Часть 37. Самый лучший для влюблённых месяц... (1/2)
После поражения в матче против Колдовстворца в Хогвартсе всё будто погрузилось в траур. Ученики, за исключением, быть может, семикурсников и некоторой части пятикурсников, на которых неумолимо надвигались экзамены, ходили мрачные и злые.
Русских все дружно сторонились, а за спиной у них шептались и, порой, пытались нападать. Особенно страдала от этого Ильда — ей припомнили и почти-нападение на Гарри и его друзей (туда теперь приписывали и Малфоя), и пойманный буквально под носом у всё того же Гарри снитч.
Девочка ходила в напряжении, каждую секунду ожидала ловушки или нападения, срывалась по пустякам и несколько раз обращалась в боевую форму. Это, в свою очередь, несло новую порцию страхов и напряжения. И с каждым днём ситуация становилась всё хуже и хуже. Ильда осунулась и побледнела, под глазами залегли тени. Перстень то нагревался, то леденел. Ярый, с обвисшей шкурой, тенью слонялся по кораблю и по ночам начинал выть на луну. Друзья, Аивар и Дубыня Воимирович порой не знали, что и делать.
— Перун великий, Ильда, что стряслось? — потрясённо ахнул Святослав, когда в двадцатых числах появился на Летучем корабле.
Девочка молча мотнула головой и, внезапно, ткнулась лбом ему в плечо, обняла и заплакала.
— Ильда, Илечка, ладушка<span class="footnote" id="fn_37202280_0"></span>, что случилось? — бормотал Святослав, крепко прижимая ее к себе.
Она не отвечала, только продолжала плакать. Он поднял её на руки и медленно пошёл в кают-компанию.
— Мы в школу, — тихо шепнул он подскочившим с диванчика вахтенным, Тане Белой и Василию Романовичу.
Присел на корточки, одной рукой взял за ошейники волков, другой, придерживая девочку, активировал портал.
— Ты как?
— У-ужасно… Я оп-пять обращалась…
— Ну что ты будешь делать… Звони отцу, пошли в вашу библиотеку, будем искать решение…
В библиотеке они просидели часов пять, пока с помощью домового Ильда не отыскала несколько дневников деда-военного, у которого этот дар раскрылся окончательно в условиях Великой Отечественной войны.
— Окклюменция и тщательный контроль эмоций, вот и всё, — устало улыбнулся Святослав.
— Если б это был так просто… — вздохнула Ильда.
Почему-то окклюменция получалась у неё хуже всего, хотя боевые маги — это в первую очередь отличный самоконтроль и железная дисциплина.
— Будем упражняться вместе. Может быть покажу тебе что-нибудь из родовых приёмов — если отец разрешит, конечно.
— Спасибо тебе, воевода…
Когда они вернулись на корабль, первым их там встретил Аивар:
— Ну-с, молодые люди, и где это вы пропадали?
— В нашей библиотеке. Искали способы обуздать дар.
— Ну, тогда ладно. Нашли?
— Да. Окклюменция и контроль эмоций.
— Ясно. Ильда, чтобы уроки своей гильдии не прогуливала! А теперь — бегом к друзьям, они о тебе спрашивали.
— Хорошо…
— До встречи, ладушка, — Святослав обнял её на прощание.
— До встречи, ладушка, — ответила она и медленно пошла к выходу.
— И ты иди. Не заставляй лишний раз взрослых о тебе беспокоиться.
— Иду-иду, — парень решительно нахмурился. — Если она снова начнёт взвинчиваться, за руку, за ногу, за что попадется хватай — и ко мне. Разберусь.
— Вообще-то я и сам в состоянии разобраться с состоянием сестры.
— Это понятно. Но она уже наполовину моя, понимаешь? Мне ещё кучу лет с её черепными тараканами иметь дело. Хоть приручу немного.
— Ладно, убедил. Но если узнаю об излишествах — получите оба. И ты — в первую очередь. Ясно?
— Никаких излишеств, честное слово!
***
Проигрыш школьных команд ещё больше сблизили Гарри и Нереа. Они вдвоём теперь частенько любили сидеть в библиотеке за каким-нибудь дальним столом и учить домашние задания.
Ильду Нереа ни в чём не обвиняла.
— Почему ты её даже не боишься? — спросил на одной из посиделок Гарри.
— Отчего же? Боюсь. Просто не очень сильно.
— А почему?
— Никогда не видела такого сильного дара. Она, похоже, из боевых магов.
— У неё в семье все были воинами? — уточнил Гарри.
— Не просто в семье, а в Роду. Я читала немного об их истории, так Рюриковичи — очень древний Род, им почти две тысячи лет. И они все боевые маги.
— Хм-м… Получается, раз у меня в Роду все или почти все были зельеварами, то у меня должны какие-то дары открыться, с этим связанные?
— Ты тоже из зельеваров? — обрадовалась Нереа. — Знаешь…
— Что?
— Нет, ничего, всё нормально. Это я так, задумалась. И да, у тебя что-нибудь должно пробудиться. Ну, там усиленное обоняние, или интуиция при приготовлении, или хорошая память, или ещё что-нибудь подобное.
— А у тебя какой дар?
— У меня… — девушка замялась, но быстро продолжила. — Сопротивляемость к зельям. Меня сложно опоить чем-нибудь.
Гарри задумался. Он вроде бы ничего такого за собой не замечал. Хотя… Нет, не может быть… Но, с другой стороны — а почему бы и нет?
— А у меня, кажется, способность определять состав чего угодно на вкус и запах.
— Это очень интересный дар!
— А почему ты сказала, что у Рюриковны — очень сильный дар?
— Дары обычно малозаметные, как у нас с тобой, например. И их редко разглашают за пределами семьи. а у неё… Она похожа на берсерка. Они тоже в волков обращались перед сражением.
Гарри вспомнил, что читал о берсерках в родовой библиотеке Блэков. Ну да, очень похоже на их поведение… Получается, они напали?.. Гарри вспомнил, как они достали палочки, хотя им, по сути, ничего не угрожало. И ещё сами же теперь Рюриковну боятся. Гарри почувствовал, что краснеет.
***