Глава 48: Последствия (1/2)

***

«Ни один из лордов в армии Эйгона не пережил второго Пламенного поля, и только воинам и рыцарям, находившимся на самом краю лагеря удалось убежать и скрыться в заснеженных холмах. Никто не мог точно сказать, сколько из них пережили наступление зимы и смогли добраться домой. Дорн послал на помощь Эйгону пятнадцать тысяч копий, а вернуться едва удалось нескольким сотням. С обмороженными конечностями и почти умирающими от голода. Некоторые свидетели утверждали, что Король Зимы использовал магию огня, чтобы уничтожить армию Таргариенов. Но упрямые мейстеры твердили, что любое пламя было делом Винтера, Северной Ярости. Дракона, который уже тогда приближался размерами к Морскому Дыму до его гибели.»

Отрывок из «Последнего из сорока» архимейстера Перестана

***

Патрек Маллистер, морской страж, 17-й день 11-й Луны, 303 г. от З.Э.

Он беспокойно заерзал в своей постели и со стоном открыл глаза. Деревянный потолок плыл перед глазами. Все тело горело и в тоже время словно онемело, а в горле пересохло, как в пустыне Дорна.

— Ах, наконец-то вы проснулись, милорд, — воскликнул старческий голос. Патрек изо всех сил попытался встать, но его тело было слишком тяжелым, и бок сильно болел, несмотря на онемение. — У вас страшная лихорадка, лорд Маллистер. Ваша рана начала гноиться.

Какая рана? Он не помнил, что был ранен. Он вздохнул, и внезапно нахлынули воспоминания. Их охота за Венделом Фреем, засада, в которую они попали однажды ночью, разбивая лагерь. Видимо, он стал немного беспечным после длинной череды успешных рейдов. Тем не менее, они разбили нападавших после кровопролитной схватки. Но битва сказалась на нем, и без того уставшему от долгих погонь, драк и скачек. Миг невнимания, и вот он получает удар в бок клинком, пробившим кольчугу.

— Где? — удалось выговорить Патреку, и он тут же почувствовал резкую боль в горле. Все перед глазами вновь становилось размытым.

— Мы в Сигарде, милорд. Я очистил загноившуюся рану, но у вас была лихорадка…

Он закрыл глаза и увидел во сне коня и орла, сражающихся через реку.

***

Джон Старк

Его разбудил тихий грустный гул. Все тело одеревенело и болело, а правую ногу пронзала острая боль, словно ее через мясорубку пропустили. Что и произошло, если верить его воспоминаниям. И его магический резерв едва ощущался, что было вполне объяснимо — он использовал все, что у него было, а затем еще немного. Это было очень опасно, поскольку крайнее магическое истощение потребовало долгого восстановления и сделало волшебника в это время чрезвычайно слабым и уязвимым. И все же, несмотря на все это, он также чувствовал себя легким и… освобожденным?

Это было странно, но что-то изменилось.

Джон осторожно направил слабый поток магии в правую ногу, пытаясь излечить ее, но это только уменьшило боль. Более высокие уровни исцеления обычно включали зелья, к которым у него не было доступа, но он надеялся, что его нога со временем полностью восстановиться.

Наконец он открыл глаза и посмотрел в сторону. Ширен Старк одиноко сидела на маленьком деревянном стуле, отрешенно глядя в окно, а в ногах у нее свернулся огромный белый пушистый комок.

— Почему такая грустная?

Его жена резко повернулась, потом вскочила и бросилась к нему.

— Я так волновалась! Ты так долго не просыпался, — прошептала она судорожно. А потом легко обняла его, уткнувшись лицом в его грудь.

Джон дал ей пару минут прийти в себя, а себе — насладиться мягкостью ее рук и теплом дыхания.

— Как долго я отсутствовал?

— Прошло четыре дня. Мейстер Маллин сказал, что тело твое доведено до предела и потребуется не менее полумесяца, чтобы восстановиться, — пробормотала Ширен, с удивлением глядя на него.

— Ну, похоже, я сделан из более жесткого материала, чем он рассчитывал, — мягко пошутил он, но это не подняло ей настроения.

— Твой торс был почти весь в пурпурных синяках, а нога еще хуже, — пробормотала она с тревогой и заерзала.

— Теперь я в порядке, не стоит волноваться, — с улыбкой заверил ее Джон. — Хочешь убедиться лично?

Щеки Ширен покраснели, и она снова уткнулась лицом в его одеяло.

Он высвободил правую руку из-под мехов, схватил свой мешочек с маленькой грубой деревянной подставки рядом с кроватью и достал оттуда свою последнюю палочку. Тринадцать дюймов, железное дерево и сердце дракона. Сделана наспех после того, как он потратил слишком много ценной сердцевины.

Предыдущие три палочки сгорели. Одна на королевском собрании, другая у Золотого зуба и последняя — в Западном Дозоре. Они едва проводили мощные заклинания, такие как Протего дуо или Адский огонь, в течение нескольких мгновений, прежде чем вспыхнуть. Но эта оказалась намного прочнее. Да, по всей ее длине было несколько обугленных трещин, но она выстояла, несмотря на всю магию, что он использовал сам и что использовали против него в мире грез. Он мысленно застонал — если бы он только уделял больше внимания изготовлению палочек… Его слепая зависимость от Бузинной палочки, в конце концов, укусила его за задницу.

Ширен с любопытством смотрела своими ярко-голубыми глазами, как он схватил палку и хихикнул, помахивая ею. Его вялая магия подчинялась неохотно, но через несколько мгновений он почувствовал, как медленно формируется заклинание. Кстати, неизвестная магия этого мира все еще казалась изменчивой, но была менее агрессивной, чем раньше. Стойкая воля, давящая на него, теперь, казалось, исчезла.

Ширен изумилась, когда на кончике почти сломанной палки медленно образовалась маленькая зимняя роза. Джон радостно засмеялся и заправил голубой цветок ей в волосы.

***

Арианна Мартелл. Винтерфелл, 25-й день 11-й Луны.

Она с трепетом ждала перед королевским солярием. Последние две недели ожидания Джона Старка были напряженными и полными беспокойства. Снега падало все меньше и меньше, но все еще было холодно, и ее перспективы покинуть Винтерфелл в ближайшее время таяли гораздо быстрее сугробов. Слухи о каком-то легендарном враге на Севере, которые принесла Ним, ничуть не помогли успокоиться. Она даже подумывала попытаться оседлать красного дракона, но он всегда находился либо слишком высоко, либо охранялся дюжиной латников. Семь адов! Не сразу, но вскоре Арианна заметила, что по крайней мере один гвардеец всегда плелся за ней и ее кузинами, когда они выходили на улицу. Боги, она чувствовала себя заключенной в массивной клетке из серого камня и снега и медленно сходила с ума.

По правде говоря, никто не мешал никому из них передвигаться, но они всегда были под наблюдением, и Арианна чувствовала себя уязвимой и загнанной в угол. Она ничего не могла поделать, так как красивая рыженькая северная принцесса оказалась гораздо хитрее и осторожнее, чем она думала.

К ее великому облегчению, вчера прибыл король на своем чудовище в сопровождении потрепанного лилового дракона меньшего размера с юной девушкой на спине. Она даже думать не хотела о том, что могло так ранить молодого дракона. Но отметила, что рассказы о северной королеве оказались правдой.

— Его светлость сейчас примет вас, — сказал здоровенный охранник, вырвав Арианну из ее мыслей.

Она медленно прошла мимо открытой двери, с трепетом оглядевшись. Джон Старк сидел за своим столом. Боги, он был красив — отросшие темные волосы вились вдоль лица, а пронзительные фиолетовые глаза завораживали. Даже шрам на глазу только делал его грубое лицо еще миловиднее. Арианна поняла, что уставилась на короля, и быстро собралась с духом. Слева от Джона Старка на меньшем стуле сидела девушка. У нее были длинные темные волосы, ясные голубые глаза, большой деформированный шрам на левой щеке и бронзовая корона на голове. Итак, королева была настоящим Баратеоном, а не самозванкой, как ранее предполагала Нимерия. Взгляд Арианны скользнул к камину, где лениво свернулся огромный белый лютоволк. Этот казался даже больше и опаснее того серого зверя, что был у младшей принцессы…

— Садитесь, — бесстрастно приказал король, и Арианна послушалась. Его лицо не выражало никаких эмоций, и она чувствовала себя нашкодившей маленькой девочкой перед отцом. — Вы проделали весь путь до Винтерфелла, чтобы поговорить со мной.

Теперь у нее пересохло в горле, и она поймала себя на том, что тяжело сглатывает.

— У меня есть просьба, Ваша Светлость, — медленно начала Арианна, пытаясь оценить северного короля, но его лицо было похоже на глыбу льда.

— Откажитесь от скучных любезностей и переходите к делу, — сказал Джон Старк со скучающим фырканьем.

— Я хотела бы узнать, возможно ли… чтобы Ваша Светлость доставил меня в Белую Гавань на спине дракона, — выпалила Арианна с гораздо большей уверенностью, чем она чувствовала.

— И зачем мне это?

— Мой отец, принц Доран, умирает. Я хотела бы вернуться в Солнечное Копье, чтобы увидеть его последние мгновения, — тихо объяснила она, пытаясь сохранить самообладание.

— Доран Мартелл и Дорн ничего для меня не значат, принцесса. Ничто не держит вас здесь, — Арианна могла поклясться, что его губы дернулись от удовольствия, — и как гость вы всегда можете уйти. Но… если просите меня помочь вам лично, вы должны дать что-то взамен.

Она внутренне скривилась, пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица. Арианна уже подозревала, что ей придется заплатить цену, но… ей нечего было предложить Джону Старку. Его взгляд ни на секунду не блуждал ниже ее шеи, и даже она не осмелилась предложить себя, когда его жена была в комнате. Но ей нужно было вернуться в Солнечное Копье, несмотря ни на что!

— Что угодно, — произнесла она глухо, и ее сердце сжалось от трепета.

Удивление ненадолго мелькнуло в ее фиолетовых глазах.

— Ты, должно быть, действительно в отчаянии, — медленно проговорил он и задумчиво потер чисто выбритый подбородок. — Мне на самом деле ничего от вас не нужно, поэтому я думаю, что пусть решает моя королева.

Голубые глаза Ширен Старк на мгновение расширились от удивления, когда Арианна выжидающе посмотрела на нее. Прошла мучительно щекотливая минута, пока королева погрузилась в свои мысли.

— Принцесса, вы не замужем и нуждаетесь в будущем принце-консорте Дорна, не так ли?

Холодные мурашки пробежали по коже Арианны, когда северная королева задала, казалось бы, невинный вопрос с доброй улыбкой. Ее будущий брак был, вероятно, одним из лучших политических инструментов, которые у нее были прямо сейчас. Но Арианна уже предложила им принять решение и не могла не сдержать свое слово. И если она застрянет здесь, в Винтерфелле, на всю зиму, которая может растянуться на годы… она постепенно потеряет всякую поддержку в Дорне, и лорды, вероятно, коронуют Тристана, когда умрет ее отец.

— Да, Ваша Светлость, — тихо подтвердила она.

— Это отлично, — легкая улыбка расцвела на лице королевы. — Мой муж доставит вас в Белую Гавань после того, как вы выйдете замуж за Брандона Толхарта. Вы также должны будете отправить своего наследника на воспитание в Винтерфелл, где мы найдем ему подходящую северную пару.

Арианна ошеломленно уставилась на Ширен Старк. Под добрым лицом и сладким голосом скрывался злобный демон, не менее опасный, чем повелитель драконов рядом с ней.

***

Санса Старк. Пятый день Двенадцатой Луны, 303 г. от З.Э.

Она откусила кусочек лимонного пирожного и закрыла глаза от удовольствия, наслаждаясь вкусом. К счастью, в стеклянных садах росло маленькое лимонное деревце, иначе Сансе пришлось бы ждать весны, прежде чем попробовать свой любимый десерт. Она чувствовала себя такой… свободной с тех пор, как Джон и Ширен вернулись со Стены. В последний раз она чувствовала себя так до прибытия Роберта Баратеона.

Ее брат разобрался со всеми угрозами на юге и севере, но похоже, что Игра все равно продолжалась. Прошло десять дней с тех пор, как Джон доставил Арианну Мартелл и ее нового мужа в Белую Гавань. Все произошло слишком быстро и застало ее врасплох, особенно когда Санса поняла, что все это устроила ее обычно мягкая, добрая сестра. Остальная часть дорнийской делегации осталась в Винтерфелле, к ее большому огорчению.

Арья, вспотевшая со двора, плюхнулась на сиденье рядом с ней и пододвинула ближе тарелку с жареным цыпленком.

— Как прошла тренировка? — Санса решила спросить, прежде чем откусить от лимонного пирога и запить его травяным настоем. Сначала вкус показался слишком горьким, но чем больше она пила, тем лучше становилось.

— Не очень хорошо, — простонала сестра и быстро начала пожирать куриную ножку.

— Почему так?

— Торрен снова победил меня. Что бы я ни делала, я не могу побить его, — тихо заскулила Арья.

— Оруженосец Джона? Разве он не моложе тебя?

— Он может и немного моложе, но он в три раза шире и почти на две головы выше, — нахмурилась сестра, но мгновением позже ее лицо просияло. — Однако ты не поверишь тому, что он мне сказал.

Несомненно, очередная сплетня от гвардейцев. Губы Сансы не могли не дернуться от удовольствия. В то время как она была посвящена в те слухи, что узнавали Мирцелла и Элис, но те, что ходили среди воинов, обычно были совсем другими, хотя не менее интересными.

— Рассказывай, и посмотрим, — настаивала она.

— Нимерия, дорнийка, и ее сестра, по-видимому, спали с одним из гвардейцев. Вместе. В одно время, — хихикнула Арья, когда Санса почувствовала, как ее щеки запылали.

Она проигнорировала сестру и сосредоточилась на лимонном пироге перед ней. Боги! Санса всегда думала, что слухи о дорнийском… разврате преувеличены, но старшие Песчаные Змеи не стыдились подкреплять их действиями. Из кузин Арианны только Сарелла не была беспутной. Она почти каждый день с рассвета до заката была занята в библиотеке, девушку едва ли можно было увидеть в Большом зале раз в неделю.

Но Санса сомневалась, что кто-то из них посмеет создать какие-то серьезные проблемы теперь, когда Джон здесь. От последнего человека, спровоцировавшего ее брата, осталась только голова, и она была выставлена ​​на всеобщее обозрение на фасаде Большого зала. Ее глаза блуждали по драконьим трофеям, закрепленным на стенах. Теперь ее брат мог легко завоевать Семь Королевств. Все его противники были мертвы или уничтожены, а те, кто остался, едва ли могли оказать серьезное сопротивление, особенно после Западного Дозора или Золотого Зуба. Теперь Джону даже не нужен был дракон, чтобы победить…

Она вспомнила, как спросила его, собирается ли он пойти по стопам Завоевателя, и ответ ее сильно успокоил.

— Да, я могу взять Юг и править им. Но зачем? Из-за тщетной гордыни или честолюбия? Слишком много суеты. Земля опустошена войной, и зима только началась. Не говоря уже о всех ссорящихся королевствах, которые мне пришлось бы связать воедино, в то время как все пытались бы плести интриги повсюду. По крайней мере, здесь, в Винтерфелле, на Севере, все тысячи лет связаны клятвами верности дому Старков, и никто не жаждет сыграть в кровавые южные игры. Конечно, северные лорды тоже совершают ожидаемые от них политические маневры, но они гораздо более прямолинейны. Зимы здесь суровее и длиннее, и люди не могут позволить себе ссориться из-за глупостей. Посмотри на всех тех, кто сидел на Железном Троне — немногие встретили хороший конец, не говоря уже о большинстве их братьев и сестер, супругов и детей. Я не хочу этого ни для одного из моих детей. Юг волен сам разбираться со своим беспорядком. Старк из Винтерфелла правит Севером и только Севером.

Худощавого, угрюмого мальчика, который дулся в углу, давно уже не было, и на его место встал мудрый король. Джон был на каждый дюйм правителем прошлого, о котором она по глупости мечтала в своих детских фантазиях.

— Представляем сира Бейлона Сванна из Королевской гвардии Томмена Баратеона!

Крик герольда сразу привлек внимание Сансы, и она посмотрела на вход. Бейлон Сванн был одним из немногих настоящих рыцарей, которых она видела во время своего трагического пребывания в Королевской Гавани. Ей было жаль, когда такой храбрый, скромный и верный человек поклялся служить такому чудовищу, как Джоффри. Будем надеяться, что Томмен окажется лучше своего старшего брата. Она не могла не фыркнуть. Потребовалось бы довольно много сознательных усилий, чтобы быть хуже Джоффри. Санса вспомнила милого застенчивого мальчика, который играл с кошками, и ей стало интересно, как у него дела.

Тяжелые, но твердые шаги эхом отдавались на сланцевом полу. Вошедший был не лихим рыцарем в белых эмалированных доспехах, а усталым путником, закутанным в заснеженный меховой плащ. Он оставил за собой мокрый след из таявшего снега. Рыцарь откинул капюшон, обнажив полностью покрытую льдом и инеем бороду, украшающую усталое, покрасневшее от холода лицо. Этот человек каким-то образом преодолел северную пустошь посреди зимы, чтобы прийти сюда.

Она огляделась, но других просителей за длинными столами не было. Королевский двор Винтерфелла был намного меньше, чем тот, что находился в Королевской Гавани, и в основном рассматривал дворянские споры и петиции, а также все, с чем Десница и Мастер над законом не могли справиться в частном порядке. Дороги были непроходимы для всех, кроме самых смелых, и лишь немногие добирались сюда, чтобы принести свои проблемы. Между жителями Зимнего Городка возникало множество мелких споров, но Галбарт Гловер и его судебные приставы справлялись с ними достаточно хорошо.

— Входите, сир Сванн, и расскажите нам, что привело вас в Винтерфелл, — эхом отозвался голос Джона в Большом зале. Стоящий у его ног Призрак навострил уши и открыл свой малиновый глаз, чтобы наблюдать.

Рыцарь медленно приближался, прежде чем остановиться в нескольких ярдах от высокой платформы.

Санса мысленно одобрительно кивнула. Она знала, что ее брат был проинформирован о цели этого визита вороном в тот же момент, когда посланник высадился в Барроутоне, и теперь устраивал представление. К ее огорчению, Джон придерживался минимума придворного этикета или подыгрывал менее утомительным аспектам политики.

— Король Томмен Баратеон послал меня сюда, чтобы доставить это, Ваша Светлость.

Сир Бейлон отстегнул от пояса меч в ножнах и свернутый свиток, опустился на колени и предложил их. Она увидела одобрение на лицах северных лордов при этом явном проявлении уважения. Ее дедушка, одетый в свою обычную черную чешуйчатую броню, медленно приблизился, взял два предмета и осторожно принес их Джону.