Глава 8: Пробуждение волка-дракона (2/2)

Теперь захват солдат Болтона стал проще. Следующий ритуал который он провел, укрепил его огненную магию. Семь жизней — и вызывать магическое пламя и управлять им стало легче. Правда, цвет его сменился на темно-фиолетовый.

Третий подход закреплял результаты двух предыдущих. Он хотел быстрее восстанавливать свои резервы, а для этого надо было лучше «подружиться» со странной и изменчивой магией этого мира. К его удивлению этот ритуал оказался самым болезненным.

После он повторил этот же набор ритуалов для Винтера. И для Призрака. Лютоволк стал еще больше, даже его мех стал более густым, а шкура пропиталась магией. Без меткой проникающей атаки или острого лезвия, вроде тех, что сделаны из валирийской стали, было сложно его ранить. И если раньше лютоволк мог с некоторым усилием прокусить кость, то теперь он мог легко раздробить ее даже сквозь броню.

Винтер тоже подрос, его чешуя стала более твердой, а ее цвет значительно потемнел. Его пламя теперь было темно-синим, с отблесками тьмы и его жар был невыносим. Но оба его фамильяра стали еще более устрашающими, но и более дикими. Если бы не сильная связь, которую он разделял с ними, было бы трудно их контролировать.

Он также рассматривал возможность усиления Штормового Странника, но поскольку связь с ним была не такой сильной, он отказался от этой идеи. Джон опасался, что если в будущем он и Кровавый Пламень найдут всадников, последствия ритуалов могут как-то сказаться на их связях.

Прошло около четырех дней, прежде чем он закончил ритуально укреплять себя и своих фамильяров. Он уже сделал все, что мог, чтобы избежать побочных эффектов. Жадность в этом случае могла привести к его падению. Вспомнить хоть Реддла с его семеркой. Но вокруг все еще было много болтонских разведчиков и патрулей, чтобы он мог продвинуть другие свои проекты.

Думая о валирийском методе создания клинков и использования человеческих жизней в качестве якорей для них, он приходил к выводу, что мог бы сделать тоже самое с помощью ритуала жертвоприношения. Стоит все как следует рассчитать, конечно. Но это было бы гораздо эффективнее и быстрее, чем наполнять металл магией с помощью заклинаний на основе его крови. Она, конечно была сильной. Но не могла сравниться с жертвой жизни или души.

В заброшенной деревне недалеко от окраины Волчьего леса он нашел то, что раньше было кузницей. Найти бронзу, в основном в виде брошенных инструментов и ​​приспособлений тоже не составило труда. У него было все для экспериментов. Он знал способ изготовления валирийской стали, и его магическое пламя, как и огненное дыхание Винтера теперь были достаточно сильны для изготовления клинка. Но Джон хотел сделать что-то уникальное, что-то лучшее. А если эксперимент провалится, что ж, он всегда сможет изготовить валирийскую сталь. Правда, ковал он все еще дерьмово и был шанс, что придать мечу нужную форму у него выйдет не сразу.

Спустя четыре дня и тридцать болтонских солдат, он, наконец, получил в руки свое первое созданное заклинаниями оружие. Большой меч, размерами напоминающий Лед, был цвета бронзы, с черными прожилками по всей длине. В конце концов, приемлемое соотношение составило двенадцать частей бронзы и одна часть пыли драконьего стекла. К счастью, в Волчьем лесу и близлежащих северных горах драконье стекло было повсюду. Местные жители даже использовали его в качестве украшения.

Свойства драконьего стекла усилили почти все аспекты сплава и даже облегчили процесс наполнения бронзы магией. Самыми мощными числами в магии были три, семь или тринадцать. Но он не знал ни одного материала, который мог бы одновременно выдержать тринадцать заклинаний и не развалиться от напряжения. Впрочем, бронза не выдержала бы и семи, поэтому ему пришлось довольствоваться тремя.

Джон выбрал классическое трио: острота, нерушимость и легкость, как это уже было опробовано и прекрасно работало на валирийской стали. Но вот бронзовый сплав был гораздо лучшим проводником магии, немного усиливая все эффекты. В то время как валирийскую сталь обычно можно было переплавить и перековать, как это сделали со Льдом, для его бронзы потребуются температуры, недостижимые при нынешнем уровне технологий в этом мире. Да, потенциально возможно перековать его меч, используя кровавые жертвоприношения, однако им пришлось бы убить больше людей, чем это сделал он в процессе создания клинка. А его ритуальное жертвоприношение состояло из семи взрослых солдат.

К сожалению, во время испытаний нового двуручного меча на очередном разъезде Винтерфелла, Джон понял, что он не очень удобен для боя против нескольких противников. Меч также ощущался слишком легким в его руке, хотя лезвие и было невероятно острым, а еще двуручник был неприменим для боя в ограниченном пространстве.

Он не мог оставить большой меч без присмотра, так как он был бесценен, но не мог и постоянно таскать на себе клинок такого размера, поэтому его следующим проектом было создание бездонной сумки. Шкура медведя оказалась достаточно прочным материалом. Еще семь жизней, и его сумка из медвежьей шкуры была заколдована на расширение, неразрушимость, облегчение веса. Еще были чары слежения и на этом он достигнул предела магического воздействия, которое материал мог выдержать. Его первый зачарованный меч был спрятан в сумке из медвежьей шкуры, что была подвешена на его оружейном поясе, который он также зачаровал нерушимостью и гибкостью — жертв хватало.

На следующий день он сделал полуторный меч, похожий на Длинный Коготь, и после долгих размышлений, вместо того, чтобы заклинать его на легкость, решил наложить истощающее жизнь проклятие. Ранение или убийство этим клинком «заряжали» владельца жизненной силой противника. Приток энергии был довольно небольшой, по сути, пока он убивал или ранил своих врагов, он просто меньше уставал. Такое милое проклятие он нашел в руинах древнего подземного города в Южной Америке, оставленного неизвестной цивилизацией.

Литое бронзовое оружие обычно требовало полировки, шлифовки и заточки, потому что независимо от того, насколько совершенной была форма, на практике при литье металлического сплава в форму всегда были некоторые дефекты. У него было смутное предчувствие, что именно этот меч он будет использовать в будущем, поэтому он не направлял магию во время закаливания, а подождал пока лезвие достаточно остынет, прежде чем тщательно напитать его магией. Потом отполировал лезвие и заточил край до максимально возможного предела. Винтер снова нагрел сплав и, наконец, он применил ритуальное жертвоприношение, чтобы наложить чары на клинок.

Как только он закончил ритуал, то осторожно провел лезвием по своей ладони, напоив клинок своей кровью. Меч впитал каждую каплю и на мгновение вспыхнул темно-фиолетовым светом. Рукоять была сделана из аналогично зачарованного железноствола, но с постоянным отслеживающим заклинанием вместо остроты. Для удобства Джон просто обмотал рукоять кожей. Для навершия он вырезал белую голову лютоволка, как и у Длинного Когтя. Меч весил чуть меньше пяти фунтов, что делало его чуть более чем в два раза тяжелее Длинного Когтя. С этим клинком у него было больше маневренности, чем с огромным двуручником.

Количество ритуальных убийств, совершенных Джоном без малейших угрызений совести, наконец начало сказываться на его разуме и душе. Но ему еще предстояло пройти некоторый путь, прежде чем он достигнет необратимого предела. В гарнизоне Винтерфелла, похоже, наконец, сообразили, что кто-то уничтожает патрули. Они были отозваны и на поиски убийц отправили пару групп из тридцати всадников и нескольких охотничьих гончих. Впрочем, такие отряды могли бы оказаться ему не по зубам, когда он только прибыл. Но теперь он, Призрак и Винтер были намного опаснее. Тридцать человек и несколько охотничьих гончих могли считаться вызовом только потому, что они должны были оставить в живых как можно больше.

Благодаря связи с Кровавым Пламенем, он постоянно проверял Сансу и знал, как далеко сейчас войско одичалых. Во время очередного «сеанса связи», он увидел новые лица в лагере — некоторые северные дома действительно присоединились к ним. Но хозяйка была пока в месяце пути от Винтерфелла. У Джона было достаточно времени, чтобы сделать себе полный комплект кованых заклинаниями доспехов. Каким бы сильным и быстрым он ни был, без доспеха не обойтись.

***

Мэйдж Мормонт

Дом Мормонтов всегда был одним из самых верных сторонников Старков. Поэтому даже спустя два года после гибели короля Робба, Мейдж все еще пыталась выполнить его последний приказ. Доставить приказ, который в пути стал завещанием. Благодаря усилиям трусливых Фреев и предательству Болтона. Одна только мысль об этом заставляла ее кровь кипеть от гнева.

Молодой волк отправил ее вместе с дочерьми и лордом Галбартом Гловером обратно на Север. Чтобы они прошли на корабле из Сигарда до Перешейка, обойдя Ров Кейлин, который в то время был занят железнорожденными.

Когда они добрались до Сигарда, их настигло известие о Красной свадьбе. Они продолжили путь, намереваясь добраться до Кремневого Пальца, но их настигла большая группа Фреев. К счастью, кранногмены с Перешейка подоспели и спасли их. И Галбарт, и Мэйдж в той переделке были тяжело ранены. Прошел год, прежде чем она смогла ходить самостоятельно, и еще шесть лун, прежде чем они оба были в состоянии путешествовать. Десятки северных солдат, чудом спасшихся на Красной Свадьбе, бежали через Перешеек.

К счастью, кранногменам удавалось найти большинство из них до того, как они тонули в болотах. Около четырехсот человек выжили из десяти тысяч. К сожалению, она не могла взять их с собой по дороге в Черный замок, так как большая группа привлекла бы внимание Болтонов.

Когда лорд Хоуленд Рид услышал, что они едут в Черный замок, чтобы встретиться с Джоном Сноу, он предложил им всяческую помощь. Она взяла тридцать лучших солдат, избежавших гибели в Близнецах. Хоуленд Рид выбрал и отправил с ней еще десять своих лучших следопытов и разведчиков.

Они двигались очень медленно и осторожно, избегая Королевского тракта. Они не знали, кому можно доверять. Люди Рида здорово помогали обнаруживать и избегать людей. Тут просторы Севера сыграли им на руку. После нападений железнорожденных сильно пострадали земли вокруг Торрхенова Удела и Курганов. Налетчики истребили и сожгли все, что не могли взять с собой.

Пробраться пешком из одного конца бескрайнего Севера в другой было непростой задачей. Путешествие, которое занимало от четырех до шести недель верхом по Королевскому тракту, превращалось в почти бесконечное, если проходило сквозь снежные бури и густые леса.

Они прошли возле Темнолесья и узнали, что оно удерживается символическим отрядом из тридцати железнорожденных, поэтому Галбарт убедил ее прокрасться ночью и застать их врасплох. Им очень повезло, что большинство кракенов пировали и были пьяны, так не сумев поднять топоры и дать бой.

Освободив дом Гловеров, они первым делом прочитали все письма, которые собрал мейстер. Джон Сноу и Санса Старк начали поход на Винтерфелл с армией одичалых и призвали всех, кто все еще верен Дому Старков, присоединиться к ним. Еще вассалы Гловеров — Форрестеры были осаждены силами верных Болтонам Уайтхиллов. Несколько человек из ее отряда поворчали при упоминании одичалых, но решили, что предпочтут парочку сотен одичалых тем, на чьих плащах красуется человек с ободранной кожей. Потребовалось некоторое время, чтобы собрать людей — всего около трехсот пятидесяти человек. Гловеру удалось собрать около двухсот мечей и его вассалы, Дома Боле, Бранч и Вудс, послали по сорок человек каждый.

Они собирались снять осаду с Форрестеров, объединить силы и успеть присоединиться к силам Старков до битвы за Винтерфелл.