жёлтыми глазами, в которых плескалась ярость вперемешку с тоской. Он убил его, не задумываясь. Волчья шкура, серовато-палевая, ещё долго украшала пол перед камином, пока Каспер не сжёг её, в очередной раз поддавшись приступу чёрного отчаяния. Он устал. И в первую очередь он устал ждать.

Каспер замирает на ходу, правая нога зависает над очередным поваленным деревом. Вдалеке раздаётся треск ветки. Он резко оборачивается и прикладывает палец к губам. Сегодня ему попалась понятливая команда: все молча кивают, даже пронырливая Скарлетт. Совершенно бесшумно он ставит ногу на землю, подальше от гнилого дерева, которое может треснуть. Поднимает ружьё к плечу, незаметным, отточенным движением снимает предохранитель.

Олень появляется почти, как в сказке. Царственное, осторожное животное грациозно переступает с ноги на ногу и спускается в низину, к ручью. Каспер прицеливается.

— Нет! — раздаётся женский голос за его спиной. Олень испуганно вздрагивает и бежит вглубь леса, напуганный громкими звуками.

— Какого чёрта? — рычит Каспер, оборачиваясь. Ему вторят рассерженные мужчины, так и не вкусившие крови.

— Его нельзя убивать! — истерически вопит Сивилла Аддерли, невесть как оказавшаяся на охоте. — Это не зверь!

— Что за чушь? — Каспер отбрасывает ружьё и идёт к ней, намеренный хорошенько припугнуть эту дуру. Но путь ему неожиданно преграждает Скарлетт.

— Всё в порядке, я поговорю с ней. Каспер, ради всего святого, успокойся! — она почти повисает на его локте, не давая подойти ближе. Её холодные пальцы смыкаются на его запястье, и он чувствует желание. Он, искушённый во всех смыслах, развращённый и холодный, как pujuq — арктический туман, чувствует желание трахнуть её. Всего от одного прикосновения ненавистной девки его кровь начинает рычать. Всего одно прикосновение, чёрт возьми! Чтобы избавиться от этого наваждения, он с силой отталкивает её руку.

— Давай, Белоснежка, охотник уступает тебе право быть съеденной, — огрызается Каспер и, чертыхаясь, спускается в низину. Туда, где в паре миль от ручья Винсент приказал вырыть огромную яму и заполнить её капканами. Как бы он хотел, чтобы все эти тупоголовые свиньи попадали туда один за другим. От злости он пинает пару мелких камней, и они скатываются в яму с глухим шумом. Если идти вниз по ручью, можно набрести на других оленей и закончить эту чёртову охоту. Солнце ещё высоко. Другое дело, что ему никуда не хочется. Чаша его терпения переполнена, и гнев направлен, как ни странно, на Скарлетт. На то, что она мешается под ногами, на то, что с её присутствием всё пошло не по плану. На то, что она, чёрт возьми, сексуальна, как Саломея! От этого неожиданного осознания хочется разорвать её на части. Каспер понимает, что его злость иррациональна, но ничего не может с собой поделать. Злость на эту девку трассирующими пулями прошивает сознание насквозь, и разум истекает гневом. Он слышит, как она осторожно подходит к нему сзади. Её шаги не спутать ни с какими другими — она ступает так несмело и настороженно, словно маленький пугливый зверёк. Она слабая, и это ещё один повод на неё злиться. Но как же сладко она бы стонала под его ударами...

— Сивилла перенервничала, — говорит Скарлетт устало. Каспер не оборачивается. — Пойти на охоту её убедила мадам Ришар, расхваливая здешний лес. Но… это была ошибка, — заканчивает она совсем тихо.

Помедлив, Каспер всё же поворачивается к ней. Она почти утонула в мужской куртке не по размеру, и из-за этого её лицо, изваянное как медальончик, кажется совсем крохотным. «Она похожа на Офелию» — проносится вдруг шальная мысль, но Каспер отмахивается от неё. Нельзя привязываться в какой-то девчонке только из-за её беззащитности. Он в момент суровеет и делает свой голос как можно более равнодушным.

— Мне не интересно, Кацен. Дальше ты с нами не идёшь. Возвращайся в долину и присмотри за этой истеричкой. Ясно?

— Ты мог бы разговаривать со мной повежливее, — её глаза сужаются от гнева. Каспер ухмыляется. Попытки Скарлетт постоять за себя просто смешны, и он не намерен наблюдать за этим представлением.

— Я всё сказал. Ружьё можешь оставить себе.

— Тогда дай мне патроны, — она требовательно протягивает руку. Он подавляет желание притянуть её к себе и с силой вгрызться в шею, ощущая, как хрупки её косточки. Кажется, он чувствует вкус крови во рту. Но вместо этого произносит с насмешкой:

— И в кого ты собралась стрелять?

— Хочу чувствовать себя в безопасности.

— Этот лес безопасен.

— Да? Поэтому дно оврага усеяно волчьими капканами? — она указывает вниз. Наблюдательная овечка.

— Не твоё дело, — грубо обрывает её Каспер. — Проваливай отсюда, не испытывай моё терпение.

— Отлично! Ты само очарование, идиот.

Она резко разворачивается и почти бежит обратно, туда, где безутешно плачет Сивилла. Каспер чувствует что-то, похожее на укол совести, но не позволяет себе развить это чувство.

— Как прошла охота? — спрашивает Винсент, едва Каспер переступает порог своего дома.

Он сидит в кресле у догорающего камина, и луна, светившая в окно через экран плюща, отбрасывает на его лицо зловещие тени. Касперу даже кажется, что он надел уродливую маску. У ног Винсента стоит его чемоданчик, в котором он таскает самые важные бумаги и кое-какие лекарства, с которыми не расстаётся. Охотник устало снимает куртку, ставит в специальную подставку ружьё. И только потом отвечает Винсенту. За время, пока они возвращались в отель, Каспер успел продумать своё враньё.

— Сносно. Оленя мы загнали, но гости передумали его убивать, — нехотя говорит он, подходя к умывальнику, яростно намыливая руки.

— То есть, как?

— Девчонка Кацен его пожалела. А гости её поддержали. Знаю, звучит, как бред, но Скарлетт была очень убедительна в своей истерике. Она горячая штучка, поэтому неудивительно, что мужчины захотели исполнить её каприз.

Винсент потирает переносицу. Он выглядит усталым и раздражённым.

— Плохо сработано, Каспер. Нужно было стрелять и не слушать эту полоумную. Она — никто! Или ты забыл об этом?