Глава 8: Пробуждение волка-дракона (1/2)

***

Джон Сноу

Первое, что Джон попытался сделать, когда Стена скрылась из виду, это аппарировать. Если бы у него получилось использовать эту самую простую и наименее требовательную к магии форму телепортации, то проникновение в Винтерфелл и исчезновение из него стало бы детской забавой. Конечно, расстояние играло роль. Чем дальше, тем больше требовалось магических сил. Но он каждый день развивал свои способности и пребывание возле Стены, пропитанной магией помогало ему быстрее пополнять резервы.

Он собрал все силы, сфокусировался до предела, извивался и толкал. Его охватило сокрушительное чувство, и он почувствовал, как что-то пытается превратить его в мясной паштет. Именно это и случилось бы, не будь его тело изменено. Он прекратил попытки аппарировать и сопротивление быстро рассеялось, оставив Джона харкать кровью на снег.

Его тело было сильно повреждено снаружи и внутри. Потребовался почти час, чтобы полностью исцелить себя, исчерпав почти весь магический резерв.

Придется ему передвигаться и красться маггловским способом. Винтер уже подрос до размеров взрослой лошади, но для полета был все же слишком мал. Драконы время от времени вели себя как детеныши. Да, они были умны и быстро росли, но требовалось время, чтобы они набрались опыта и привыкли к тому, как меняются их тела. В этом плане пребывание у Стены, которая влияла магически и слишком сильно подгоняла их рост, было не очень-то полезно.

Полностью придя в себя, он направил лошадь на юг. Призрак бежал за ним через лес, а Винтер и Штормовой Странник лениво летали над ними кругами. В пути он все пытался понять, почему попытка аппарации закончилась так, как она закончилась. Вечером его фамильяры отправлялись на охоту, а Джон экспериментировал с магией всеми возможными способами которые только мог придумать, до предела напрягая свое магическое восприятие. В конце концов, он пришел к важному выводу. Окружающая магия не просто была изменчивой — в этом мире присутствовало что-то. Оно было сильным, древним и властным. Эта Воля не делала ничего, кроме как прямо воздействовала на любую магическую конструкцию. Чтобы использовать заклинание, Джон должен был бы преодолеть это намерение и в то же время преодолеть изменчивую магию окружающей среды. И это было слишком даже для него. Так что почти все формы колдовства были недоступны.

Единственным исключением была магия огня. Может сама стихия была неподвластна даже этой Воле. Может это как-то было связано с его драконьей кровью. А может и все вместе. Ну и еще у него были руны. Магию крови было почти невозможно остановить или преодолеть, так что неудивительно, что она работала. Для вырезания рунических надписей требовалась твердая поверхность, но почти все материалы со временем так или иначе разрушались. Если надпись не нанесена на прочный материал, магия рассеется, если сама надпись будет повреждена.

Путешествие из Черного замка в Винтерфелл обычно занимало десять дней верхом. И с каждым днем ​​шансы на то, что Рикон еще жив, снижались. Поэтому он едва останавливался, чтобы поспать несколько часов и быстро перекусить. На пятый день его лошадь умерла от истощения, он пожалел, что не взял запасную. Винтерфелл находился менее чем в двухстах милях от него, так как он только что миновал Длинное озеро. Верный конь заслуживал почестей, но ему было не до погребения. Джон просто продолжил бежать на юг, после того как Винтер быстро кремировал скакуна.

Несмотря на свою силу и выносливость, Джон сильно устал после почти двенадцати часов бега почти без отдыха, поэтому он остановился, чтобы поспать и поесть. После хорошего ночного сна и большого количества мяса, он бежал следующие четыре часа, пока наконец, не оказался достаточно близко к Винтерфеллу. Он направился в Волчий лес и нашел укромное место. Винтер и Штормовой Странник уселись на самое большое соседнее дерево и приготовились омыть любого потенциального врага драконьим пламенем. Призрак встал перед ним.

Джон сел, скрестив ноги, и попытался расширить свое сознание. Ему потребовалось тридцать минут, чтобы наконец, проникнуть в разум ближайшего ворона. Спустя еще двадцать минут полета, он пробрался в подземелья Винтерфелла. Был поздний вечер и черный ворон в темноте остался незамеченным.

Вскоре он оказался перед камерой. То, что он увидел внутри заставило его дрожать от ярости. Труп Рикона Старка был изуродован почти до неузнаваемости. Лицо мальчика оставалось нетронутым, скорее всего, специально, но все ниже шеи выглядело как кровавое месиво. И это было сделано не темной магией, а рукой человека. Хотя, человека ли? В ярости он потерял контроль над вороном и рывком вернулся в свое тело. Кровь его кипела, в ушах звенело, взор застилала кровавая пелена. Магия внутри него бурлила, воздух вокруг вспыхивал малиновыми искрами.

Джон заставил себя закрыть глаза, попытался сосредоточиться и успокоиться. Он все еще контролировал свой разум благодаря окклюменции, но чувствовал, как по его венам течет горячая ярость. Его нынешнее тело было на пике юности и было очень склонно к гневу, не говоря уже о его родовых особенностях. Ни волчья, ни драконья кровь не способствовали кротости характера.

По словам его дяди Эддарда Старка, Волчья кровь была сильна в Арье и Риконе, что делало их дикими и необузданными. Предки со стороны Таргариенов также были известны своим вспыльчивым характером. Обе эти родословные были так или иначе усилены во время его ритуала перерождения. Огромным усилием воли ему медленно удалось взять под контроль свои эмоции.

Когда Джон вышел из глубин своего разума и открыл глаза, у него почти не осталось магии. Пот выступил на лбу, и он поймал себя на том, что дышит почти как загнанный им недавно конь. Все на метр вокруг было оплавлено его волшебным огнем. К счастью, Призрак успел вовремя отойти.

Рамси Сноу очень пожалеет, что вообще прикоснулся к Рикону.

В последний раз он чувствовал такое, когда его жена и дети погибли в результате атаки магловского террориста-смертника. И магическое, и земное правительства оказались совершенно бесполезными, и ему пришлось снова взять все в свои руки, уничтожив всю ответственную организацию. Ему могло сойти с рук убийство магических террористов, но видимо, избавление от магловских оказалось неприемлемым. Международная конфедерация магов и Министерство Магии Британии объявили его тогда Темным лордом. Гарри не боялся ни тех, ни других. У него были знакомые в обеих организациях, поэтому он решил с ними не связываться. В чем вообще был смысл? В Британии у него ничего не осталось, так что он просто изменил свою личность и путешествовал по миру, исследуя магию.

У него было огромное желание просто пробраться в Винтерфелл и голыми руками разорвать ублюдка Болтона на части. Но это было бы для него слишком легким и слишком быстрым концом, не говоря уже о том, что Джон все же не мог в одиночку противостоять всему гарнизону. Да и шальную стрелу не стоило исключать из уравнения. Он давно утратил страх смерти, но умереть, не утащив вместе с собой в ад всех врагов, было бы глупо. Нет, его лучший шанс убить их всех — в открытом бою. «Или на инсценированной свадьбе, как был убит мой брат», подумал он в момент черного юмора.

Армии одичалых потребуется почти два месяца, чтобы дойти сюда. Расстояние от Черного Замка до Винтерфелла составляло около шестисот пятидесяти миль, а при хорошей погоде средняя скорость пешего марша была около четырнадцати миль в день.

Он мог использовать время с умом и подготовиться. Например, попрактиковать определенное направление магии, которое он прежде избегал использовать из-за высокого риска. Многие ритуалы могли питаться жизнью и душой врага. И это можно было использовать в его кузнечных экспериментах, если бы он мог найти кузницу поблизости. Магия связанная с ритуальными жертвоприношениями, была мощной и имела столь же мощные последствия, с которыми он обычно не хотел иметь дело. Но теперь все ставки были сделаны, и у него были способы справиться с самыми негативными последствиями. Волчий лес патрулировали разъезды Болтонов, которые все еще разыскивали дезертиров и остатки армии Станниса. Они станут отличным материалом для его занятий ритуальной магией.

Какие бы опасения по поводу использования такой магии ни оставались в сердце Джона, они умерли при виде изуродованного тела Рикона Старка. Призрак учуял запах лошадей неподалеку, и со свирепым выражением лица Джон последовал за своим верным лютоволком.

***

Устроить засаду на людей Болтона с помощью Призрака и драконов было легко. Взять большинство из них живыми было немного сложнее. Но, учитывая, что он был намного сильнее и быстрее их, у них не было шансов. К тому же, если нужно было, он мог напугать их лошадей, воздействуя на них, если они еще не были напуганы присутствием Призрака или драконов. Джону удалось захватить больше половины разъезда из своей первой засады. Хотя он получил несколько ран, двое солдат успели атаковать его одновременно. Но он быстро исцелил себя.

С первой партией захваченных в плен людей Болтона он устроил пробный запуск. Простой ритуал, чтобы очистить его тело и раскрыть потенциал. Ему повезло, что удалось оглушить семерых. Хорошее и магически мощное число для максимального эффекта.

Эта ветвь магии была почти полностью забыта в течение нескольких столетий после того, как была запрещена. Было очень мало записей, ревностно охраняемых практикующими это искусство, но почти все они были утеряны после запрета ритуалов. То немногое, что осталось от практики, тоже тщательно скрывали. Он в прошлой жизни изучал эту тему больше из теоретического интереса и провел лишь пару незначительных и безобидных ритуалов. По сути это был обмен. Ты делаешь подношение и просишь о каком-то благе. Если просьба больше, чем благо, разница будет взята у того, кто проходит ритуал и может легко нанести непоправимый ущерб телу. Большая разница сразу убьет вас. Пока запрос был меньше, чем подношение, не было бы ни отрицательных, ни положительных последствий.

Для большинства ритуалов требовались некие рамки, обычно руническая матрица, для установки параметров. Рассчитать все необходимое помогала арифмантика. Неверные параметры, конечно же сказывались на результате ритуала и на том, кто его проводил. Даже небольшая ошибка или отклонение легко могли привести к смертельным или необратимым последствиям. Не говоря уже о том, что проводить несколько ритуалов подряд было невероятно опасно, и ему приходилось выполнять их с определенным набором мощных магических чисел, чтобы избежать нестабильности.

Конкретно этот жертвенный ритуал был архаичным и древним, но его было просто провести, если ты знал, что делаешь, и у тебя под рукой были живые враги. У него не было доступа к руническим чернилам, и он понятия не имел, как их сделать, поэтому в качестве замены Джон воспользовался смесью из своей крови и сока чардрева. Кровь была мощным магическим проводником, а сок чардрева обладал магической силой. Это не было неожиданностью, учитывая, что чардрева практически светились магической силой, и он даже чувствовал очень, очень слабую связь с ними.

О таких жертвоприношениях он узнал об этом из семейной библиотеки Блэков, но тогда был слишком молод и не хотел использовать этот вид магии. Боялся влияния на душу и разум. Они были очень похожи на использование непростительных, и при достаточной практике они навсегда искажали вас. К счастью, сейчас его разум и душа были закалены и могли выдержать некоторые повреждения, чтобы со временем просто восстановиться. Но он все еще хотел бы избежать ритуалов, непосредственно разрушающих триединство разум-тело-душа. Он видел последствия такого рода действий — тот же Волдеморт терял рассудок все сильнее с каждым последующим осколком души. А он был настоящим гением в магии. Джон же не собирался разрушать и уродовать святую троицу. Ему достаточно и того, что можно усилить определенные аспекты или просто добавить что-то нужное.

В качестве площадки для ритуала он выбрал гигантский камень, так как руническую матрицу можно было эффективно нарисовать только на твердой поверхности. Джон поместил бессознательных пленников на жертвенные точки ритуала. Затем он мягко направил свою магию в надпись, активировав ритуал. Это был относительно болезненный процесс. Он почувствовал, как жар опалил его изнутри и затем ощутил, как меняется — это вызывало едва выносимый и болезненный зуд. Все же Джон старался отрешиться от боли и не терять бдительности. Мало ли кто захочет вмешаться.

Но все прошло успешно. Его магия стала стабильнее и активнее, разум немного острее, а его тело еще сильнее и быстрее. А еще он был так голоден, что мог бы съесть целую корову.

Но коров поблизости не нашлось, а нашелся медведь. Он-то и стал их добычей, но не раньше, чем Винтер сжег безжизненные оболочки жертв ритуала.