Where are you? Are you hiding from me? (1/2)

— Мелкая дичь, в основном, ходит по тропам, оставленным более крупным зверем, оленем или лосем. В таких местах можно расставлять ловушки на лис или кроликов, — рассказывает Каспер, но Скарлетт слушает его вполуха. Они доходят до горного перевала, и Каспер останавливает всех для проведения инструктажа. Природа здесь совсем дикая и выглядит нетронутой. Здесь царит безмятежная тишина, а деревья спускаются до самых гряд. Снег на вершинах гор отливает серым цветом могильной плиты. Скарлетт и представить себе не могла, что можно уйти так далеко в лес, и ему всё ещё не будет конца и края. Словно остров растягивается в длину.

— Как это всё-таки ужасно, — передёргивает плечами гостья, когда Каспер на примере одного из мужчин показывает, как нужно прицеливаться. Скарлетт помнит лишь её имя, но ни разу не встречала её в отеле. В ресторан эта таинственная гостья так же не спускалась, предпочитая обедать в городе.

— Вы имеете в виду охоту? — вежливо спрашивает Скарлетт, помня о том, что с гостем нужно всегда поддерживать диалог.

— Да. Только моему мужу могло прийти в голову отправить меня сюда, — говорит она с затаённой грустью, — Знаете, у нас с Джеком есть традиция: каждый год мы выбираем друг другу страну для отдыха и улетаем туда поодиночке. В этом году я выбрала для него Рио, а он — этот остров. Ума не приложу, где он узнал о нём.

— Возможно, он хотел вас удивить.

— Мы женаты всего три года. Мог бы оставить такие экзотические места на более значимые годовщины.

Скарлетт удерживает на лице вежливую улыбку. Девушка совсем юная, и обручальное кольцо на её пальце смотрится инородно. Она не единственная, кто не взял у Каспера оружие, но только она выглядит так беспомощно.

— Меня зовут Сивилла Аддерли. Мы с вами, кажется, не пересекались до этого дня.

— Я обязана знать имена всех постояльцев, мэм, — чопорно отвечает Скарлетт. Девушка достаёт айфон и делает несколько кадров. Но вымученно, словно они ей нужны для отчёта. Она даже не настраивает фокус.

— Здесь очень красивый лес. Но в отеле мне не нравится, — в её интонации прослеживается детская капризность. Скарлетт придаёт своему голосу официальный тон.

— Что-то не так с обслуживанием? Или с номером?

— Нет-нет, я имею в виду атмосферу отеля… Есть в нём что-то жуткое. Особенно по ночам. Однажды я проснулась от крика, который, кажется, шёл из стены, — Сивилла нервно сглатывает. — Возможно, вы решите, что я сумасшедшая, но в тот момент мне показалось, что по соседству с моим номером кого-то замуровывали заживо. Я потом долго слышала шорохи, похожие на крысиное царапанье.

— Быть может, это действительно были крысы? Я передам мистеру Синклеру-младшему о необходимости вызвать дезинсектора. И, конечно, с вас не спишут плату за номер, если факт наличия крыс подтвердится.

— Я не думаю, что это крысы, — Сивилла бледнеет. — Нет, вы решите, что я сумасшедшая. Мой отец однажды уже отправлял меня в клинику неврозов, когда я рассказала ему про свои видения. Он тогда так сильно кричал на меня, обвинял в безумии. Ведь наследница богатого рода не имеет права быть помешанной и бросать тень на репутацию семьи. Хорошо, что я познакомилась с Джеком и разорвала всякую связь с семьёй. Они вообще считают, что я мертва, — она отворачивается и нервно перебирает звенья браслета. У него оригинальное плетение, и Скарлетт невольно любуется столь изящной вещицей.

— Миссис Аддерли, я думаю, что вам не стоит беспокоиться. Мистер Синклер строго чтит репутацию отеля. Никаких казусов здесь возникнуть не может.

— Вы говорите точно по инструкции, — улыбается Сивилла. — Можете, пожалуйста, меня сфотографировать? Отправлю мужу, — она резко переключается, и Скарлетт ничего не остаётся, кроме как взять у неё айфон.

Когда в её голове оживает тихий плач, уже услышанный ею в комнате, Скарлетт цепенеет от страха. Лекарство осталось в чемодане, и подступившая паническая атака вмиг поднимает голову. Она уходит подальше от гостей. Во рту пересыхает от страха. Скарлетт повторяет про себя сначала детский стишок, затем считалочку, но это не помогает. Тогда она бежит. Прямо в заросли, не жалея лица, которое хлещут ветви, бежит до тех пор, пока внутренний голос не вопит «Стой!» Нервы натянуты до предела. Скарлетт не может удержаться от крика, когда слышит хриплый писк в зарослях можжевельника. Каспер всё ещё проводит инструктаж, да ей бы и в голову не пришло позвать сюда охотника. Она раздвигает колючие кусты прикладом. На мокрой земле что-то алеет, и к горлу тотчас подступает тошнота. Это зверёк, похожий на одного из пушных грызунов. На буром от натёкшей крови тельце зияет страшная рваная рана. Задняя лапа зверька дёргается, точно в агонии, и Скарлетт чувствует, как на глаза наворачиваются слёзы от вида предсмертных мучений. «Прикончи его», шепчет всё тот же внутренний голос. «Ну же, прекрати его страдания». Она снимает перчатки, чтобы дотронуться до зверька, точно в трансе, но он уже замирает, утихнув навсегда. Скарлетт медленно пятится назад. Ей кажется, что шкурка грызуна расползается, и земля начинает кишеть огромными чёрными насекомыми со множеством липких лапок. Они подбираются к её ногам, и глаза тут же застилает красная пелена страха. Скарлетт в панике бежит назад, отбросив винтовку, не разбирая дороги. Пока не врезается в кого-то, кто тут же заключает её в абрис своих объятий.

— Мисс, вам нехорошо? Что-то случилось?

Она обретает зрение. На неё с искренним участием смотрит Шон Паренс, один из самых неприятных постояльцев отеля. Его крысиное личико совсем близко от её лица, от него пахнет мятным одеколоном и потным телом. Он берёт её подрагивающую ледяную ладонь и крепко сжимает.

— Всё в п-порядке, — Скарлетт едва переводит дыхание. — Просто увидела на земле мёртвую… крысу, и мне стало немного не по себе.

— Да уж, такое зрелище не для хрупкой и нежной дамы, — он совершенно гадко облизывает пересохшие губы. — Идёмте, Скарлетт, мы и так отстали от группы. Они все идут к ручью.

Её ладонь всё ещё во влажном капкане рукопожатия. И Шон никак не собирается её отпускать.

— Мне нужно забрать винтовку. Я испугалась и бросила её там, — она кивает на заросли папоротника, откуда прибежала прямо в объятия Шона.

— Давайте я схожу с вами.

— Не стоит, мистер Паренс. Отпустите мою руку, будьте так любезны.

— Я вам неприятен? — мурлычет Шон, но ладонь всё-таки отпускает. Скарлетт тут же хочется вытереть её, но политес не даёт этого сделать в присутствии гостя. Его маслянистые глазки вовсю ощупывают фигуру девушки, и Скарлетт радуется, что догадалась надеть отцовскую куртку.

— Вам следует держать дистанцию, мистер Паренс, — твёрдо отвечает Скарлетт. — Мы действительно отстали, давайте поторопимся.

Винтовку она находит на поляне, в паре метров от трупика. Конечно, его шкурка цела, и насекомые, выползшие из трупа — очередные её галлюцинации. Скарлетт страшно, но она старается не думать об этом. Главное — заработать побольше денег и увезти маму из Лондона. А о себе она позаботится как-нибудь потом.

Каспера она нагоняет легко. Устав от Паренса, чуть ли не дышавшего ей в затылок, она огибает идущих впереди мужчин и оказывается неподалёку от охотника, наплевав на то, что ей стоит идти замыкающей. Поступок непрофессиональный, но Шон плетётся в числе последних, и она буквально кожей чувствует исходящие от него флюиды. Словно оказавшись в его объятиях, она вскрыла гнойник похоти. Скарлетт сжимается пружиной, стоит ему подойти к ней. И это невыносимо.

— Так, дальше со мной пойдут только те, кто действительно хочет охотиться, — говорит Каспер. — Лишние соглядатаи, слабовольные истерички и неженки мне не нужны, — он останавливается и обводит собравшихся изучающим взглядом.

— А если я найду оленя, выстрелю в него, но не убью, он бросится на меня? — спрашивает мистер Хоффман.