Драко (2/2)

Люциус говорил загадочно, не выдавая всех своих знаний, но Драко чувствовал, что за этими словами скрывается нечто большее. Он уже слышал о пророчестве, о том, как будущее Тома зависит от многих факторов, и что Гермиона — одна из тех, кто может его либо спасти, либо толкнуть во тьму.

—   Я готов, отец. Я не позволю Тому забрать её. Я люблю её. И если это значит, что мне придётся бороться с ним — так тому и быть. Она не его, и не будет его.

Люциус на мгновение закрыл глаза, будто обдумывая дальнейшие действия.

—   Хорошо,   — наконец сказал он. —   Я улажу это. Я куплю её у родителей. Но запомни, сын… её судьба уже вписана в пророчество, и ты не сможешь избежать этого, даже если очень захочешь. Ты должен быть готов к тому, что твоя любовь к ней приведёт вас обоих в самый центр этой игры.

Люциус встал из-за стола, его голос звучал тихо, но настойчиво:

—   Том опасен, и если ты хочешь, чтобы Гермиона осталась с тобой, тебе придётся столкнуться с тьмой. Ты готов к этому?

Драко поднялся и уверенно кивнул.

—   Я готов. Я готов на всё ради неё.

Люциус подошел ближе к сыну, его взгляд стал мягче.

—   Тогда иди. Я сделаю все необходимое. Но помни, эта сделка может изменить не только её жизнь, но и твою. А если ее родители все же не согласятся на наши условия?

— Отец… Примени Империо… У меня нет других вариантов. Она нужна мне.

Отец и сын обменялись взглядами. Драко понимал, что Люциус был готов поддержать его в этом, но цена этой сделки могла быть слишком высокой.

Перед рождественским балом, Драко нервно шагал по коридору в Хогвартсе, его мысли были поглощены ревностью и ненавистью к Тому. С каждым днём, когда он видел Гермиону в компании Тома, его сердце разрывалось всё сильнее. И вот, в этот вечер, Астория пригласила его встретиться, чтобы обсудить нечто важное. Он знал, что она недовольна ситуацией, знал, что она хочет разрушить всё, что строилось между Томом и Гермионой. Но он не был готов к тому, что услышит.

Встреча была назначена в одной из отдалённых аудиторий, и когда Драко вошёл, Астория уже ждала его, нервно постукивая пальцами по столу. Её глаза были полны решимости, но в глубине их читалась ревность и злоба.

— Ты всё ещё думаешь, что у тебя есть шанс с Гермионой? — резко начала Астория, не тратя времени на пустые формальности. Она пристально смотрела на Драко, словно пытаясь пробить его броню безразличия.

— А тебе что до этого? — ответил Драко холодно, хотя его голос предал скрытое раздражение.

Астория медленно наклонилась вперёд, её взгляд стал более острым.

— Я вижу, как ты смотришь на неё. И я знаю, что она с Томом. Но знаешь, что я ещё знаю? — её голос стал шёпотом, а её слова резали, как кинжал. — Том был со мной. Не раз. До того, как выбрал её. И ты ведь понимаешь, что Гермиона — это всего лишь очередная игрушка для него.

Эти слова резанули по сердцу Драко, и хотя он внешне оставался спокойным, внутри него всё клокотало от гнева.

— Чего ты добиваешься, Астория? Ты хочешь разрушить их? — спросил он, скрестив руки на груди.

Астория улыбнулась, но в этой улыбке не было ни капли радости.

— Конечно. Ты ведь тоже этого хочешь. Я знаю, что ты влюблён в Гермиону. Но Том… он стоит на нашем пути. Он забрал её у тебя, и он забрал себя у меня. Но я знаю, как это исправить, — её голос стал мягче, почти соблазнительным, как будто она предлагала что-то слишком заманчивое, чтобы отказаться.

— И как же? — Драко не мог удержаться от любопытства, хотя понимал, что её план может быть рискованным.

— Я готова сделать публичное заявление, что беременна от Тома. — Её слова прозвучали с холодной решимостью. — Это вызовет скандал. Гермиона слишком горда, чтобы простить ему такое. Даже если Том будет всё отрицать, это посеет в ней сомнения. А сомнения разрушат её доверие к нему.

Драко посмотрел на Асторию и задумался. Она играла на его чувствах — знала, как сильно он ревнует Гермиону к Тому, и как сильно он хочет быть с ней. Астория была права: Гермиона не простит Тому такой измены, особенно если это станет достоянием всего магического сообщества.

— И что ты хочешь взамен? — наконец спросил Драко, хотя уже догадывался о её ответе.

— Том. — Астория откинулась на спинку стула, её лицо вновь стало серьёзным. — Я хочу, чтобы он был со мной. Когда их отношения рухнут, у меня появится шанс занять место Гермионы в его жизни.

— Ты думаешь, что он выберет тебя после всего этого? — Драко не мог скрыть сомнений в её плане.

— Мне не нужен его выбор. Мне нужен шанс. И я готова взять его любой ценой, — ответила она с ледяной решимостью.

Драко молчал несколько секунд, оценивая её слова. Он понимал, что её план рискован. Но он также знал, что это его единственный шанс на то, чтобы сблизиться с Гермионой. Если Гермиона потеряет доверие к Тому, у Драко появится возможность занять его место в её жизни.

— Договорились, — тихо, но решительно сказал он, подавая Астории руку.

Астория крепко сжала её в ответ, и в её глазах загорелся огонёк триумфа.

Когда они только прибыли в Малфой Менор на новогодние каникулы, Гермиона вела себя сдержанно, но, несмотря на это, Драко не мог отвести от нее глаз. Её грация, ум, как она легко вписывалась в дом Малфоев — всё это заставляло его чувствовать себя частью её мира, хотя он всё ещё не мог избавиться от тени Тома Реддла, который вечно стоял между ними.

Каждый раз, когда Том смотрел на Гермиону, Драко замечал, как она под его взглядом едва ли заметно смягчалась, хотя старалась скрыть это. Драко ненавидел то, как Том касался её руки, как они смотрели друг на друга во время прогулок по заснеженным аллеям сада Малфоев, где в воздухе витал ледяной холод, который наполнял их дни предвкушением праздника.

Драко пытался занять её внимание, устраивая для неё всё, начиная от вечерних прогулок до ужинов и бесед в библиотеке. Он читал ей старые книги, рассказывал о магических существах, которыми Гермиона как раз интересовалась. Но что бы он ни делал, в её глазах всё равно виделся отблеск Реддла, как будто Тому удалось проникнуть в её сердце и захватить его.

Он чувствовал, как его охватывает ревность, отравляя его каждый день каникул. Каждый её взгляд, её лёгкий смех в адрес Тома действовали на него, как нож в сердце. Но он был решителен. Он должен был показать Гермионе, что он не слабее Тома, что он тот, кто может дать ей всё, чего она заслуживает. И пусть Реддл и был её первой любовью, Драко собирался стать для неё единственным.

Драко сидел в своем кабинете, задумчиво глядя в окно. Взгляд его был сосредоточен на снежинках, медленно падающих на стекло. Но в голове крутились совсем другие мысли. Он вновь и вновь возвращался к той ночи после новогоднего бала.

Эти воспоминания словно жгли его изнутри. Гермиона была прекрасна — ее роскошное платье, светящиеся глаза, полные жизни. Он помнил, как его сердце колотилось в груди, когда он сделал ей предложение. Тогда ему казалось, что она — его. Но её холодный ответ, её недоверие уже тогда подсказывали ему, что это чувство, которым он был поглощён, не было взаимным.

Драко часто размышлял о том вечере. Её отказ, её закрытость… Всё это лишь усиливало его желание обладать ею. Он помнил, как терял контроль, как, ведомый своей ревностью к Тому, злостью на её отстранённость, заставил её подчиниться. С каждым разом, когда он возвращался к этим мыслям, боль усиливалась. Он знал, что не имел права. Но тогда он не остановился.

Он вспоминал её испуганные глаза, её дрожащие руки, как она пыталась его оттолкнуть. С того момента всё изменилось. Их отношения стали холоднее. Он пытался быть с ней мягче, заботливее, но знал, что исправить то, что произошло, не так просто. Она больше не доверяла ему, и это разрывало его изнутри.

Драко вздохнул, вспоминая, как Гермиона отдалялась от него после той ночи. Он понимал, что разрушил что-то важное, что могло стать началом их отношений. Она стала холодной, и каждый её взгляд напоминал ему о той ночи. Его охватывала смесь вины и отчаяния. Вспышка гнева, ревности, это желание доказать Тому, что он лучше — всё это лишь сделало хуже.

Он любил её. С детства. Но теперь ему казалось, что эта любовь превращалась в мучение. Он не знал, как заслужить её прощение, как заставить её увидеть в нём того, кто действительно способен любить. Он понимал, что никакими подарками и словами это не исправить. Но он пытался. Каждый день он старался быть рядом, но чувствовал, что между ними всё ещё стояла та ночь.

Внутри его рвал на части страх потерять её навсегда и беспомощность от того, что он уже совершил. Драко знал, что ему предстоит долгий путь, чтобы вернуть её доверие. И он был готов пройти этот путь, даже если потребуется вся его жизнь.

Драко снова вспомнил тот момент, когда он решился на крайний шаг — заглянуть в воспоминания Гермионы с помощью легилименции. Это был акт отчаяния, ревности и гнева, смешанного с желанием контроля. Ему было мало просто знать, что когда-то Гермиона и Том были близки — ему нужно было видеть это своими глазами. И это желание стало невыносимым.

Он помнил, как она нарушая комендантский час, бежала в свою башню по Хогвартсу со свидания с Томом, когда он застал её врасплох. Это был идеальный момент. Гермиона не ожидала от него такого. Она испугалась и не сразу поняла, что что-то происходит. Но как только она поняла, было уже поздно — он уже проник в её сознание, перескакивая через её личные воспоминания, подобно хищнику, выискивающему свою жертву.

Драко искал одно — моменты с Томом. Он видел их короткие встречи в библиотеке, их прогулки по территории Хогвартса. Том всегда был рядом, его тень нависала над их отношениями, даже когда он не был физически с ней. И то, что увидел Драко, разозлило его до глубины души. Эти прикосновения, эти взгляды… Гермиона была другой с Томом — свободной, расслабленной, даже счастливой. Она улыбалась ему так, как никогда не улыбалась Драко.

Каждое воспоминание, которое он видел, было как удар в сердце. Он хотел остановиться, но не мог — ревность и гнев подстёгивали его идти дальше, глубже, ища что-то, что бы оправдало его чувство предательства.

Он увидел, как они сидели в библиотеке, их головы почти касались друг друга, когда они шептались, обсуждая что-то тихо. Затем он увидел их в тот момент, когда Том поднёс руку к её лицу, погладил её по щеке, и она закрыла глаза, наслаждаясь этим прикосновением. Это было слишком для Драко. Его голова была полна ярости, когда он отступил от её сознания.

Гермиона резко вырвалась из транса, поняв, что произошло. Её глаза широко раскрылись, полные негодования и боли. Она закричала на него, требуя объяснений, но Драко был слишком захвачен ревностью, чтобы слушать. Он снова попытался оправдать свои действия, пытаясь найти для себя объяснение, что она сама виновата — почему она просто не могла быть его, забыв обо всех остальных?

Эти воспоминания были горьки. С того дня Гермиона окончательно закрылась от него. Он разрушил последние капли доверия, которые могли бы ещё существовать между ними. Даже сейчас, когда они находились под одной крышей, когда Драко пытался быть лучше, быть внимательным, он знал, что никогда не сможет стереть тот момент из её памяти. Она всегда будет помнить, как он вторгся в её разум, нарушив самое святое — её внутренний мир.

Гермиона сбросила книги со стола и села перед ним, её глаза сверкали, и он не мог понять, что она собирается сделать. Её неожиданное движение застало его врасплох, но в ту секунду, когда она наклонилась ближе и их губы встретились, Драко почувствовал, как его разум помутнел от нахлынувших чувств.

– Что ты делаешь? – прошептал он, но Гермиона не ответила, продолжая целовать его с той нежностью, которую он всегда искал.

Она впервые проявила инициативу, и это свело его с ума. Драко часто доминировал в их отношениях, жаждал полного контроля, но теперь она сама открывалась перед ним, и это меняло всё. Это был знак, что она начала доверять ему.

Его руки осторожно, но решительно обвили её талию, он подтянул её ближе, не давая ей возможности отстраниться. В тот момент ему казалось, что его мечты начинают сбываться. Гермиона таяла под его прикосновениями, и он ощущал, как между ними исчезают последние барьеры.

– Я так долго этого ждал, – прошептал Драко, едва касаясь её губ.

Он был ошеломлён, но его сердце наполнилось теплом, которого он не испытывал раньше. Казалось, что этот момент был итогом всех его ожиданий. Он хотел её, и не только физически. Он хотел, чтобы она была его полностью, душой и телом. Но сейчас, когда она сама сделала первый шаг, ему показалось, что что-то большее начинает расти между ними.

После той ночи в библиотеке, Гермиона действительно стала более открытой к нему. Она больше не была холодной, как раньше. Теперь он мог почувствовать, как она начинает расслабляться в его присутствии, как её улыбка стала искренней, а прикосновения — более нежными.

Он помнил, как однажды утром, когда они вместе завтракали, она вдруг первой коснулась его руки. Это было лёгкое, но значимое прикосновение. Она смеялась над какой-то шуткой, и её смех прозвучал как музыка для его ушей. В те моменты он видел, что она начинает привыкать к нему, чувствовать себя более комфортно.

Но всё ещё оставались моменты, когда он чувствовал, что Гермиона всё ещё думает о прошлом. Иногда её взгляд становился далёким, словно она уносилась куда-то в другие воспоминания. Он знал, что её воспоминания о Томе не так легко забыть. И хотя она не говорила о нём, он видел это в её глазах. В эти моменты он чувствовал ревность, желание доказать ей, что он — тот, кто достоин её любви.

Однако в тот вечер в библиотеке, когда она стала инициатором близости, Драко впервые ощутил её шаг навстречу. Это был тот момент, когда она начала ему доверять, пусть даже она ещё не была готова полностью открыть ему своё сердце.

Теперь, когда она проявляла тепло и нежность, Драко чувствовал себя на вершине мира. Он был счастлив, но в то же время его переполняла ревность и страх. Он боялся, что, несмотря на всё, что они пережили, Гермиона может снова отдалиться, снова уйти в свои мысли о прошлом.

Каждый раз, когда он смотрел на неё, он видел свою будущую жену. Он видел их будущее вместе, полное страсти, власти и богатства. Он знал, что со временем она полюбит его, она забудет Тома и всё, что было связано с ним. Её теплоту он воспринимал как первый шаг к этому.

Но внутри, где-то глубоко, всё ещё оставалась неуверенность. Драко знал, что ему придётся бороться за её полное доверие, за её любовь.

Драко вспоминал день их свадьбы. Гермиона выглядела безупречно, как всегда. Она стояла перед ним в этом восхитительном платье, и на первый взгляд всё казалось идеальным. Но его взгляд тут же зацепился за украшения на её шее и ушах — те самые, что когда-то показал ему Том Риддл. Наследственные реликвии его рода. Как она могла их надеть на их свадьбу? Его свадьбу?

Внутри всё кипело. Ненависть к Тому, ревность, злость на Гермиону, которая, как ему казалось, всё ещё думала о нём. «Но ничего», — подумал Драко, сжимая кулаки, — «я сделаю так, чтобы она забыла его. Сегодня ночью она станет по-настоящему моей, и я заставлю её навсегда выбросить его из головы».

Пока его разум был поглощен этими мыслями, к нему подошла Гермиона, и он заметил, как Люциус передал ему её руку с лёгким предупреждением на ухо:

— Будь осторожен, Драко. Если сегодня перегнешь палку, она тебя возненавидит ещё больше, — прошептал Люциус, и его голос слегка повысился, чтобы Гермиона услышала, заканчивая словами: — Будь ей достойным мужем.

Слова отца лишь разожгли огонь внутри. Драко заставил себя улыбнуться, но внутри был бурей эмоций. Она стоит перед ним, но её мысли где-то далеко, может быть, всё ещё с Томом.

— Драко, успокойся. Я выхожу замуж за тебя, — её голос был тихим, почти нежным, но этого было недостаточно. Он чувствовал эту холодность в её прикосновениях, эту отстранённость в её словах.

Он кивнул, сжав её руку сильнее, чем следовало. «Я заставлю её забыть о нём», — пронеслось в голове.

Свадьба прошла великолепно, но мысли о предстоящей ночи не оставляли его. Она прижималась к нему во время танца, её руки касались его спины, но это были пустые жесты, без души. Всё, о чём он мог думать, — это как скорее заполучить её, сорвать с неё платье и забрать своё. Моя жена. Моя.

Когда они наконец добрались до спальни, он был на грани. Она устала и рухнула на кровать, а он едва сдерживал себя, наблюдая, как её тело ложится на постель. Раздевая её, Драко не мог не наслаждаться тем, как пуговицы наконец уступили его нетерпеливым пальцам, и платье упало на пол. Перед ним она была в изысканном белом белье и чулках. Она выглядела потрясающе.

— Гермиона, — его голос был глухим, хриплым от желания, — ты моя.

Она посмотрела на него тепло, но её взгляд был всё ещё отстранённым. Он знал, что она пыталась быть нежной, но чувствовал, что она не до конца здесь, с ним. Это бесило его.

— Драко, — её голос был тихим, почти шёпотом, — я твоя.

Эти слова немного смягчили его, но ненадолго. Он был слишком ревнив и полон желания доказать себе и ей, что она принадлежит только ему. Его руки грубо скользнули по её телу, сжимая её грудь, его губы оставляли жадные, властные поцелуи на её шее, плечах и груди. Он хотел, чтобы она запомнила это. Он хотел, чтобы каждый след на её теле говорил только об одном — она его.

Он подхватил её на руки и подмял сильнее под себя. Его губы снова оказались на её шее, а руки грубо сжимали её тело, вызывая у неё тихие стоны. Он хотел, чтобы каждый её вздох был о нём, чтобы она чувствовала только его.

— Ты моя, — повторял он снова и снова, его голос был глухим и хриплым от страсти. Он был грубым, но при этом не терял нежности. Его поцелуи становились всё более властными, но Гермиона, хоть и смущённая, постепенно открывалась ему.

— Я с тобой, Драко, — её голос был тихим, почти шёпотом, но в нём чувствовалась нежность. Она не сопротивлялась, её тело расслаблялось под его прикосновениями, и это только разжигало его.

— Смотри на меня, — прошептал он, ловя её взгляд, когда она попыталась отвернуться.

— Драко… — начала она, но он не дал ей закончить.

— Смотри на меня, — настаивал он, и она, чувствуя его доминирующую энергию, подчинилась.

Он видел, как её глаза наполнились слезами, но она не пыталась скрыться от него. Она оставалась с ним, позволяя ему взять контроль, и это сводило его с ума. Он знал, что она всё ещё не полностью его, но она поддавалась. Каждый её вздох, каждый её стон приближали её к нему.

Когда он вошёл в неё, он сделал это резко, с рёвом, словно хотел доказать себе и ей, что теперь она принадлежит только ему. Её тело отозвалось на его действия, её глаза закатились, а её губы тихо прошептали его имя.

— Я твоя, — прошептала она, её голос был тихим, но искренним.

Эти слова привели его в неистовство. Он чувствовал, как ревность и страсть смешались в один мощный вихрь, и он больше не мог себя сдерживать. Он двигался грубо, его руки сжимали её запястья, но Гермиона не сопротивлялась. Она приняла его, полностью отдалась ему.

— Я сделаю тебя счастливой, — прошептал он, его голос был полон желания. — Ты забудешь о нём, и ты полюбишь меня.

Её глаза снова наполнились слезами, но она кивнула, улыбнувшись ему. В этот момент Драко почувствовал, что, возможно, она начинает его принимать, пусть не до конца, но она была с ним. И это было всё, чего он хотел.

Каждое её слово только разжигало его ещё больше. Он продолжал двигаться внутри неё, грубо и настойчиво, чувствуя, как она наконец начинает полностью подчиняться. Её тело реагировало на его прикосновения, её стон становился всё громче, и это было всё, чего он хотел. Чтобы она была с ним, только с ним.

— Ты забудешь о нём, — повторял он, наклоняясь к её уху, прижимая её руки сильнее.

— Я тут… с тобой, — прошептала она тихо, её голос был мягким, но она не сопротивлялась.

Он посмотрел ей в глаза, и то, что он увидел, заставило его сердце ускориться. Она начала открываться ему, её тепло и нежность прорывались сквозь её холодность. Но этого было недостаточно для него. Он хотел всего, он хотел её полностью.

Её глаза закатились от удовольствия, и он на мгновение замедлился, наслаждаясь её реакцией. Но внутри его всё ещё грызла ревность. Он двигался грубо, оставляя на её теле следы своих прикосновений, как метки, которые никто не сможет стереть.

Он взял её за запястья, удерживая её под собой, не давая ей отвернуться или скрыться от него. Он хотел, чтобы каждый её вздох принадлежал ему, чтобы она чувствовала только его.

Гермиона не сопротивлялась, но её взгляд всё ещё был наполнен неуверенностью. Это сводило его с ума. Он продолжал двигаться, теряя контроль, пытаясь заставить её полностью поддаться ему.

Каждый её вздох, каждый стон приносили ему удовлетворение. Он чувствовал, как её тело расслабляется, как она наконец-то начинает открываться ему. Но ревность всё ещё бушевала внутри него, не позволяя ему успокоиться.

Её слова “Я с тобой” прозвучали, как долгожданное облегчение, но он знал, что это ещё не конец. Ему нужно было больше. Он хотел, чтобы она любила его так же сильно, как он любил её, но этого пока не было.

Драко двигался грубо, но в его действиях всё ещё была нежность, которую он не мог скрыть. Её стоны, её движения под ним придавали ему силы. Он любил её, но ревность и властность всегда были рядом.

Когда их тела сплелись в финальном моменте страсти, Драко чувствовал, что победил. Гермиона была с ним, она была его. Но где-то глубоко внутри он всё ещё знал, что она не полностью принадлежит ему, и это только усиливало его желание обладать ею полностью.