Глава 11: Битва за Винтерфелл (2/2)

Тормунд понимающе кивнул.

— Хорошо отдохни, Лорд-ворона, ты нам очень нужен завтра, — он похлопал Джона по плечу и вышел из палатки. Теперь Санса была одна в палатке со своим братом и своим заклятым щитом.

Санса ничего не знала ни об армиях, ни о сражениях, поэтому тихо стояла и наблюдала. Теперь, когда они были здесь, собирались сражаться за Винтерфелл, и она снова увидела своего мучителя, она не чувствовала, что у них мало шансов.

Санса подошла к брату, который задумчиво смотрел на карту, и спросила:

— Джон, как ты думаешь, мы сможем победить завтра?

Ее брат удивленно моргнул и повернулся к ней, уверенно отвечая. — Да, мы определенно можем победить.

Она беспокоилась, что ее брат недооценивает Болтонов.

— Но ты не знаешь Рамси…

— Санса, — Джон мягко прервал ее и посмотрел на нее своими теплыми лиловыми глазами.

— Я своими глазами видел, что Рамси сделал с нашим братом. И я вижу, как он пытается нас заманить. Мы зашли так далеко. Я знаю, что делаю. Доверьтесь мне.

Она не знала почему, но все ее тревоги и страхи, казалось, испарились от его спокойного голоса. Она не удержалась и крепко обняла Джона. Он нежно обнял ее в свою очередь.

Тогда Санса поняла, что чувствует себя по-настоящему в безопасности в объятиях брата, как будто в мире снова все в порядке и ничто больше не может причинить ей боль. Слезы навернулись на ее глаза. Но впервые с тех пор, как она уехала на юг, это были не были слезы горя. Через некоторое время ее брат неохотно разомкнул объятия.

— Извини, что я не был с тобой очень откровенен в эти дни. Обещаю, что послезавтра я расскажу тебе все, — мягко сказал Джон. Затем осторожно вытер слезы и поцеловал ее в лоб. — Спи спокойно, милая сестра, — он повернулся, чтобы уйти.

— Подожди! — закричала она, и Джон замер. Он обернулся и вопросительно посмотрел на нее. Несмотря ни на что, возможно, это был последний раз, когда она видела своего брата.

Она какое-то время возилась, пока не нашла то, что искала и не передала Джону. Это был платок с вышитой головой лютоволка. Ее благосклонность.

Джон несколько мгновений выглядел удивленным. Как только она подумала, что он откажется, ее брат взял платок, решительно повязал себе на запястье, снова поцеловал ее в лоб и вышел из палатки, оставив Сансу краснеть от своей дерзости.

***

Джон Сноу

На рассвете было достаточно холодно, чтобы покрыть землю снаружи инеем. Он тщательно надевал все свои доспехи, задаваясь вопросом, правильное ли он принял решение. Возможно, ему следовало убить Рамси Болтона. Но у других лордов были некоторые обиды на Дом Старков и больше военного опыта, чем у коварного ублюдка. Если они решат удерживать Винтерфелл, это мало что изменит в нынешней ситуации. У Джона не было никаких гарантий, что убив Рамси, он смог бы отбить замок. Да и было уже поздно для сожалений.

Он все еще чувствовал себя неподготовленным. И битва за Черный Замок, и битва за Суровый Дом сильно отличались от сражения двух армий в открытом поле. Его бои в прошлой жизни не считались, так как он всегда сражался в одиночку и с помощью магии против совершенно разных противников.

Ответственность вести за собой тысячи людей на смерть давила на плечи, и он не мог не чувствовать себя мрачным. Раньше он отвечал только за свою жизнь, да и как Лорд-командующий отвечал всего за несколько сотен человек. К счастью, Черная рыба знал, что черт возьми, он делает. Ни у Джона, ни у Гарри не было опыта планирования больших сражений.

Джон провел большую часть ночи без сна, думая, стоит ли ему использовать своих драконов в предстоящей битве и если да, то как. В конце концов он пришел к выводу, что ему нужно заставить Рамси задействовать большую часть сил, а лучше даже все, прежде чем бросить в бой драконов. Они не нанесли бы большого урона, но вызвали бы хаос и помогли им прорвать линию врага если не огнем, то страхом. Но если он призовет их слишком рано, Болтон просто отступит в Винтерфелл и спрячется.

Несмотря на его уверения для Сансы, он вовсе не был уверен в их победе. Хотя, конечно, сделает все возможное для этого. Во всяком случае, он умел убивать людей. И клянусь богами, он не был слепым или глупым. Джон подозревал, что у Сансы появились чувства к нему, а с ее благосклонностью и покрасневшими щеками он теперь знал наверняка. И, возможно, его тоже немного влекло к ней. Благосклонность он спрятал под правым наручем. Он подумает об этом после битвы, сейчас ему не стоит отвлекаться. Покончив с доспехами, он вышел из палатки. По пути к нему присоединился Призрак, который прошлой ночью отправился на охоту.

Сир Давос и Черная рыба командовали размещением. Ларенс Сноу и лорд Мейзин были в тылу, укрыв кавалерию в Волчьем лесу. Их задачей было обойти основные силы врага и ударить по флангам или в тыл. Бриенна, Подрик и еще несколько человек были с Сансой и Лианной Мормонт в качестве их охраны. Он приказал им взять кузину и бежать, если они начнут проигрывать. Все главы кланов и вожди одичалых были на передовой, как того требовала традиция Первых Людей. Морган Лиддл и Сигорн Тенн будут удерживать левый фланг, а Торген Флинт и Сорен Щитолом — правый. Сам Джон с Хьюго Вуллом и Тормундом возглавит центр, где бои будут самыми тяжелыми.

Когда он добрался до войска, все смотрели в сторону Винтерфелла. Там виднелись четыре горящих креста с привязанными к ним освежеванными трупами. Это была плохая тактика запугивания, так его люди разозлились, а не испугались.

Армия находилась на небольшом холме, поэтому Болтон мог видеть только их первые линии. Они решили расположить несколько сотен человек посередине, чтобы приманить кавалерию, и быстро бежать в настоящий центр на несколько десятков ярдов назад. Там они укроются за линией копий и пик, которые должны встретить атаку кавалерии. Главное было удержаться под первой волной, потом лошади увидят пики, испугаются, смешаются и начнется хаос. Всадники тоже не дураки бросаться на копья, но если получится заманить их в атаку, потом они уже не смогут остановить свой импульс в последний момент. Армия Рамси начала медленно надвигаться. Все на их стороне уже заняли свои позиции, и он отправил Призрака на заднюю линию.

Тормунд подошел к нему и хлопнул по броне.

— Ты хоть можешь передвигаться в своей модной южной стали, Лорд-ворона?

— Да, по крайней мере, достаточно, чтобы драться, — ответил Джон, пожав плечами, и они снова погрузились в тишину.

Даже Тормунд не любил шутить и рассказывать истории перед боем.

Противник остановился примерно в 800 метрах. Появился всадник, ведущий связанного мальчика. Даже с ритуально усиленным зрением Джона он едва мог разглядеть детали их лиц на таком расстоянии. Он действительно узнал Рамси, и мальчик был похож на Рикона. Однако его волосы были не каштановыми, а ярко-рыжими. Его глаза были не голубыми, а светло-серыми. Ребенка легко было спутать с его младшим двоюродным братом с большого расстояния.

Рамси выхватил кинжал и резко поднял его в воздух. После небольшой паузы он перерезал веревки на запястьях мальчиков.

«Боже, Рамси мог бы сделать отличную актерскую карьеру с его навыками», — фыркнул про себя Джон.

Мальчика вскоре отправили бежать к их армии. Затем Рамси получил лук и театрально начал стрелять. Он даже не особо старался, так как первая стрела сильно отклонилась от курса, но следующие летели все ближе и ближе к бегущей мишени. Если бы это был настоящий Рикон, Джон был бы вне себя и сделал бы что-нибудь очень импульсивное и глупое, например, бросился бы вперед, пытаясь спасти его. Хорошо это или плохо, но он знал, что его кузен уже мертв, и какой бы реакции этот ублюдок не ожидал от него, этого не произойдет. Хотя было действительно жаль, что мальчик умрет. Но Джон давным-давно ожесточил свое сердце и по-настоящему боролся только за свою семью. Он скосил лицо, когда пятая стрела пронзила бедняге сердце, и надел шлем.

Рамси выглядел немного разочарованным тем, что не получил никакой реакции, и через несколько мгновений приказал своей кавалерии атаковать.

Они двинулись медленной рысью.

— ДЕРЖАТЬСЯ, — крикнул Джон. Ключевым моментом здесь было время. Если бы они отступили слишком рано, противнику теоретически удалось бы остановить атаку и развернуться. Если они отступят слишком поздно, их раздавит кавалерия.

Примерно в 300 ярдах волна всадников пошла быстрым галопом.

— ОТСТУПАЙТЕ, — крикнул он, и люди вокруг него мгновенно развернулись и бросились бежать на север изо всех сил.

Звук приближающихся лошадей становился все ближе и ближе, но к счастью, им удалось отбежать от настоящего центра, где линия фронта опустила пики и копья к небу, чтобы они могли свободно бежать.

Как только Джон оказался позади них, он обернулся, чтобы остановить их преследователей. Они ехали во весь опор и почти настигли войско Старков.

— КОПЬЯ!

Стена копий опустилась, кавалерия набрала уже слишком большую скорость, чтобы вовремя остановиться. Некоторые из лошадей пытались остановиться или повернуться, но были сбиты и растоптаны теми, кто несся сзади, а авангард насадился на копья.

Некоторым удалось прорваться через брешь в строю, но их скорость была потеряна, и всадники были сброшены со своих коней и убиты. Некоторые из вражеских солдат были раздавлены падающими лошадьми, но большинству удалось вовремя спрыгнуть на землю, только чтобы быть растоптанными лошадьми, идущими сзади, или они упали прямо в ряды одичалых. Все быстро стало хаотичным.

Воздух был наполнен предсмертными криками. Атака Болтона была остановлена, и теперь пришло время нанести свой удар. Левый и правый фланг уже атаковали, оставив всадников Болтона окруженными с трех сторон. Те, кто был сзади, сумели остановить свою атаку, прежде чем врезаться в кровавую схватку впереди. Но теперь их строй был нарушен, их импульс пропал, они были окружены и уязвимы.

Джон обнажил свой меч и бросился в бой, сопровождаемый Призраком. Он быстро обезглавил двух упавших всадников, прежде чем они смогли встать и атаковал третьего. Джон был достаточно быстр, чтобы отрубить голову своему следующему врагу, прежде чем он успел среагировать. Следующий противник сумел парировать его первые два удара, но от второго у него сломался меч, а на третьем он потерял голову. Тем временем, человек Рисвеллов подкрался к нему сзади и ударил его топором в бок, но тот лишь отскочил от его доспехов. Джон просто развернулся, отразил следующий удар взмахом левой руки и вонзил острие клинка в глаз солдата, мгновенно убив его.

Призрак убивал медленнее, чем он, так как он просто рвал врагам глотки. Гигантский лютоволк с красными глазами производит ужасающее впечатление, а лошади вокруг него приходили в еще большую панику. Те, что пережили атаку, теперь стали неуправляемы и пытались сбросить всадников.

Поскольку благодаря доспехам, ему не нужно было уклоняться или парировать, Джон полностью сосредоточился на атаках. Мало кто мог устоять перед ним, нанеся более четырех ударов. Если им удавалось среагировать на его скорость, первые удары его бронзового меча вонзались в их доспехи или ломали мечи. А следующими двумя он их убивал.

Кольчуги не могли устоять перед его сильными ударами, полупластины оставляли много уязвимых мест, на которые он и нацеливался. Щиты раздражали, так как требовалось несколько ударов и полная сила, чтобы пробить их, поэтому он просто поднял с земли чей-то зазубренный топор и взялся за него левой рукой. Борода топора была полезна, чтобы цеплять края щитов и отшвыривать их или просто выводить из равновесия тех, кто за них держался.

Его кровь пела от бойни, которую он устроил, тела громоздились вокруг него и Призрака. Он потерял счет времени, и все почти слилось воедино, когда он пожинал жизни на поле боя. Вскоре он оказался лицом к лицу с рыцарем в полных латных доспехах, украшенных двумя ржавыми топорами Дома Дастинов. Джон зацепил щит врага, опустил его и изо всех сил ударил рыцаря шлемом, ошеломив его. Противник потерял равновесие и упал на землю. Джон просто наступил ему на грудь, чтобы он не двигался, и вонзил острие меча в щель между шлемом и нагрудником. Он мог бы разрезать эту пластинчатую броню, но для этого потребовалось бы несколько ударов и приложение большой силы, которую ему нужно было экономить сегодня. Пока умирающий рыцарь булькал собственной кровью, Джон заметил, что бои вокруг него в основном прекратились, а несколько оставшихся в живых всадников Болтона были окружены и быстро убиты. Земля вокруг него была усеяна трупами.

Поскольку рядом не было врагов, Джон остановился, чтобы перевести дух. Когда адреналин улетучился, началось истощение. Даже с чарами высасывания жизни на его мече, он чувствовал себя довольно запыхавшимся. Его доспехи почти полностью окрасились кровью в красный цвет, а рукоять меча скользила от крови. Призрак молча подошел к нему — его мех почти полностью был покрыт грязью и кровью.

Его доспехи, кажется, отлично справились со своей задачей. Сам Джон почти не пострадал, несмотря на то, что находился в гуще боя. Он чувствовал три небольших воспаления в местах, куда пришлись сильные удары, но серьезных ран не было.

Через несколько коротких мгновений Джону удалось отдышаться. Времени на отдых уже не было — они расправились с вражеской конницей, теперь им предстояло расправиться с пехотой, которая надвигалась на них, как приливная волна.